Страна высокомерных бедняков
Во имя Аллаха, Милостивого и Милосердного!
Ещё в начале прошлого века Россия была преимущественно крестьянской страной. Это и не хорошо, и не плохо; крестьяне, несмотря на их невежество, могут обладать превосходным нравом, о чём писали классики русской литературы. Когда говорят о деревенщине и провинциалах в отрицательном смысле, имеют в виду не простых невежд, а невежд, у которых нет никаких общепризнанных авторитетов. Провинциал в худшем смысле слова - это тот, кто не уважает городскую культуру, считая, что она стесняет человека ненужными и непонятными рамками. Зачем разуваться, входя в дом? Зачем удерживать свой язык от матерной ругани? Культура - удел трусов и маразматиков, а жизнь у нас одна, и прожить её надо так, чтобы получить от неё все удовольствия!
Именно об этом типе людей сказано в пророческих хадисах:
«Трое, с которыми не будет говорить Аллах в День воскресения и не очистит их (от грехов): блудливый старик, лживый правитель и высокомерный бедняк» (Муслим);
«С тремя людьми Аллах не будет разговаривать в День воскресения и не очистит их, и постигнет их мучительное наказание: это - развратный старик, человек, сделавший клятвы (Аллахом) предметом своей торговли и (клянущийся тогда, когда он говорит) правду и когда лжёт, и надменный бедняк» (ат-Табарани. аль-Хайсами назвал хадис слабым в «Маджма'у-з-заваид», 4/78).
Высокомерный бедняк - это тот, кто считал себя лучше других, не имея для этого никаких поводов: он не превосходил остальных людей в знаниях, богатстве или праведных делах, но тем не менее кичился собой, полагая, что на него должны глядеть с трепетом и слушать каждое его слово - просто за то, что он есть.
Так вот, Великая Октябрьская революция раскрепостила этих высокомерных бедняков, позволив им открыто глумиться над многовековыми святынями русской городской культуры. Речь не только об уничтожении икон и гробниц святых (поклонение чему запрещали все Божьи пророки), речь о надругательстве над всеми ценностями христианства и Ислама, почитаемыми в обществе культурных людей. К примеру, в раннем СССР 8 марта активистки женского движения устраивали демонстрации, на которых несли плакаты, осуждающие образ женщины как жены и матери. Лозунгом этих демонстраций был призыв «Долой кухонное рабство!» Лидеры партии и государства в эти дни подчёркивали, что поздравляют не всех женщин, а работниц - представительниц некогда угнетённых классов рабочих и крестьян, и не как женщин, а как борцов за политическое равноправие с мужчинами. С 1925 года в Стране Советов действовало общество «Долой стыд!», члены которого считали стыд «буржуазным предрассудком» и маршировали по улицам голыми. Такие голые колонны вполне могли шагать наравне с восьмимартовским шествием работниц-комсомолок.
В сталинскую эпоху Советский Союз немного изменился, однако по сути так и остался страной высокомерных бедняков, одни из которых правили другими - правили, опираясь не на какие-то святыни и авторитеты, а на грубую силу и стадные инстинкты («жить, как все»). Как писал Хосе Ортега-и-Гассет в своём знаменитом труде «Восстание масс»:
"Всякое общество - это динамическое единство двух факторов, меньшинств и массы. Меньшинства - это личности или группы личностей особого, специального достоинства. <...> В тех группах, которые нельзя назвать массой, сплочённость членов основана на таких вкусах, идеях, идеалах, которые исключают массовое распространение. Для образования любого меньшинства необходимо, прежде всего, чтобы члены его отталкивались от большинства по особым, хоть относительно личным мотивам. <...> Человек массы - это тот, кто не ощущает в себе никакого особого дара или отличия от всех, хорошего или дурного, кто чувствует, что он - «точь-в-точь, как все остальные», и притом нисколько этим не огорчён, наоборот, счастлив чувствовать себя таким же, как все. Представим себе скромного человека, который пытается определить свою ценность на разных поприщах, испытывает свои способности там и тут и, наконец, приходит к заключению, что у него нет таланта ни к чему. Такой человек будет чувствовать себя посредственностью, но никогда не почувствует себя членом «массы». <...>
Мир, окружающий нового человека с самого рождения, ни в чём его не стесняет, ни к чему не принуждает, не ставит никаких запретов, никаких «вето»; наоборот, он сам будит в нём вожделения, которые, теоретически, могут расти бесконечно. Оказывается, - это очень важно, - что мир XIX - начала XX века не только располагает изобилием и совершенством, но и внушает нам полную уверенность в том, что завтра он будет ещё богаче, ещё обильнее, ещё совершеннее, как если бы он обладал неиссякаемой силой развития. <...>
Поэтому отметим две основные черты в психологической диаграмме человека массы: безудержный рост жизненных вожделений, а тем самым личности, и принципиальную неблагодарность ко всему, что позволило так хорошо жить. Обе эти черты характерны для хорошо нам знакомой психологии избалованных детей. Мы можем воспользоваться ею как прицелом, чтобы рассмотреть души современных масс. Новый народ, наследник долгого развития общества, богатого идеями и усилиями, избалован окружающим миром. Баловать - значит исполнять все желания, приучить к мысли, что всё позволено, что нет никаких запретов и никаких обязанностей. Тот, с кем так обращались, не знает границ. Не испытывая никакого нажима, никаких толчков и столкновений, он привыкает ни с кем не считаться, а главное - никого не признаёт старшим или высшим. Признание превосходства мог бы вызвать лишь тот, кто заставил бы его отказаться от капризов, укротил бы его, принудил смириться. Тогда он усвоил бы основное правило дисциплины: «Здесь кончается моя воля, начинается воля другого, более сильного. Видимо, на свете я не один, и этот сильнее меня». В былые времена рядовому человеку приходилось ежедневно получать такие уроки элементарной мудрости, так как мир был организован грубо и примитивно, катастрофы были обычны, не было ни изобилия, ни прочности, ни безопасности. Сегодняшние массы живут в изобилии и безопасности; всё к их услугам, никаких усилий не надо, подобно тому, как солнце само поднимается над горизонтом без нашей помощи".
