Наблюдения профессионального историка над отношением электората РФ к путинским поправкам Конституции
Мой друг, кандидат исторических наук, вчера и сегодня с 8 утра до 21 часа был на участке голосования по путинским поправкам к Конституции РФ в качестве наблюдателя, незадолго до этого он провёл значительное число бесед с екатеринбуржцами по поводу их отношения к Путину и его Конституции, вот его резюме на эту тему:[Spoiler (click to open)]https://www.facebook.com/labauris/posts/10222650282516820
"Решил и своими мыслями поделиться на злобу дня.
В последние пару недель регулярно становился свидетелем дискуссий людей пенсионного и предпенсионного возраста на тему предстоящего референдума. Эти наблюдения выявили ряд закономерностей, важных для понимания логики электорального поведения того социального слоя, который до сих пор остается самой массовой и надежной опорой действующего режима.
Интересно было подметить, что наибольший процент критического отношения к действующей власти среди этой возрастной категории наблюдается среди мужчин, чья юность пришлась на вторую половину 70-х - первую половину 80-х гг. Они добрым словом поминают Брежневскую стабильность и советский строй в целом и представляют собой идеальный электорат Платошкина. Поколение этих советских ностальгёров уже через 10-15 лет (если доживет) может стать серьезной электоральной силой, особенно если его мужская половина будет поддержана половиной женской. Типологически они являются сторонниками авторитарного государства, принудительного социального равенства, Холодной войны до победного конца и решительной борьбы с любым внутренним врагом. Это идейный хомо советикус. И, как таковой, может быть полезен режиму при условии его, режима, мутации, пусть и лишь в форме внешних проявлений, в сторону Советского Союза номер 2.
Пока же основной избиратель (из тех, кто голосует) выглядит следующим образом - это женщина, родившаяся в сталинские времена и пережившая в сознательном возрасте оттепель, застой, перестройку и 90-е. Этот избиратель, в отличие от более юных советских ностальгёров, менее идейный, но более прагматичный и более опытный в плане выживания в родном государстве. Кроме того, в отличие от мужчин, часто настроенных критически и протестно, женщина, просто в силу природного устройства своей психики, больше ориентирована на примирение с окружающей действительностью, на адаптацию к ней. Это накладывает отпечаток на электоральные предпочтения. Помимо этого, низкая, в силу возраста, социальная активность, с одной стороны, и усвоенная за годы тоталитаризма дисциплинированность, с другой, предполагают обязательное участие в выборах.
1. Почти все представители этой категории, с которыми мне пришлось повстречаться, отмечают абсолютное превосходство Путина в личностном и интеллектуальном плане в сравнении с Хрущевым и Брежневым. С этим действительно сложно спорить. Горбачев и Ельцин не в счет, они воспринимаются всеми как абсолютное зло.
2. В плане уровня жизни, путинский период для них также вне конкуренции - по уровню материального достатка, по объему свобод и возможностей это, вне всякого сомнения, лучший период в истории нашего народа по меньшей мере с 1929 г. В отличие от восторженных 50-55-60 летних ностальгёров, успевших во времена своей юности застать золотое десятилетие Союза, после которого последовала катастрофа, более возрастные женщины, когда речь заходит о советском времени, вспоминают в первую очередь о тотальном и совершенно диком дефиците товаров массового потребления, о фактической кастовости советского общества, о серости и однообразии будней, о фактической недоступности высшего образования для подавляющего большинства населения, о невозможности выезда за границу, о плохой/ужасной и античеловечной медицине, о фактическом отсутствии свободы трудоустройства. Они это все хорошо помнят и сравнивают с нынешним положением дел. 90-е годы, разумеется, при любом сравнении проигрывают.
3. Вопрос о справедливости. Все прекрасно понимают, что режим лжив, лицемерен и циничен. Но тем, кто в полной мере застал советские времена, есть с чем сравнить. Для совсем уж простых обывателей проблема звучит так: государство у нас всегда было таким и таким оно, по всей видимости, и должно быть, поскольку в этом и есть суть государства.
