Англо-русский суржик
С исчезновением СССР неотвратимо исчезает русская самобытность. Русский язык стремительно меняется, даже деградирует
Привычные с детства слова повсеместно заменяются англицизмами. Если так пойдет и дальше, то в XXII веке русский перестанет быть языком, а станет сленгом или наречием
Удивительно, но факт - в марксистско-ленинском интернациональном СССР более бережно относились к русскому языку, культуре, да и вообще к русской самобытности, чем в Российской Федерации, с её подчеркнуто российским триколором и российским двуглавым орлом.
В наши дни повсеместная «антирусскость» бросается в глаза едва ли не на каждом шагу, и касается это не только рекламных вывесок и названий торговых точек. Дошло до того, что современный русский язык для многих экс-советских граждан старшего поколения нередко звучит, как самая настоящая тарабарщина. Люди, изучавшие в школах произведения Пушкина, Толстого и Чехова, иногда с трудом понимают о чём говорят их дети и внуки. А если перенести в наше время вышеназванных писателей, они тоже вряд ли поймут, о чем говорят современные россияне.
Интересно, о чем бы подумал Лев Николаевич Толстой, если бы россияне образца 2021 года рассказали ему об успешных кейсах и фактчекинге? Если бы Александра Сергеевича Пушкина какой-нибудь супервайзер позвал бы встретится на фуд-корте, чтобы обсудить трекер задач и фидбэк - понял бы он хоть слово? А что предпринял бы Антон Павлович Чехов, если бы от него потребовали креатив для сторис и следование брэндбуку?
И это не считая всяких хайпов, лайфхаков, эквайринга, фудшеринга, маркетплейса и прочих слов, понять которые подчас попросту невозможно. Просто потому, что в русском языке их до недавнего времени не было, а теперь эти сорняки прочно пустили корни и население разом заговорило на каком-то непонятном англо-русском «суржике».
И если южнорусский, привычный всем суржик является смесью русских и украинских слов и имеет право на жизнь, так как он является живым языком общения родственных славянских народов, то вот почему в богатый и самодостаточный русский язык затесалось так много англицизмов и американизмов? Нас что - завоевали?
Тема завоевания поднята не случайно, так как один раз в нашей истории нечто подобное уже наблюдалось. В некоторых областях СССР, оккупированных фашистами в годы Великой Отечественной войны, очень быстро вошли в обиход такие слова, как бургомистр, полицай, аусвайс, орднунг и другие. Но к середине пятидесятых годов уже мало кто понимал, что такое «аусвайс», что означает «натюрлих» и кто такой бургомистр.
Оно и понятно - зачем народу-победителю вставлять в разговор слова из языка побежденных и выкинутых на свалку истории фашистов? Это сейчас какой-нибудь креакл или чиновник разговаривает на русско-английском суржике и кажется себе страшно умным и образованным, а в СССР 50-70-х годов немецкие словечки и фразы вряд ли вызвали бы понимание. Уж больно недобрые воспоминания они пробуждали.
Если углубиться в историю веков на семь назад, то можно вспомнить, как в результате монголо-татарского ига в русский язык проникли многие тюркские слова, немалое количество которых употребляется до сих пор. Но это объяснимо - Русь тогда почти на три века стала фактически «подмандатной территорией» Золотой Орды, вынужденной всё это время жить в тесном контакте с захватчиками, невольно перенимая от них многие слова.
Стоит отметить, что наши предки ещё легко отделались, так как во многих захваченных странах язык завоевателей нередко становился официальным или вообще основным. Вспомним, на каких языках говорит Южная Америка.
Но в 1991 году нас вроде никто не захватывал, наша армия не была разгромлена, полки оккупантов не маршировали по Красной площади, так почему же сейчас на радио и телевидении англицизмы сыпятся, как из рога изобилия? Да так часто и много, что иной раз и не поймешь, о чем вещает та или иная говорящая голова в телевизоре.
