Архивная макулатура
Уничтожение архивных документов давнишняя традиция советских архивов.
Она отчетливо провозглашалась со страниц профильной периодики
Журнал "Архивное дело" за 1929 год, вып.1 (№18 по общей сквозной нумерации)
__konvolyut_12arhivnyedelavmakulaturu-R.1644766477.jpg)
критерии оценки ненужности изымаемых из хранения дел формально вроде справедливы. Но в архив не сдаются ненужные документы. То, что казалось невостребованными тогда, нужно современным исследователям. Но "Боржоми" пить уже поздно.
Да и иногда специально подгонялись под оценку ненужности документы которые по иным соображениям требовалось уничтожить. Как были изъяты неизвестные архивные документы группой командированных чекистов в 1930-х гг. когда обнаружилась женщина которую обрюхатил каторжанин сосо-коба-тов.сралин будучи там в ссылке. Причем, обрюхатил несовершеннолетнюю девицу. И потому он вынужден был для прекращения уголовного дела дать обещание жениться на ней. Но не женился.
По политическим моментам изымались тогда многие документы, как и замарывались на фотографиях лица некоторых людей вдруг переквалифицированных из пламенных революционеров в шпионов-иноагентов и врагов народа.
И при волюнтаристском кукурузнике проводились в архивах макулатурные компании - не хватало сырья для производства бумаги необходимой для поддержки требуемого объема тиражей газет, которые тотально были политически ангажированы. Не говоря уж о специализированных партийных изданиях. Таких как журналы "Коммунист" и "Блокнот агитатора".
Как рассказывал мне очевидец таких событий в Больших Метесках, в то хрущевское время бывший школьником. Кто-то из его родителей работал тогда в сельсовете и он часто туда наведывался. И вот видит, что на телеги стали грузить большое число каких-то крупноформатных книг. Вывозили их не одной подводой. Он подошел к телеге и взял одну из книг, открыл наугад и вдруг увидел, что там написано про их семью. Тогда рассказик забрал эту книгу.
А уже в нынешнее время, в процессе беседы с ним вынес из дома ее и показал мне. Это была похозяйственная книга. В такие книги записывались ежегодные ревизии хозяйств колхозников и единоличников. Таким образом сохранилась только одна книга из вывозимых на макулатуру в тот день.
В архиве таких книг тоже осталось очень мало именно из-за тех же макулатурных кампаний. А ведь там указывался и состав семьи. В т.ч. указывалось и хозяйство раскулачиваемых. Понятно в татарской деревне запись произведена яналифом и не любой прочитает. Однако сейчас многим исследователям разыскивающим свои корни, кто способен прочитать рукописный яналиф, это пригодилось бы. Но увы…
Но в хрущевское и застойное время находили и инее поводы изъятия архивных документов или отправки их в спец.хран.
Это вам не какая-нибудь бездуховная гейропа.
Она отчетливо провозглашалась со страниц профильной периодики
Журнал "Архивное дело" за 1929 год, вып.1 (№18 по общей сквозной нумерации)
__konvolyut_12arhivnyedelavmakulaturu-R.1644766477.jpg)
критерии оценки ненужности изымаемых из хранения дел формально вроде справедливы. Но в архив не сдаются ненужные документы. То, что казалось невостребованными тогда, нужно современным исследователям. Но "Боржоми" пить уже поздно.
Да и иногда специально подгонялись под оценку ненужности документы которые по иным соображениям требовалось уничтожить. Как были изъяты неизвестные архивные документы группой командированных чекистов в 1930-х гг. когда обнаружилась женщина которую обрюхатил каторжанин сосо-коба-тов.сралин будучи там в ссылке. Причем, обрюхатил несовершеннолетнюю девицу. И потому он вынужден был для прекращения уголовного дела дать обещание жениться на ней. Но не женился.
По политическим моментам изымались тогда многие документы, как и замарывались на фотографиях лица некоторых людей вдруг переквалифицированных из пламенных революционеров в шпионов-иноагентов и врагов народа.
И при волюнтаристском кукурузнике проводились в архивах макулатурные компании - не хватало сырья для производства бумаги необходимой для поддержки требуемого объема тиражей газет, которые тотально были политически ангажированы. Не говоря уж о специализированных партийных изданиях. Таких как журналы "Коммунист" и "Блокнот агитатора".
Как рассказывал мне очевидец таких событий в Больших Метесках, в то хрущевское время бывший школьником. Кто-то из его родителей работал тогда в сельсовете и он часто туда наведывался. И вот видит, что на телеги стали грузить большое число каких-то крупноформатных книг. Вывозили их не одной подводой. Он подошел к телеге и взял одну из книг, открыл наугад и вдруг увидел, что там написано про их семью. Тогда рассказик забрал эту книгу.
А уже в нынешнее время, в процессе беседы с ним вынес из дома ее и показал мне. Это была похозяйственная книга. В такие книги записывались ежегодные ревизии хозяйств колхозников и единоличников. Таким образом сохранилась только одна книга из вывозимых на макулатуру в тот день.
В архиве таких книг тоже осталось очень мало именно из-за тех же макулатурных кампаний. А ведь там указывался и состав семьи. В т.ч. указывалось и хозяйство раскулачиваемых. Понятно в татарской деревне запись произведена яналифом и не любой прочитает. Однако сейчас многим исследователям разыскивающим свои корни, кто способен прочитать рукописный яналиф, это пригодилось бы. Но увы…
Но в хрущевское и застойное время находили и инее поводы изъятия архивных документов или отправки их в спец.хран.
Это вам не какая-нибудь бездуховная гейропа.
