Залетная книжка (часть 18)
Байки про военных авиаторов
На площади обычно дежурили один-два милиционера…
Автобус приехал на площадь, остановился прямо возле милицейских и открыл переднюю дверь. Те, услышав ругань в салоне, вошли внутрь.
Пылюк встал с заднего сиденья и подошел к контролеру:
- Товарищ контролер! Я сел в автобус на одной остановке с ними и видел, как они пробивали абонементы…
- Конечно, видел… Вы же вместе служите! - она указала на их летные куртки.
- Какая разница, вместе мы служим или нет, если вы пытаетесь оштрафовать людей, которые оплатили проезд! Давайте тогда всех подряд штрафовать! Давайте, меня оштрафуйте! Я оплатил проезд - оштрафуйте меня!
- Так, товарищ, вы заплатили - и помалкивайте! - сказал ему милиционер. - И не мешайте работать!
- А вы мне рот не затыкайте! Скажите спасибо, что сейчас моя остановка, а то я бы этого так не оставил!..
Сказав это, безбилетный Пылюк вышел из автобуса: он уже и вправду доехал докуда надо.
Валька, его жену и телевизор потянули в отделение, воспитывали их там полтора часа и потом отпустили, а придя домой, Валек обнаружил, что потерял все документы - удостоверение, партбилет и деньги, рублей двести. Видимо, выронил в автобусе. Документы ему потом принес местный колдырь и вернул за десять рублей. Хорошо, что не знал тарифов: в Липецке, где они сдавали экзамены после переучивания на МиГ-27, орудовали три банды - «Торпеда», «Ракета» и «Луноход», которые под предлогом развлечься с девочками затаскивали лейтенантиков на квартиру и потом, стащив документы, требовали выкуп: за удостоверение - двести, а за партбилет - четыреста рублей.
Вскоре Валек неизвестно почему развелся (он не распространялся о своих семейных делах) и стал жить один в однокомнатной квартире.
«Освободи жилплощадь, а не то - в Джангиз-Тобе!..» - сказало начальство. Как раз в это время женился Пыха из холостяцкой, и они поменялись.
Кроме Валька, в ней жили Болт - главный поставский половой гигант - и Витек Зубков.
...Когда прибыл автобус с водкой, в холостяцкой было уже полно народу: хозяева квартиры, вся первая. Было и много народу из других эскадрилий: узнав, что первая засылает на базу автобус, многие сдали деньги, чтобы затариться впрок. Был и полковой доктор Верейко, которого, конечно же, все звали "Венерейко" - без него обходилась редкая пьянка.
Как-то раз на второй день чьей-то свадьбы невеста подвернула ногу. Ее усадили в кресло и стали звать доктора, который вместе с женой был приглашенным. Но жена его сказала, что сам Верейко пропал еще вчера и где он, она не знает.
- Тогда, может быть, вы за него окажете помощь? - предложил кто-то...
- Попробую, - сказала та, присела перед больной и взяла в руки подвернутую ступню. - Так больно? А так?... Ясно, вывих! Потерпите!
С этими словами докторша, мощных размеров женщина, с силой дернула ногу, невеста вскрикнула и потеряла сознание.
- Растяжение! - развела руками Верейко…
...Начали пить... Сперва правильные тосты во славу эскадрильи мастеров, потом воспоминания Федорова, который вместе с Вакулом оказался на Кабульском аэродроме в момент, когда брали дворец Амина. Когда началась стрельба, они прятались от пуль между складированных бомб... Потом ржали, вспоминая, как недавно два десятка летчиков передрались между собой в кафе "Волна", причем только старики. Из-за чего повздорили, никто потом так и не смог вспомнить, но махались долго и не шутя, до тех пор, пока Ерема, запущенный кем-то, не проломил головой пластиковую стену кафе и не повис безжизненно на шее в образовавшейся дыре...
Вот уже Рева дошел до кондиции:
- Ммммээээээ...