Это в СССР дикторы говорили на всем понятном языке и никто не ломал голову над тем, что же означает, например, бэкграунд или кэшбэк? Или имплементация и скилл? Каршеринг и читер?
В марксистко-ленинском интернациональном СССР почему-то построили гостиницу «Москва» и «Россия», а как сейчас называют московские гостиницы? Ring Road, Sunflower Avenue, Crown Plaza, City Star, Park Tower и т.д. Мало чем отличаются от них названия современных жилых комплексов, которые уместно смотрелись бы где-нибудь на Гудзоне или Темзе, а не на берегах Сетуни или Яузы.
В Советском Союзе, несмотря на зашкаливающий интернационализм, главный поезд страны, курсирующий между Москвой и Владивостоком, назывался «Россия». В 1969 году в Куйбышеве - нынешней Самаре - была открыта шоколадная фабрика «Россия», а украшением Черноморского пароходства долгое время был пассажирский лайнер «Россия», плававший под красным флагом с 1945 по 1985 год.
Среди огромного количества марок советской аудиоаппаратуры встречались опять-таки «Россия» и «Русь», а в Киеве, накануне Олимпиады-80, была построена гостиница «Русь». Уроженец УССР Михаил Хмелько в 1947 году написал картину «Тост за великий русский народ», удостоенную вскоре Сталинской премии. О тосте за русский народ грузина Сталина мы поговорим чуть позже, но даже на этих примерах можно увидеть, что в СССР и не думали как-то принижать русскую самобытность, несмотря на официально провозглашенный интернационал.
В СССР миллионными тиражами издавались книги русских и советских писателей с понятными названиями «Война и мир», «Тихий Дон», «Отцы и дети», «Преступление и наказание», «Русский лес», «Повесть о настоящем человеке» и т.д. Не успел Советский Союз кануть в лету, как началась словесная эквилибристика и популярные российские писатели пишут книги с такими названиями, что невольно задаешься вопросом - а это точно российские писатели?
Книжные магазины завалены всякими «Духless», «Generation П», «Stop, коса», «Скунскамера», «ВИТЧ», «Московский дивертисмент», «mASIAf**ker», «iPhuk 10» и т.д. Причем эти книги нередко являются номинантами престижных литературных премий, например, «Большая книга».
А уж сколько за последние тридцать лет появилось махрово-антисоветской и русофобской литературы - лишний раз говорить не надо. Оплевывание собственной истории и «самокозление» давно стало любимым занятием многих литераторов и еще большего количества профессиональных графоманов. Если в интернациональном СССР тридцатых годов, ещё не остывшем от накала недавно закончившейся Гражданской войны и интервенции, выходили романы графа Алексея Толстого «Пётр I», его пьеса «Иван Грозный» и его же рассказ «Русский характер», то в постсоветском РФ уже в конце восьмидесятых-начале девяностых годов огромное количество писателей, многие из которых платили партвзносы, ринулись участвовать в антисоветском марафоне, стараясь перещеголять друг друга в такой дисциплине, как обгаживание агонизирующей Родины.
Например, лауреат Сталинской премии Анатолий Рыбаков накатал целую антисталинскую трилогию «Дети Арбата», в которой, совершенно не стесняясь шулерско-шизофренических приемов, залезает в голову к Сталину и озвучивает якобы его мысли. Любой подросток, ознакомившись с подобными перестроечными «шедеврами», наверняка будет испытывать к истории своей Родины всё что угодно, кроме уважения и почитания.
В СССР также выходило немало произведений, где резко негативно описывалась царская Россия, но вместе с тем выходили книги и фильмы, в которых восхвалялись русские полководцы и другие выдающиеся личности, включая царей, даже несмотря на то, что по советским понятиям они были классово-чуждыми. И ни одному советскому писателю не пришло бы в голову поносить фельдмаршала Кутузова и называть его мясником, как это было в постсоветское время, например, с маршалом Г.К. Жуковым, которого в чем только не обвиняли. И воевать он не умел, и солдат гробил сотнями тысяч, и ни одной удачной операции не провел.
