Жертва статистики.
В Перинатальном центре Удмуртии попытались избавиться от «неудобного» новорожденного?
Накануне 8 Марта кто-то в Перинатальном центре Удмуртии принял решение, из-за которого мог погибнуть малыш, которому в тот момент едва исполнилась одна неделя. И все это ради хорошей статистики?
На фото: Ирина Корнилова ожидающая решения судьбы своей новорожденной дочери. 5 марта, 8 часов утра.
Огромная сумма - 695 млн рублей - была затрачена на строительство, как утверждали, самого современного Перинатального центра. Из них 400 млн руб. - расходы из бюджета Удмуртии, оставшаяся сумма выделена из федеральной казны. Три года ушло на строительство, рассчитывали сдать центр в 2009 году. Но объект всё никак не сдавался. Тогда руководство республики решило поступить как всегда - официально открыло в начале ноябре, по сути, еще не готовый к приёму рожениц Перинатальный центр. Разрезали ленточку, пожелали всем доброго здоровья, показали по телевизору. А центр продолжал пустовать еще до конца февраля. Но в Москву, конечно же, отчитались, какие замечательные строители руководят Удмуртией. Статистика
«Мне так описывали Перинатальный центр, я думала, мне так повезло, что я попала сюда», - рассказывает свою историю Ирина Корнилова. Ирина стала одной из первых рожениц Перинатального центра. 24 февраля на седьмом месяце беременности она родила здесь дочь. Вес малышки всего 1 кг 150 граммов. Несчастья следовали за новорожденной буквально по пятам. Практически сразу же у девочки была обнаружена двусторонняя пневмония. «Потом у нее вообще легкое лопнуло, вы понимаете?» - сквозь слёзы говорит Ирина Корнилова. Больше недели её дочь пролежала под аппаратом искусственной вентиляции легких в реанимации центра. Но 4 марта заведующий отделением Игорь Соловьев вдруг объявил Ирине: «Завтра вашу дочь перевозят в 4-ю ГКБ»… «Но как? Почему?» - не находя слов, спрашивала врача мать новорожденной. «Нет мест, вы должны понять», - сухо отрезал г-н Соловьёв. Материнская интуиция дала сигнал, что перевозка дочери из одного конца Ижевска в другой ничего хорошего ей не сулит. Скорее всего, врачи просто посчитали, что состояние ребенка слишком тяжёлое, и решили не портить статистику новому заведению. Первая смерть в первую же неделю работы могла ударить по имиджу. Так устроена вся удмуртская «вертикаль».
Борьба за жизнь
«В таком состоянии можно перевозить девочку?» - спросил я по телефону сотрудника детской реанимации 4-й ГКБ в тот же вечер 4 марта. «А вы кто?» - спросил врач. «Родственник», - вынужден был соврать я. «Ну, вы сами-то как думаете? Конечно, навредит, семь месяцев, такой вес…» - нехотя протянул сотрудник 4-й ГКБ. Времени оставалось мало. Нужно было действовать быстро.
Практически сразу я разместил эту ужасную новость в своем блоге и на сайте ИА «День» и попросил всех неравнодушных набрать номер республиканского Перинатального центра, чтобы поинтересоваться, почему там решили «избавиться» от малыша. Было примерно час ночи уже 5 марта, когда я и ижевская правозащитница Софья Русова стояли перед входом в здание прокуратуры Удмуртии. Сонный дежурный прокурор выслушал нас и записал что-то на бумажке, отложил ее тут же на край стола. «Сигнал принят, спасибо», - попытались проводить нас в прокуратуре. «А расписаться?» - удивился я. «А зачем? Сигнал я и так от вас принял», - с серьезностью на лице ответил нам прокурор. «Нет уж, мы бы хотели сами написать заявление от руки и получить от вас отметочку, что вы его приняли. Девочке угрожает опасность, и меры должны приниматься незамедлительные. Вы должны нас понять», - убеждал я дежурного прокурора. «Я не уполномочен вас понимать, - огорошил он нас в ответ, но нехотя добавил: - Пишите». Мы написали заявления, после чего сотрудник прокуратуры при нас попытался дозвониться до какого-нибудь ответственного лица в Перинатальном центре. Все попытки оказались напрасны. Тогда прокурор позвонил Ирине Корниловой и попросил подтвердить изложенную в заявлениях информацию. Ирина подтвердила и тут же услышала от прокурора странный вопрос: «А откуда вы знаете, что ребенку это навредит, вы что, врач?» Мы с Софьей переглянулись, поняв, что особой помощи от таких прокуроров нам не дождаться. Однако, в любом случае, даже звонок из прокуратуры в такой ситуации был не лишним.
