Владимир Микушевич. Из Рильке

[rusnar]

Безымянные услады

Из сонетов к Орфею

Груша, яблоко, банан и слива
возвещают жизнь и смерть во рту;
издали почуешь это диво.
У ребёнка на лице прочту

откровенье. Как дошли сюда
эти безымянные услады?
Вместо слов под небом брызжут клады,
изумлённо сбросив плоть плода.

Яблоком не это ли звалось?
Круглые надкусываешь соты,
и возникли тихие высоты,

здание, прозрачное насквозь;
и земля, и солнечные пятна,
знаменье, восторг - невероятно!

Алхимик

Адепт постиг с улыбкою секрет;
дымящуюся колбу осторожно
подвинув, понял он, что можно
извлечь возникший только что предмет

сверкающий, а для него нужны
века внутри огнеупорной груши
в брожении, где море чает суши,
и мозг, подобье звёздной глубины.

Чудовищное вызвал он тайком,
чтобы, ночною принято пустыней,
вернулось к Богу, завершая путь;

как пьяный, лишь ворочал языком
и наклонялся, шамкая, над скрыней,
где было золота чуть-чуть.

Время жертв невероломных

Жизнь станет снова мощно безусловной,
река струистой и долина ровной,
деревья над стенами выше башен;
и процветут, вражды не зная кровной,
народы пастбищ и народы пашен.

Не будет храм подобием острога,
где заперли оплаканного Бога,
как раненого жалкого зверка;
откроются дома для всех бездомных,
настанет время жертв невероломных,
так будет жертва нам Твоя близка.

Напрасно мира не искать иного,
смерть почитать, пока она вдали,
служить земле, и да не будет ново
земное тело завтра для земли.

стихи.ру