Несмотря на отказ в 1917 году от прежнего социального строя и взятый курс на строительство бесклассового общества, на определенном этапе советским вождям хватило ума понять, что к истории, языку и культуре надо относиться бережно и с уважением. Ибо, как совершенно верно заметил Расул Гамзатов, «Кто стреляет в прошлое из пистолета, в того будущее будет стрелять из пушки».
Вот почему русский язык не засорялся разнообразными -измами, вот почему русская история, если не брать первое послереволюционное десятилетие, не подвергалась кардинальным «пересмотрам и корректировке», вот почему русская культура без серьезных перекосов была дополнена советской, которая прямо называлась частью великой русской культуры.
Даже в непростые сталинские времена делались попытки возвращения на Родину многих известных деятелей культуры, которые не скрывали своего негативного отношения к Советской власти. Вспомним например, писателя Ивана Бунина, автора «Окаянных дней», которому в 1948 году советский посол в Париже предлагал советский паспорт. В отличие от Бунина, советское гражданство приняли писатели Вадим Андреев, Валентин Булгаков, Дмитрий Кобяков и др.
А можно ли нынче представить, чтобы кто-то из высших чиновников РФ произнес тост за великий русский народ?
Как это сделал Сталин 24 мая 1945 года, сказав следующее: «Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего Советского народа и, прежде всего, русского народа. Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.
Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны. Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он - руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение. У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать Правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому Правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества, - над фашизмом.
Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!»
Даже такой любитель тостов как первый президент РФ Борис Ельцин вряд ли решился бы так отозваться о русском народе, хотя обязан был каждый день просить у него прощения за все свои выходки, многие из которых иначе как омерзительными назвать нельзя, и которые стоили народу много крови, горя и страданий. Но вот парадокс - в Российской Федерации, освобожденной от пут проклятого марксистско-ленинского интернационализма, высшие чиновники стесняются говорить комплименты русскому народу. Потому что комплименты могут быть банально «не поняты» их же коллегами, которые привыкли за последние тридцать лет избегать слова «русский».
Интернационалист-грузин Сталин не стеснялся поднимать тост за великий русский народ, а представители российской власти стараются лишний раз не произносить слово «русский», заменяя его нейтральным - россиянин, россиянка или россияне. Иногда доходит вообще до абсурда, когда упоминаются некие «русскоязычные граждане», проживающие, например, в странах Прибалтики или СНГ.
Впрочем, и это скоро будет звучать уже неактуально, потому что русский язык стремительно меняется, хотя правильнее будет сказать - деградирует. Привычные с детства слова заменяются малопонятными англицизмами, употребление которых стало повсеместным, от школы до правительственных учреждений. Если так пойдет и дальше, то в следующем веке русский язык перестанет быть языком, а станет сленгом или наречием, на котором будут общаться действительно «русскоязычные россияне».
Толстой, Достоевский, Пушкин и Чехов будут окончательно выброшены с «корабля современности», не исключено, что и книги станут достоянием истории. А на смену им придут какие-нибудь электронные комиксы, использующие словарный запас чуть больше, чем у Эллочки-людоедки из «Двенадцати стульев». Причем подавляющая часть этого словарного запаса будет состоять из англицизмов. А воспоминания старожилов о том, что когда-то советский народ был самым читающим народом в мире, будет вызывать либо недоумение, либо восприниматься как малореальные предания глубокой старины. Как, например, рассказы о советском луноходе или полумифическом персонаже Юрии Гагарине.
И не исключено, что какой-нибудь ученик одной из Moscow school - Andrew Petroff - в 2121 году в своём сочинении напишет, что USSR был фейковой кантри с фейковыми достижениями, населенной slaves, изнемогающими под властью red tyrants, aka Lenin & Stalin, изготовляющей только галоши. А прочитавший его сочинение в удаленном режиме хистори-тьютор из Оклахомы выставит ему оценку Very good, что повысит его социальный статус и позволит Andrew Petroff получить скидку на покупку быстрорастворимой лапши Best american ramen или шестислойной туалетной бумаги с нано-частицами President Gorbatchoff.
