Бояться поздно
Андрей Фурсов: Системный кризис капитализма - шанс для России?
Иллюстрация к роману И.Ефремова "Час Быка"
Высшая и верхнесредняя партноменклатура наивно полагала, что если она представляет вторую сверхдержаву мира, способную ядерным оружием уничтожить первую, то западная элита посадит их за один стол с собой на равных. Какой наив! Не зря Эрнст Неизвестный называл эту публику теми, кто выбежал из деревни, но до города так и не добежал, и теми, кто отожрался несвойственной им пищей. Правильно Сталин предупреждал соратников, что после его смерти капиталисты обманут их, как котят. Впрочем, обмануть можно только того, кто сам обманываться рад. Надо давно уяснить: западная (постзападная) элита скорее пустит в свой круг - и то не совсем на равных и не в первом поколении - арабов, индийцев, китайцев или японцев, но не русских. Русским это не светит. Отсюда императив: нужен свой цивилизационный проект - высокотехнологичный, мощный, динамичный, но свой.
Ельцинщина - это процесс встраивания РФ как самого крупного обломка СССР в мировую капсистему на условиях хозяев последней и под руководством этих хозяев. Достаточно вспомнить, кто и как варганил под американскую диктовку ельцинскую конституцию, вспомнить цэрэушных советников «младореформаторов» или почитать рассекреченные американцами в 2018 г. секретные переговоры и телефонные разговоры Клинтона и Ельцина - белый хозяин, master, общается с колониальным князьком-попрошайкой, который, набивая себе цену, время от времени хорохорится и пыжится.
В 1990-е годы постсоветская верхушка провела деиндустриализацию страны, превратила её в сырьевой придаток Запада, организовала погром социальной сферы; де-факто идеологией стал антисоветизм. Компрадоры «тушкой и чучелом» интегрировались в «западный мир» - там деньги, недвижимость, яхты, жёны/любовницы, дети. Короче говоря - всё для жизни, РФ же для них - не более, чем поле для охоты (в экономическом смысле), как это признал сам Ходорковский, вовсе не страдающий избытком совестливости.
Ухудшение отношений с Западом - долгосрочный процесс, надо быть готовым к этому. При этом надо понимать, что неолиберальная экономика не даст нам возможности даже выдержать это противостояние, не то, что выиграть. Единственный выход - мобилизационная экономика. И тут возникает серьезная проблема. Нынешние элиты, большая их часть, не готовы к переходу на рельсы мобилизационной экономики, они будут просто саботировать этот процесс. Эти люди воспитывались в привычке к комфортной жизни, вряд ли их устроит долгосрочное противостояние.
Страна за 30 лет набрала очень мощную либеральную инерцию и безболезненно процесс остановки и нового поворота не пройдет. Население, я уверен, этот поворот поддержит, но вот насколько руководство готово идти по этому пути, мы увидим в ближайшем будущем. Я все равно остаюсь оптимистом.
В любом случае, нас ждут очень интересные времена.
источник
«Боевая фантастика»
Иллюстрация к роману И.Ефремова "Час Быка"
Одной из задач, которую поставили Тавистокский институт, «Римский клуб», Трёхсторонняя комиссия на рубеже 60-70 годов, по-английски звучит очень просто. «To stamp out off cultural optimism», «вырубить культурный оптимизм». И на Западе его вырубили уже к концу 70-х, началу 80-х годов. У нас это произошло десятилетием позже, но не до конца. Вот советская фантастика не умерла. Она мутировала, превратилась в то, что называют сегодня «боевой фантастикой». «Боевая фантастика» - это мир после катастрофы, но где русские люди выжили, вернулись к своим корням, и это учит оптимизму. То есть, у советской фантастики, научной, есть безусловный наследник. Это боевая фантастика.
Андрей Фурсов
Например, роман Тармашева «Холод», это очень оптимистическая вещь. И очень правильная. И это, безусловно, наследник советской фантастики, по прямой. Советская фантастика - это Ефремов, это ранние Стругацкие, которые закончились на книге «Полдень, XXII век». Это замечательный, вот этот прекрасный мир, который потом стал исчезать, который уничтожили те, кто смоделировали себя по принципу прогрессоров Стругацких. Потому что Гайдар и Чубайс - это и есть прогрессоры, точнее, регрессоры.
В 60-е годы мы, естественно, ни о чём, об этом, не знали. Мы думали о будущем, как о прекрасном мире. Мир звездолётов… Да! Мир колоссального технического прогресса, в котором будет возможно всё! И мы вступим в этот мир как инженеры, космонавты и т.д. И всё это оборвалось в 91-м году, когда вылезла та нежить, те социальные крысы, которые жили в СССР-2, о котором мы не знали.