Поняв это, мы поймём и то, почему наши сограждане, воспитанные на советской пропаганде, голосовали и голосуют за Ельциных и Жириновских, смотрят телепередачи Малаховых и Соловьёвых, а правоверных мусульман воспринимают как ненормальных. Они не хотят, чтобы политической и интеллектуальной элитой страны были те, кто лучше них, наоборот - они хотят видеть элитой тех, кто похож на них и подстраивается под их вкусы и хотелки. Они считают возможным критиковать другие взгляды и, более того, догмы, основываясь лишь на своих догадках и выдвигают доводы только в защиту собственного мнения. Однако в большинстве случаев это «собственное мнение» всего лишь повторяет стадные привычки и предрассудки.
К чему всё это я? Да к тому, что такие люди, по сути дела, и являются той плебейской деревенщиной, которую принято противопоставлять городской культуре (даже если живут в многомиллионных мегаполисах). Ибо любая цивилизация начинается со святынь и авторитетов, которые обуздывают людские страсти. Средний же человек массы всё более походит на дикаря, и даже на зверя, с которым роднится, отвергая родство с Адамом и Ноем...
И хвала Аллаху, Господу миров.
Ещё в начале прошлого века Россия была преимущественно крестьянской страной. Это и не хорошо, и не плохо; крестьяне, несмотря на их невежество, могут обладать превосходным нравом, о чём писали классики русской литературы. Когда говорят о деревенщине и провинциалах в отрицательном смысле, имеют в виду не простых невежд, а невежд, у которых нет никаких общепризнанных авторитетов. Провинциал в худшем смысле слова - это тот, кто не уважает городскую культуру, считая, что она стесняет человека ненужными и непонятными рамками. Зачем разуваться, входя в дом? Зачем удерживать свой язык от матерной ругани? Культура - удел трусов и маразматиков, а жизнь у нас одна, и прожить её надо так, чтобы получить от неё все удовольствия!
Именно об этом типе людей сказано в пророческих хадисах:
«Трое, с которыми не будет говорить Аллах в День воскресения и не очистит их (от грехов): блудливый старик, лживый правитель и высокомерный бедняк» (Муслим);
«С тремя людьми Аллах не будет разговаривать в День воскресения и не очистит их, и постигнет их мучительное наказание: это - развратный старик, человек, сделавший клятвы (Аллахом) предметом своей торговли и (клянущийся тогда, когда он говорит) правду и когда лжёт, и надменный бедняк» (ат-Табарани. аль-Хайсами назвал хадис слабым в «Маджма'у-з-заваид», 4/78).
Высокомерный бедняк - это тот, кто считал себя лучше других, не имея для этого никаких поводов: он не превосходил остальных людей в знаниях, богатстве или праведных делах, но тем не менее кичился собой, полагая, что на него должны глядеть с трепетом и слушать каждое его слово - просто за то, что он есть.
Так вот, Великая Октябрьская революция раскрепостила этих высокомерных бедняков, позволив им открыто глумиться над многовековыми святынями русской городской культуры. Речь не только об уничтожении икон и гробниц святых (поклонение чему запрещали все Божьи пророки), речь о надругательстве над всеми ценностями христианства и Ислама, почитаемыми в обществе культурных людей. К примеру, в раннем СССР 8 марта активистки женского движения устраивали демонстрации, на которых несли плакаты, осуждающие образ женщины как жены и матери. Лозунгом этих демонстраций был призыв «Долой кухонное рабство!» Лидеры партии и государства в эти дни подчёркивали, что поздравляют не всех женщин, а работниц - представительниц некогда угнетённых классов рабочих и крестьян, и не как женщин, а как борцов за политическое равноправие с мужчинами. С 1925 года в Стране Советов действовало общество «Долой стыд!», члены которого считали стыд «буржуазным предрассудком» и маршировали по улицам голыми. Такие голые колонны вполне могли шагать наравне с восьмимартовским шествием работниц-комсомолок.
