Советские ветераны в Израиле: культурная и идеологическая пропасть.
Советские ветераны в Израиле: культурная и идеологическая пропасть.
Эмигранты видят Израиль маленькой страной, окруженной со всех сторон врагами, стремящимися ее уничтожить. По их мнению, Израиль остро нуждается в помощи. И себя эмигранты рассматривают как пришедших на помощь своей страдающей и сражающейся родине.
Надо заметить, что официальный Израиль активно эксплуатирует эти чувства в своей деятельности за границей. Зато среди коренных израильтян царит уверенность, что они тут построили страну, воюют за нее, побеждают в войнах, а то и «жрут все это дерьмо», и уж во всяком случае, не выходят на дорогу смотреть, поспевает ли подмога. Эмигранты в их глазах пришли на готовенькое, да еще грозят отобрать вне очереди то, что им самим по праву положено.
http://maxpark.com/community/1270/content/1735870
http://oasis-magazine.com/2012/05/09/tragedia-evreiskiv-veteranov/
Трагедия евреев-ветеранов в Израиле
В рядах Красной армии сражалось около полумиллиона евреев, половина из них, как тогда говорили, «пала смертью храбрых в бою за Родину». Многие из них служили командирами, генералами и старшими офицерами, тысячи удостоены наград за боевые заслуги, 157 - высшей награды, звания «Героя Советского Союза».
20 тысяч ветеранов Великой Отечественной войны приехало в Израиль. И здесь, на своей исторической родине, ветераны ведут свой «последний и решительный» бой за сохранение памяти об их боевой славе и героизме, за место в коллективной памяти израильтян. Бой на глазах равнодушной (в лучшем случае) публики, не понимающей, чего они хотят. Ведут бой в тишине и неизвестности, в атмосфере взаимного непонимания, а подчас и откровенной враждебности.
Проблемы выявляются с самого начала: даже название «Великая Отечественная война» приходится снабдить комментарием - «события на советско-германском фронте Второй мировой войны». Да и нет на иврите соответствия слову «отечественная», и приходится пользоваться другим, тоже иностранным и малоупотребительным в иврите - «патриотическая».
За неделю до Дня Независимости в Израиле отмечают День памяти Холокоста и еврейского героизма. Казалось бы, здесь есть место и для боевой славы еврейских ветеранов Великой Отечественной. На деле все оказалось не так. Но для ветеранов не нашлось даже ивритского слова, а иностранное слово «ветеран» многие говорящие на иврите путают со словом «ветеринар».
Разумеется, речь не идет о какой-то особой враждебности. В книге исследуется уникальная израильская традиция увековечивания боевой славы, не похожая на российскую, европейскую или американскую. В европейских обществах чтут память павших, но основное внимание и почет отдается ветеранам живым; в США Мемориальный день посвящен памяти павших в войнах, а значительно более популярный День ветеранов - живым ветеранам всех американских войн. В Израиле же повсеместно царит лишь культ павших.
Помню, с каким трудом удалось уговорить в 1995 году тогдашнего премьер-министра Ицхака Рабина появиться на собрании ветеранов, отмечавших 50-летие победы над фашизмом. Рабин бросил на собрании весьма недипломатическую для ушей советских ветеранов фразу: «Я не понимаю… мы тут все ветераны». Однако не только обычно нелюдимый Рабин, но и люди, много помогавшие ветеранам, искренне не понимали ни их идей, ни смысла их деятельности.
Помню, в том же году, во время празднований 50-летия Победы, я познакомился с отставным бригадным генералом Довом Орбахом, бывшим главным офицером по воспитательной работе Армии обороны Израиля. Он тогда занимал руководящий пост в Министерстве абсорбции, очень много и искренне помогал ветеранским организациям, пользовался среди ветеранов любовью и уважением. Орбах родился в Израиле в семье военнослужащего Советской армии, в 1945 году оставившего свою часть в Германии и впоследствии уехавшего в Израиль. И однажды, через несколько лет, в задушевной беседе Орбах мне признался, что до сих пор не понимает, чего ветераны добиваются.
