Мастер ужасок. Часть 44
Назад Мастер и ужаска
Свадебный пир
- Если не ошибаюсь есть такая поговорка: повара оценивают по десерту? - спросил мастер ужасок. - И вообще ведь все во время праздничного обеда только и ждут десерта?
Эхо и Ицануела горячо закивали: они согласно кивали почти всё время когда говорил Айспин. После того, как ужаска очнулась, мастер, не переставая отвешивать комплименты, провёл их обоих на кухню замка, где он сейчас уже накрыл стол и собирался растопить печь.
- Поэтому для сегодняшнего пира я придумал меню, состоящее из одних лишь десертов! Симфония из прекраснейших аккордов! Один сладкий грех за другим! Самое лучше на закуску, в качестве основного блюда и на десерт! Согласны ли вы, мой цветочек и мой почтенный гость Эхо?
Ицануела сидела не шевелясь во главе стола. Эхо сидел на столе, на своём привычном месте. Оба, как заколдованные, наблюдали за мастером, которого будто подменили.
Айпин вел себя всё время как супруг с многолетним стажем до сих пор влюблённый в свою жену как в первый день их встречи. Он не пропускал ни одной возможности сказать ужаске комплимент или бросить на неё обжигающий взгляд.
- Я думал ты ешь только сыр, - прошипел Эхо Ицануеле, когда Айспин выбежал из кухни в кладовку за продуктами.
- Ради него я съем даже тарелку с вилкой, ложкой и ножом, - прошептала ужаска. - И скатерть тоже. Не нервируй меня!
- То, что он в тебя влюблён не означает сразу, что ты должна отказаться от своих принципов! Держи его покрепче в узде! Он должен танцевать по твою дудку, а не наоборот.
- Не правда ли удивительно? - спросила ужаска и захлопала в ладоши. - Зелье подействовало сильнее, чем я думала.
- Не забывай о нашей основной цели! - напомнил Эхо. - И что мы этого пока не сделали.
Айспин вернулся с корзинами набитыми мукой, сахаром, маслом, яйцами, ванильным сахаром, шоколадом и фруктами.
- Я хочу приготовить сам полностью всё приготовить, мои дорогие, поэтому попрошу у вас немного терпения! - воскликнул он. - И позвольте мне скоротать ваше время одной сладкой историей, пока я как раб пашу у плиты! А рассказ этот о лучшем кондитере Цамонии.
Ицануела и Эхо снова бодро закивали головами.
"Сладкая история о кондитере", - подумал Эхо. "Старик действительно полностью изменился". Ему он рассказывал только истории о кровопийцах. безумных маньяках-убийцах, белоснежной вдове и смертельном винограднике.
Мастер ужасок начал взбивать в большой миске белки.
- Хорошо, но для сперва вы должны знать, что сначала этот кондитер был очень кислым типом. Он презирал все виды сладостей, он ненавидел пироги и пудинги, он чувствовал отвращение к парфе и печенькам, десерты были для него ужасным злодеянием, а взбитые сливки пугали его. Он любил кислую капусту и солёные огурцы, рольмопсы и вонючий сыр, селёдку и икру.
"Да уж, история начинается как-то слишком кисло", - подумал Эхо. "Это больше на него похоже."
- Но больше всего ему нравилось обходиться вообще без еды, - продолжил Айспин. - Он было высокий и худой, как скелет.
"Кого же мне этот парень напоминает?" - подумал Эхо.
- Кажется я забыл сказать, что действие происходит в Железнограде, - сказал Айспин нарезая острейшим ножом абрикосы такими тонкими ломтиками, что сквозь них можно было бы читать книгу.
- В Железнограде? - удивлённо переспросил Эхо.
- Да, - сказал Айспин. - Что-то не так с Железноградом?
- Да! - влезла ужаска. - Что тебе не нравится?
- Ничего, - торопливо ответил Эхо, - Рассказывай дальше.
- Итак, Железноград, как известно, самый уродливый, грязный, опасный и нелюбимый город Цамонии. Город полностью состоящий из металла, из ржавого железа и тяжёлого свинца, из покрытой патиной меди и латуни, из винтов и гаек, из механизмов и фабрик.
"Странно", - подумал Эхо. "Это же мои слова, когда я описывал ему Железноград!"
Мастер ужасок жарил на чугунной сковороде зелёные помидоры с изюмом, апельсиновой цедрой, коричневым сахаром и хересовым уксусом.
- Да, поговаривают, что весь город - это один единственный механизм, - продолжил он. - медленно-медленно движущийся к пока неизвестной ему цели. Там находится большая часть металлообрабатывающей промышленности континента, но даже то, что они производят - уродливо: оружие и колючая проволока, гаротты и медные девы, клетки и наручники, доспехи и мечи. Обычные горожане живут в жестяных домах, почти полностью разъеденных кислотными, постоянно идущими дождями, и закопчённых угольной пылью. Те, кто может себе позволить, свинцовые бароны и золотые графы, торговцы оружием и производители пушек, живут в стальных крепостях, в постоянном страхе перед своими недовольными и терпящими нужду подданными и работниками. Железноград - город омываемый ручьями из кислот и масла. Вечно накрытый куполом из сажи и грозовых туч, в которых постоянно гремит гром и сверкают молнии. Вечный грохот и шипение, скрип ржавых петель и звон цепей наполняют его закопчённый воздух. Многие жители города сами являются механизмами. Жуткий город. Наверное самый жуткий в Цамонии.
