Владислав Зубок: Украина без Голодомора? Политические дебаты, национализм и история.
Комментарий нашего соавтора Владислава Зубока в сообществе "Голоса Америки".
На днях я прочел в уважаемом американском журнале «World Affairs» статью Александра Мотыля, американского политолога из Университета Ратгерса. Эта статья под заголовком «Вычеркивая Голодомор. Украина разрушает себя» уже циркулирует по интернету. Публикация навела на ряд мыслей, которыми спешу поделиться с читателями «ГА».
Александр Мотыль - серьезный исследователь, автор множества книг о национальных движениях в Советском Союзе, а в последние десятилетия - горячий поборник демократической Украины. В этой статье Мотыль объявляет войну правительству Виктора Януковича. По мнению американского политолога, Янукович не просто демонтирует политическое наследие Ющенко и «оранжевой революции». Он перечеркивает украинскую идентичность, которая, по мнению Мотыля, неразрывно связана с Голодомором - великой трагедией украинского крестьянства в 1932-33 годах. Главный тезис статьи следующий. Перед украинским народом только два выбора: вперед -на Запад, к демократии или назад - под владычество России, к несвободе. При этом Голодомор, попытка Сталина уничтожить украинское крестьянство, объявляется Мотылем ключевым моментом национального самоопределения. От трактовки этого события зависит, будет Украина в Европе и против России, или Украина вернется под «гегемонию» России и останется вне Европы.
Попытки строить украинскую идентичность на отмежевании от имперской российской и советской идентичности понятны. Но Мотыль явно перегибает. В его версии украинцы либо становятся полноценными украинцами - то есть «демократичными европейцами», либо подпадают под гегемонию Москвы и теряют свою национальную идентичность. Политолог ссылается на слова чешского писателя Милана Кундеры, что «борьба за память против забвения» - это важная часть движения общества к демократии. Но весь вопрос в том, кто трактует эту память, и не является ли она выборочной, односторонней. Кундера был известен в годы холодной войны своим большим вкладом в кампанию за воссоздание понятия «Центральная Европа». По его мнению, чехи, поляки, румыны принадлежали исторически и культурно к «европейской цивилизации», но были «похищены» у Европы в 1945 году азиатской сталинской деспотией. Тезис Мотыля, как и многих украино-американских историков, политологов и публицистов, следует в этом же русле. Ведь если признать, что Голодомор - это общая трагедия, которая объединяет украинцев, русских и другие народы бывшего СССР, тогда получится, что у Украины и России больше совместной истории, чем раздельной. Если же это - кульминация трагедии украинцев и Украины, «похищенной» азиатской российской, а затем советской империей, тогда вывод ясен: надо бежать от России в Европу, спасая демократию и незалежность.
Тезисы Мотыля, на мой взгляд, представляют попытку подогнать историю под свою идеологическую концепцию. Попытку довольно неуклюжую, поскольку многие общеизвестные факты он игнорирует. Во-первых, политолог уверяет, что серьезные историки Запада все больше склоняются к точке зрения на Голодомор как на «геноцид украинского народа». Это не так. Многие серьезные историки, которые пишут об этой трагедии, как раз считают, что это была совместная трагедия украинцев, русских, белорусов, казахов и других народов, ставших жертвами экспериментов сталинского режима. Можно упомянуть серьезные работы гарвардского историка Терри Мартина или российского исследователя Виктора Кондрашина, доказывающего этот тезис на большом материале. Во-вторых, Мотыль полностью умалчивает о том, почему Виктор Ющенко потерял поддержку электората «оранжевой революции» и почему проиграла выборы Юлия Тимошенко. Получается странно: на западе Украины, где народ от Голодомора не страдал, 85% его признают, а на востоке стране, где был страшный голод, признают только 15%. На самом деле, вопрос о Голодоморе занимал на украинских выборах третьестепенное место, и это, видимо, сильно раздражает Мотыля. Избирателей, голосовавших за Януковича, он считает «совками», которые «тоскуют по великому советскому прошлому и дешевой водке, игнорируют сталинские преступления против человечества и не могут представить себе Украину страной с идентичностью, отличной от российской». Эта картина близка к карикатуре.
