Издевательство формалистов под видом помощи
Казалось бы, спроси любого чиновника, готов ли он оказать помощь человеку в экстренной ситуации и он, конечно, скажет, особенно если этот вопрос задают СМИ, что окажет любую помощь и даже рубашку с себя снимет. Но на деле происходит иначе. Вместо помощи граждане могут стать мячом в бюрократическом футболе.
Пример налицо. Мать получила тяжелую травму на производстве, и чем государство тут же ей помогло? Ее семилетнюю дочь поместили в реабилитационный центр, несмотря на то, что у девочки есть бабушка, которая сразу после несчастного случая срочно приехала из другого региона и даже было кому присмотреть за ребенком до ее приезда.
“Помощь” школы сработала быстрее всех - тут же сообщили “куда нужно”. Школа вообще, как выяснилось из рассказов родителей, часто пугает несговорчивых родителей тем, что пришлет к ним ПДН или опеку. Пострадавшая женщина была из разряда “непослушных” родительниц. До приезда бабушки ребенок женщины находился у соседей, которым мать, ложась в больницу, при свидетелях поручила присмотреть за ребенком соседку, которая письменно выразила свое согласие - позаботиться о девочке нужно было всего два дня, пока бабушка в дороге. По звонку из школы, приехали сотрудники ПДН и забрали девочку, потому что для полиции ребенок, находящийся “без законного представителя”, является безнадзорным. Получается, что сотрудники ПДН трактуют ФЗ -120 как им нравится, а по сути - превышают свои полномочия.
Если нахождение ребенка у соседей, каким-то образом можно квалифицировать как безнадзорность, то только приравняв безнадзорность к отсутствию законного представителя - что совсем не одно и то же. По закону, безнадзорным считается ребенок, «контроль за поведением которого отсутствует» - независимо от того, чей это контроль - законного представителя, родственницы, соседки. Девочка ни разу в этой истории не была безнадзорной.
А если дело в безнадзорности, то, спрашивается, а почему, когда через 3 дня приезжает бабушка, ей ребенка не отдают? Опека спряталась за спину реабилитационного центра, объяснив это тем, что он по своему уставу может отдать ребенка только родителю! Тогда как на самом деле по закону инициатива полностью за органом опеки - СРЦ всегда отдаст ребёнка по его распоряжению. Вместо того, чтобы помочь ребенку вернуться домой, навестить маму в больнице, чиновники (опека и соцзащита) чинят препятствия: объясняют бабушке, что отдать ей ребенка невозможно опять же, потому что она «не является законным представителем».
Но стандартные меры защиты ребёнка, которые есть в арсенале опеки, и рассчитаны на ситуацию, когда нет законных представителей! Для этого есть «предварительная опека» - если невтерпёж дожидаться бабушку, то можно было никуда не перемещая ребёнка, отдать его под предварительную опеку той же соседке.
Но чиновники ведут себя с детьми словно с бесхозными предметами, а не с людьми. Показалось чиновнику, нет хозяина - взяли, а вернуть - докажите справкой, что вы люди.
Бабушку стали убеждать, что предварительную опеку оформить на нее нельзя, якобы потому что где-то на севере есть папа, и нельзя ущемить его права, при этом, почему то по словам опеки “при необходимости” можно поместить ребенка в патронатную семью.
Все это опять же выдумки. По закону, во-первых, вообще нет категорической необходимости оформлять опеку - редкие функции законного представителя родитель может выполнять и находясь в больнице. Во-вторых, из мер защиты ребёнка до приезда отца по закону опека приоритетнее СРЦ, а среди опекунов приоритет как раз за бабушкой. А предварительная опека, созданная как раз для таких случаев, оформляется буквально на месте - лицо, на которого она оформляется (хоть соседка, хоть бабушка) не обязано проходить проверки. А по приезде отца или выздоровлении мамы никто не мешает одно распоряжение заменить другим.
Поэтому опека имела и имеет достаточно полномочий, чтобы решить ситуацию и по закону, и по-человечески - её для этого следует просто самой предложить бабушке предварительную опеку и её оформить.
Особый цинизм заключается в том, что при этом рассказывается как хорошо ребенку в приюте, и плачет он только после визитов бабушки. Пожелания чиновниц семье - не биться за внучку, а сохранять свои жизненные силы для помощи маме. То есть, предлагается перестать быть людьми и наплевать на родного ребенка.
Однако, ситуация меняется, когда история попадает в СМИ и в аппарат уполномоченной по правам ребенка при президенте. Спустя три недели, чиновники соизволили приехать в больницу к маме и объяснить, что она вправе забрать ребенка и оставить его с бабушкой. При этом, правда, чиновники используют не простой законный способ, описанный выше, а требуют «нотариально заверенного согласия на представление бабушкой интересов ребенка, пока не приедет отец»! Спрашивается, почему нельзя было это сделать раньше? Почему две недели бабушка обивает пороги всевозможных кабинетов?
Читать также: Опеку в Перми наказали за незаконное изъятие детей
Сегодня, 24 октября, при участии активистов РВС ребенка вернули матери. При этом администрация Выселковского СРЦН “Надежда” отказалась говорить с прессой и общественниками.
Мать девочки, приехавшая за ней из больницы, возмущена равнодушием соцслужб, которые начали проявлять активность лишь после внимания СМИ, и не намерена оставлять произошедшее без последствий.
Источник