Антисоциальные сделки: отдельные вопросы правоприменения в свете изменений ГК РФ
Любая реформа всегда порождает массу, связанных с апробированием практикой результатов законотворческой деятельности. В этой связи особый интерес представляют внесенные Федеральным законом от 07.05.2013 N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5
раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации"
[Spoiler (click to open)]
(далее - Закон N 100-ФЗ) изменения
в положения Гражданского кодекса Российской Федерации
(далее - ГК РФ) об основаниях и последствиях недействительности сделок, большинство из которых вступило в силу с 1 сентября 2013 года. Насколько эффективны подобного рода изменения, соответствуют ли они действительным интересам гражданского оборота и изменят ли сложившуюся практику применения, покажет время.
Однако уже сейчас можно оценить значимость отдельных изменений.
Далее для удобства в статье также используются термины "прежняя" и "новая" редакция. В качестве примера обратимся к статье 169 ГК РФ "Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка или нравственности" и проанализируем ее нормы в контексте доктрины и произошедших изменений законодательства, а равно сложившейся и формирующейся судебной практики.
Статья 169 ГК РФ: что нового?
Согласно статье 169 ГК РФ в редакции,
действовавшей до 1 сентября 2013 года:
а) сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна;
б) при наличии умысла у обеих сторон такой сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного; при наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации.
В соответствии со статьей 169 ГК РФ в редакции, вступившей в силу с 1 сентября 2013 года:
а) сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и
б) влечет последствия, установленные статьей 167 ГК РФ;
в) в случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом. Сопоставление приведенных выше формулировок позволяет сделать следующие выводы.
Во-первых, сохранено определение антисоциальной сделки. Логично предположить, что условия квалификации подобной сделки также не должны претерпеть каких-либо изменений. Следовательно, сохраняет актуальность разъяснение Конституционного Суда Российской Федерации о том, что "статья 169 ГК РФ особо выделяет опасную для общества группу недействительных сделок - так называемые антисоциальные сделки, противоречащие основам правопорядка и нравственности, признает такие сделки ничтожными ...
Понятия "основы правопорядка" и "нравственность", как и всякие оценочные понятия, наполняются содержанием в зависимости от того, как их трактуют участники гражданского оборота и правоприменительная практика, однако они не являются настолько неопределенными ...
Статья 169 ГК РФ указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, то есть достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали,
а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности.
Антисоциальность сделки, дающая суду право применять данную норму ГК РФ, выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий" (абзацы первый и второй пункта 2 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 08.06.2004 N 226-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы открытого акционерного общества "Уфимский нефтеперерабатывающий завод" на нарушение конституционных прав и свобод статьей 169 ГК РФ ..." ;
далее - Определение N 226-О. Квалифицирующим признаком антисоциальной сделки остается цель, заведомо противная основам правопорядка или нравственности. Это означает, что правовой результат, к достижению которого стремится хотя бы одна из сторон сделки, должен явным образом противоречить именно основам правопорядка или нравственности, а не просто не соответствовать закону или нормам морали. С этой точки зрения в свете новой редакции статьи 169 ГК РФ сохраняют актуальность:
а) указание Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее - ВАС РФ) на то, что в качестве антисоциальных могут быть квалифицированы сделки, которые не просто не соответствуют требованиям закона или иных правовых актов, а нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои.
К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение определенных видов объектов, изъятых или ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т. п.);
сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду;
сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг (абзац второй пункта 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 N 22 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации", далее - Постановление Пленума ВАС РФ N 22); б) сложившаяся судебная практика, согласно которой нарушение отдельных положений действующего законодательства Российской Федерации, в том числе отраслевого законодательства, не является основанием для признания сделки антисоциальной в соответствии со статьей 169 ГК РФ, а оспаривание сделок должно производиться по специальным основаниям (см., например, пункт 4 Постановления Пленума ВАС РФ N 22, Постановления ФАС Московского округа от 07.09.2010 N КГ-А40/7607-10-П, от 12.02.2010 N КГ-А40/617-10 и др.). Следовательно, характеристика сделки в качестве антисоциальной основана на так называемом объективном критерии, когда противоречие является опасным настолько, что очевидно противоречит и будет противоречить общественным, экономическим, политическим или правовым устоям общества, закрепленным в Конституции Российской Федерации (основы правопорядка), либо нравственным идеалам, представлениям о добре и зле, которые сформировались
в общественном сознании (основы нравственности), безотносительно к тому, кто конкретно заключил сделку и с какими намерениями. Заметим, что ни одна из редакций статьи 169 ГК РФ не содержит ни дополнительных ориентиров, помогающих квалифицировать сделку в качестве антисоциальной, ни хотя бы примерного перечня подобных сделок. Это оставляет открытым спорный вопрос о видах антисоциальных сделок и вряд ли способствует унификации судебной практики. Например, в пояснительной записке к проекту Федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - пояснительная записка) к видам безнравственного поведения были отнесены сделки: в которых взаимоотношения сторон приобретают характер эксплуатации (например, имеет место злоупотребление экономической мощью, необыкновенно сильное обременение одной из договаривающихся сторон); направленные на уклонение от уплаты налогов; посягающие на существо брака; нарушающие основы отношений между родителями и детьми; направленные на коммерческий подкуп представителя другой стороны или руководителя юридического лица.