Венерейко, попросив всех помолчать, начал приносить свои извинения Вальку: недавно Валек был начальником патруля по городу, скушал от скуки бутылку агдама и попался с запахом коменданту Постав. Тот снял его с наряда и отправил к нашему дежурному по полку. Дежурным как раз был Вася, он сказал:
- Иди к Венерейко, он напишет тебе справку, что ты трезвый - и всего делов!
Но доктор, сволочь, справки не дал, а на вопрос Гапонова: "Был ли Валек выпимши?" что-то неуверенно мямлил... В общем, Валек залетел, и теперь на весь их выпуск отправили документы на старлеев, а Вальковы тормознули.
...Снова о полетах... "Ммммээээээ!". Опять Венерейко: "Валек, прости, я не такой.."
Потом Валек исчез. Все предположили, что его вынудил уйти доктор, достав своими извинениями, но Рева догадался, что тот пошел к Свете-писарше, которую Валек любил регулярно, а Рева тайно вожделел.
Рева тоже засобирался к Свете, сказав, что устал и идет в гостиницу. Так как он еле стоял на ногах, комэск выделил ему провожатого - Трактора. Трактор с Ревой ненавидели друг друга. Они жили вдвоем в одной комнате, будучи людьми абсолютно разными по характеру и темпераменту. Недавно Трактор, надев наушники с музыкой, гладил брюки, а Рева смотрел на это со своей койки вне себя от злости: Трактор вот уже десять минут неторопливо водил утюгом по брюкам...
- Трактор! - не выдержал наконец он.
Тот не слышал...
- Бульдозер! - заорал что было силы Рева, но и тут Трактор не откликнулся.
Рева пнул его ногой в зад. Тот медленно обернулся и снял наушники.
- Ты че, дурак, не видишь, - орал Рева, - у тебя же утюг в розетку не включен!!!
Трактор надел наушники, включил утюг и продолжил возить им по брюкам.
После этого они не разговаривали. Рева, спотыкаясь, по синусоиде шел к Свете, а Трактор, выполняя указание комэска, следовал за ним чуть поодаль. Света жила с родителями в собственном доме недалеко от городка. Постучав, Рева ввалился в открытую Светой дверь и, не снимая ботинок, прошел в комнату, где обнаружил Валька. Трактор, которого никто никуда не гнал, тоже зашел и встал в коридоре - ему уже стало интересно...
- Ты че? - вытаращился на Реву Валек.
- А я в гости! - ответил тот, плюхаясь в кресло и ставя на стол бутылку водки.
- Рева, может, ты лучше пойдешь? Нажрался, так веди себя прилично!
- А ты-то че?.. Я ведь не к тебе пришел! А она меня не гонит! - он указал на Свету, которая осталась стоять в прихожей с открытым ртом.
Валек соскочил с места, схватил наглеца за грудки и рванул. Рева вылетел из кресла, но успел зацепиться руками и ногами за все, что было вокруг. Мебель с грохотом поехала за ним. На шум пришел Светин отец и выставил всех троих.
- Извините, что не наскандалил! - сказал Рева на прощанье и хотел поклониться, расставив руки и шаркнув ногой, но не успел: Валек залепил ему в глаз.
Пока Рева со своим эскортом брел к гостинице, Валек уже пришел туда и завалился спать на свободную Борину койку: идти домой в холостяцкую не хотелось. Следом пришел и Боря с фонарем под глазом - расходясь с пьянки, они с Павловским немного побоксировали от нечего делать - и, обнаружив на своей кровати Валька, пошел и лег на Ревину. Когда Рева добрался домой, свободных мест уже не было, и он стал трясти Борю, за что тот, проснувшись, заехал ему под второй глаз.
Наутро комэск устроил разбор полетов. Три фингала - это не самые печальные последствия вчерашнего веселья.
Светка Павловская, не дождавшись мужа с работы, стала обзванивать других жен и, собрав целый женсовет, пошла к Гапонову и угрожала ему, что если он не примет мер по прекращению пьянства в полку, то в следующий раз она соберет толпу жен побольше и обратится к комдиву...
- С этими, - обращаясь к старикам и обводя пальцем молодежь, подытожил Ильич, - больше не пить!
На случившийся вскоре Пылюков день рожденья были приглашены опять все, но пришли только однокашники.