Смех смехом, но если даже детские сады уже носят английские названия, то какие дети выйдут из таких детсадов? Известно какие - говорящие на англо-русском суржике интернационалисты, но интернационалисты не в советском понимании. А интернационалисты в капиталистическом понимании, постлюди общества потребления, для которых понятия своего языка, своей страны и своего народа будут задвинуты на второй, а то и на третий план. А может, и вообще перестанут существовать.
Это в СССР большое внимание уделяли сохранению русской самобытности, да и самобытности других народов тоже, но с 1991 года это стало неактуальным. Наоборот, чем больше ты щеголяешь иностранными словечками, чем больше импортных шмоток с англоязычными лейблами на себя нацепил, тем меньше имеешь общего с теми, кого принято называть «совками». Ну то есть со своими бабушками-дедушками и родителями, и как тут не вспомнить пресловутых «Иванов, родства не помнящих»?
И процесс этот уже не остановить. Да и как его остановить, если некоторые государственные мужи, дабы придать себе весу, также любят разговаривать на англо-русском суржике, да и дети их нередко получают образование и вид на жительство за границей. Кто из них будет всерьез заботиться о сохранении хоть русской, хоть какой другой национальной самобытности, если они давно и морально, и физически стали «гражданами мира»?
Крушение СССР вызвало много негативных последствий, о которых все последние тридцать лет кто только ни говорил и ни рассуждал, но мало кто заметил, что распад страны привел и к необратимому исчезновению русской самобытности.
Год за годом населяющий территорию РФ народ становится все менее русским по сути, потому что всё больше в его языке англицизмов и других заимствованных слов, всё больше вестернизируется культура и «корректируется» история. Поэтому не будет ничего удивительного в том, если через сто лет на самом деле появится московский школьник Andrew Petroff, пишущий сочинение о фейковой стране - USSR.
источник
Привычные с детства слова повсеместно заменяются англицизмами. Если так пойдет и дальше, то в XXII веке русский перестанет быть языком, а станет сленгом или наречием
Удивительно, но факт - в марксистско-ленинском интернациональном СССР более бережно относились к русскому языку, культуре, да и вообще к русской самобытности, чем в Российской Федерации, с её подчеркнуто российским триколором и российским двуглавым орлом.
В наши дни повсеместная «антирусскость» бросается в глаза едва ли не на каждом шагу, и касается это не только рекламных вывесок и названий торговых точек. Дошло до того, что современный русский язык для многих экс-советских граждан старшего поколения нередко звучит, как самая настоящая тарабарщина. Люди, изучавшие в школах произведения Пушкина, Толстого и Чехова, иногда с трудом понимают о чём говорят их дети и внуки. А если перенести в наше время вышеназванных писателей, они тоже вряд ли поймут, о чем говорят современные россияне.
Интересно, о чем бы подумал Лев Николаевич Толстой, если бы россияне образца 2021 года рассказали ему об успешных кейсах и фактчекинге? Если бы Александра Сергеевича Пушкина какой-нибудь супервайзер позвал бы встретится на фуд-корте, чтобы обсудить трекер задач и фидбэк - понял бы он хоть слово? А что предпринял бы Антон Павлович Чехов, если бы от него потребовали креатив для сторис и следование брэндбуку?
И это не считая всяких хайпов, лайфхаков, эквайринга, фудшеринга, маркетплейса и прочих слов, понять которые подчас попросту невозможно. Просто потому, что в русском языке их до недавнего времени не было, а теперь эти сорняки прочно пустили корни и население разом заговорило на каком-то непонятном англо-русском «суржике».
И если южнорусский, привычный всем суржик является смесью русских и украинских слов и имеет право на жизнь, так как он является живым языком общения родственных славянских народов, то вот почему в богатый и самодостаточный русский язык затесалось так много англицизмов и американизмов? Нас что - завоевали?