В сталинскую эпоху Советский Союз немного изменился, однако по сути так и остался страной высокомерных бедняков, одни из которых правили другими - правили, опираясь не на какие-то святыни и авторитеты, а на грубую силу и стадные инстинкты («жить, как все»). Как писал Хосе Ортега-и-Гассет в своём знаменитом труде «Восстание масс»:
"Всякое общество - это динамическое единство двух факторов, меньшинств и массы. Меньшинства - это личности или группы личностей особого, специального достоинства. <...> В тех группах, которые нельзя назвать массой, сплочённость членов основана на таких вкусах, идеях, идеалах, которые исключают массовое распространение. Для образования любого меньшинства необходимо, прежде всего, чтобы члены его отталкивались от большинства по особым, хоть относительно личным мотивам. <...> Человек массы - это тот, кто не ощущает в себе никакого особого дара или отличия от всех, хорошего или дурного, кто чувствует, что он - «точь-в-точь, как все остальные», и притом нисколько этим не огорчён, наоборот, счастлив чувствовать себя таким же, как все. Представим себе скромного человека, который пытается определить свою ценность на разных поприщах, испытывает свои способности там и тут и, наконец, приходит к заключению, что у него нет таланта ни к чему. Такой человек будет чувствовать себя посредственностью, но никогда не почувствует себя членом «массы». <...>
Мир, окружающий нового человека с самого рождения, ни в чём его не стесняет, ни к чему не принуждает, не ставит никаких запретов, никаких «вето»; наоборот, он сам будит в нём вожделения, которые, теоретически, могут расти бесконечно. Оказывается, - это очень важно, - что мир XIX - начала XX века не только располагает изобилием и совершенством, но и внушает нам полную уверенность в том, что завтра он будет ещё богаче, ещё обильнее, ещё совершеннее, как если бы он обладал неиссякаемой силой развития. <...>
Поэтому отметим две основные черты в психологической диаграмме человека массы: безудержный рост жизненных вожделений, а тем самым личности, и принципиальную неблагодарность ко всему, что позволило так хорошо жить. Обе эти черты характерны для хорошо нам знакомой психологии избалованных детей. Мы можем воспользоваться ею как прицелом, чтобы рассмотреть души современных масс. Новый народ, наследник долгого развития общества, богатого идеями и усилиями, избалован окружающим миром. Баловать - значит исполнять все желания, приучить к мысли, что всё позволено, что нет никаких запретов и никаких обязанностей. Тот, с кем так обращались, не знает границ. Не испытывая никакого нажима, никаких толчков и столкновений, он привыкает ни с кем не считаться, а главное - никого не признаёт старшим или высшим. Признание превосходства мог бы вызвать лишь тот, кто заставил бы его отказаться от капризов, укротил бы его, принудил смириться. Тогда он усвоил бы основное правило дисциплины: «Здесь кончается моя воля, начинается воля другого, более сильного. Видимо, на свете я не один, и этот сильнее меня». В былые времена рядовому человеку приходилось ежедневно получать такие уроки элементарной мудрости, так как мир был организован грубо и примитивно, катастрофы были обычны, не было ни изобилия, ни прочности, ни безопасности. Сегодняшние массы живут в изобилии и безопасности; всё к их услугам, никаких усилий не надо, подобно тому, как солнце само поднимается над горизонтом без нашей помощи".
Поняв это, мы поймём и то, почему наши сограждане, воспитанные на советской пропаганде, голосовали и голосуют за Ельциных и Жириновских, смотрят телепередачи Малаховых и Соловьёвых, а правоверных мусульман воспринимают как ненормальных. Они не хотят, чтобы политической и интеллектуальной элитой страны были те, кто лучше них, наоборот - они хотят видеть элитой тех, кто похож на них и подстраивается под их вкусы и хотелки. Они считают возможным критиковать другие взгляды и, более того, догмы, основываясь лишь на своих догадках и выдвигают доводы только в защиту собственного мнения. Однако в большинстве случаев это «собственное мнение» всего лишь повторяет стадные привычки и предрассудки.
К чему всё это я? Да к тому, что такие люди, по сути дела, и являются той плебейской деревенщиной, которую принято противопоставлять городской культуре (даже если живут в многомиллионных мегаполисах). Ибо любая цивилизация начинается со святынь и авторитетов, которые обуздывают людские страсти. Средний же человек массы всё более походит на дикаря, и даже на зверя, с которым роднится, отвергая родство с Адамом и Ноем...
И хвала Аллаху, Господу миров.