Пьянка была уже в разгаре, когда в дверь тихонько постучался Ерема:
- Ильича нет?
- Нету, заходи!
Следом по одному подтянулись и остальные замы и командиры звеньев, а когда все были в сборе, прибыл и командир:
- Так и знал, что все здесь! Ну ладно, забыли! Наливай!
Каждый год в Белоруссии проходили большие танковые учения. Танкисты за неделю-другую проходили путь от Полоцка до Бобруйска, и на пути этом было несколько полигонов, на которых они и отрабатывали разные упражнения. Чтобы обстановка была «максимально приближенной к боевой», обычно присутствовала и авиация. Это называется «подыгрыш наземным войскам» - надо прийти к ним на полигон и сделать несколько проходов над движущимися танками метрах на тридцати-пятидесяти, а потом чуть поодаль бросить бомбы и стрельнуть из пушки - чтобы никого не зацепить, но обязательно в поле зрения танкистов. Поскольку полеты происходят на малых высотах, положено иметь на полигоне руководителя полетов. И вот два подполковника - Ильич и Вакул - едут на "уазике" на Полоцкий полигон «Переправа» руководить полетами. Полдня они блудили по каким-то проселкам, вооружившись картой, но полигон найти не могли, и вдруг повстречали солдата-чурку, едущего на подводе с какими-то бачками.
- Эй, боец, где тут у вас полигон «переправа», в. ч. номер такой-то?
- Митили! - ответил боец и поехал дальше.
- Чего?! - не поняли подполковники.
- Митили, митили!
Чурка уехал, подполковники помолчали с полминуты, потом Ильич говорит:
- Поехали, догоним!
- Разворачивайся и митили за ним!
Подвода свернула в лес, уазик - за ней, и тут же оказался КПП с вывеской: «в. ч. номер такой-то». Боец подъехал к шлагбауму и заорал:
- Митили!
Шлагбаум открылся, пропустил подводу и закрылся. Ильич открыл форточку и тоже заорал что было силы:
- Митили!
Из КПП вышел удивленный прапор и попросил предъявить документы. После проверки сделал знак рукой, и шлагбаум открылся.
- Проезжайте…
- А что такое «митили»?..
- Мы - тылы! А вы думали - пароль?
- Нет, мы думали, у вас так на ... посылают!
На следующий день Зубков на подыгрыше потерял бомбу...
Он со своим ведомым пришел на "переправу", сделал несколько проходов над войсками и зашел на бомбометание, но цели, по которой надо было прицеливаться - огромного стога сена - не обнаружил. Может, не туда зашел, или стог растащили местные, а может, его и вовсе никогда не было... В общем, пока искал цель, уже пора выводить. Так и ушли, не сбросив.
После посадки оказалось, что бомбы на Зубковском самолете нет... Расшифровали ТЭСТЕР - летчик боевую кнопку не нажимал... Такое редко, но случается, бомбы и подвесные баки падают сами собой и никто потом не может объяснить причину, а бомба в этот раз была нешуточная - двухсотпяти-десятка...
Позвонили танкисты из Полоцка: "Ваши орлы разбомбили хозяйство у колхозника". Узнав, где находится разбомбленное хозяйство, туда послали Ильича и Вакула: "Заминайте, как хотите!.."
Те, взяв с собой весь спирт, который они припасли для себя, приехали по указанному адресу...
Бомба упала в хлев и не взорвалась, но корову все-таки убила... Хозяин, дед, переживший войну, увидев такое дело, сбегал доложить об этом в сельсовет и занял оборону со своей берданкой. Увидев двух советских подполковников, он просиял:
- Так это вы уронили?!.. А я уж было подумал: "Опять немцы!.."
Отдав деду всю наличность - и спирт, и деньги, дело замяли.
Танкисты на этих учениях тоже отличились. Так как дело было зимой, а на полигоне "Переправа" положено отрабатывать преодоление водной преграды, командующий учениями приказал убрать лед с того места Немана, где пойдут танки. Принесли бензопилу, воткнули в лед. "Бздынь!" - сказала бензопила... Тогда принесли обычную, двуручную, к одному концу привязали гирю, запустили ее под лед и таким орудием перепилили реку поперек, да еще в двух местах. Лед убрали, и получилась чистая река, но первый же поползший по дну танк заглох на середине, экипаж его покинул и затопил... Остальные форсировали Неман в другом месте... По льду...