Однако данный перечень не вошел в новую редакцию статьи 169 ГК РФ, что можно расценить как намеренный отказ законодателя от однозначного признания подобных сделок антисоциальными. Получается, что признание этих и подобных им сделок антисоциальными будет зависеть в первую очередь от суда, в частности от конкретного наполнения им такого квалифицирующего признака, как цель, противная основам правопорядка или нравственности, с учетом сложившейся практики. Так, в судебной практике сформировалась позиция о том, что направленность сделки на освобождение от уплаты налогов при ее заключении не может являться достаточным условием для применения статьи 169 ГК РФ, поскольку не свидетельствует о покушении на основы правопорядка и нравственности (Постановления ФАС Дальневосточного округа от 26.01.2004 N Ф03-А37/03-1/3178, от 30.07.2004 N Ф03-А37/04-1/1907 и др.). Впоследствии эта позиция нашла подтверждение в пунктах 6 и 7 Постановления Пленума ВАС РФ N 22. В частности, ВАС РФ разъяснил, что предоставленные налоговым органам абзацем четвертым пункта 11 статьи 7 Закона Российской Федерации от 21.03.1991 N 943-1 "О налоговых органах Российской Федерации" полномочия требовать применения на основании статьи 169 ГК РФ последствий недействительности сделки в виде взыскания в доход Российской Федерации полученного (причитавшегося) по сделке могут быть реализованы налоговым органом только в рамках выполнения им задачи по контролю за производством и оборотом этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции при оспаривании сделок, направленных на производство и сбыт продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан. Требование о применении подобных последствий по сделке, совершенной с целью уклонения от уплаты налогов, выходит за рамки полномочий налогового органа, а факты уклонения ответчика от уплаты налогов, нарушения им положений налогового законодательства не подлежат доказыванию, исследованию и оценке судом в гражданско-правовом споре о признании сделки недействительной. Можно предположить, что изменение подобной судебной практики маловероятно, поскольку сформулированная законодателем позиция об ином в процессе подготовки проекта изменений в гражданское законодательство (в пояснительной записке) не нашла отражения в норме статьи 169 ГК РФ.
Во-вторых, сохранилось указание на ничтожность антисоциальной сделки. Вместе с тем появился определенный практически значимый, на наш взгляд, нюанс. Напомним, что раньше любая сделка, противоречащая закону, предполагалась ничтожной, если иное не было предусмотрено законом, а применить последствия ее недействительности суд мог либо по собственной инициативе, либо по требованию любого заинтересованного лица (статья 168 и абзац второй пункта 2 статьи 166 ГК РФ в прежней редакции). Теперь же презумпция изменилась на прямо противоположную и при этом дополнена указанием на то, что ничтожной сделка признается лишь тогда, когда нарушает требования закона или иного правового акта и при этом посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (пункт 2 статьи 168 ГК РФ в новой редакции). Причем суд может применить последствия недействительности ничтожной сделки только по заявлению стороны сделки или иного лица, прямо указанного в законе, а по своей инициативе вправе это сделать, если есть необходимость защиты публичных интересов либо в иных предусмотренных законом случаях (пункты 3, 4 статьи 166 ГК РФ в новой редакции). Возникает вопрос: насколько изменение общих правил о последствиях недействительности сделок влияет на применение положений статьи 169 ГК РФ? Расхождение между формулировками пункта 2 статьи 168 ГК РФ в новой редакции (в части обязательного требования о наличии нарушения нормы закона) и статьи 169 ГК РФ в любой из редакций (в части достаточности установления противоречия цели сделки основам правопорядка или нравственности, а не конкретной правовой норме) можно списать на брак юридической техники, который нивелируется указанием в статье 169 ГК РФ на ничтожность антисоциальной сделки. Как следствие, это освобождает суд от необходимости выявлять при оценке фактических обстоятельств каждого дела указанные выше признаки ничтожной сделки (нарушение закона и противоречие публичным интересам). Однако статья 169 ГК РФ в новой редакции не содержит специальных правил относительно лиц, имеющих право требовать применения последствий недействительности антисоциальной сделки, что означает необходимость учета требований пунктов 3 и 4 статьи 166 ГК РФ. Соответственно, третье лицо, не являющееся участником сделки, не вправе требовать применения последствий ее недействительности, если такое право прямо не предусмотрено конкретным законом. Инициатива суда по применению указанных последствий также ограничена необходимостью обоснования, что такое применение либо обеспечивает защиту публичных интересов, либо прямо предписано законом. При этом содержание понятия "публичный интерес" легально не конкретизировано и потому вызывает споры. Не вдаваясь в тонкости дискуссии, можно определить его как "признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит гарантией ее существования и развития".