"Это один в один мои слова!" - удивлённо думал Эхо. Невероятно, как старик всё запомнил. Куда же он клонит?
- И вот однажды наш кислый парень встречает посреди этого уродливого города самую красивую девушку в мире.
- О! История любви! - воскликнула Ицануела и захлопала в ладоши.
"И это мне знакомо", - подумал Эхо, но ничего не сказал.
- Представьте себе самую красивую девушку какую только сможете! - предложил Айспин. - Она была настолько прекрасна, что из-за моих ограниченных повествовательных способностей нет никакого смысла даже пытаться описать её красоту словами. Для меня это слишком сложно, поэтому я не буду уточнять была ли она блондинкой, брюнеткой или шатенкой.
"Он рассказывает какую-то другую историю моими словами!" - размышлял Эхо. "Что же это значит?"
- Были ли у неё волнистые, длинные, короткие, кучерявые или шелковистые волосы, - продолжил Айспин. - Я так же воздержусь от привычных сравнений её кожи с молоком, бархатом, шёлком, персиком, мёдом или слоновьей костью. Вместо этого я предоставлю вам на этом месте нарисовать портрет идеально красивой для вас девушки.
По затуманенным глазам и дебильной улыбке Ицануелы Эхо догадался, что на месте прекрасной девушки ужаска представила саму себя.
"Судя по всему мой рассказ подействовал на него сильнее, чем я думал", - размышлял дальше царап. "Раз он так его запомнил!"
Айспин грациозно подал на стол первое блюдо. Это был тёплый салат из тончайших абрикосовых ломтиков с конфитюром из зелёных помидор, увенчанный невероятно плотными взбитыми белками с ванилью. Он бросил на Ицануелу горячий взгляд, растопивший бы даже ледяные пещеры Подземного мира, и продолжил свой рассказ.
- Всем было известно, что эта красавица была не только самым прекрасным созданием Железнограда, но и безумно любила сладости. Она любила карамельки и трюфеля, шоколад и марципан, нугу и турецкий мёд. Она сходила с ума от пирожных и взбитых сливок, бисквитов и лимонных пирогов. Кислый парень проклинал свою судьбу: я работаю на уксусной фабрике и мою бочки из-под солёных огурцов. Как такой как я может покорить сердце такой сладкой девушки?
"Ну наконец-то!" - облегчённо подумал Эхо. "Теперь он начал рассказывать свою историю!"
Мастер ужасок чистил груши, рядом с ним к кастрюле булькали засахаренные каштаны в сливках.
- О! Этот томатный конфитюр просто совершенство! - пропела ужаска. - А ванильная пена! Такая плотная! Как такое возможно?
- Огромное спасибо, мой цветочек! - ответил Айспин улыбаясь. - Нужно просто очень жёстко взбивать белки. Но это всего лишь маленький аперитив, чтобы порадовать вас. Я поспешу со следующим лакомством.
Он снял с огня кастрюлю с каштанами и стал разминать их вилкой.
- Однажды наш молодой человек погружённый в мрачные мысли шагал под проливным кислотным дождём по Железнограду, - продолжил Айспин свой рассказ. - И наткнулся на кондитерскую. Это было удивительное зрелище для мрачного ржаво-серого города: витрины набитые разноцветными тортами со сливками и фруктами, шоколадные пироги, булочки с корицей, засахаренные фрукты, покрытые глазурью пирожные и печенье. Любой бы сказал, что магазин этот - как оазис в пустыне. Но не наш юноша. На него он подействовал совсем по-другому. Ему стало противно от этой сладкой роскоши.
Айспин положил белый шоколад в кастрюльку и начал его растапливать. Затем он добавил туда сливок и яичного ликёра, и приправил корицей.
- Он хотел уже уйти, как вдруг заметил в магазине свою возлюбленную. Она стояла у прилавка и искрящимися глазами указывала сладости, которые она хотела купить. Она светилась от предвкушения попробовать новые лакомства и юноша понял, что в этот момент она была ещё красивее, чем обычно.
Айспин снял с плиты кастрюльку с белым соусом. Он восхитительно пах.
- Странная ярость охватила молодого человека и он с удивлением заметил, что ревнует её к куску торта. Завидует пирожному, злится на вафли. `Я хочу доставить ей большее, чем удовольствие, чем эти сладости´, - сказал он сам себе. ´Я хочу создать лучшую кондитерскую, стать величайшим мастером сладких искушений во всей Цамонии! Я хочу готовить вкуснейшие десерты и изысканнейшие пирожные. Я хочу создавать шоколадные конфеты разбивающие сердце! Глазури, за которые будут драться! Меренги, за которые будут убивать! Велюте из чёрного шоколада, за которые на меня будут молиться´.
Мастер ужасок замолчал пока доставал что-то из духовки и выкладывал это на тарелки. Это пахло запечёнными грушами и марципаном.
- Он прекрасен! - пропищала ужаска. - Ты знал, что он так чудесно умеет рассказывать?
- Да, - прошептал Эхо.
