Хотели поговорить о Казахстане, а по сути весь разговор шел о России. Очень жесткие оценки РФ.Власти Российской Федерации не жалуют русских как таковых и лишние русские (да ещё с обострённым национальным самосознанием) ей совершенно не нужны. Русские за пределами РФ оставлены на милость тех стран, где они оказались. Никто ими не занимается, они
(
Read more... )
Мне пришлось какое-то время учиться там в начальной школе, прежде, чем мы выехали в Россию, но не по причине возвращения на Родину, а именно из-за этнической смены состава населения, когда оно в один момент внезапно почернело и заговорило на чужом грубом языке.
Мы были собирателями и жили одним днем, бог день даст, даст и пищу. Чеченцы жили замкнуто, часто выясняли отношения, вплоть до поножовщины и убийств. Немцы все больше техникой интересовались, вспахали землю и построили хлебопекарню. Сибиряки запасливые, варили, солили, и приторговывали. А эти были пастухами и наездниками.
Ни о каком ассимилировании не могло быть и речи, приспособиться к ним было невозможно, как невозможно было изучить грамматику их языка, найти более менее понятные законы словобразования и связи. Это был чисто номинативный бытовой язык на уровне общения, в котором играли роль даже не сами слова, а интуиция их ситуативного голосового осмысления, и все это неустанно повторялось, будто оттачивалась артикуляция, и запоминалось звучание.
Этому языку еще суждено было найти свою форму и наполниться содержанием, но русские, отказались от него и старались приобщить к своему. Но если бы только язык. После немецкого знаменитого качества и хозяйственной педантичности пришли варвары, россшие до этого где-то в горах, не имеющие бань и туалетов, они тучами собирались у своих построек и юрт, ничем в сущности не отличаясь от животных, которых они с аппетитом поедали.
Особой культуры и религиозности у них не было заметно, и страха не было, чтобы не нарушить традицию, но с пониманием относились к нашим стульям и ложкам, приспособившиеся есть руками, и похоже проблем они особых не испытывали, чтобы не заметить наши переживания.
Они четко представляли, что им надо делать сегодня, и что они будут делать завтра, а нам надо было уезжать, учиться дальше и жить среди своих. Уехали все, но интересно посмотреть, чтобы сталось с теми, кто не уехал бы. Вряд ли удалось бы что-то сохранить и не переродиться.
Хотим ли мы этого сейчас, когда однажды увидим внезапно почерневший город и режущую ухо непонятную речь, и будем ли кого-то винить, если политика прибыли не имеет границ и национальности, давая возможность одним строить свою изощренную научно и технически цивилизацию наслаждения, а других опуская в эпоху варварства и деградации.
Reply
Reply
Reply
Да, делать что-то нужно, потому что нашим детям уезжать уж будет некуда.
Reply
Reply
Leave a comment