Очевидно, что понятие публичного интереса не тождественно понятиям основ правопорядка или нравственности и в этом смысле будет явно усложнять работу суда, решение которого по делу необходимо должным образом обосновать, и уж тем более не расширяет сферу применения статьи 169 ГК РФ. Кроме того, по своей инициативе суд теперь вправе, но не обязан применять последствия ничтожности
( Тихомиров Ю.А. Публичное право. М., 1995. С. 55). С учетом сказанного до внесения соответствующих изменений утратили свою актуальность указания в пункте 3 Постановления Пленума ВАС РФ N 22 на то, что для антисоциальных сделок недопустима двусторонняя реституция, суд вправе по своей инициативе применять как конфискационные последствия, так и одностороннюю реституцию, взыскав со стороны, действовавшей умышленно, полученное ею по сделке в пользу другой стороны.
В-третьих, появилось прямое указание на дифференциацию видов последствий ничтожности антисоциальной сделки, которое включает и двустороннюю реституцию.
Упоминание о двусторонней реституции в качестве общего правила новеллой назвать сложно. Законодатель продублировал правило пункта 2 статьи 167 ГК РФ (в прежней и новой редакциях) о двусторонней реституции в качестве общего последствия недействительности сделки. Технически такое дополнение нормы статьи 169 ГК РФ можно считать излишним, но полезным с точки зрения обеспечения единства толкования. Можно надеяться, что оно позволит изменить подход, неоправданно преобладающий в доктрине и на практике.
В частности, большинство исследователей критерий заведомости рассматривают либо исключительно через призму умысла сторон(ы) по сделке, либо крайне недифференцированно подходят к соотношению данных терминов для целей признания сделки антисоциальной. Следствием этого является представление о том, что цель сделки может быть признана заведомо противной основам правопорядка или нравственности только в случае обоснования умысла в действиях сторон или хотя бы у одной из сторон сделки.
При этом умысел в таких случаях понимается, как правило, как осознание заложенного в цели сделки противоречия и желание либо допущение наступления соответствующих последствий (что также очень спорно из-за неразработанности понятия форм вины в гражданском праве и недопустимости ввиду специфики гражданско-правовых мер защиты и ответственности применять по аналогии теорию форм вины из уголовного права).
Заметим, что ранее уже было высказано мнение о недопустимости смешения квалифицирующих признаков сделки в качестве антисоциальной и квалифицирующих признаков последствий ничтожности такой сделки. "Сделка может быть признана антисоциальной и тогда, когда ее совершением объективно нарушены основы правопорядка и нравственности, хотя бы ни одна из сторон не преследовала при этом противоправные цели. В таком случае последствия сводятся к двусторонней реституции, которая выступает в качестве общего последствия недействительности сделки (статья 168 ГК РФ)". С учетом сказанного не подлежат применению в настоящее время положения абзаца третьего пункта 1 Постановления Пленума
ВАС РФ N 22 о том, что цель сделки может быть признана заведомо противной основам правопорядка и нравственности только в том случае, если в ходе судебного разбирательства будет установлено наличие умысла на это хотя бы у одной из сторон. Равным образом любые аналогичные выводы, сделанные судами на основании прежней или новой редакции статьи 169 ГК РФ (см., например, Определение ВАС РФ от 22.02.2011 N ВАС-827/11, Постановление ФАС Северо-Западного округа от 13.09.2013 по делу N А56-56927/2012), не могут приниматься во внимание в процессе правоприменения и толкования.
Действительно новым из числа последствий ничтожности антисоциальной сделки следует признать:
а) введение дополнительных ограничений на применение конфискационных последствий. Применение конфискационных последствий ограничено теперь не только обоснованием умысла в действиях хотя бы одной из сторон сделки, но и требованием специального, по сути дополнительного, указания в законе на возможность конфискации в конкретном случае. Иначе говоря, одного умысла сторон для конфискации недостаточно, что следует из специальной оговорки в новой редакции статьи 169 ГК РФ - "в случаях, предусмотренных законом". С учетом этого содержавшееся в пояснительной записке предложение о сохранении конфискационных последствий в виде взыскания всего причитающегося по сделке в доход государства в случаях совершения сделки с вещью, изъятой из оборота (незаконная продажа оружия, реализация фальшивых денег или ценных бумаг, поддельных лекарств или алкогольной продукции, опасных для жизни и здоровья населения, и т. п.), или сделки, предметом которой является деяние, обладающее признаками преступления или административного правонарушения (проституция, дача взятки, наем убийц, исполнителей для хулиганских действий, террористических актов и т. п.), сможет быть воплощено судами только в случае внесения специальных указаний в закон, допускающих применение таких последствий, и при одновременном обосновании умысла хотя бы у одной из сторон. Вина нарушителя в гражданском праве предполагается. Однако данная презумпция по смыслу закона действует в случае применения мер гражданско-правовой ответственности, носящей по своей сути компенсационный характер.