- У него множество талантов, - выдохнула ужаска.
Айспин подал следующий десерт. Это был золотисто-коричневый грушево-марципановый штрудель с кремом из каштанов на тёплом зеркале из белого шоколада.
- Приятного аппетита! - поклонившись сказал мастер.
Эхо поразило не то, с каким умением Айспин готовил и подавал блюда, - этим он был сыт до омерзения - а тот факт, что мастер забросил свою работу в лаборатории, да, совсем забыл про неё. Завтра же полнолуние, ночь к которой он так долго готовился, а он печёт штрудели, рассказывает сказки и воркует с Ицануелой. Это было лучшем доказательством, что зелье действует.
- Ааааа, ням..., - промычала ужаска откусив кусочек. - Это же не-ве-ро-ят-но! Это же как... как...
- Любовь? - закончил за неё Айспин соблазнительно прикрыв глаза.
- Да! Любовь! - продолжил он свою историю. - Это она полностью изменила нашего юношу. Это она превращает меланхолика в холерика, кислое в сладкое, Железноград в Флоринт. Он понял, что должен стать абсолютно другим человеком, чтобы завоевать сердце девушки. И он уехал из Железнограда, так как тут можно было научиться отливать пушки, но никак не идеальный крем-карамель. Он отправился во Флоринт, находящийся в то время на пике кулинарного искусства. Тогдашний правитель Цаан Флоринтский объявил кондитерское искусство одним из видов искусств и назначил девять бывших кондитеров министрами. И если кто-то желал достичь славы на поприще кондитерства, то Флоринт был лучшей основой для этого, точнее даже идеальным песочным коржом.
По мнению Эхо ужаска слишком громко рассмеялась над плоской шуткой Айспина. Мастер приступил к приготовлению следующего блюда. Он выжал сок из лаймов и красных апельсинов и порубил горсть миндаля.
- Сначала он отказался от всего кислого, - продолжил мастер. - И начал есть сладости. Он стал членом тайного общества Милистов, почитавших мёд как божество и верящих в бога по имени Гноркс, бессмертного и живущего на солнце. В полнолуние они купались в меду.
Эхо вздрогнул при упоминании имени Гноркса. А Айспин заговорщицки посмотрел на него, размешивая на плите пудинг.
- Он начал изучать кондитерское искусство с самых основ. Сначала он работал на сахарной фабрике, затем на молочном заводе и наконец в цеху, где мелют какао. На кулинарных факультетах Флоринта он изучил предметы: смешивания продуктов, соусоведение и гарнирование. Параллельно он учился на кондитера в самой большой кондитерской города. Днём он сидел за партой, по ночам украшал торты. Три года он изучал Кулинарию для продвинутых у Матрэ Гаргантюэля, шефа по десертам на кухне Цаана Флоринтского. Гаргантюэль очень быстро заметил особый талант молодого человека, сделал его своим учеником и посвятил его в секреты величайшего кондитерского искусства.
Айспин убирал со стола и одновременно подавал следующее блюд: холодный суп из красных апельсинов с пряничным пудингом и вербеновым маслом. Ицануела навалилась на еду, будто не ела несколько дней подряд.
- На день рождение Цаана он испек самый большой баумкухен, который когда либо был испечён. Затем он открыл свою собственную кондитерскую, что стало причиной банкротства большинства кондитерских Флоринта, так как все хотели есть торты нашего юноши. Цаан предложил ему пост Десерт-министра. Но наш герой отказался, так как он решил вернуться назад в Железноград, чтобы завоевать сердце красавицы своими лучшими творениями. Когда он её снова увидел, она была в пять раз толще прежнего, замужем и имела троих детей. Наш молодой человек бросился в самую ядовитую реку города и утонул в ртути.
Эхо и Ицануела озадаченно посмотрели на мастера ужасок.
- И это был твой рассказ? - спросил Эхо.
- Ну да! - сказал Айспин. - Вы же знаете, что все цамонийские истории заканчиваются трагически. И в моей истории есть две морали. Первая: не нужно тянуть с предложением руки и сердца! Вторая: от сладостей толстеют.
- Да, да, - сказал Эхо. - А от хрена хренеют (извините, не удержалась. По-моему идеально сюда подходит. В оригинале что-то подобное). Глупая история.
- Ну не знаю! Мне история понравилась, - упрямо сказала ужаска. - Концовка немного неожиданная. Но она отлично подошла к десерту. Вербеновое масло просто восхитительно!
И она облизала своим длинным языком тарелку.
- Ах! Не обращай на него внимания, мой цветочек! - сказал Айспин. - Эхо наслушался уже вдоволь моих история и я его прекрасно понимаю. Скоро это не будет его нервировать. Никогда больше.
Сердце Эхо чуть не остановилось. Может для Ицануелы это и был свадебный пир, но для него это была последняя трапеза. Об этом он даже на мгновение забыл.
Ицануела тоже не ожидала такого замечания. Эхо увидел это по её тревожному взгляду. Она перестала облизывать тарелку и поставила её на стол.
Айспин упал перед ней на колени:
- Но я хочу воспользоваться моралью моей истории и предлагаю тебе руку и сердце! Мы должны пожениться на этой неделе!
Ужаска сильно покраснела и нервно хватала ртом воздух:
- Если ты так хочешь..., - наконец выдала она.