Приехав с этих учений, Ильич задал своей эскадрилье вопрос:
- Кто скажет, что самое главное в танке?
- Ну, что, никто не догадается? Рева!
- Откуда я знаю... Ну, пушка!
- Нет!
- Гусеницы!
- Нет! Боря!
- Броня!
- Нет, товарищи! Главное в танке - не пердеть!
Несмотря на прочно закрепившуюся за ним раздолбайскую репутацию, Боря на хорошем счету у начальства как летчик. Он ведомый у командира звена Валеры Ведеркина, вторая пара у них: Мамонов - Мандруков. Звено Ведеркина на целую зиму осталось единственным в полку боеготовым штатным звеном, хотя особой заслуги их в этом не было: просто остальные звенья, тоже недавно сформированные, не успели до середины осени сделать зачетный полет на слетанность, для которого нужны простые метеоусловия. А осенью Белоруссию затянуло облаками. До мая, как обычно.
Звену пришлось постоянно летать на всевозможные подыгрыши, отдуваясь за весь полк, и Боре это нравилось: такие полеты гораздо интересней обычных. В то время, когда полк занимается подготовкой к полетам или ИБД, они получают отдельную задачу: "пойти туда-то и разбомбить то-то", готовятся и летают, не утруждая себя красочным оформлением ненавистной документации и ответами на дурацкие вопросы на контроле готовности, которые, как правило, к предстоящим полетам не имеют отношения. У них свой распорядок: в ожидании подходящей погоды торчат в высотке, смотрят телевизор, играют в шахматы и карты или просто спят.
Очередной подыгрыш. Танки и пехота почти целую неделю воюют на полигонах, а Ведеркин и компания не могут сходить погудеть над ними из-за низкой облачности. Так как обстановка все время меняется, звено через каждые несколько часов получает новое задание, снова готовится и опять ждет. После шестого дня летчики, так и не слетав, собираются по домам и Валера, понимая, что Елин из-за подыгрыша уже несколько дней не употреблял и терпение его на пределе, говорит ему:
- Боря! Никаких баров! Не вздумай вечером нажраться!
На следующее утро Боря не пришел на завтрак. Валера обнаружил его в высотке, спящим на лавке, храпящим и воняющим перегаром на всю раздевалку. Решили его не будить: "Что толку?.." Через час пришло новое задание и вскоре - команда "по самолетам".
Стоило ненадолго зажать Боре нос, как тот проснулся, сел и посмотрел мутным взглядом на Ведеркина: видимо, пить он прекратил совсем недавно и похмелье еще не пришло...
- Боря! Я же тебя просил, как человека!.. Свинья!
- Да ладно!.. Все равно погоды не будет!
- Погода есть, взлет через полчаса... Но Венерейкина-то ты не пройдешь...
- Прошел уже!
- Как?!
- Так! Задача вчерашняя?
- Задача?.. - задумался Валера.
Не мог он сделать то, что был обязан: отстранить Елина от полетов. За пьянку перед полетами Борю точно сняли бы с летной работы, а Валера полюбил уже этого гада, из-за которого сам частенько получал выговоры. Боря вызывающе плохо заполнял полетную документацию, просыпал на построения, вечно везде опаздывал, хамил начальству, но при этом был беспроблемным ведомым. Валера уже отвык думать в полете о "создании ведомому условий для выполнения маневра": Боря выкрутится...
А сколько выпито вместе... А как Елин, сам чуть живой нес его, мертвецки пьяного домой, а когда донес, то Таня, жена, надавала им обоим гладильной доской... Никак не мог...
- Задача новая. На! - он протянул Боре карту, подготовленную для него Васей Мамоновым, - Если хоть что-нибудь на самолете не в порядке - не выруливай, ладно?!
- Ладно! - Елин достал из шкафа амуницию и пошел умыться.
