В кочевьях иссык-кульских киргизов
Ч. Ч. Валиханов. Дневник поездки на Иссык-Куль // Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 1. - Алма-Ата, 1984.
1 июня [1856 года] я отправился в аул Буранбая ( ... )
1 июня [1856 года] я отправился в аул Буранбая ( ... )
... существовал среди киргиз особый тип молодых людей, известных под названием салов.
О салах в русской литературе, насколько мне известно, совершенно нет сведений, почему, надеюсь, будет не лишним мое сообщение об отжившем типе киргиза-ловеласа, или сала.
Из расспросов стариков мне удалось собрать некоторые сведения и составить более или менее верный образ сала. Вот он. Салами прежде всего могли быть только молодые и богатые киргизы. Если кто-нибудь хотел сделаться салом, то он должен был одеваться по возможности богаче и оригинальнее. Так, например, один сал шил из шкур овец такие широкие шаровары, что взрослый человек свободно мог помещаться в каждой штанине. У другого воротник рубашки был шириною в 1/4 аршина. Сал по большей части одевался в бархат, в шелк и редко в простой халат, на руки надевал кольца и браслеты из серебра и золота. В ушах салов часто виднелись серебряные серьги величиною с добрый кулак. Словом, он одевался возможно фантастичнее. Сал с должным старанием заботился и об убранстве своей лошади: на ноги надевал браслеты, к ушам привешивал серьги, хвост и гриву унизывал бусами и украшал филиновыми перьями, которые будто бы слушат предохранением от дурного глаза. Сал в описанном наряде садился на разукрашенного пегаса и отправлялся в какой-нибудь аул, который славился красотой девиц. Он въезжал в самую средину аула и, остановив здесь своего коня, медленно стягивал и крепко закручивал поводья у луки, на руку наматывал длинный чумбур, и тут же рядом с лошадью расстягивался на голой земле. С этого времени он старался не подавать признаков жизни: лежал на спине, с распростертыми руками и с закрытыми глазами. Таким образом, не переменяя раз принятого положения, сал лежал сутки, а иногда и больше; лежал до тех пор пока не собирались в ауле девушки, не поднимали его на руках и не относили в кибитку. Здесь сал открывал глаза и приходил в себя, благодаря обычному гостеприимству хозяина кибитки и особенной заботливости ухаживавших за ним девушек, хотя часто последние сильно подсмеивались над ним, так как голодный сал в своем шутовском наряде имел очень жалкий вид. В этой кибитке сал проводил ноч в обществе одной или нескольких девушек, пел песни собственного сочинения, играл на домбре, одаривал подарками девиц и т. д.
Но вот начинает светать... Защелкал торгай, степной жаворонок, и утренний ветерок чуть-чуть заколыхал степную траву, тогда девушки снимали с сала всю его одежду с кольцами, серьгами, браслетами и другими украшениями, и все это делили между собою. Лошадь сала с седлом и со всеми украшениями оставалась в пользу хозяина кибитки, и сал отправлялся из аула пешком в одной лишь рубашке. Он приходил к себе домой, снова наряжался точно таким образом и снова отправлялся в какой-нибудь другой аул. И здесь таким же порядком снимали с него все и отпускали пешком и в том же наряде. Опять сал одевался и опять приходил домой в одной рубашке...
Так сал продолжал свои приключения, пока не проматывал своего состояния или не приходил в себя под влиянием какого-нибудь благоразумного родственника. Радикальным средством для вразумления, как говорят, была женитьба. Салы после приезда в аул проводили ночь или в обществе одной девушки, или нескольких: это было безразлично. Одни из киргиз-стариков говорят, что сал заранее намечал какую-нибудь девушку и презжал именно в ее аул. Девица, предоставляя свою любовь салу, оставляла за это у себя его одежду и украшения, когда он уходил из аула при первых признаках утра. По словам других, сал влюблялся заочно в степных красавиц и готов был за очаровательную лукавую улыбку милой отдать все свое состояние. По свидетельству киргиз, сал мог капризничать, т. е. валяться в центре аула, только там, где он рассчитывал на верный успех, в аулах же влиятельных султанов и богатых киргиз сал вел себя вполне прилично, так как иначе ему могло бы не поздоровиться.
(А. Добросмыслов)
Reply
Reply
Это, как вы поняли, про казахов, в качестве пояснения к слову "сал", упомянутому Валихановым.
Из заметки Добросмыслова "Салы у киргизов", опубликованной в "Записках Оренбургского отдела ИРГО" (1900).
Reply
Leave a comment