Айспин вскочил.
- Тогда продолжим праздник! Я хочу приготовить тебе все те божественные десерты, которые наш бедный кондитер не смог приготовить своей возлюбленной.
Мастер поспешил назад к плите и за следующий час приготовил целый фейерверк десертов, как будто это он учился у Матрэ Гаргантюэля во Флоринте: малиновый мильфой с кремом из шампанского, мусс из яблок-ранеток с шоколадным соусом забайоне и коричными пончиками, кокосовое парфе с клубничными пампушками, лимонное сорбе с шафраном, рожки с пралине с вишнями в красном вине, пирожные с цветами бузины и фисташковой пеной, кремё из орехового шоколада и маракуйя с позолоченными мидгардскими ягодами.
Благодаря этим лакомствам мрачны е мысли были быстро забыты. Эхо и ужаска наелись до отвала, но не чувствовали тяжести в желудках и были в хорошем расположении духа, наверняка благодаря некоторым ликёрам, портвейнам и коньякам в десертах. Ужаска изредка икала, а Эхо очень захотелось что-нибудь спеть, как вдруг Айспин сказал:
- Уже поздно, да и путь из Железнограда сюда был длинным. Давай я покажу тебе твою спальню, мой цветочек!
"Железноград?" - подумал Эхо, но в этот раз сдержал себя и не сказал это вслух. Ужаска тоже удивилась.
- Почему он постоянно про Железноград говорит? - спросила она шёпотом царапа, когда они шли за Айспином по коридорам.
Эхо был настороже. Всякий раз, когда Айспин вёл его в дальние закоулки замка, в конце ждал его неприятный сюрприз. Даже сейчас, когда мастер находился под действием приворотного зелья, он всё равно оставался опасным и непредсказуемым.
- Эту историю я рассказал, моя любимая, - вдруг произнёс Айпин. - Потому, что она в какой-то степени схожа с нашей.
- Неужели? - непонимающе спросила Ицануела.
- Да. Некоторые факты похожи. Наша любовь тоже началась в Железнограде. Я тоже жил там и позже в другом месте превратился в совершенно другого человека. Хотя на этом сходства и заканчиваются. И у нашей истории будет счастливый конец.
Ужаска вопросительно посмотрела на Эхо и пожала плечами. Она не поняла ни слова из того, что сказал ей Айспин.
Мастер остановился у двери. Дверной косяк был сделан из полированной стали, а обе дверных створки - из кованого железа. Она была похожа на вход в сокровищницу. "Или в тюрьму", - подумал Эхо.
Айспин достал из накидки большой ключ и открыл замок.
- Вот мы и пришли! - торжественно сказал он. - Твои покои! Надеюсь тебе будет здесь уютно, мой цветочек.
Айспин распахнул двери и вошёл. Эхо и Ицануела последовали за ним.
Царап застыл как вкопанный. Такой комнаты он ещё не видел в этом замке. Она была полностью из металла. Стены, потолок и пол из ржавого железа. мебель из блестящей стали с медной отделкой. Огромная кровать из латуни. Ни одного окна. И всё ярко освещено болесвечками. На стенах висели в серебряных и золотых рамах картины с мрачными видами Железнограда: фабричная труба в тумане, ржавые машины под дождём, шестерёнки размером с дом. Даже розы в вазе были выкованы из железа.
- Ты должна чувствовать себя как дома, - с улыбкой сказал мастер ужасок. - Добро пожаловать, Флория!
"ФЛОРИЯ!"- подумал Эхо.
ФЛОРИЯ ИЗ ЖЕЛЕЗНОГРАДА.
Могильный камень его умершей хозяйки всплыл у него перед глазами.
- Флория? - непонимающе переспросила ужаска. Эхо толкнул её.
Теперь Эхо всё понял. Сладкий яд в виде приворотного зелья, усиленный духами из цараповой мяты заставил Айпина поверить, что его возлюбленная - умершая хозяйка царапа, наконец пришла к нему. Флория из Железнограда. Свой идеал женской красоты, который он с юности носил в себе, он спроецировал на Ицануелу и увидел в ней любовь всей своей жизни.
Ужаска правильно поняла царапа и больше не задавала вопросов:
- О! Да это... божественно..., - выдавила она. Мастер ужасок улыбнулся.
"Теперь всё сходится", - думал Эхо. Говорят, что любовь ослепляет, но в этом случае любовь свела с ума. Может быть это началось уже тогда, когда Эхо рассказал ему историю своей хозяйки, а может быть намного раньше. Больной дух Айспина находился в смятении. Он рассказал свою сказку словами Эхо, уверенный, что это его история. Он думал, что видит перед собой свою возлюбленную, так как спутал Флорию с Инацуелой. Наверное когда он смотрелся в зеркало, то видел в нём того юношу, каким он раньше был. Время и пространство, чувства и разум перепутались в голове Айспина.
"Верх - это низ, а отвратительное красиво", - подумал Эхо. Было ли это действительно действие зелья? Если да, то оно сделало лишь последний толчок. Очевидно мастер ужасок уже давно начал сходить с ума.
- Пошли, Эхо! - сказал Айспин. - Флория должна отдохнуть. А нас двоих ожидает завтра сложный день.
