Славяне и русские глазами иноземцев. Цитаты. 3-я часть.
«Славяне, вышедшие из европейской Сарматии пустились разорять Апулию… Вслед за тем Славяне основали город Монтелонго (в Италии). В мое время старики в Монтелонге говорили испорченным славянским языком».
Триа, католический епископ
«Славяне на землях нынешней Германии еще задолго до призвания варягов имели укрепленные и многолюдные города, каждый из которых был обнесен рвом, валом и палисадами».
Константин Багрянородный, византийский император (905 - 959 гг.)
«Тацит в 60 году по Р. Х. говорит, что Германцы не знают еще городов; Славяне же строят прочные деревянные дома и укрепленные города для обороны от неприятелей».
Е. Классен, немецкий историк (1795 - 1862 гг.)
«Славяне - это разбойники морские. Французы их назвали Норманами, то есть людьми северными. Они были последними выходцами из Скандинавии. Норманы напали и разорили морское побережье Франции, а затем, войдя в устья рек, перешли к сухопутным завоеваниям. Они одолели Фригионов или Фризионов, сожгли Гамбург, осадили новопостроенный тогда город Колонию Ренскую (немецкий город Кельн), и во Франции заняли Неустрию, которая ныне названа ими Нормандией… Их король прошел со своими людьми в Нормандию, где уже осели некоторые из его народа. Соединившись с ними, он завладел всей страной и заливами Святого Малая вплоть до Сенны, которая древними называлась Секвана. И взойдя на суда дошел вдоль указанного берега до Руана, который осадил и взял… Став властителем такого большого и богатого города, он задумал покорить себе Королевство Французское… начал осаду Парижа, когда королем в нем был Карл. Карл, не надеясь на свои силы, вступил в переговоры с неприятелем-победителем. В конце концов, они договорились на тех условиях, что король норманнов примет Христианскую веру и возьмет в жены Циллу, дочь Карла, в приданое за которой получит Бретань и Нормандию…»
Мауро Орбини, итальянский историк (1601 г.)
«Море, которое называется Балтийским, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варяжское море. Сверх того, варяги в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком».
Сигизмунд Герберштейн, австрийский дипломат (1486 - 1566 гг.)
«Ныне Славяне Российские от всех иноземцев прозываются Московитянами. Они остались в своих жилищах, в то время, как прочие их товарищи и сродники вышли и пошли, иные к морю Германскому, а иные к Дунаю… Древние называли их Роксоланами, Тоссоланами, Рутналами и Рутенами, ныне же названы они Россияне, сиречь рассеяны, поскольку слово «Россия» на русском или славянском языке означает рассеяние. Для такого названия есть веские причины, поскольку Славяне, после того, как первоначально вышли из Скандии, завладели всей Сармацией Европейской и частью Азии. Переселенцы славянские рассеялись и расточились от Северного Ледовитого океана (на севере) до Средиземного моря и его залива - Адриатического моря (на юге), а также от Тихого океана (на востоке) до Балтийского моря (на западе)».
Мауро Орбини, итальянский историк (1601 г.)
«Сами же московиты уверяют, будто их страна изначально называлась «Россея», а имя это указывает на разбросанность и рассеянность ее народа, ведь «Россея» на русском языке и значит «разбросанность» или «рассеяние». Это мнение, очевидно, справедливо, так как и до сих пор различные народы живут вперемежку с обитателями Россеи… Но каково бы ни было происхождение имени «Россея», народ этот, говорящий на славянском языке столь умножился, что либо изгнал живущие среди него иные племена, либо заставил их жить на его лад, так что все они называются теперь одним и тем же словом «русские».
Сигизмунд Герберштейн, австрийский дипломат (1486 - 1566 гг.)
«Имя же «русские», присвоенное ныне московитами себе, происходит от славянского слова «рассеяние» и обозначало уже в древности людей, живущих не кучно, а на большом расстоянии друг от друга, вследствие чего греки и называли их славянами, антами и спориями, т. е. «разбросанными».
Яков Рейтенфельс, курляндский путешественник, дипломат (1676 г.)
«Словяне получили свое имя от слова, поскольку отличались правдивостью, были тверды и верны данному ими слову».
Мартин Кромер, польский историк (1512 - 1589 гг.)
«Место в мире божьем, что вам послал Господь, окружите тесными рядами, защищайте его днем и ночью. Не место, волю - за мощь его радейте. Где вы будете, чада будут, нивы будут, прекрасная жизнь. Расеюния чарует очи, никуда от нее не денешься, не излечишься. Ни единожды будет, услышим мы: вы чьи будете, рысичи, что для вас почести, в кудрях шлемы; разговоры о вас. Не есть еще, будем мы в этом мире божьем».