Ушла от ответа
Без четверти восемь утра мне удалось, минуя охрану, через служебный ход пройти к кабинету главного врача Перинатального центра Татьяны Бушмелевой. Вскоре появилась сама г-жа Бушмелева. Подходя к своему кабинету и уже практически поднеся ключ к замочной скважине, она вдруг посмотрела на меня и спросила: «А вы кто?» Я представился и объяснил причину своего появления. «Сейчас мы с вами поговорим», - ответила Татьяна Бушмелева и быстро спрятала ключ от своего кабинета обратно в карман. «Вот только за ключом от кабинета схожу», - сказала главврач и спешно ретировалась. В другом конце коридора было слышно, как мимоходом г-жа Бушмелева сказала проходящему мужчине в белом халате: «Пусть охрана выведет». И в самом деле, появившаяся вскоре охрана предложила выйти в вестибюль и дожидаться звонка там. Больше связаться с кем-либо из администрации Перинатального центра мне не удалось. По телефону я созвонился с мамой новорожденной Ириной Корниловой и даже увидел её в окно в палате, расположенной как раз на стыке двух зданий - старого 7-го роддома и нового Перинатального центра. В это время, как выяснилось, благодаря огласке вот-вот должно было начаться экстренное совещание врачей Перинатального центра.
По правам ребенка
«Я пока, к сожалению, ничего не могу комментировать по данной ситуации. Поймите меня, вот будет у меня обращение Корниловой или ее родственников, тогда я обязательно дам свой комментарий», - сказал мне по телефону уполномоченный по правам ребенка при президенте России Павел Астахов. «Знаете что, попробуйте, у вас там Пишкова есть, вот ей позвоните, может быть, она чем-то поможет, чтобы оперативней все получилось», - предложил он. Однако уполномоченная по правам ребенка в г. Ижевске Ольга Пишкова отреагировала, на мой взгляд, как-то не совсем адекватно. «Я не могу знать все и про всех, что происходит во всех школах и детских садах! Какие вопросы ко мне!?» - раздраженно ответила на мой звонок Ольга Пишкова. «Я вам не буду ничего комментировать, именно вам, именно газете «День»! Так и напишите!» - ответила Ольга Вадимовна и повесила трубку. Ближе к двум часам, благодаря вниманию прокуратуры и общественности, врачи приняли решение оставить дочь Ирины Корниловой в Перинатальном центре как минимум до 9 марта.
После праздников
«Они же ко мне всей администрацией приходить начали, спрашивали, как мне удалось выйти на корреспондентов. Стали говорить, что, может быть, вы нас не совсем правильно поняли, что никто в таком состоянии ребенка и не собирался переводить в 4-ю ГКБ», - рассказала Ирина Корнилова об изменениях в поведении врачей Перинатального центра. «Как вы объясните отказ от перевода девочки в 4-ю ГКБ?» - задал я вопрос по телефону заместителю главного врача Перинатального центра. «Ну, все ведь зависит от состояния девочки, вот сейчас стало хуже», - констатировала она. Позже информацию о том, что девочка в ближайшее время не будет переведена в 4-ю ГКБ, подтвердила и заместитель министра здравоохранения Людмила Гузнищева. 9 марта было принято окончательное решение, что новорожденную дочь Ирины Корниловой оставят в Перинатальном центре. «Спасибо большое всем, мне рассказали, что очень много звонков поступило в Перинатальный центр, совершенно незнакомые люди интересовались судьбой моей дочери», - благодарила Ирина всех поддержавших ее в эти трудные дни.