(Продолжение следует)
источник
На площади обычно дежурили один-два милиционера…
Автобус приехал на площадь, остановился прямо возле милицейских и открыл переднюю дверь. Те, услышав ругань в салоне, вошли внутрь.
Пылюк встал с заднего сиденья и подошел к контролеру:
- Товарищ контролер! Я сел в автобус на одной остановке с ними и видел, как они пробивали абонементы…
- Конечно, видел… Вы же вместе служите! - она указала на их летные куртки.
- Какая разница, вместе мы служим или нет, если вы пытаетесь оштрафовать людей, которые оплатили проезд! Давайте тогда всех подряд штрафовать! Давайте, меня оштрафуйте! Я оплатил проезд - оштрафуйте меня!
- Так, товарищ, вы заплатили - и помалкивайте! - сказал ему милиционер. - И не мешайте работать!
- А вы мне рот не затыкайте! Скажите спасибо, что сейчас моя остановка, а то я бы этого так не оставил!..
Сказав это, безбилетный Пылюк вышел из автобуса: он уже и вправду доехал докуда надо.
Валька, его жену и телевизор потянули в отделение, воспитывали их там полтора часа и потом отпустили, а придя домой, Валек обнаружил, что потерял все документы - удостоверение, партбилет и деньги, рублей двести. Видимо, выронил в автобусе. Документы ему потом принес местный колдырь и вернул за десять рублей. Хорошо, что не знал тарифов: в Липецке, где они сдавали экзамены после переучивания на МиГ-27, орудовали три банды - «Торпеда», «Ракета» и «Луноход», которые под предлогом развлечься с девочками затаскивали лейтенантиков на квартиру и потом, стащив документы, требовали выкуп: за удостоверение - двести, а за партбилет - четыреста рублей.
Вскоре Валек неизвестно почему развелся (он не распространялся о своих семейных делах) и стал жить один в однокомнатной квартире.
«Освободи жилплощадь, а не то - в Джангиз-Тобе!..» - сказало начальство. Как раз в это время женился Пыха из холостяцкой, и они поменялись.
Кроме Валька, в ней жили Болт - главный поставский половой гигант - и Витек Зубков.
...Когда прибыл автобус с водкой, в холостяцкой было уже полно народу: хозяева квартиры, вся первая. Было и много народу из других эскадрилий: узнав, что первая засылает на базу автобус, многие сдали деньги, чтобы затариться впрок. Был и полковой доктор Верейко, которого, конечно же, все звали "Венерейко" - без него обходилась редкая пьянка.
Как-то раз на второй день чьей-то свадьбы невеста подвернула ногу. Ее усадили в кресло и стали звать доктора, который вместе с женой был приглашенным. Но жена его сказала, что сам Верейко пропал еще вчера и где он, она не знает.
- Тогда, может быть, вы за него окажете помощь? - предложил кто-то...
- Попробую, - сказала та, присела перед больной и взяла в руки подвернутую ступню. - Так больно? А так?... Ясно, вывих! Потерпите!
С этими словами докторша, мощных размеров женщина, с силой дернула ногу, невеста вскрикнула и потеряла сознание.
- Растяжение! - развела руками Верейко…
...Начали пить... Сперва правильные тосты во славу эскадрильи мастеров, потом воспоминания Федорова, который вместе с Вакулом оказался на Кабульском аэродроме в момент, когда брали дворец Амина. Когда началась стрельба, они прятались от пуль между складированных бомб... Потом ржали, вспоминая, как недавно два десятка летчиков передрались между собой в кафе "Волна", причем только старики. Из-за чего повздорили, никто потом так и не смог вспомнить, но махались долго и не шутя, до тех пор, пока Ерема, запущенный кем-то, не проломил головой пластиковую стену кафе и не повис безжизненно на шее в образовавшейся дыре...
Вот уже Рева дошел до кондиции:
- Ммммээээээ...
Венерейко, попросив всех помолчать, начал приносить свои извинения Вальку: недавно Валек был начальником патруля по городу, скушал от скуки бутылку агдама и попался с запахом коменданту Постав. Тот снял его с наряда и отправил к нашему дежурному по полку. Дежурным как раз был Вася, он сказал:
- Иди к Венерейко, он напишет тебе справку, что ты трезвый - и всего делов!