В Израиле действует общий для всех эмигрантских обществ закон очереди - кто позже пришел, позже получит. В таких условиях русскоязычная община очень далека от кормушки, где делят национальный пирог. Ближневосточный менталитет, завоевывающий израильское общество, еще больше затрудняет интеграцию ценностей русскоязычных граждан, а тем более стариков-ветеранов.
Разумеется, проблема здесь не в особой враждебности, которую можно преодолеть, объяснив, в чем дело, или просто приказав сверху. Дело не только в том, что в Израиле отсутствует культура почитания собственных живых ветеранов. Культурная пропасть значительно глубже.
Ветеранские организации в Израиле ведут широкую общественную деятельность: работу десятков клубов по всей стране, установку памятников, создание выставок, уголков памяти и музеев, проведение парадов. Эта деятельность рассматривается в обществе как затея пожилых эмигрантов с целью как-то развеять собственное одиночество.
Хуже того. Многие в Израиле рассматривают деятельность ветеранов как создание альтернативной культуры, а то и антикультуры.
По сути, ветераны, как и большинство русскоязычных израильтян, пытаются найти себе место в мейнстриме израильской жизни. Они ни в коем случае не бросают вызова обществу и его главным ценностям. Речь идет не о том, чтобы изменить, а о том, чтобы дополнить и обогатить израильский нарратив дополнительными аспектами. Ветераны ни в коем случае не отвергают центральной мысли израильского общества - связи между Холокостом и возникновением государства Израиль как проявлением сионистского возрождения еврейского народа. Большинство ветеранов настроено как раз очень патриотически. Они не только, подобно другим русским эмиграциям, чувствуют необходимость внести свой особый вклад - по ставшей крылатой фразе Зинаиды Гиппиус «Мы не в изгнании, мы в послании». Ветераны буквально восприняли сионистскую риторику «возвращения в Сион». Они ощущают глубинную связь со всем еврейским народом и своей деятельностью стремятся добиться признания своего вклада в общееврейское дело. Ветераны хотят видеть свой вклад в победу важным, а то и решающим, в деле образования Еврейского государства! Но израильское общество отказывает им пока в этом праве.
Ветеранские музеи и выставки, созданные в Израиле, несут мысль о том, что в рядах Красной армии еврейские бойцы, по сути, сражались за свою родину, за еврейское государство. В этом вопросе существует почти непреодолимая пропасть во взглядах эмигрантов и коренных израильтян. Эмигранты видят Израиль маленькой страной, окруженной со всех сторон врагами, стремящимися ее уничтожить. По их мнению, Израиль остро нуждается в помощи. И себя эмигранты рассматривают как пришедших на помощь своей страдающей и сражающейся родине. Надо заметить, что официальный Израиль активно эксплуатирует эти чувства в своей деятельности за границей. Зато среди коренных израильтян царит уверенность, что они тут построили страну, воюют за нее, побеждают в войнах, и уж во всяком случае, не выходят на дорогу смотреть, поспевает ли подмога. Эмигранты в их глазах пришли на готовенькое, да еще грозят отобрать вне очереди то, что им самим по праву положено.
В этом мировоззренческом конфликте борьба ветеранов самая чистая и бескорыстная, наименее подозрительная в отношении какого-то материального или политического интереса, а потому и самая непонятная и угрожающая! Непонятны израильтянам их амбиции, их выставки фотографий Героев Советского Союза, представление еврейской истории как прямой цепочки от древних царств через героизм солдат-евреев к современному Государству Израиль. Непонятно стремление выделить еврейское происхождение советских военных героев и полководцев, а заодно и происхождение из России израильских государственных мужей и военных деятелей. Все опросы общественного мнения показывают, что «русское» происхождение в современном Израиле малопрестижно. Из прочного места в середине шкалы престижности в 70-80-е гг. оно резко опустилось вниз в 2000-е, и даже арабы иногда ближе, чем «эти русские».
Ветераны не отрицают традиционного израильского нарратива, а лишь пытаются его дополнить. Они испытывают на себе и неизжитую враждебность израильтян к СССР. Ведь в течение десятилетий Израилю приходилось воевать с противниками, которые снабжались советским оружием и поддерживались из Кремля.