4. Перестройка и 90-е дали этому поколению эффективную прививку против всяких либеральных мечтаний и свободолюбивых экспериментов. Они твердо усвоили: лучше синица в руке, чем журавль в небе, идеал в нашем случае никогда не достижим. Иначе можно больно обломать зубы.
5. Они прекрасно понимают тотальную коррумпированность режима, но все в один голос утверждают, что смена элит будет означать одно: новый резкий виток воровства на государственном уровне - пришедшие к власти будут первым делом удовлетворять свои личные материальные потребности. Пусть уж остаются у власти старые коррупционные элиты, которые в свое время наворовали вдоволь и сейчас соблюдают разумный баланс между воровством и обеспечением интересов государства. Так мыслят почти все из (глубинного) народа.
6. Люди, пожившие в советское время и замордованные государством, привыкшие к тому, что человек на фоне государства имеет статус насекомого, унаследовавшие страх перед государством, перед его обезличенной и иррациональной мощью, довольствуются малым. Наш нынешний электорат - не чета западному потребителю, который привык требовать и требовать. Государство худо-бедно исполняет социальный контракт, и этого достаточно. Можно ведь и этих скромных гарантий лишиться. Как лаконично выразился мой дед на вопрос о его участии в референдуме, «пенсию платят - нужно сходить проголосовать».
7. Одним словом, голосование на референдуме, в действительности, для путинского электората означает не голосование «За» Путина, а против бОльшего зла. По большому счету, это не голосование сердцем, это расчетливое и прагматичное решение умудренного нелегким опытом нашего (глубинного) народа, который выбирает между прошлым и настоящим. Образа будущего у нашего народа нет. В Перестройку и начало 90-х гг. был пример Запада. Запад был примером для подражания и целью. Сейчас такой цели нет.
Молодежи и лиц среднего возраста в этих калькуляциях почти нет. Они представляют собой аморфную, аполитичную и, по сравнению с пенсионерами, достаточно малочисленную группу избирателей, неспособную ни на что повлиять.
Ожидать серьезной смены этой электоральной парадигмы можно будет скорее всего не раньше, чем через 20-30 лет. На век Путина хватит. Но есть все основания полагать, что современная молодёжь, которая живет настоящим и не имеет ни образа прошлого, ни образа будущего, по инерции будет воспроизводить электоральное поведение своих родителей. Отсутствие политической конкуренции, безальтернативность выборов и диктат государственной пропаганды позаботятся об этом."
"Решил и своими мыслями поделиться на злобу дня.
В последние пару недель регулярно становился свидетелем дискуссий людей пенсионного и предпенсионного возраста на тему предстоящего референдума. Эти наблюдения выявили ряд закономерностей, важных для понимания логики электорального поведения того социального слоя, который до сих пор остается самой массовой и надежной опорой действующего режима.
Интересно было подметить, что наибольший процент критического отношения к действующей власти среди этой возрастной категории наблюдается среди мужчин, чья юность пришлась на вторую половину 70-х - первую половину 80-х гг. Они добрым словом поминают Брежневскую стабильность и советский строй в целом и представляют собой идеальный электорат Платошкина. Поколение этих советских ностальгёров уже через 10-15 лет (если доживет) может стать серьезной электоральной силой, особенно если его мужская половина будет поддержана половиной женской. Типологически они являются сторонниками авторитарного государства, принудительного социального равенства, Холодной войны до победного конца и решительной борьбы с любым внутренним врагом. Это идейный хомо советикус. И, как таковой, может быть полезен режиму при условии его, режима, мутации, пусть и лишь в форме внешних проявлений, в сторону Советского Союза номер 2.
Пока же основной избиратель (из тех, кто голосует) выглядит следующим образом - это женщина, родившаяся в сталинские времена и пережившая в сознательном возрасте оттепель, застой, перестройку и 90-е. Этот избиратель, в отличие от более юных советских ностальгёров, менее идейный, но более прагматичный и более опытный в плане выживания в родном государстве. Кроме того, в отличие от мужчин, часто настроенных критически и протестно, женщина, просто в силу природного устройства своей психики, больше ориентирована на примирение с окружающей действительностью, на адаптацию к ней. Это накладывает отпечаток на электоральные предпочтения. Помимо этого, низкая, в силу возраста, социальная активность, с одной стороны, и усвоенная за годы тоталитаризма дисциплинированность, с другой, предполагают обязательное участие в выборах.