Но доктор, сволочь, справки не дал, а на вопрос Гапонова: "Был ли Валек выпимши?" что-то неуверенно мямлил... В общем, Валек залетел, и теперь на весь их выпуск отправили документы на старлеев, а Вальковы тормознули.
...Снова о полетах... "Ммммээээээ!". Опять Венерейко: "Валек, прости, я не такой.."
Потом Валек исчез. Все предположили, что его вынудил уйти доктор, достав своими извинениями, но Рева догадался, что тот пошел к Свете-писарше, которую Валек любил регулярно, а Рева тайно вожделел.
Рева тоже засобирался к Свете, сказав, что устал и идет в гостиницу. Так как он еле стоял на ногах, комэск выделил ему провожатого - Трактора. Трактор с Ревой ненавидели друг друга. Они жили вдвоем в одной комнате, будучи людьми абсолютно разными по характеру и темпераменту. Недавно Трактор, надев наушники с музыкой, гладил брюки, а Рева смотрел на это со своей койки вне себя от злости: Трактор вот уже десять минут неторопливо водил утюгом по брюкам...
- Трактор! - не выдержал наконец он.
Тот не слышал...
- Бульдозер! - заорал что было силы Рева, но и тут Трактор не откликнулся.
Рева пнул его ногой в зад. Тот медленно обернулся и снял наушники.
- Ты че, дурак, не видишь, - орал Рева, - у тебя же утюг в розетку не включен!!!
Трактор надел наушники, включил утюг и продолжил возить им по брюкам.
После этого они не разговаривали. Рева, спотыкаясь, по синусоиде шел к Свете, а Трактор, выполняя указание комэска, следовал за ним чуть поодаль. Света жила с родителями в собственном доме недалеко от городка. Постучав, Рева ввалился в открытую Светой дверь и, не снимая ботинок, прошел в комнату, где обнаружил Валька. Трактор, которого никто никуда не гнал, тоже зашел и встал в коридоре - ему уже стало интересно...
- Ты че? - вытаращился на Реву Валек.
- А я в гости! - ответил тот, плюхаясь в кресло и ставя на стол бутылку водки.
- Рева, может, ты лучше пойдешь? Нажрался, так веди себя прилично!
- А ты-то че?.. Я ведь не к тебе пришел! А она меня не гонит! - он указал на Свету, которая осталась стоять в прихожей с открытым ртом.
Валек соскочил с места, схватил наглеца за грудки и рванул. Рева вылетел из кресла, но успел зацепиться руками и ногами за все, что было вокруг. Мебель с грохотом поехала за ним. На шум пришел Светин отец и выставил всех троих.
- Извините, что не наскандалил! - сказал Рева на прощанье и хотел поклониться, расставив руки и шаркнув ногой, но не успел: Валек залепил ему в глаз.
Пока Рева со своим эскортом брел к гостинице, Валек уже пришел туда и завалился спать на свободную Борину койку: идти домой в холостяцкую не хотелось. Следом пришел и Боря с фонарем под глазом - расходясь с пьянки, они с Павловским немного побоксировали от нечего делать - и, обнаружив на своей кровати Валька, пошел и лег на Ревину. Когда Рева добрался домой, свободных мест уже не было, и он стал трясти Борю, за что тот, проснувшись, заехал ему под второй глаз.
Наутро комэск устроил разбор полетов. Три фингала - это не самые печальные последствия вчерашнего веселья.
Светка Павловская, не дождавшись мужа с работы, стала обзванивать других жен и, собрав целый женсовет, пошла к Гапонову и угрожала ему, что если он не примет мер по прекращению пьянства в полку, то в следующий раз она соберет толпу жен побольше и обратится к комдиву...
- С этими, - обращаясь к старикам и обводя пальцем молодежь, подытожил Ильич, - больше не пить!
На случившийся вскоре Пылюков день рожденья были приглашены опять все, но пришли только однокашники.