Главная же проблема в аргументах Мотыля - каким образом национальная идентичность, сформированная на геноциде, будет сочетаться с будущим Восточной Европы, в которой находится и Украина, и Россия. Жесткая привязка национальной идентичности к истории была характеристикой многих европейских национальных идей 19-го века. В 20-м веке эксплуатировалась идея освобождения от национального гнета. Примеров того, как национальная идентичность строится на геноциде, крайне немного. Проблема такой идентичности в том, что она строится на объединении за счет «другого» - государства, народа, этнической группы. После десятилетий крови и борьбы Западная Европа с большим трудом преодолела страшный соблазн такого национализма (надолго ли?). Историки-националисты в Германии, Франции и Италии почти перевелись.
Мотыль пишет о том, что Европарламент «не решился» признать Голодомор геноцидом украинского народа. Но можно сказать и другое: в Европе вздохнули с облегчением, когда новый президент Украины похоронил «исторические концепции» его предшественника. Вздохнули с облегчением и многие украинцы, которым вовсе не хочется изображать из себя жертву и считать Россию историческим врагом, в то время как перед их страной стоят громадные социально-экономические проблемы.
Тема Голодомора чрезвычайно болезненна для украинцев и других народов и областей, от него пострадавших. Это страшное преступление коммунистического режима должно быть бесповоротно осуждено. Российское правительство этого еще не сделало, поэтому отход Януковича от «исторической политики» своего предшественника порождает у многих украинцев опасения, что сама тема окажется вскоре запрещенной, будет опять замалчиваться. Увы, такие зигзаги свойственны для авторитарных режимов. Лучшим ответом на аргументы Мотыля было бы совместное заявление руководителей Украины и России о том, что они осуждают эту трагедию (как бы она не называлась), и сделают все для того, чтобы она изучалась историками и никогда не забылась потомками. А еще лучше, если бы Украина увидела, что Россия берет курс на демократическое развитие и видит свое будущее в едином правовом и ценностном пространстве с демократическими странами Европы. Тогда выбор, который предлагает украинцам в своей статье г-н Мотыль, потеряет всякий смысл.
На днях я прочел в уважаемом американском журнале «World Affairs» статью Александра Мотыля, американского политолога из Университета Ратгерса. Эта статья под заголовком «Вычеркивая Голодомор. Украина разрушает себя» уже циркулирует по интернету. Публикация навела на ряд мыслей, которыми спешу поделиться с читателями «ГА».
Александр Мотыль - серьезный исследователь, автор множества книг о национальных движениях в Советском Союзе, а в последние десятилетия - горячий поборник демократической Украины. В этой статье Мотыль объявляет войну правительству Виктора Януковича. По мнению американского политолога, Янукович не просто демонтирует политическое наследие Ющенко и «оранжевой революции». Он перечеркивает украинскую идентичность, которая, по мнению Мотыля, неразрывно связана с Голодомором - великой трагедией украинского крестьянства в 1932-33 годах. Главный тезис статьи следующий. Перед украинским народом только два выбора: вперед -на Запад, к демократии или назад - под владычество России, к несвободе. При этом Голодомор, попытка Сталина уничтожить украинское крестьянство, объявляется Мотылем ключевым моментом национального самоопределения. От трактовки этого события зависит, будет Украина в Европе и против России, или Украина вернется под «гегемонию» России и останется вне Европы.
Попытки строить украинскую идентичность на отмежевании от имперской российской и советской идентичности понятны. Но Мотыль явно перегибает. В его версии украинцы либо становятся полноценными украинцами - то есть «демократичными европейцами», либо подпадают под гегемонию Москвы и теряют свою национальную идентичность. Политолог ссылается на слова чешского писателя Милана Кундеры, что «борьба за память против забвения» - это важная часть движения общества к демократии. Но весь вопрос в том, кто трактует эту память, и не является ли она выборочной, односторонней. Кундера был известен в годы холодной войны своим большим вкладом в кампанию за воссоздание понятия «Центральная Европа». По его мнению, чехи, поляки, румыны принадлежали исторически и культурно к «европейской цивилизации», но были «похищены» у Европы в 1945 году азиатской сталинской деспотией. Тезис Мотыля, как и многих украино-американских историков, политологов и публицистов, следует в этом же русле. Ведь если признать, что Голодомор - это общая трагедия, которая объединяет украинцев, русских и другие народы бывшего СССР, тогда получится, что у Украины и России больше совместной истории, чем раздельной. Если же это - кульминация трагедии украинцев и Украины, «похищенной» азиатской российской, а затем советской империей, тогда вывод ясен: надо бежать от России в Европу, спасая демократию и незалежность.