Выводы
На днях ситуацию, произошедшую в Перинатальном центре Удмуртии, должен прокомментировать уполномоченный по правам ребенка при президенте России Павел Астахов, который уже получил обращение с просьбой помочь Ирине Корниловой и содействовать выявлению ответственных за это ЧП. Прокуратура же, хотя и поспособствовала снятию угрозы, искать виновных не спешит. «Мы отправили в Минздрав ваше заявление, они будут проводить проверку. Мы не можем оценивать деятельность врачей и что-то предписывать, пусть этим занимается Минздрав», - заключила в ходе нашего разговора Наталья Голованова, сотрудница прокуратуры Удмуртии.
Можно предположить, что Минздрав Удмуртии сам себя сечь не станет. А надо бы. Наверное, доля вины за сложившуюся ситуацию лежит и на первых лицах республики. Прежде всего, на президенте УР Александре Волкове, который своим пиаром об открытии не существовавшего ещё Перинатального центра ради отчёта перед Москвой задал весьма неприятную тенденцию «пускания пыли в глаза». Теперь уже назначенное руководство Перинатального центра во главе с Натальей Бушмелевой тоже не рискует испортить картинку. Но и это еще не все. Оказывается, врачи и руководство республики через свои «дворцовые» СМИ значительно преувеличивают возможности нового Перинатального центра. В ходе этого журналистского расследования выяснилось, что в Перинатальном центре попросту отсутствует детская реанимация второго этапа. А в перинатальных центрах эти подразделения обязаны быть. Если их нет, то это, по сути, обычный роддом. В случае с Перинатальным центром Удмуртии - дорогостоящий пристрой к стоящему здесь уже несколько десятилетий 7-му республиканскому роддому. И не важно, какая табличка прикручена сегодня на входе в него.
Накануне 8 Марта кто-то в Перинатальном центре Удмуртии принял решение, из-за которого мог погибнуть малыш, которому в тот момент едва исполнилась одна неделя. И все это ради хорошей статистики?
На фото: Ирина Корнилова ожидающая решения судьбы своей новорожденной дочери. 5 марта, 8 часов утра.
Огромная сумма - 695 млн рублей - была затрачена на строительство, как утверждали, самого современного Перинатального центра. Из них 400 млн руб. - расходы из бюджета Удмуртии, оставшаяся сумма выделена из федеральной казны. Три года ушло на строительство, рассчитывали сдать центр в 2009 году. Но объект всё никак не сдавался. Тогда руководство республики решило поступить как всегда - официально открыло в начале ноябре, по сути, еще не готовый к приёму рожениц Перинатальный центр. Разрезали ленточку, пожелали всем доброго здоровья, показали по телевизору. А центр продолжал пустовать еще до конца февраля. Но в Москву, конечно же, отчитались, какие замечательные строители руководят Удмуртией. Статистика
«Мне так описывали Перинатальный центр, я думала, мне так повезло, что я попала сюда», - рассказывает свою историю Ирина Корнилова. Ирина стала одной из первых рожениц Перинатального центра. 24 февраля на седьмом месяце беременности она родила здесь дочь. Вес малышки всего 1 кг 150 граммов. Несчастья следовали за новорожденной буквально по пятам. Практически сразу же у девочки была обнаружена двусторонняя пневмония. «Потом у нее вообще легкое лопнуло, вы понимаете?» - сквозь слёзы говорит Ирина Корнилова. Больше недели её дочь пролежала под аппаратом искусственной вентиляции легких в реанимации центра. Но 4 марта заведующий отделением Игорь Соловьев вдруг объявил Ирине: «Завтра вашу дочь перевозят в 4-ю ГКБ»… «Но как? Почему?» - не находя слов, спрашивала врача мать новорожденной. «Нет мест, вы должны понять», - сухо отрезал г-н Соловьёв. Материнская интуиция дала сигнал, что перевозка дочери из одного конца Ижевска в другой ничего хорошего ей не сулит. Скорее всего, врачи просто посчитали, что состояние ребенка слишком тяжёлое, и решили не портить статистику новому заведению. Первая смерть в первую же неделю работы могла ударить по имиджу. Так устроена вся удмуртская «вертикаль».
