СОЛНЕЧНОЕ ЗАТМЕНИЕ!!!
1.08.09
Сегодня проснулся в 8 утра оттого, что услышал на кухне заставку новостей. Пошёл смотреть.
После новостей я стал писать дневник, а заодно заглянул в Интернет. Светлана Владимировна уехала на работу. Все встали, умылись и сели завтракать.
После завтрака я опять нырнул в Интернет на пару минут. Убедился, что в мире всё спокойно и вынырнул. Как говорят китайцы: «Лучшая новость, это отсутствие новостей».Сел за дневник.
Макс предложил сходить на променад, чтобы купить подруге Кати подарок на День Рождения в виде кулончика из янтаря. Дошли до места, и Макс долго мурыжил меня на тему того, какой кулон лучше. Даже примерял на мне. Выбрали, вроде.
По дороге домой спорили по поводу этнографической деревни. Возникла тут у нас идея создать этнографическую деревню где-нибудь в России. Жить на лоне природы, заниматься (для себя) сельским хозяйством (пчёлы, лошади, сады-огороды), создавать ремесленные мастерские по старинным технологиям и показывать людям как жили наши предки. Помогать детским домам, садам, школам и т.п., воспитывать детей. Макс настаивал на том, что надо ехать в Новгородскую область или на Урал, так как здесь скоро будет подобие Москвы (шумно, тесно, грязно). Я же доказывал ему, что кроме нас, никто из наших друзей не решится уехать туда. К тому же здесь имеется масса неоспоримых преимуществ. И всё-таки для меня главным минусом «дальнего варианта» является то, что я не смогу помочь своим друзьям, которые останутся здесь. Макс апеллирует к тому, что это прусская земля и здесь не совсем уместны традиционные русские ремёсла и т.п. Вот тут-то я (а впоследствии и Катюха) с ним не согласился. Именно мы определяем, чья это земля. Именно мы можем дать жизнь на этой земле русским традициям, культуре, истории. Именно мы делаем эту землю нашей. Всё в наших руках.
Вернувшись, домой, мы зацепили Сашку и Алексея Дамировича и пошли за машиной к месту работы Светланы Владимировны. Забрав машину, мы доехали до нашей любимой ямы.
Так как песка больше нет, мы начали расчищать край траншеи, чтобы по нему можно было катать тачку с песком. Справились мы очень быстро.
Максу позвонила Катя и напомнила, что сейчас Солнце закрыто Луной.
Как я мог забыть о затмении?!
Мы взяли пару солнечных очков и через них (сразу через обои) стали смотреть на Солнце. В нашей местности Луна закрывала только край солнечного диска. Я даже сел и попытался ощутить какое-либо изменение энергетического фона, связанного с этим явлением. Признаться, ничего у меня не получилось.
Расчистив края котлована, мы сели в машину и пообедали. После обеда приехал самосвал с песком. Молодёжь немного побесилась на песке, и мы все, собравшись-одевшись, поехали домой.
Дома я сел за дневник, а Макс пошёл встречать Катю.
Когда Макс и Катя вернулись, мы озвучили Кате своё видение перспектив этнографической деревни. Катя поддержала мою позицию по этому вопросу, и Макс откровенно расстроился. Уж очень он хотел уехать в глубинку, а мы - негодяи, не поддержали его в этих начинаниях.
Грустить мы ему долго не дали. Я предложил провести комплекс реанимационных мероприятий: я буду делать ему непрямой (так уж и быть) массаж сердца, а Катя искусственное дыхание «рот в нос». Макс сразу же начал убеждать нас в том, что его расстройство прошло. Катя поехала домой, а мы занялись своими делами.
Вечером (в 20:00) мы решили съездить на карьер (Синявино). Макс взял ласты, маску и трубку. Подводное ружьё брать не стали - рыбок жалко. Одно дело стрелять их ради пропитания, и совершенно другое, делать это ради развлечения.