Тема завоевания поднята не случайно, так как один раз в нашей истории нечто подобное уже наблюдалось. В некоторых областях СССР, оккупированных фашистами в годы Великой Отечественной войны, очень быстро вошли в обиход такие слова, как бургомистр, полицай, аусвайс, орднунг и другие. Но к середине пятидесятых годов уже мало кто понимал, что такое «аусвайс», что означает «натюрлих» и кто такой бургомистр.
Оно и понятно - зачем народу-победителю вставлять в разговор слова из языка побежденных и выкинутых на свалку истории фашистов? Это сейчас какой-нибудь креакл или чиновник разговаривает на русско-английском суржике и кажется себе страшно умным и образованным, а в СССР 50-70-х годов немецкие словечки и фразы вряд ли вызвали бы понимание. Уж больно недобрые воспоминания они пробуждали.
Если углубиться в историю веков на семь назад, то можно вспомнить, как в результате монголо-татарского ига в русский язык проникли многие тюркские слова, немалое количество которых употребляется до сих пор. Но это объяснимо - Русь тогда почти на три века стала фактически «подмандатной территорией» Золотой Орды, вынужденной всё это время жить в тесном контакте с захватчиками, невольно перенимая от них многие слова.
Стоит отметить, что наши предки ещё легко отделались, так как во многих захваченных странах язык завоевателей нередко становился официальным или вообще основным. Вспомним, на каких языках говорит Южная Америка.
Но в 1991 году нас вроде никто не захватывал, наша армия не была разгромлена, полки оккупантов не маршировали по Красной площади, так почему же сейчас на радио и телевидении англицизмы сыпятся, как из рога изобилия? Да так часто и много, что иной раз и не поймешь, о чем вещает та или иная говорящая голова в телевизоре.
Это в СССР дикторы говорили на всем понятном языке и никто не ломал голову над тем, что же означает, например, бэкграунд или кэшбэк? Или имплементация и скилл? Каршеринг и читер?
В марксистко-ленинском интернациональном СССР почему-то построили гостиницу «Москва» и «Россия», а как сейчас называют московские гостиницы? Ring Road, Sunflower Avenue, Crown Plaza, City Star, Park Tower и т.д. Мало чем отличаются от них названия современных жилых комплексов, которые уместно смотрелись бы где-нибудь на Гудзоне или Темзе, а не на берегах Сетуни или Яузы.
В Советском Союзе, несмотря на зашкаливающий интернационализм, главный поезд страны, курсирующий между Москвой и Владивостоком, назывался «Россия». В 1969 году в Куйбышеве - нынешней Самаре - была открыта шоколадная фабрика «Россия», а украшением Черноморского пароходства долгое время был пассажирский лайнер «Россия», плававший под красным флагом с 1945 по 1985 год.
Среди огромного количества марок советской аудиоаппаратуры встречались опять-таки «Россия» и «Русь», а в Киеве, накануне Олимпиады-80, была построена гостиница «Русь». Уроженец УССР Михаил Хмелько в 1947 году написал картину «Тост за великий русский народ», удостоенную вскоре Сталинской премии. О тосте за русский народ грузина Сталина мы поговорим чуть позже, но даже на этих примерах можно увидеть, что в СССР и не думали как-то принижать русскую самобытность, несмотря на официально провозглашенный интернационал.
В СССР миллионными тиражами издавались книги русских и советских писателей с понятными названиями «Война и мир», «Тихий Дон», «Отцы и дети», «Преступление и наказание», «Русский лес», «Повесть о настоящем человеке» и т.д. Не успел Советский Союз кануть в лету, как началась словесная эквилибристика и популярные российские писатели пишут книги с такими названиями, что невольно задаешься вопросом - а это точно российские писатели?