Пьянка была уже в разгаре, когда в дверь тихонько постучался Ерема:
- Ильича нет?
- Нету, заходи!
Следом по одному подтянулись и остальные замы и командиры звеньев, а когда все были в сборе, прибыл и командир:
- Так и знал, что все здесь! Ну ладно, забыли! Наливай!
Каждый год в Белоруссии проходили большие танковые учения. Танкисты за неделю-другую проходили путь от Полоцка до Бобруйска, и на пути этом было несколько полигонов, на которых они и отрабатывали разные упражнения. Чтобы обстановка была «максимально приближенной к боевой», обычно присутствовала и авиация. Это называется «подыгрыш наземным войскам» - надо прийти к ним на полигон и сделать несколько проходов над движущимися танками метрах на тридцати-пятидесяти, а потом чуть поодаль бросить бомбы и стрельнуть из пушки - чтобы никого не зацепить, но обязательно в поле зрения танкистов. Поскольку полеты происходят на малых высотах, положено иметь на полигоне руководителя полетов. И вот два подполковника - Ильич и Вакул - едут на "уазике" на Полоцкий полигон «Переправа» руководить полетами. Полдня они блудили по каким-то проселкам, вооружившись картой, но полигон найти не могли, и вдруг повстречали солдата-чурку, едущего на подводе с какими-то бачками.
- Эй, боец, где тут у вас полигон «переправа», в. ч. номер такой-то?
- Митили! - ответил боец и поехал дальше.
- Чего?! - не поняли подполковники.
- Митили, митили!
Чурка уехал, подполковники помолчали с полминуты, потом Ильич говорит:
- Поехали, догоним!
- Разворачивайся и митили за ним!
Подвода свернула в лес, уазик - за ней, и тут же оказался КПП с вывеской: «в. ч. номер такой-то». Боец подъехал к шлагбауму и заорал:
- Митили!
Шлагбаум открылся, пропустил подводу и закрылся. Ильич открыл форточку и тоже заорал что было силы:
- Митили!
Из КПП вышел удивленный прапор и попросил предъявить документы. После проверки сделал знак рукой, и шлагбаум открылся.
- Проезжайте…
- А что такое «митили»?..
- Мы - тылы! А вы думали - пароль?
- Нет, мы думали, у вас так на ... посылают!
На следующий день Зубков на подыгрыше потерял бомбу...
Он со своим ведомым пришел на "переправу", сделал несколько проходов над войсками и зашел на бомбометание, но цели, по которой надо было прицеливаться - огромного стога сена - не обнаружил. Может, не туда зашел, или стог растащили местные, а может, его и вовсе никогда не было... В общем, пока искал цель, уже пора выводить. Так и ушли, не сбросив.
После посадки оказалось, что бомбы на Зубковском самолете нет... Расшифровали ТЭСТЕР - летчик боевую кнопку не нажимал... Такое редко, но случается, бомбы и подвесные баки падают сами собой и никто потом не может объяснить причину, а бомба в этот раз была нешуточная - двухсотпяти-десятка...
Позвонили танкисты из Полоцка: "Ваши орлы разбомбили хозяйство у колхозника". Узнав, где находится разбомбленное хозяйство, туда послали Ильича и Вакула: "Заминайте, как хотите!.."
Те, взяв с собой весь спирт, который они припасли для себя, приехали по указанному адресу...
Бомба упала в хлев и не взорвалась, но корову все-таки убила... Хозяин, дед, переживший войну, увидев такое дело, сбегал доложить об этом в сельсовет и занял оборону со своей берданкой. Увидев двух советских подполковников, он просиял:
- Так это вы уронили?!.. А я уж было подумал: "Опять немцы!.."
Отдав деду всю наличность - и спирт, и деньги, дело замяли.
Танкисты на этих учениях тоже отличились. Так как дело было зимой, а на полигоне "Переправа" положено отрабатывать преодоление водной преграды, командующий учениями приказал убрать лед с того места Немана, где пойдут танки. Принесли бензопилу, воткнули в лед. "Бздынь!" - сказала бензопила... Тогда принесли обычную, двуручную, к одному концу привязали гирю, запустили ее под лед и таким орудием перепилили реку поперек, да еще в двух местах. Лед убрали, и получилась чистая река, но первый же поползший по дну танк заглох на середине, экипаж его покинул и затопил... Остальные форсировали Неман в другом месте... По льду...