Когда дело касается СССР, коллективная израильская память старается исключить даже бесспорные факты, например решающую дипломатическую и военную поддержку, оказанную СССР Израилю в самое тяжелое время Войны за независимость. А ведь в вооруженных силах новосозданного Еврейского государства в составе корпуса МАХАЛ (аббревиатура Митнадвей хуц лаарец - «иностранные добровольцы» на иврите) воевало несколько сот добровольцев из СССР, в основном, офицеров-евреев, специально демобилизованных для этого из Советской Армии. Они внесли решающий вклад в создание израильской артиллерии и бронетанковых войск. На официальном сайте МАХАЛ, созданном при содействии Министерства обороны Израиля, много рассказывается об индийских и британских добровольцах-летчиках, об американских ветеранах-евреях, принимавших участие в Войне за независимость. И лишь среди прочих национальностей одним словом упомянуты советские добровольцы. Память о них осталась в личных воспоминаниях и фрагментарных упоминаниях старых тель-авивских газет.
Однобокая израильская ориентация на США тоже не помогает делу ветеранов. В Израиле усвоили расхожие американские стереотипы времен Холодной войны, замалчивающие решающую роль Восточного фронта в разгроме стран фашистской оси. Ведь и сегодня 16% американских школьников на вопрос о том, с кем воевали США во Второй мировой войне, отвечают - «с русскими». А тех, что отвечают иначе, тоже учат, что русские лишь получали американскую помощь, за которую не расплатились, а если и были какие-то победы, то лишь благодаря огромным расстояниям, бездорожью и пресловутому «генералу Зима».
Обида ветеранов усиливается еще больше, потому что вклад в победу ветеранов-евреев и само их существование точно также отрицались и на старой родине, в мрачную пору советского государственного антисемитизма. Там тоже отказывались включить евреев и в число народов, внесших вклад в победу над фашизмом, и в советскую историю боевой славы. В итоге, общественное непризнание ветеранов-евреев привело к тому, что и в глазах своего молодого поколения их точка зрения также не престижна. К этому добавляется еще один негативный фактор - общее отчуждение стариков в современном западном постиндустриальном обществе.
Впрочем, наличие активных ветеранских организаций в Израиле и в Северной Америке как раз способствует признанию их вклада современной официальной Россией. Только в Израиле официальные российские лица, и в первую очередь сам президент, находят возможным и важным встречаться с ветеранами-евреями. Ветеранов Великой Отечественной войны приглашают на приемы в посольство РФ. В них видят важное звено в кремлевских инициативах по консолидации соотечественников. При всей двойственности и парадоксальности своего положения, именно евреи-ветераны в Израиле больше всего способствуют осознанию общих ценностей в российско-израильских отношениях.
Разумеется, хватает и неадекватного восприятия действительности со стороны самих ветеранов, и попыток приложить модели советского патриотизма к чуждой им израильской действительности. Достаточно вспомнить лозунг одной израильской партии, пользующейся поддержкой русскоязычных ветеранов: «За нашу еврейскую Родину!», нелепые попытки «научить их, как родину любить».
Трагических, трагикомических, а то и попросту юмористических эпизодов из ветеранской деятельности можно рассказать великое множество: и про стариков, с трудом бредущих на парадах 9-го Мая; и о том, как им приходится прятать от насмешек боевые награды в общественном транспорте. И многое другое.
Однако все это не может помешать признанию величия исторического подвига этих пожилых людей, их двойной трагедии отчуждения, как в Советском Союзе, так и в Израиле. Им всем нужна лишь одна победа, на сей раз победа на фронте памяти своего народа. Однажды на празднование коллективного дня рождения в клубе ветеранов я прихватил весьма амбициозную ивритскую девочку, подрабатывавшую фоторепортером в одном стильном тель-авивском журнале. Я боялся, что ей станет скучно, но неожиданно увидел слезы у нее на глазах. «Это же наша покойная баба Люба, - растроганно показала она на фото пожилой женщины в старой форме военврача с медалями на груди. - Она с нами приехала. Мама с ней ругалась, гнобила ее, она боялась рта раскрыть… а тут ее память».
Михаэль Дорфман