Книжные магазины завалены всякими «Духless», «Generation П», «Stop, коса», «Скунскамера», «ВИТЧ», «Московский дивертисмент», «mASIAf**ker», «iPhuk 10» и т.д. Причем эти книги нередко являются номинантами престижных литературных премий, например, «Большая книга».
А уж сколько за последние тридцать лет появилось махрово-антисоветской и русофобской литературы - лишний раз говорить не надо. Оплевывание собственной истории и «самокозление» давно стало любимым занятием многих литераторов и еще большего количества профессиональных графоманов. Если в интернациональном СССР тридцатых годов, ещё не остывшем от накала недавно закончившейся Гражданской войны и интервенции, выходили романы графа Алексея Толстого «Пётр I», его пьеса «Иван Грозный» и его же рассказ «Русский характер», то в постсоветском РФ уже в конце восьмидесятых-начале девяностых годов огромное количество писателей, многие из которых платили партвзносы, ринулись участвовать в антисоветском марафоне, стараясь перещеголять друг друга в такой дисциплине, как обгаживание агонизирующей Родины.
Например, лауреат Сталинской премии Анатолий Рыбаков накатал целую антисталинскую трилогию «Дети Арбата», в которой, совершенно не стесняясь шулерско-шизофренических приемов, залезает в голову к Сталину и озвучивает якобы его мысли. Любой подросток, ознакомившись с подобными перестроечными «шедеврами», наверняка будет испытывать к истории своей Родины всё что угодно, кроме уважения и почитания.
В СССР также выходило немало произведений, где резко негативно описывалась царская Россия, но вместе с тем выходили книги и фильмы, в которых восхвалялись русские полководцы и другие выдающиеся личности, включая царей, даже несмотря на то, что по советским понятиям они были классово-чуждыми. И ни одному советскому писателю не пришло бы в голову поносить фельдмаршала Кутузова и называть его мясником, как это было в постсоветское время, например, с маршалом Г.К. Жуковым, которого в чем только не обвиняли. И воевать он не умел, и солдат гробил сотнями тысяч, и ни одной удачной операции не провел.
Несмотря на отказ в 1917 году от прежнего социального строя и взятый курс на строительство бесклассового общества, на определенном этапе советским вождям хватило ума понять, что к истории, языку и культуре надо относиться бережно и с уважением. Ибо, как совершенно верно заметил Расул Гамзатов, «Кто стреляет в прошлое из пистолета, в того будущее будет стрелять из пушки».
Вот почему русский язык не засорялся разнообразными -измами, вот почему русская история, если не брать первое послереволюционное десятилетие, не подвергалась кардинальным «пересмотрам и корректировке», вот почему русская культура без серьезных перекосов была дополнена советской, которая прямо называлась частью великой русской культуры.
Даже в непростые сталинские времена делались попытки возвращения на Родину многих известных деятелей культуры, которые не скрывали своего негативного отношения к Советской власти. Вспомним например, писателя Ивана Бунина, автора «Окаянных дней», которому в 1948 году советский посол в Париже предлагал советский паспорт. В отличие от Бунина, советское гражданство приняли писатели Вадим Андреев, Валентин Булгаков, Дмитрий Кобяков и др.
А можно ли нынче представить, чтобы кто-то из высших чиновников РФ произнес тост за великий русский народ?
Как это сделал Сталин 24 мая 1945 года, сказав следующее: «Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего Советского народа и, прежде всего, русского народа. Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.
Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны. Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он - руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение. У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать Правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому Правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества, - над фашизмом.
Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!»
Даже такой любитель тостов как первый президент РФ Борис Ельцин вряд ли решился бы так отозваться о русском народе, хотя обязан был каждый день просить у него прощения за все свои выходки, многие из которых иначе как омерзительными назвать нельзя, и которые стоили народу много крови, горя и страданий. Но вот парадокс - в Российской Федерации, освобожденной от пут проклятого марксистско-ленинского интернационализма, высшие чиновники стесняются говорить комплименты русскому народу. Потому что комплименты могут быть банально «не поняты» их же коллегами, которые привыкли за последние тридцать лет избегать слова «русский».