Приехав с этих учений, Ильич задал своей эскадрилье вопрос:
- Кто скажет, что самое главное в танке?
- Ну, что, никто не догадается? Рева!
- Откуда я знаю... Ну, пушка!
- Нет!
- Гусеницы!
- Нет! Боря!
- Броня!
- Нет, товарищи! Главное в танке - не пердеть!
Несмотря на прочно закрепившуюся за ним раздолбайскую репутацию, Боря на хорошем счету у начальства как летчик. Он ведомый у командира звена Валеры Ведеркина, вторая пара у них: Мамонов - Мандруков. Звено Ведеркина на целую зиму осталось единственным в полку боеготовым штатным звеном, хотя особой заслуги их в этом не было: просто остальные звенья, тоже недавно сформированные, не успели до середины осени сделать зачетный полет на слетанность, для которого нужны простые метеоусловия. А осенью Белоруссию затянуло облаками. До мая, как обычно.
Звену пришлось постоянно летать на всевозможные подыгрыши, отдуваясь за весь полк, и Боре это нравилось: такие полеты гораздо интересней обычных. В то время, когда полк занимается подготовкой к полетам или ИБД, они получают отдельную задачу: "пойти туда-то и разбомбить то-то", готовятся и летают, не утруждая себя красочным оформлением ненавистной документации и ответами на дурацкие вопросы на контроле готовности, которые, как правило, к предстоящим полетам не имеют отношения. У них свой распорядок: в ожидании подходящей погоды торчат в высотке, смотрят телевизор, играют в шахматы и карты или просто спят.
Очередной подыгрыш. Танки и пехота почти целую неделю воюют на полигонах, а Ведеркин и компания не могут сходить погудеть над ними из-за низкой облачности. Так как обстановка все время меняется, звено через каждые несколько часов получает новое задание, снова готовится и опять ждет. После шестого дня летчики, так и не слетав, собираются по домам и Валера, понимая, что Елин из-за подыгрыша уже несколько дней не употреблял и терпение его на пределе, говорит ему:
- Боря! Никаких баров! Не вздумай вечером нажраться!
На следующее утро Боря не пришел на завтрак. Валера обнаружил его в высотке, спящим на лавке, храпящим и воняющим перегаром на всю раздевалку. Решили его не будить: "Что толку?.." Через час пришло новое задание и вскоре - команда "по самолетам".
Стоило ненадолго зажать Боре нос, как тот проснулся, сел и посмотрел мутным взглядом на Ведеркина: видимо, пить он прекратил совсем недавно и похмелье еще не пришло...
- Боря! Я же тебя просил, как человека!.. Свинья!
- Да ладно!.. Все равно погоды не будет!
- Погода есть, взлет через полчаса... Но Венерейкина-то ты не пройдешь...
- Прошел уже!
- Как?!
- Так! Задача вчерашняя?
- Задача?.. - задумался Валера.
Не мог он сделать то, что был обязан: отстранить Елина от полетов. За пьянку перед полетами Борю точно сняли бы с летной работы, а Валера полюбил уже этого гада, из-за которого сам частенько получал выговоры. Боря вызывающе плохо заполнял полетную документацию, просыпал на построения, вечно везде опаздывал, хамил начальству, но при этом был беспроблемным ведомым. Валера уже отвык думать в полете о "создании ведомому условий для выполнения маневра": Боря выкрутится...
А сколько выпито вместе... А как Елин, сам чуть живой нес его, мертвецки пьяного домой, а когда донес, то Таня, жена, надавала им обоим гладильной доской... Никак не мог...
- Задача новая. На! - он протянул Боре карту, подготовленную для него Васей Мамоновым, - Если хоть что-нибудь на самолете не в порядке - не выруливай, ладно?!
- Ладно! - Елин достал из шкафа амуницию и пошел умыться.
(Продолжение следует)
источник