К сожалению, оптимизм и энтузиазм рождаются как последний волевой крик в условиях жесточайшего системного кризиса. И к сожалению, опять же, без системного кризиса, который, кстати, может и всё похоронить. Но без системного кризиса, как мне представляется, и так показывает история, и не только России. А уж, Русская История показывает именно это. Без системного кризиса… Что такое энтузиазм и оптимизм? Это воля переломить обстоятельства. Причём, переломить такие обстоятельства, когда… вот он, край! Завтра гибель. Вот в такой ситуации, да, возможен энтузиазм. Возможен оптимизм. Мой отец рассказывал, с каким оптимизмом они шли на Великую Отечественную. Они были уверены в победе. Потому что если не победа, то всё, конец! И вот это поколение победителей вышло из системного кризиса. Поэтому, к сожалению, нам предстоит пройти через очень тяжёлые времена.
За годы Запад сделал столько… плохого себе, прежде всего… Они, по сути дела, перечеркнули то, что они делали последние десятилетия. И не послушались старика Киссинджера. Ведь Киссинджер говорил: «Не надо давить на Россию, из-за этого мы можем потерять всё, чего мы добились за последние 20 лет». Запад перечеркнул всё, что они сделали со времён предательства позднего Горбачёва. Отношения с Западом у наших, даже прозападных, элит уже такими никогда не будут.
По поведению англо-американской верхушки видно совершенно, что тот режим, который существует в России, и тот правящий слой…, они списали полностью. Они никогда не простят, что на них «подняли руку». Это будет чисто в педагогических целях для всего мира, они должны будут делать. Так что теперь отступать некуда. И пугаться поздно. Есть такой замечательный эпизод в фильме «Испытательный срок», когда берут бандита. А предварительно у него вытаскивают, когда он спит, из-по подушки один револьвер и второй револьвер. И когда он просыпается, хватается, один и другой. И сыщик, которого играет Ефремов, говорит: «Поздно пугаться, Паша!» Вот я и хотел бы сказать тоже, «поздно пугаться». Да, и вообще, пугаться стыдно. Прoтивника принимать в лоб, чтобы у него желания замахиваться никогда не было.
Наши люди умеют играть в шахматы и читают боевую фантастику. Это очень важная вещь. Потому что фантастика наша, боевая… Я читаю регулярно, и у меня студенты должны читать это. Боевая фантастика учит очень простой вещи. Вот Родина. Родина - это то… Какая бы она не была, Родина - это то, что мы любим, это наше прошлое. Причём, Родина - это не только то, что сейчас, это не только мы. Это то, что было раньше и то, что будет потом. И за что, если нужно, нужно жизнь положить.
источник
Иллюстрация к роману И.Ефремова "Час Быка"
Высшая и верхнесредняя партноменклатура наивно полагала, что если она представляет вторую сверхдержаву мира, способную ядерным оружием уничтожить первую, то западная элита посадит их за один стол с собой на равных. Какой наив! Не зря Эрнст Неизвестный называл эту публику теми, кто выбежал из деревни, но до города так и не добежал, и теми, кто отожрался несвойственной им пищей. Правильно Сталин предупреждал соратников, что после его смерти капиталисты обманут их, как котят. Впрочем, обмануть можно только того, кто сам обманываться рад. Надо давно уяснить: западная (постзападная) элита скорее пустит в свой круг - и то не совсем на равных и не в первом поколении - арабов, индийцев, китайцев или японцев, но не русских. Русским это не светит. Отсюда императив: нужен свой цивилизационный проект - высокотехнологичный, мощный, динамичный, но свой.
Ельцинщина - это процесс встраивания РФ как самого крупного обломка СССР в мировую капсистему на условиях хозяев последней и под руководством этих хозяев. Достаточно вспомнить, кто и как варганил под американскую диктовку ельцинскую конституцию, вспомнить цэрэушных советников «младореформаторов» или почитать рассекреченные американцами в 2018 г. секретные переговоры и телефонные разговоры Клинтона и Ельцина - белый хозяин, master, общается с колониальным князьком-попрошайкой, который, набивая себе цену, время от времени хорохорится и пыжится.
В 1990-е годы постсоветская верхушка провела деиндустриализацию страны, превратила её в сырьевой придаток Запада, организовала погром социальной сферы; де-факто идеологией стал антисоветизм. Компрадоры «тушкой и чучелом» интегрировались в «западный мир» - там деньги, недвижимость, яхты, жёны/любовницы, дети. Короче говоря - всё для жизни, РФ же для них - не более, чем поле для охоты (в экономическом смысле), как это признал сам Ходорковский, вовсе не страдающий избытком совестливости.
Ухудшение отношений с Западом - долгосрочный процесс, надо быть готовым к этому. При этом надо понимать, что неолиберальная экономика не даст нам возможности даже выдержать это противостояние, не то, что выиграть. Единственный выход - мобилизационная экономика. И тут возникает серьезная проблема. Нынешние элиты, большая их часть, не готовы к переходу на рельсы мобилизационной экономики, они будут просто саботировать этот процесс. Эти люди воспитывались в привычке к комфортной жизни, вряд ли их устроит долгосрочное противостояние.