Интернационалист-грузин Сталин не стеснялся поднимать тост за великий русский народ, а представители российской власти стараются лишний раз не произносить слово «русский», заменяя его нейтральным - россиянин, россиянка или россияне. Иногда доходит вообще до абсурда, когда упоминаются некие «русскоязычные граждане», проживающие, например, в странах Прибалтики или СНГ.
Впрочем, и это скоро будет звучать уже неактуально, потому что русский язык стремительно меняется, хотя правильнее будет сказать - деградирует. Привычные с детства слова заменяются малопонятными англицизмами, употребление которых стало повсеместным, от школы до правительственных учреждений. Если так пойдет и дальше, то в следующем веке русский язык перестанет быть языком, а станет сленгом или наречием, на котором будут общаться действительно «русскоязычные россияне».
Толстой, Достоевский, Пушкин и Чехов будут окончательно выброшены с «корабля современности», не исключено, что и книги станут достоянием истории. А на смену им придут какие-нибудь электронные комиксы, использующие словарный запас чуть больше, чем у Эллочки-людоедки из «Двенадцати стульев». Причем подавляющая часть этого словарного запаса будет состоять из англицизмов. А воспоминания старожилов о том, что когда-то советский народ был самым читающим народом в мире, будет вызывать либо недоумение, либо восприниматься как малореальные предания глубокой старины. Как, например, рассказы о советском луноходе или полумифическом персонаже Юрии Гагарине.
И не исключено, что какой-нибудь ученик одной из Moscow school - Andrew Petroff - в 2121 году в своём сочинении напишет, что USSR был фейковой кантри с фейковыми достижениями, населенной slaves, изнемогающими под властью red tyrants, aka Lenin & Stalin, изготовляющей только галоши. А прочитавший его сочинение в удаленном режиме хистори-тьютор из Оклахомы выставит ему оценку Very good, что повысит его социальный статус и позволит Andrew Petroff получить скидку на покупку быстрорастворимой лапши Best american ramen или шестислойной туалетной бумаги с нано-частицами President Gorbatchoff.
Смех смехом, но если даже детские сады уже носят английские названия, то какие дети выйдут из таких детсадов? Известно какие - говорящие на англо-русском суржике интернационалисты, но интернационалисты не в советском понимании. А интернационалисты в капиталистическом понимании, постлюди общества потребления, для которых понятия своего языка, своей страны и своего народа будут задвинуты на второй, а то и на третий план. А может, и вообще перестанут существовать.
Это в СССР большое внимание уделяли сохранению русской самобытности, да и самобытности других народов тоже, но с 1991 года это стало неактуальным. Наоборот, чем больше ты щеголяешь иностранными словечками, чем больше импортных шмоток с англоязычными лейблами на себя нацепил, тем меньше имеешь общего с теми, кого принято называть «совками». Ну то есть со своими бабушками-дедушками и родителями, и как тут не вспомнить пресловутых «Иванов, родства не помнящих»?
И процесс этот уже не остановить. Да и как его остановить, если некоторые государственные мужи, дабы придать себе весу, также любят разговаривать на англо-русском суржике, да и дети их нередко получают образование и вид на жительство за границей. Кто из них будет всерьез заботиться о сохранении хоть русской, хоть какой другой национальной самобытности, если они давно и морально, и физически стали «гражданами мира»?
Крушение СССР вызвало много негативных последствий, о которых все последние тридцать лет кто только ни говорил и ни рассуждал, но мало кто заметил, что распад страны привел и к необратимому исчезновению русской самобытности.
Год за годом населяющий территорию РФ народ становится все менее русским по сути, потому что всё больше в его языке англицизмов и других заимствованных слов, всё больше вестернизируется культура и «корректируется» история. Поэтому не будет ничего удивительного в том, если через сто лет на самом деле появится московский школьник Andrew Petroff, пишущий сочинение о фейковой стране - USSR.
источник