1. Почти все представители этой категории, с которыми мне пришлось повстречаться, отмечают абсолютное превосходство Путина в личностном и интеллектуальном плане в сравнении с Хрущевым и Брежневым. С этим действительно сложно спорить. Горбачев и Ельцин не в счет, они воспринимаются всеми как абсолютное зло.
2. В плане уровня жизни, путинский период для них также вне конкуренции - по уровню материального достатка, по объему свобод и возможностей это, вне всякого сомнения, лучший период в истории нашего народа по меньшей мере с 1929 г. В отличие от восторженных 50-55-60 летних ностальгёров, успевших во времена своей юности застать золотое десятилетие Союза, после которого последовала катастрофа, более возрастные женщины, когда речь заходит о советском времени, вспоминают в первую очередь о тотальном и совершенно диком дефиците товаров массового потребления, о фактической кастовости советского общества, о серости и однообразии будней, о фактической недоступности высшего образования для подавляющего большинства населения, о невозможности выезда за границу, о плохой/ужасной и античеловечной медицине, о фактическом отсутствии свободы трудоустройства. Они это все хорошо помнят и сравнивают с нынешним положением дел. 90-е годы, разумеется, при любом сравнении проигрывают.
3. Вопрос о справедливости. Все прекрасно понимают, что режим лжив, лицемерен и циничен. Но тем, кто в полной мере застал советские времена, есть с чем сравнить. Для совсем уж простых обывателей проблема звучит так: государство у нас всегда было таким и таким оно, по всей видимости, и должно быть, поскольку в этом и есть суть государства.
4. Перестройка и 90-е дали этому поколению эффективную прививку против всяких либеральных мечтаний и свободолюбивых экспериментов. Они твердо усвоили: лучше синица в руке, чем журавль в небе, идеал в нашем случае никогда не достижим. Иначе можно больно обломать зубы.
5. Они прекрасно понимают тотальную коррумпированность режима, но все в один голос утверждают, что смена элит будет означать одно: новый резкий виток воровства на государственном уровне - пришедшие к власти будут первым делом удовлетворять свои личные материальные потребности. Пусть уж остаются у власти старые коррупционные элиты, которые в свое время наворовали вдоволь и сейчас соблюдают разумный баланс между воровством и обеспечением интересов государства. Так мыслят почти все из (глубинного) народа.
6. Люди, пожившие в советское время и замордованные государством, привыкшие к тому, что человек на фоне государства имеет статус насекомого, унаследовавшие страх перед государством, перед его обезличенной и иррациональной мощью, довольствуются малым. Наш нынешний электорат - не чета западному потребителю, который привык требовать и требовать. Государство худо-бедно исполняет социальный контракт, и этого достаточно. Можно ведь и этих скромных гарантий лишиться. Как лаконично выразился мой дед на вопрос о его участии в референдуме, «пенсию платят - нужно сходить проголосовать».
7. Одним словом, голосование на референдуме, в действительности, для путинского электората означает не голосование «За» Путина, а против бОльшего зла. По большому счету, это не голосование сердцем, это расчетливое и прагматичное решение умудренного нелегким опытом нашего (глубинного) народа, который выбирает между прошлым и настоящим. Образа будущего у нашего народа нет. В Перестройку и начало 90-х гг. был пример Запада. Запад был примером для подражания и целью. Сейчас такой цели нет.
Молодежи и лиц среднего возраста в этих калькуляциях почти нет. Они представляют собой аморфную, аполитичную и, по сравнению с пенсионерами, достаточно малочисленную группу избирателей, неспособную ни на что повлиять.
Ожидать серьезной смены этой электоральной парадигмы можно будет скорее всего не раньше, чем через 20-30 лет. На век Путина хватит. Но есть все основания полагать, что современная молодёжь, которая живет настоящим и не имеет ни образа прошлого, ни образа будущего, по инерции будет воспроизводить электоральное поведение своих родителей. Отсутствие политической конкуренции, безальтернативность выборов и диктат государственной пропаганды позаботятся об этом."