Последний завтрак
Свадебный пир
- Если не ошибаюсь есть такая поговорка: повара оценивают по десерту? - спросил мастер ужасок. - И вообще ведь все во время праздничного обеда только и ждут десерта?
Эхо и Ицануела горячо закивали: они согласно кивали почти всё время когда говорил Айспин. После того, как ужаска очнулась, мастер, не переставая отвешивать комплименты, провёл их обоих на кухню замка, где он сейчас уже накрыл стол и собирался растопить печь.
- Поэтому для сегодняшнего пира я придумал меню, состоящее из одних лишь десертов! Симфония из прекраснейших аккордов! Один сладкий грех за другим! Самое лучше на закуску, в качестве основного блюда и на десерт! Согласны ли вы, мой цветочек и мой почтенный гость Эхо?
Ицануела сидела не шевелясь во главе стола. Эхо сидел на столе, на своём привычном месте. Оба, как заколдованные, наблюдали за мастером, которого будто подменили.
Айпин вел себя всё время как супруг с многолетним стажем до сих пор влюблённый в свою жену как в первый день их встречи. Он не пропускал ни одной возможности сказать ужаске комплимент или бросить на неё обжигающий взгляд.
- Я думал ты ешь только сыр, - прошипел Эхо Ицануеле, когда Айспин выбежал из кухни в кладовку за продуктами.
- Ради него я съем даже тарелку с вилкой, ложкой и ножом, - прошептала ужаска. - И скатерть тоже. Не нервируй меня!
- То, что он в тебя влюблён не означает сразу, что ты должна отказаться от своих принципов! Держи его покрепче в узде! Он должен танцевать по твою дудку, а не наоборот.
- Не правда ли удивительно? - спросила ужаска и захлопала в ладоши. - Зелье подействовало сильнее, чем я думала.
- Не забывай о нашей основной цели! - напомнил Эхо. - И что мы этого пока не сделали.
Айспин вернулся с корзинами набитыми мукой, сахаром, маслом, яйцами, ванильным сахаром, шоколадом и фруктами.
- Я хочу приготовить сам полностью всё приготовить, мои дорогие, поэтому попрошу у вас немного терпения! - воскликнул он. - И позвольте мне скоротать ваше время одной сладкой историей, пока я как раб пашу у плиты! А рассказ этот о лучшем кондитере Цамонии.
Ицануела и Эхо снова бодро закивали головами.
"Сладкая история о кондитере", - подумал Эхо. "Старик действительно полностью изменился". Ему он рассказывал только истории о кровопийцах. безумных маньяках-убийцах, белоснежной вдове и смертельном винограднике.
Мастер ужасок начал взбивать в большой миске белки.
- Хорошо, но для сперва вы должны знать, что сначала этот кондитер был очень кислым типом. Он презирал все виды сладостей, он ненавидел пироги и пудинги, он чувствовал отвращение к парфе и печенькам, десерты были для него ужасным злодеянием, а взбитые сливки пугали его. Он любил кислую капусту и солёные огурцы, рольмопсы и вонючий сыр, селёдку и икру.
"Да уж, история начинается как-то слишком кисло", - подумал Эхо. "Это больше на него похоже."
- Но больше всего ему нравилось обходиться вообще без еды, - продолжил Айспин. - Он было высокий и худой, как скелет.
"Кого же мне этот парень напоминает?" - подумал Эхо.
- Кажется я забыл сказать, что действие происходит в Железнограде, - сказал Айспин нарезая острейшим ножом абрикосы такими тонкими ломтиками, что сквозь них можно было бы читать книгу.
- В Железнограде? - удивлённо переспросил Эхо.
- Да, - сказал Айспин. - Что-то не так с Железноградом?
- Да! - влезла ужаска. - Что тебе не нравится?
- Ничего, - торопливо ответил Эхо, - Рассказывай дальше.
- Итак, Железноград, как известно, самый уродливый, грязный, опасный и нелюбимый город Цамонии. Город полностью состоящий из металла, из ржавого железа и тяжёлого свинца, из покрытой патиной меди и латуни, из винтов и гаек, из механизмов и фабрик.
"Странно", - подумал Эхо. "Это же мои слова, когда я описывал ему Железноград!"
Мастер ужасок жарил на чугунной сковороде зелёные помидоры с изюмом, апельсиновой цедрой, коричневым сахаром и хересовым уксусом.
- Да, поговаривают, что весь город - это один единственный механизм, - продолжил он. - медленно-медленно движущийся к пока неизвестной ему цели. Там находится большая часть металлообрабатывающей промышленности континента, но даже то, что они производят - уродливо: оружие и колючая проволока, гаротты и медные девы, клетки и наручники, доспехи и мечи. Обычные горожане живут в жестяных домах, почти полностью разъеденных кислотными, постоянно идущими дождями, и закопчённых угольной пылью. Те, кто может себе позволить, свинцовые бароны и золотые графы, торговцы оружием и производители пушек, живут в стальных крепостях, в постоянном страхе перед своими недовольными и терпящими нужду подданными и работниками. Железноград - город омываемый ручьями из кислот и масла. Вечно накрытый куполом из сажи и грозовых туч, в которых постоянно гремит гром и сверкают молнии. Вечный грохот и шипение, скрип ржавых петель и звон цепей наполняют его закопчённый воздух. Многие жители города сами являются механизмами. Жуткий город. Наверное самый жуткий в Цамонии.