Расшифровка Фестского диска, возраст которого - 3 700 лет
«Святослав отличался храбростью и решительностью, и, возмужав, сразу же начал походы, подвергая себя всем опасностям войны. В походе он запрещал своим воинам обременять себя какой бы то ни было поклажей, не исключая даже посуды, питался одним только жареным мясом, а спал на земле, подложив под голову седло… Святослав вернулся в Болгарию, где осадил и взял город Переяслав, а затем объявил войну царям Василию и Константину. Они через своих послов просили у него мира, выведывая, сколько у него войска, под лживым предлогом, будто хотят заплатить дань по числу воинов. Узнав это число, они собрали свое войско, встретившись с которым русские были устрашены его многочисленностью. Заметив колебание своего войска, Святослав сказал: «Русские, я не вижу места, где мы могли бы надежно укрыться; поэтому, не желая предать русскую землю врагу, я решил либо мужественно погибнуть в сражении, либо добиться победы. Ведь стойко сражаясь, я, если и паду, обрету бессмертную славу, если же побегу - то вечный позор. Некуда бежать окруженному бесчисленным врагом, поэтому стану крепко и в первом ряду подвергну себя всем опасностям за отечество». Воины отвечали ему: «Где твоя голова, там и наша». Ободрив воинов, Святослав бросился на стоявшего против него врага и сильным натиском опрокинул его».
Сигизмунд Герберштейн, австрийский дипломат (1486 - 1566 гг.)
«Есть один народ, который Геродот называет гипербореями. Нынешнее название этого народа - Московиты. Нельзя доверять их страшному упадку, который будет длиться много веков. Гипербореи познают и сильный упадок, и огромный расцвет... В этой стране гипербореев, о которой никто никогда не думал как о стране, в которой может произойти нечто великое, над униженными и отверженными воссияет Великий Крест».
Филипп фон Гогенхем (Парацельс), швейцарский мистик
«Славянское нашествие VI века н. э. на Западную Европу началось из Костромы».
Фальмерайер, немецкий ученый (XIX в.)
«Но в рассуждении о военном искусстве уместно, кажется, сказать о том, как Москвитяне упражнялись в нем прежде. Их лошади ниже среднего роста, сильны и быстроходны. На них они обыкновенно сражались копьями, железными палицами, луками и стрелами. Войска были немногочисленны, воины носили оружие за спиною, а тело хорошо прикрывали круглым или четырехугольным щитом, подобно туркам, азиатам и грекам. Некоторые из них - правда, немногие - носили латы и остроконечные шлемы. Их манера сражаться состояла в том, что они считали постыдным побеждать врага обманом, скрытой хитростью и из засады; сражались же храбро, как на поединке. Они выказывали известного рода великодушие, соединенное с жестокостью, и презирали ту храбрость, которая вытекала из каких-либо преимуществ, не признавая победу полной и настоящей, раз она одержана обманом и хитростью. Такой способ победы они называли боязнью, трусостью и предательством; умение и искусство начальника они видели в захватывании прежде всего мест для стоянки войск, которые должны были не выходить из повиновения и не покидать поля сражения без приказания начальника, никогда не сражаться на неудобном месте, совершено не двигаться, когда их вызывают на бой и совсем не прятаться в засаду. Все такие приемы они осуждали, и победу, одержанную посредством хитрости и уловок, не считали настоящей».
Марко Фоскарино, итальянский дипломат (1537 г.)
«В войне оборонительной, или в случае сильного нападения татар на русскую границу, войско сажают в походную или подвижную крепость (называемую Вежа или Гуляй-город), которая возится при нем под начальством воеводы гулевого. Эта походная или подвижная крепость так устроена, что (смотря по надобности) может быть растянута в длину на одну, две, три, четыре, пять, шесть или семь миль, именно на сколько ее станет. Она заключается в двойной деревянной стене, защищающей солдат с обеих сторон, как с тылу, так и спереди, с пространством около трех ярдов между той и другой стеной, где они могут не только помещаться, но также имеют довольно места, чтоб заряжать свои огнестрельные орудия и производить из них пальбу, равно как и действовать всяким другим оружием. Стены крепости смыкаются на обоих концах и снабжены с каждой стороны отверстиями, в которые выставляется дуло ружья, или какое-либо другое оружие. Ее возят вслед за войском, куда бы оно не отправлялось, разобрав на составные части и разложив их на телеги, привязанные одна к другой и запряженные лошадьми, коих, однако, не видно, потому что они закрыты поклажей, как бы навесом. Когда привезут ее на место, где она должна быть поставлена (которое заранее избирает и назначает гулевой воевода), то раскидывают, по мере надобности, иногда на одну, иногда на две, а иногда и на три мили и более. Ставят ее очень скоро, не нуждаясь притом ни в плотнике, ни в каком-либо инструменте, ибо отдельные доски так сделаны, чтобы прилаживать их одну к другой. Эта крепость представляет стреляющим хорошую защиту против неприятеля, особенно против татар, которые не берут с собой в поле ни пушек, ни других орудий, кроме меча, лука и стрел. Внутри крепости ставят даже несколько полевых пушек, из коих стреляют, смотря по надобности. Полагают, что ни один из христианских государей не имеет такого хорошего запаса военных снарядов, как Русский царь, чему отчасти может служить подтверждением Оружейная палата в Москве, где стоят в огромном количестве всякого рода пушки, все литые из меди и весьма красивые».