Борьба за жизнь
«В таком состоянии можно перевозить девочку?» - спросил я по телефону сотрудника детской реанимации 4-й ГКБ в тот же вечер 4 марта. «А вы кто?» - спросил врач. «Родственник», - вынужден был соврать я. «Ну, вы сами-то как думаете? Конечно, навредит, семь месяцев, такой вес…» - нехотя протянул сотрудник 4-й ГКБ. Времени оставалось мало. Нужно было действовать быстро.
Практически сразу я разместил эту ужасную новость в своем блоге и на сайте ИА «День» и попросил всех неравнодушных набрать номер республиканского Перинатального центра, чтобы поинтересоваться, почему там решили «избавиться» от малыша. Было примерно час ночи уже 5 марта, когда я и ижевская правозащитница Софья Русова стояли перед входом в здание прокуратуры Удмуртии. Сонный дежурный прокурор выслушал нас и записал что-то на бумажке, отложил ее тут же на край стола. «Сигнал принят, спасибо», - попытались проводить нас в прокуратуре. «А расписаться?» - удивился я. «А зачем? Сигнал я и так от вас принял», - с серьезностью на лице ответил нам прокурор. «Нет уж, мы бы хотели сами написать заявление от руки и получить от вас отметочку, что вы его приняли. Девочке угрожает опасность, и меры должны приниматься незамедлительные. Вы должны нас понять», - убеждал я дежурного прокурора. «Я не уполномочен вас понимать, - огорошил он нас в ответ, но нехотя добавил: - Пишите». Мы написали заявления, после чего сотрудник прокуратуры при нас попытался дозвониться до какого-нибудь ответственного лица в Перинатальном центре. Все попытки оказались напрасны. Тогда прокурор позвонил Ирине Корниловой и попросил подтвердить изложенную в заявлениях информацию. Ирина подтвердила и тут же услышала от прокурора странный вопрос: «А откуда вы знаете, что ребенку это навредит, вы что, врач?» Мы с Софьей переглянулись, поняв, что особой помощи от таких прокуроров нам не дождаться. Однако, в любом случае, даже звонок из прокуратуры в такой ситуации был не лишним.
Ушла от ответа
Без четверти восемь утра мне удалось, минуя охрану, через служебный ход пройти к кабинету главного врача Перинатального центра Татьяны Бушмелевой. Вскоре появилась сама г-жа Бушмелева. Подходя к своему кабинету и уже практически поднеся ключ к замочной скважине, она вдруг посмотрела на меня и спросила: «А вы кто?» Я представился и объяснил причину своего появления. «Сейчас мы с вами поговорим», - ответила Татьяна Бушмелева и быстро спрятала ключ от своего кабинета обратно в карман. «Вот только за ключом от кабинета схожу», - сказала главврач и спешно ретировалась. В другом конце коридора было слышно, как мимоходом г-жа Бушмелева сказала проходящему мужчине в белом халате: «Пусть охрана выведет». И в самом деле, появившаяся вскоре охрана предложила выйти в вестибюль и дожидаться звонка там. Больше связаться с кем-либо из администрации Перинатального центра мне не удалось. По телефону я созвонился с мамой новорожденной Ириной Корниловой и даже увидел её в окно в палате, расположенной как раз на стыке двух зданий - старого 7-го роддома и нового Перинатального центра. В это время, как выяснилось, благодаря огласке вот-вот должно было начаться экстренное совещание врачей Перинатального центра.