"Это один в один мои слова!" - удивлённо думал Эхо. Невероятно, как старик всё запомнил. Куда же он клонит?
- И вот однажды наш кислый парень встречает посреди этого уродливого города самую красивую девушку в мире.
- О! История любви! - воскликнула Ицануела и захлопала в ладоши.
"И это мне знакомо", - подумал Эхо, но ничего не сказал.
- Представьте себе самую красивую девушку какую только сможете! - предложил Айспин. - Она была настолько прекрасна, что из-за моих ограниченных повествовательных способностей нет никакого смысла даже пытаться описать её красоту словами. Для меня это слишком сложно, поэтому я не буду уточнять была ли она блондинкой, брюнеткой или шатенкой.
"Он рассказывает какую-то другую историю моими словами!" - размышлял Эхо. "Что же это значит?"
- Были ли у неё волнистые, длинные, короткие, кучерявые или шелковистые волосы, - продолжил Айспин. - Я так же воздержусь от привычных сравнений её кожи с молоком, бархатом, шёлком, персиком, мёдом или слоновьей костью. Вместо этого я предоставлю вам на этом месте нарисовать портрет идеально красивой для вас девушки.
По затуманенным глазам и дебильной улыбке Ицануелы Эхо догадался, что на месте прекрасной девушки ужаска представила саму себя.
"Судя по всему мой рассказ подействовал на него сильнее, чем я думал", - размышлял дальше царап. "Раз он так его запомнил!"
Айспин грациозно подал на стол первое блюдо. Это был тёплый салат из тончайших абрикосовых ломтиков с конфитюром из зелёных помидор, увенчанный невероятно плотными взбитыми белками с ванилью. Он бросил на Ицануелу горячий взгляд, растопивший бы даже ледяные пещеры Подземного мира, и продолжил свой рассказ.
- Всем было известно, что эта красавица была не только самым прекрасным созданием Железнограда, но и безумно любила сладости. Она любила карамельки и трюфеля, шоколад и марципан, нугу и турецкий мёд. Она сходила с ума от пирожных и взбитых сливок, бисквитов и лимонных пирогов. Кислый парень проклинал свою судьбу: я работаю на уксусной фабрике и мою бочки из-под солёных огурцов. Как такой как я может покорить сердце такой сладкой девушки?
"Ну наконец-то!" - облегчённо подумал Эхо. "Теперь он начал рассказывать свою историю!"
Мастер ужасок чистил груши, рядом с ним к кастрюле булькали засахаренные каштаны в сливках.
- О! Этот томатный конфитюр просто совершенство! - пропела ужаска. - А ванильная пена! Такая плотная! Как такое возможно?
- Огромное спасибо, мой цветочек! - ответил Айспин улыбаясь. - Нужно просто очень жёстко взбивать белки. Но это всего лишь маленький аперитив, чтобы порадовать вас. Я поспешу со следующим лакомством.
Он снял с огня кастрюлю с каштанами и стал разминать их вилкой.
- Однажды наш молодой человек погружённый в мрачные мысли шагал под проливным кислотным дождём по Железнограду, - продолжил Айспин свой рассказ. - И наткнулся на кондитерскую. Это было удивительное зрелище для мрачного ржаво-серого города: витрины набитые разноцветными тортами со сливками и фруктами, шоколадные пироги, булочки с корицей, засахаренные фрукты, покрытые глазурью пирожные и печенье. Любой бы сказал, что магазин этот - как оазис в пустыне. Но не наш юноша. На него он подействовал совсем по-другому. Ему стало противно от этой сладкой роскоши.
Айспин положил белый шоколад в кастрюльку и начал его растапливать. Затем он добавил туда сливок и яичного ликёра, и приправил корицей.
- Он хотел уже уйти, как вдруг заметил в магазине свою возлюбленную. Она стояла у прилавка и искрящимися глазами указывала сладости, которые она хотела купить. Она светилась от предвкушения попробовать новые лакомства и юноша понял, что в этот момент она была ещё красивее, чем обычно.
Айспин снял с плиты кастрюльку с белым соусом. Он восхитительно пах.
- Странная ярость охватила молодого человека и он с удивлением заметил, что ревнует её к куску торта. Завидует пирожному, злится на вафли. `Я хочу доставить ей большее, чем удовольствие, чем эти сладости´, - сказал он сам себе. ´Я хочу создать лучшую кондитерскую, стать величайшим мастером сладких искушений во всей Цамонии! Я хочу готовить вкуснейшие десерты и изысканнейшие пирожные. Я хочу создавать шоколадные конфеты разбивающие сердце! Глазури, за которые будут драться! Меренги, за которые будут убивать! Велюте из чёрного шоколада, за которые на меня будут молиться´.
Мастер ужасок замолчал пока доставал что-то из духовки и выкладывал это на тарелки. Это пахло запечёнными грушами и марципаном.
- Он прекрасен! - пропищала ужаска. - Ты знал, что он так чудесно умеет рассказывать?
- Да, - прошептал Эхо.
- У него множество талантов, - выдохнула ужаска.