Страна за 30 лет набрала очень мощную либеральную инерцию и безболезненно процесс остановки и нового поворота не пройдет. Население, я уверен, этот поворот поддержит, но вот насколько руководство готово идти по этому пути, мы увидим в ближайшем будущем. Я все равно остаюсь оптимистом.
В любом случае, нас ждут очень интересные времена.
источник
«Боевая фантастика»
Иллюстрация к роману И.Ефремова "Час Быка"
Одной из задач, которую поставили Тавистокский институт, «Римский клуб», Трёхсторонняя комиссия на рубеже 60-70 годов, по-английски звучит очень просто. «To stamp out off cultural optimism», «вырубить культурный оптимизм». И на Западе его вырубили уже к концу 70-х, началу 80-х годов. У нас это произошло десятилетием позже, но не до конца. Вот советская фантастика не умерла. Она мутировала, превратилась в то, что называют сегодня «боевой фантастикой». «Боевая фантастика» - это мир после катастрофы, но где русские люди выжили, вернулись к своим корням, и это учит оптимизму. То есть, у советской фантастики, научной, есть безусловный наследник. Это боевая фантастика.
Андрей Фурсов
Например, роман Тармашева «Холод», это очень оптимистическая вещь. И очень правильная. И это, безусловно, наследник советской фантастики, по прямой. Советская фантастика - это Ефремов, это ранние Стругацкие, которые закончились на книге «Полдень, XXII век». Это замечательный, вот этот прекрасный мир, который потом стал исчезать, который уничтожили те, кто смоделировали себя по принципу прогрессоров Стругацких. Потому что Гайдар и Чубайс - это и есть прогрессоры, точнее, регрессоры.
В 60-е годы мы, естественно, ни о чём, об этом, не знали. Мы думали о будущем, как о прекрасном мире. Мир звездолётов… Да! Мир колоссального технического прогресса, в котором будет возможно всё! И мы вступим в этот мир как инженеры, космонавты и т.д. И всё это оборвалось в 91-м году, когда вылезла та нежить, те социальные крысы, которые жили в СССР-2, о котором мы не знали.
К сожалению, оптимизм и энтузиазм рождаются как последний волевой крик в условиях жесточайшего системного кризиса. И к сожалению, опять же, без системного кризиса, который, кстати, может и всё похоронить. Но без системного кризиса, как мне представляется, и так показывает история, и не только России. А уж, Русская История показывает именно это. Без системного кризиса… Что такое энтузиазм и оптимизм? Это воля переломить обстоятельства. Причём, переломить такие обстоятельства, когда… вот он, край! Завтра гибель. Вот в такой ситуации, да, возможен энтузиазм. Возможен оптимизм. Мой отец рассказывал, с каким оптимизмом они шли на Великую Отечественную. Они были уверены в победе. Потому что если не победа, то всё, конец! И вот это поколение победителей вышло из системного кризиса. Поэтому, к сожалению, нам предстоит пройти через очень тяжёлые времена.
За годы Запад сделал столько… плохого себе, прежде всего… Они, по сути дела, перечеркнули то, что они делали последние десятилетия. И не послушались старика Киссинджера. Ведь Киссинджер говорил: «Не надо давить на Россию, из-за этого мы можем потерять всё, чего мы добились за последние 20 лет». Запад перечеркнул всё, что они сделали со времён предательства позднего Горбачёва. Отношения с Западом у наших, даже прозападных, элит уже такими никогда не будут.
По поведению англо-американской верхушки видно совершенно, что тот режим, который существует в России, и тот правящий слой…, они списали полностью. Они никогда не простят, что на них «подняли руку». Это будет чисто в педагогических целях для всего мира, они должны будут делать. Так что теперь отступать некуда. И пугаться поздно. Есть такой замечательный эпизод в фильме «Испытательный срок», когда берут бандита. А предварительно у него вытаскивают, когда он спит, из-по подушки один револьвер и второй револьвер. И когда он просыпается, хватается, один и другой. И сыщик, которого играет Ефремов, говорит: «Поздно пугаться, Паша!» Вот я и хотел бы сказать тоже, «поздно пугаться». Да, и вообще, пугаться стыдно. Прoтивника принимать в лоб, чтобы у него желания замахиваться никогда не было.
Наши люди умеют играть в шахматы и читают боевую фантастику. Это очень важная вещь. Потому что фантастика наша, боевая… Я читаю регулярно, и у меня студенты должны читать это. Боевая фантастика учит очень простой вещи. Вот Родина. Родина - это то… Какая бы она не была, Родина - это то, что мы любим, это наше прошлое. Причём, Родина - это не только то, что сейчас, это не только мы. Это то, что было раньше и то, что будет потом. И за что, если нужно, нужно жизнь положить.
Click to viewисточник