Приехав на карьер, мы попрыгали в воду. Макс нырял с маской, а мы с Сашей прыгали с понтона. Я покрутил сальто вперёд, назад, но непременно получал водой по заднице (высота понтона слишком маленькая, и я, с места, не докручиваю сальто). Потом Макс дал мне маску и ласты, и я стал ходить на ластах под понтоном и нырять к дну. Глубина там метров 5-7 и приходилось продуваться из-за давления. Продышавшись, и нырнув в очередной раз, я увидел крупного окуня (мелюзги туча) и поплыл за ним. Окунь медленно уходил на глубину, и я решил его преследовать. Тут-то я и заметил на дне здоровенного рака. Рак, увидев меня, задрал клешни, в попытке защититься. Я прошёл над ним и, сзади, попытался схватить за панцирь. Когда я его приподнял, он начал активно работать хвостом, вырвался и попытался уплыть. Я, ударом ладони, сбил его на дно и, сделав пару отвлекающих движений, схватил его поперёк панциря, чтобы он не достал меня клешнями. Такой и палец отхватить может.
Схватив рака, я начал всплывать. Вытащив рака на берег, мы начали фотографировать его на мобильник. Препятствовать, его попыткам войти в воду, мы не стали. Сопровождали его до глубины, где он начал работать хвостом и быстро скрылся из виду.
Мы накупались вдоволь. У Саши даже губы посинели. Вытерлись, оделись и пошли к машине.
Ещё мы сходили на источник за водой. Раньше этого источника здесь не было. Недавно православные люди оборудовали здесь спуск, сам источник и даже купель сделали. А на самом откосе поставили деревянный крест высотой метра три. Набрав воды, мы вернулись в машину и поехали домой.
Как легко я называю домом то место, где сегодня живу?! Есть ли где-нибудь мой дом? Нужен ли он мне? Вернусь ли когда-нибудь в тот дом, который когда-то считал своим? Ведь где-то есть ответы на эти вопросы.
После возвращения домой, мы съездили на огород их знакомых, которые попросили его периодически поливать и пользоваться плодами земли огородной. Мы убрали огурцы и помидоры, которые уже созрели и полили всё, что надо. Ещё надрали чуток морковки, заодно проредив её.
Вернулись домой. Дома попили чая и занялись своими делами. Я занялся дневником. Интересно, что почти все бодрствовали до двух часов ночи. Может затмение на нас как-то влияет? А может просто совпадение.
Сегодня проснулся в 8 утра оттого, что услышал на кухне заставку новостей. Пошёл смотреть.
После новостей я стал писать дневник, а заодно заглянул в Интернет. Светлана Владимировна уехала на работу. Все встали, умылись и сели завтракать.
После завтрака я опять нырнул в Интернет на пару минут. Убедился, что в мире всё спокойно и вынырнул. Как говорят китайцы: «Лучшая новость, это отсутствие новостей».Сел за дневник.
Макс предложил сходить на променад, чтобы купить подруге Кати подарок на День Рождения в виде кулончика из янтаря. Дошли до места, и Макс долго мурыжил меня на тему того, какой кулон лучше. Даже примерял на мне. Выбрали, вроде.
По дороге домой спорили по поводу этнографической деревни. Возникла тут у нас идея создать этнографическую деревню где-нибудь в России. Жить на лоне природы, заниматься (для себя) сельским хозяйством (пчёлы, лошади, сады-огороды), создавать ремесленные мастерские по старинным технологиям и показывать людям как жили наши предки. Помогать детским домам, садам, школам и т.п., воспитывать детей. Макс настаивал на том, что надо ехать в Новгородскую область или на Урал, так как здесь скоро будет подобие Москвы (шумно, тесно, грязно). Я же доказывал ему, что кроме нас, никто из наших друзей не решится уехать туда. К тому же здесь имеется масса неоспоримых преимуществ. И всё-таки для меня главным минусом «дальнего варианта» является то, что я не смогу помочь своим друзьям, которые останутся здесь. Макс апеллирует к тому, что это прусская земля и здесь не совсем уместны традиционные русские ремёсла и т.п. Вот тут-то я (а впоследствии и Катюха) с ним не согласился. Именно мы определяем, чья это земля. Именно мы можем дать жизнь на этой земле русским традициям, культуре, истории. Именно мы делаем эту землю нашей. Всё в наших руках.
Вернувшись, домой, мы зацепили Сашку и Алексея Дамировича и пошли за машиной к месту работы Светланы Владимировны. Забрав машину, мы доехали до нашей любимой ямы.