Тезисы Мотыля, на мой взгляд, представляют попытку подогнать историю под свою идеологическую концепцию. Попытку довольно неуклюжую, поскольку многие общеизвестные факты он игнорирует. Во-первых, политолог уверяет, что серьезные историки Запада все больше склоняются к точке зрения на Голодомор как на «геноцид украинского народа». Это не так. Многие серьезные историки, которые пишут об этой трагедии, как раз считают, что это была совместная трагедия украинцев, русских, белорусов, казахов и других народов, ставших жертвами экспериментов сталинского режима. Можно упомянуть серьезные работы гарвардского историка Терри Мартина или российского исследователя Виктора Кондрашина, доказывающего этот тезис на большом материале. Во-вторых, Мотыль полностью умалчивает о том, почему Виктор Ющенко потерял поддержку электората «оранжевой революции» и почему проиграла выборы Юлия Тимошенко. Получается странно: на западе Украины, где народ от Голодомора не страдал, 85% его признают, а на востоке стране, где был страшный голод, признают только 15%. На самом деле, вопрос о Голодоморе занимал на украинских выборах третьестепенное место, и это, видимо, сильно раздражает Мотыля. Избирателей, голосовавших за Януковича, он считает «совками», которые «тоскуют по великому советскому прошлому и дешевой водке, игнорируют сталинские преступления против человечества и не могут представить себе Украину страной с идентичностью, отличной от российской». Эта картина близка к карикатуре.
Главная же проблема в аргументах Мотыля - каким образом национальная идентичность, сформированная на геноциде, будет сочетаться с будущим Восточной Европы, в которой находится и Украина, и Россия. Жесткая привязка национальной идентичности к истории была характеристикой многих европейских национальных идей 19-го века. В 20-м веке эксплуатировалась идея освобождения от национального гнета. Примеров того, как национальная идентичность строится на геноциде, крайне немного. Проблема такой идентичности в том, что она строится на объединении за счет «другого» - государства, народа, этнической группы. После десятилетий крови и борьбы Западная Европа с большим трудом преодолела страшный соблазн такого национализма (надолго ли?). Историки-националисты в Германии, Франции и Италии почти перевелись.
Мотыль пишет о том, что Европарламент «не решился» признать Голодомор геноцидом украинского народа. Но можно сказать и другое: в Европе вздохнули с облегчением, когда новый президент Украины похоронил «исторические концепции» его предшественника. Вздохнули с облегчением и многие украинцы, которым вовсе не хочется изображать из себя жертву и считать Россию историческим врагом, в то время как перед их страной стоят громадные социально-экономические проблемы.
Тема Голодомора чрезвычайно болезненна для украинцев и других народов и областей, от него пострадавших. Это страшное преступление коммунистического режима должно быть бесповоротно осуждено. Российское правительство этого еще не сделало, поэтому отход Януковича от «исторической политики» своего предшественника порождает у многих украинцев опасения, что сама тема окажется вскоре запрещенной, будет опять замалчиваться. Увы, такие зигзаги свойственны для авторитарных режимов. Лучшим ответом на аргументы Мотыля было бы совместное заявление руководителей Украины и России о том, что они осуждают эту трагедию (как бы она не называлась), и сделают все для того, чтобы она изучалась историками и никогда не забылась потомками. А еще лучше, если бы Украина увидела, что Россия берет курс на демократическое развитие и видит свое будущее в едином правовом и ценностном пространстве с демократическими странами Европы. Тогда выбор, который предлагает украинцам в своей статье г-н Мотыль, потеряет всякий смысл.