Айспин подал следующий десерт. Это был золотисто-коричневый грушево-марципановый штрудель с кремом из каштанов на тёплом зеркале из белого шоколада.
- Приятного аппетита! - поклонившись сказал мастер.
Эхо поразило не то, с каким умением Айспин готовил и подавал блюда, - этим он был сыт до омерзения - а тот факт, что мастер забросил свою работу в лаборатории, да, совсем забыл про неё. Завтра же полнолуние, ночь к которой он так долго готовился, а он печёт штрудели, рассказывает сказки и воркует с Ицануелой. Это было лучшем доказательством, что зелье действует.
- Ааааа, ням..., - промычала ужаска откусив кусочек. - Это же не-ве-ро-ят-но! Это же как... как...
- Любовь? - закончил за неё Айспин соблазнительно прикрыв глаза.
- Да! Любовь! - продолжил он свою историю. - Это она полностью изменила нашего юношу. Это она превращает меланхолика в холерика, кислое в сладкое, Железноград в Флоринт. Он понял, что должен стать абсолютно другим человеком, чтобы завоевать сердце девушки. И он уехал из Железнограда, так как тут можно было научиться отливать пушки, но никак не идеальный крем-карамель. Он отправился во Флоринт, находящийся в то время на пике кулинарного искусства. Тогдашний правитель Цаан Флоринтский объявил кондитерское искусство одним из видов искусств и назначил девять бывших кондитеров министрами. И если кто-то желал достичь славы на поприще кондитерства, то Флоринт был лучшей основой для этого, точнее даже идеальным песочным коржом.
По мнению Эхо ужаска слишком громко рассмеялась над плоской шуткой Айспина. Мастер приступил к приготовлению следующего блюда. Он выжал сок из лаймов и красных апельсинов и порубил горсть миндаля.
- Сначала он отказался от всего кислого, - продолжил мастер. - И начал есть сладости. Он стал членом тайного общества Милистов, почитавших мёд как божество и верящих в бога по имени Гноркс, бессмертного и живущего на солнце. В полнолуние они купались в меду.
Эхо вздрогнул при упоминании имени Гноркса. А Айспин заговорщицки посмотрел на него, размешивая на плите пудинг.
- Он начал изучать кондитерское искусство с самых основ. Сначала он работал на сахарной фабрике, затем на молочном заводе и наконец в цеху, где мелют какао. На кулинарных факультетах Флоринта он изучил предметы: смешивания продуктов, соусоведение и гарнирование. Параллельно он учился на кондитера в самой большой кондитерской города. Днём он сидел за партой, по ночам украшал торты. Три года он изучал Кулинарию для продвинутых у Матрэ Гаргантюэля, шефа по десертам на кухне Цаана Флоринтского. Гаргантюэль очень быстро заметил особый талант молодого человека, сделал его своим учеником и посвятил его в секреты величайшего кондитерского искусства.
Айспин убирал со стола и одновременно подавал следующее блюд: холодный суп из красных апельсинов с пряничным пудингом и вербеновым маслом. Ицануела навалилась на еду, будто не ела несколько дней подряд.
- На день рождение Цаана он испек самый большой баумкухен, который когда либо был испечён. Затем он открыл свою собственную кондитерскую, что стало причиной банкротства большинства кондитерских Флоринта, так как все хотели есть торты нашего юноши. Цаан предложил ему пост Десерт-министра. Но наш герой отказался, так как он решил вернуться назад в Железноград, чтобы завоевать сердце красавицы своими лучшими творениями. Когда он её снова увидел, она была в пять раз толще прежнего, замужем и имела троих детей. Наш молодой человек бросился в самую ядовитую реку города и утонул в ртути.
Эхо и Ицануела озадаченно посмотрели на мастера ужасок.
- И это был твой рассказ? - спросил Эхо.
- Ну да! - сказал Айспин. - Вы же знаете, что все цамонийские истории заканчиваются трагически. И в моей истории есть две морали. Первая: не нужно тянуть с предложением руки и сердца! Вторая: от сладостей толстеют.
- Да, да, - сказал Эхо. - А от хрена хренеют (извините, не удержалась. По-моему идеально сюда подходит. В оригинале что-то подобное). Глупая история.
- Ну не знаю! Мне история понравилась, - упрямо сказала ужаска. - Концовка немного неожиданная. Но она отлично подошла к десерту. Вербеновое масло просто восхитительно!
И она облизала своим длинным языком тарелку.
- Ах! Не обращай на него внимания, мой цветочек! - сказал Айспин. - Эхо наслушался уже вдоволь моих история и я его прекрасно понимаю. Скоро это не будет его нервировать. Никогда больше.
Сердце Эхо чуть не остановилось. Может для Ицануелы это и был свадебный пир, но для него это была последняя трапеза. Об этом он даже на мгновение забыл.
Ицануела тоже не ожидала такого замечания. Эхо увидел это по её тревожному взгляду. Она перестала облизывать тарелку и поставила её на стол.
Айспин упал перед ней на колени:
- Но я хочу воспользоваться моралью моей истории и предлагаю тебе руку и сердце! Мы должны пожениться на этой неделе!
Ужаска сильно покраснела и нервно хватала ртом воздух:
- Если ты так хочешь..., - наконец выдала она.
