Оглядываясь назад, не перестаю удивляться, насколько мобилизуется организм в условиях ограниченной информации.
Тема действий при недостаточной информации преследует меня с самого детства. Тогда мне нужно было угадывать настроение родителей, чтобы получать ништяки. История повторилась и в школе, и в ..., и в ..., и в диссертации тоже.
Все началось с того, что в канун Нового года я заказал маски и респираторы. Маски нужны были на вирусный февраль. И ведь я точно помню, что сначала хотел заказать маски чёрного цвета, но потом подумал, у студентов будут печальные (читай, траурные) ассоциации. Респираторы взял для строительных и других пыльных работ, нередко случающихся летом.
Вдохновлённый просмотром роликов с бьющимися в лихорадке китайцами, были заказаны 3 бутылька с гелем на основе этилового спирта и 2 литровых флакона кутасепта. Дальше - больше.
Я стал читать про китайский грипп и впоследствии начал страховать риски пневмонии, как главного осложнения. Я стал думать, что будет, если общество захлестнёт паника, и первым делом купил лекарства. Для регулярного приема и антибиотики. Сознание будоражили неизвестные доселе названия: флуимуцил, клавулановая кислота и авелокс. Позже, для тушения цитокинового шторма (господи, что это? я же не медик!) дополнительно приобретался галавит.
Потом, представив карантин с завариванием подъездных дверей, были закуплены тушёнка и сгущенка. Тогда же, на всякий пожарный, я задушил жабу и приобрёл 3-литровый кислородный концентратор.
Оглядываясь назад, я представляю себя на месте Тома Доджа, вслепую запускающего торпеды в то время, как на хвосте у него висит «Орландо».
И до сих пор неизвестно, поразят ли торпеды цель или все это было реакцией стремящегося спастись и, тем не менее, бегущего в пропасть лемминга.