Так как песка больше нет, мы начали расчищать край траншеи, чтобы по нему можно было катать тачку с песком. Справились мы очень быстро.
Максу позвонила Катя и напомнила, что сейчас Солнце закрыто Луной.
Как я мог забыть о затмении?!
Мы взяли пару солнечных очков и через них (сразу через обои) стали смотреть на Солнце. В нашей местности Луна закрывала только край солнечного диска. Я даже сел и попытался ощутить какое-либо изменение энергетического фона, связанного с этим явлением. Признаться, ничего у меня не получилось.
Расчистив края котлована, мы сели в машину и пообедали. После обеда приехал самосвал с песком. Молодёжь немного побесилась на песке, и мы все, собравшись-одевшись, поехали домой.
Дома я сел за дневник, а Макс пошёл встречать Катю.
Когда Макс и Катя вернулись, мы озвучили Кате своё видение перспектив этнографической деревни. Катя поддержала мою позицию по этому вопросу, и Макс откровенно расстроился. Уж очень он хотел уехать в глубинку, а мы - негодяи, не поддержали его в этих начинаниях.
Грустить мы ему долго не дали. Я предложил провести комплекс реанимационных мероприятий: я буду делать ему непрямой (так уж и быть) массаж сердца, а Катя искусственное дыхание «рот в нос». Макс сразу же начал убеждать нас в том, что его расстройство прошло. Катя поехала домой, а мы занялись своими делами.
Вечером (в 20:00) мы решили съездить на карьер (Синявино). Макс взял ласты, маску и трубку. Подводное ружьё брать не стали - рыбок жалко. Одно дело стрелять их ради пропитания, и совершенно другое, делать это ради развлечения.
Приехав на карьер, мы попрыгали в воду. Макс нырял с маской, а мы с Сашей прыгали с понтона. Я покрутил сальто вперёд, назад, но непременно получал водой по заднице (высота понтона слишком маленькая, и я, с места, не докручиваю сальто). Потом Макс дал мне маску и ласты, и я стал ходить на ластах под понтоном и нырять к дну. Глубина там метров 5-7 и приходилось продуваться из-за давления. Продышавшись, и нырнув в очередной раз, я увидел крупного окуня (мелюзги туча) и поплыл за ним. Окунь медленно уходил на глубину, и я решил его преследовать. Тут-то я и заметил на дне здоровенного рака. Рак, увидев меня, задрал клешни, в попытке защититься. Я прошёл над ним и, сзади, попытался схватить за панцирь. Когда я его приподнял, он начал активно работать хвостом, вырвался и попытался уплыть. Я, ударом ладони, сбил его на дно и, сделав пару отвлекающих движений, схватил его поперёк панциря, чтобы он не достал меня клешнями. Такой и палец отхватить может.
Схватив рака, я начал всплывать. Вытащив рака на берег, мы начали фотографировать его на мобильник. Препятствовать, его попыткам войти в воду, мы не стали. Сопровождали его до глубины, где он начал работать хвостом и быстро скрылся из виду.
Мы накупались вдоволь. У Саши даже губы посинели. Вытерлись, оделись и пошли к машине.
Ещё мы сходили на источник за водой. Раньше этого источника здесь не было. Недавно православные люди оборудовали здесь спуск, сам источник и даже купель сделали. А на самом откосе поставили деревянный крест высотой метра три. Набрав воды, мы вернулись в машину и поехали домой.
Как легко я называю домом то место, где сегодня живу?! Есть ли где-нибудь мой дом? Нужен ли он мне? Вернусь ли когда-нибудь в тот дом, который когда-то считал своим? Ведь где-то есть ответы на эти вопросы.
После возвращения домой, мы съездили на огород их знакомых, которые попросили его периодически поливать и пользоваться плодами земли огородной. Мы убрали огурцы и помидоры, которые уже созрели и полили всё, что надо. Ещё надрали чуток морковки, заодно проредив её.
Вернулись домой. Дома попили чая и занялись своими делами. Я занялся дневником. Интересно, что почти все бодрствовали до двух часов ночи. Может затмение на нас как-то влияет? А может просто совпадение.