Айспин вскочил.
- Тогда продолжим праздник! Я хочу приготовить тебе все те божественные десерты, которые наш бедный кондитер не смог приготовить своей возлюбленной.
Мастер поспешил назад к плите и за следующий час приготовил целый фейерверк десертов, как будто это он учился у Матрэ Гаргантюэля во Флоринте: малиновый мильфой с кремом из шампанского, мусс из яблок-ранеток с шоколадным соусом забайоне и коричными пончиками, кокосовое парфе с клубничными пампушками, лимонное сорбе с шафраном, рожки с пралине с вишнями в красном вине, пирожные с цветами бузины и фисташковой пеной, кремё из орехового шоколада и маракуйя с позолоченными мидгардскими ягодами.
Благодаря этим лакомствам мрачны е мысли были быстро забыты. Эхо и ужаска наелись до отвала, но не чувствовали тяжести в желудках и были в хорошем расположении духа, наверняка благодаря некоторым ликёрам, портвейнам и коньякам в десертах. Ужаска изредка икала, а Эхо очень захотелось что-нибудь спеть, как вдруг Айспин сказал:
- Уже поздно, да и путь из Железнограда сюда был длинным. Давай я покажу тебе твою спальню, мой цветочек!
"Железноград?" - подумал Эхо, но в этот раз сдержал себя и не сказал это вслух. Ужаска тоже удивилась.
- Почему он постоянно про Железноград говорит? - спросила она шёпотом царапа, когда они шли за Айспином по коридорам.
Эхо был настороже. Всякий раз, когда Айспин вёл его в дальние закоулки замка, в конце ждал его неприятный сюрприз. Даже сейчас, когда мастер находился под действием приворотного зелья, он всё равно оставался опасным и непредсказуемым.
- Эту историю я рассказал, моя любимая, - вдруг произнёс Айпин. - Потому, что она в какой-то степени схожа с нашей.
- Неужели? - непонимающе спросила Ицануела.
- Да. Некоторые факты похожи. Наша любовь тоже началась в Железнограде. Я тоже жил там и позже в другом месте превратился в совершенно другого человека. Хотя на этом сходства и заканчиваются. И у нашей истории будет счастливый конец.
Ужаска вопросительно посмотрела на Эхо и пожала плечами. Она не поняла ни слова из того, что сказал ей Айспин.
Мастер остановился у двери. Дверной косяк был сделан из полированной стали, а обе дверных створки - из кованого железа. Она была похожа на вход в сокровищницу. "Или в тюрьму", - подумал Эхо.
Айспин достал из накидки большой ключ и открыл замок.
- Вот мы и пришли! - торжественно сказал он. - Твои покои! Надеюсь тебе будет здесь уютно, мой цветочек.
Айспин распахнул двери и вошёл. Эхо и Ицануела последовали за ним.
Царап застыл как вкопанный. Такой комнаты он ещё не видел в этом замке. Она была полностью из металла. Стены, потолок и пол из ржавого железа. мебель из блестящей стали с медной отделкой. Огромная кровать из латуни. Ни одного окна. И всё ярко освещено болесвечками. На стенах висели в серебряных и золотых рамах картины с мрачными видами Железнограда: фабричная труба в тумане, ржавые машины под дождём, шестерёнки размером с дом. Даже розы в вазе были выкованы из железа.
- Ты должна чувствовать себя как дома, - с улыбкой сказал мастер ужасок. - Добро пожаловать, Флория!
"ФЛОРИЯ!"- подумал Эхо.
ФЛОРИЯ ИЗ ЖЕЛЕЗНОГРАДА.
Могильный камень его умершей хозяйки всплыл у него перед глазами.
- Флория? - непонимающе переспросила ужаска. Эхо толкнул её.
Теперь Эхо всё понял. Сладкий яд в виде приворотного зелья, усиленный духами из цараповой мяты заставил Айпина поверить, что его возлюбленная - умершая хозяйка царапа, наконец пришла к нему. Флория из Железнограда. Свой идеал женской красоты, который он с юности носил в себе, он спроецировал на Ицануелу и увидел в ней любовь всей своей жизни.
Ужаска правильно поняла царапа и больше не задавала вопросов:
- О! Да это... божественно..., - выдавила она. Мастер ужасок улыбнулся.
"Теперь всё сходится", - думал Эхо. Говорят, что любовь ослепляет, но в этом случае любовь свела с ума. Может быть это началось уже тогда, когда Эхо рассказал ему историю своей хозяйки, а может быть намного раньше. Больной дух Айспина находился в смятении. Он рассказал свою сказку словами Эхо, уверенный, что это его история. Он думал, что видит перед собой свою возлюбленную, так как спутал Флорию с Инацуелой. Наверное когда он смотрелся в зеркало, то видел в нём того юношу, каким он раньше был. Время и пространство, чувства и разум перепутались в голове Айспина.
"Верх - это низ, а отвратительное красиво", - подумал Эхо. Было ли это действительно действие зелья? Если да, то оно сделало лишь последний толчок. Очевидно мастер ужасок уже давно начал сходить с ума.
- Пошли, Эхо! - сказал Айспин. - Флория должна отдохнуть. А нас двоих ожидает завтра сложный день.
Последний завтрак