Глядя на то, как методично и цинично раскачивается маховик агрессии богатых и до зубов вооружённых против слабых и униженных,...
../в душе творится нечто такое, что не выразить словами, но что гениально передал Артемьев в своей композиции к фильму "ТАСС уполномочен заявить..."
Click to view
Напряжённость в мире колоссальнейшая: все, кто способен мыслить и чувствовать, понимают, что мир тащат к масштабной трагедии, и что сделать почти ничего нельзя - если агрессор сильнее всех и решил ударить слабого, он ударит. Трудно сказать точно, что творится в Кремле и на Лубянке, но настроение понять можно - хладнокровная напряжённость и кропотливая работа по использованию всех невоенных, официальных/неофициальных способов остановить трагедию до самого последнего момента.
Публичная позиция России, выраженная Лавровым на экстренной пресс-конференции, -
"воевать мы ни с кем не собираемся" - единственно верная и понятная. Воевать не будем, но лезть в Сирию не рекомендуем. И предупреждаем, что последствия могут быть в стиле бумеранга. Сам Путин пока молчит - и это правильно. Пока ничего не началось, пока не озвучено решение агрессоров, что-либо категорично заявлять преждевременно. Пока не использованы все непубличные средства, надо терпеть, ставить палки в колёса агрессорам и не давать шансов спровоцировать себя на непоправимые ошибки. В то же время чувствуется уверенность России и даже какое-то необычное для такой ситуации спокойствие её руководства на фоне специального нагнетания ситуации со стороны Запада. Ощущение, что у нас в руках какой-то серьёзный козырь. Впрочем, возможно это спокойствие от того, что бомбардировка Сирии была предсказуема и все дальнейшие ходы агрессора стратегически рассчитаны и понятны. Задача у России была и остаётся по сей день одна - максимально оттянуть решающую схватку с долларовой Системой. Собственно, в той же Сирии удалось оттянуть планы Системы на целых два года (а это само по себе колоссальный успех), даст Бог - с помощью российских ракетных установок и других сюрпризов для американцев - удастся отстоять Сирию ещё какое-то время. Как в конце 1930-х.
Тревожность за братьев-сирийцев сочетается с какой-то решительностью и напряжённым воодушевлением как перед сбросившим маскировку врагом. Никакого отчаяния. Только глубокое не выпячиваемое чувство святой ненависти к агрессорам. Держись, Сирия, мы с тобой!
РМ