Поскольку в данном случае конфискационные меры носят не свойственный частному праву карательный характер, вина в форме умысла стороны антисоциальной сделки, которой грозят конфискационные последствия, должна быть доказана лицом, предъявившим иск о применении последствий ее недействительности, либо судом в случае, если он намерен применить последствия ничтожности по своей инициативе. Кроме того, оговорка о том, что суд "может" применять конфискационные последствия, дает основания для неоднозначного толкования, поскольку исключает из статьи 169 ГК РФ явную императивность и в этом смысле, предположительно, снимает
с суда обязанность применить конфискационные последствия даже
в случае умысла и специального указания на их допустимость в конкретной правовой норме. С точки зрения особо опасного характера сделки, который признает Конституционный Суд Российской Федерации в абзаце первом пункта 2 Определения N 226-О,
при наличии умысла хотя бы одной из сторон такой подход
к пониманию статьи 169 ГК РФ представляется нелогичным.
Однако он вполне вписывается в общую концепцию исключения публичных начал из гражданско-правового регулирования, описанных в пункте 8 раздела I Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренной решением Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10. 2009 (далее - Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации),
а также соответствует позиции законодателя относительно применения судом последствий ничтожности сделки по своей инициативе (согласно пункту 4 статьи 166 ГК РФ суд именно вправе применить последствия, но не обязан). Представляется, что более соответствующим смыслу запрета антисоциальных сделок было бы толкование статьи 169 ГК РФ в этой части в императивном ключе.
Однако то, каким действительно будет правоприменение, покажет время и допущение иных последствий ничтожности, прямо предусмотренных законом. На наш взгляд, такие последствия могут носить только гражданско-правовой характер и не должны подменяться, например, административными мерами за публичное правонарушение. Поэтому разъяснение ВАС РФ о том, что санкции, установленные за совершение публичных правонарушений, не могут квалифицироваться в качестве последствий недействительности сделок, сохраняет свою актуальность (абзац первый пункта 5 Постановления Пленума ВАС РФ N 22). Поскольку законодатель дифференцировал последствия ничтожности исполненной антисоциальной сделки и несколько новое прочтение, по нашему мнению, должен получить абзац второй пункта 5 Постановления Пленума ВАС РФ N 22 о том, что, когда сделка сама по себе образует состав публичного правонарушения либо указанное правонарушение связано с совершением такой сделки, в рамках рассмотрения спора, вытекающего из публичных правоотношений, подлежат применению санкции, установленные законодательством
в качестве меры ответственности за совершение данного правонарушения, а не последствия, предусмотренные статьей 169 ГК РФ. Так как законодатель не только подтвердил возможность применения двусторонней реституции, но и допускает применение иных предусмотренных законом последствий недействительности, на наш взгляд, применение компенсаторных гражданско-правовых санкций не должно само по себе препятствовать применению публичных санкций, главное, чтобы не происходило "удвоения" мер ответственности,
а гражданско-правовые меры не подменяли собой публичные санкции. Согласно пункту 5.2.2 раздела II Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации такое последствие, как изъятие в доход государства всего полученного по сделке, должно применяться как альтернативное последствие недействительности сделки лишь в ограниченном числе случаев, прежде всего когда то или иное общественно неприемлемое имущественное деяние не получает адекватной санкции в уголовном или административном праве. Таким образом, как следует из сказанного выше, изменения, внесенные в статью 169 ГК РФ Законом N 100-ФЗ, не привнесли чего-то нового в понятие антисоциальной сделки, которая по-прежнему предполагается ничтожной, но уточнили возможные последствия ее недействительности, ограничили круг лиц, которые могут требовать их применения, а также освободили суды от обязательного применения конфискационных последствий.
Автор - Сергеев А.П., доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой гражданского права СПбГЭУ, советник юридической фирмы "ДЛА Пайпер Рус Лимитед" (Санкт-Петербург). Терещенко Т.А., кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права СПбГЭУ, адвокат адвокатского бюро "Прайм Эдвайс Санкт-Петербург" (Санкт-Петербург), член Королевского Института Арбитров (Member of CIAr
Источник: http://ppt.ru/news/134669?utm_campaign=%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D1%80%D0%B0%D1%81%D1%81%D1%8B%D0%BB%D0%BA%D0%B0&utm_source=SendPulse&utm_medium=email