Джильс Флетчер, английский дипломат (1548 - 1611 гг.)
«Я думаю, что нет под солнцем людей более привычных к столь суровой жизни, как русские: никакой холод их не смущает, хотя им приходится проводить в поле по два месяца в такое время, когда стоят морозы и снега выпадает более чем на ярд. Простой солдат не имеет ни палатки, ни чего-либо иного, чтобы защитить свою голову. Наибольшая их защита от непогоды - это войлок, который они выставляют против ветра и непогоды, а если пойдет снег, то воин отгребет его, разводит огонь и ложится около него. Так поступает большинство воинов великого князя, за исключением дворян, имеющих особые собственные запасы. Однако такая их жизнь в поле не столь удивительна, как их выносливость, ибо каждый должен добыть и нести провизию для себя и для своего коня на месяц или на два, что достойно удивления. Сам он живет овсяной мукой, смешанной с холодной водой, и пьет воду. Его конь ест зеленые ветки, стоит в открытом холодном поле без крова и все-таки работает и служит ему хорошо. Много нашлось бы среди наших хвастливых воинов таких, которые могли бы пробыть с ними в поле хотя бы только месяц? Я не знаю страны поблизости от нас, которая могла бы похвалиться такими людьми».
Ричард Ченслер, английский мореплаватель (1554 г.)
«В России вообще народ здоровый и долговечный. Недомогает он редко, и если приходится кому слечь в постель, то среди простого народа лучшими лекарствами, даже в случае лихорадки с жаром, являются водка и чеснок... Здесь мало слышали об эпидемических заболеваниях, и встречаются здесь зачастую весьма старые люди».
Адам Олеарий, немецкий ученый, путешественник (1599 -1671 гг.)
«Многие из Русских доживают до 80, 100, 120 лет, и только в старости знакомы с болезнями. Врачебные пособия употребляют только царь и некоторые важнейшие вельможи; а простолюдины считают даже нечистыми многие лекарственные вещи: пилюли принимают очень неохотно, промывательное же, мускус, выхухоль и другие подобные средства ненавидят. Чувствуя себя нездоровыми, они обыкновенно выпивают хорошую чарку вина, всыпав в нее заряд ружейного пороха или смешав напиток с толченым чесноком, и немедленно идут в баню, где в нестерпимом жару потеют часа два или три. Так лечится простой народ во всех болезнях».
Якоб Маржерет, французский наемник (1590 - 1606 гг.)
«Могу доказать, когда надобно, что баня российская, конечно, заступает место двух третей лекарств, описанных во врачебной науке и в большей части аптекарских сочинений».
Антонио Санхец, португальский врач
«За все время брака он (Лжедмитрий) ни разу не сходил в баню, хотя она и готовилась для него ежедневно. Немытый ходил он в церковь, сопровождаемый многими собаками, чем осквернял их святыню. Недостаточно низко кланялся он святым иконам и вообще совершал еще многое другое, причиняя русским сердечное страдание, так что они поняли, что обмануты».
Адам Олеарий, немецкий ученый и путешественник (1599 - 1671 гг.)
«Странно сказать, а при такой беспорядочной жизни в Московии многие доживают до глубокой старости, не испытав никогда и никакой болезни. Там можно видеть сохранивших всю силу семидесятилетних стариков, с такой крепостью в мускулистых руках, что выносят работу вовсе не под силу нашим молодым людям. Надо думать, что здоровый воздух много помогает такому крепкому здоровью, не расстроенному ни у кого из них ученьем, как у нас. Московитяне говорят, однако ж, будто бы это больше оттого, что они пренебрегают врачебным искусством. Во всей Московии нет ни одного врача, ни аптекаря, и хотя в мое время Царь давал при своем дворце довольно щедрое содержание трем врачам, но это надобно приписать только его подражанию иноземным Государям, потому что ни сам он никогда не пользуется их трудами, ни кто-либо другой из Московитян. Захворавшие презирают все правильные средства Иппократа, едва дозволяя прикладывать себе наружные лекарства. Скорее прибегнут к заговорам старух и татар. А при отвращении от пищи и для утоления жара употребляют водку и чеснок».
Августин Мейерберг, австрийский дипломат (1622 - 1688 гг.)
«Россия - большая страна на севере. Живут тут христиане греческого обряда. Тут много царей и свой собственный язык; народ простодушный и очень красивый; мужчины и женщины белы и белокуры».
Марко Поло, итальянский путешественник (1254 - 1324 гг.)
«А на Руси, по Божией воле, все люди, как самые бедные, так и самые богатые, едят ржаной хлеб, и рыбу, и мясо. Так что крестьянам и бедным рукодельцам живется на Руси намного лучше, нежели во многих местах Греческой, Испанской и других подобных земель, в которых кое-где мясо, а кое-где рыба слишком дороги, а дрова продаются на вес, и люди, живущие в этих теплых странах, в зимнее время от мороза страдают больше, чем страдают жители Руси. Ибо там спят в студеных избах без печей и без огня, а здесь живут в топленых избах».
Юрий Крижанич, хорватский писатель (1618 - 1683 гг.)
источник