По правам ребенка
«Я пока, к сожалению, ничего не могу комментировать по данной ситуации. Поймите меня, вот будет у меня обращение Корниловой или ее родственников, тогда я обязательно дам свой комментарий», - сказал мне по телефону уполномоченный по правам ребенка при президенте России Павел Астахов. «Знаете что, попробуйте, у вас там Пишкова есть, вот ей позвоните, может быть, она чем-то поможет, чтобы оперативней все получилось», - предложил он. Однако уполномоченная по правам ребенка в г. Ижевске Ольга Пишкова отреагировала, на мой взгляд, как-то не совсем адекватно. «Я не могу знать все и про всех, что происходит во всех школах и детских садах! Какие вопросы ко мне!?» - раздраженно ответила на мой звонок Ольга Пишкова. «Я вам не буду ничего комментировать, именно вам, именно газете «День»! Так и напишите!» - ответила Ольга Вадимовна и повесила трубку. Ближе к двум часам, благодаря вниманию прокуратуры и общественности, врачи приняли решение оставить дочь Ирины Корниловой в Перинатальном центре как минимум до 9 марта.
После праздников
«Они же ко мне всей администрацией приходить начали, спрашивали, как мне удалось выйти на корреспондентов. Стали говорить, что, может быть, вы нас не совсем правильно поняли, что никто в таком состоянии ребенка и не собирался переводить в 4-ю ГКБ», - рассказала Ирина Корнилова об изменениях в поведении врачей Перинатального центра. «Как вы объясните отказ от перевода девочки в 4-ю ГКБ?» - задал я вопрос по телефону заместителю главного врача Перинатального центра. «Ну, все ведь зависит от состояния девочки, вот сейчас стало хуже», - констатировала она. Позже информацию о том, что девочка в ближайшее время не будет переведена в 4-ю ГКБ, подтвердила и заместитель министра здравоохранения Людмила Гузнищева. 9 марта было принято окончательное решение, что новорожденную дочь Ирины Корниловой оставят в Перинатальном центре. «Спасибо большое всем, мне рассказали, что очень много звонков поступило в Перинатальный центр, совершенно незнакомые люди интересовались судьбой моей дочери», - благодарила Ирина всех поддержавших ее в эти трудные дни.
Выводы
На днях ситуацию, произошедшую в Перинатальном центре Удмуртии, должен прокомментировать уполномоченный по правам ребенка при президенте России Павел Астахов, который уже получил обращение с просьбой помочь Ирине Корниловой и содействовать выявлению ответственных за это ЧП. Прокуратура же, хотя и поспособствовала снятию угрозы, искать виновных не спешит. «Мы отправили в Минздрав ваше заявление, они будут проводить проверку. Мы не можем оценивать деятельность врачей и что-то предписывать, пусть этим занимается Минздрав», - заключила в ходе нашего разговора Наталья Голованова, сотрудница прокуратуры Удмуртии.
Можно предположить, что Минздрав Удмуртии сам себя сечь не станет. А надо бы. Наверное, доля вины за сложившуюся ситуацию лежит и на первых лицах республики. Прежде всего, на президенте УР Александре Волкове, который своим пиаром об открытии не существовавшего ещё Перинатального центра ради отчёта перед Москвой задал весьма неприятную тенденцию «пускания пыли в глаза». Теперь уже назначенное руководство Перинатального центра во главе с Натальей Бушмелевой тоже не рискует испортить картинку. Но и это еще не все. Оказывается, врачи и руководство республики через свои «дворцовые» СМИ значительно преувеличивают возможности нового Перинатального центра. В ходе этого журналистского расследования выяснилось, что в Перинатальном центре попросту отсутствует детская реанимация второго этапа. А в перинатальных центрах эти подразделения обязаны быть. Если их нет, то это, по сути, обычный роддом. В случае с Перинатальным центром Удмуртии - дорогостоящий пристрой к стоящему здесь уже несколько десятилетий 7-му республиканскому роддому. И не важно, какая табличка прикручена сегодня на входе в него.