Во как лижут...
Отставка Анатолия Сердюкова случилась в очень некрасивых обстоятельствах и сопровождается визгливым злорадством из самых разных углов. Однако за бульварным антуражем нельзя упустить из виду очевидного факта: со своими задачами экс-министр обороны справился более чем блистательно.
Удивительным выглядит не смещение Сердюкова, а то, что он удерживался в должности почти шесть лет. С самого начала было очевидно, что Сердюков был выдвинут Путиным для реализации, вероятно, самой трудной и тяжелой задачи, стоявшей перед руководством страны, - разгребания авгиевых конюшен Министерства обороны и приведения Вооруженных сил России хоть в какое-то вменяемое и минимально боеспособное состояние.
Попытки военного реформирования осуществлялись в России непрерывно с момента распада СССР и столь же регулярно заканчивались неудачей.
К 2007-2008 годам Вооруженные силы РФ представляли собой жалкий огрызок некогда могущественной Советской армии, ее сильно скукожившуюся копию: без всех преимуществ мощных Вооруженных сил СССР (хотя бы в силу своих размеров), но с еще более усугубившимися недостатками, дополненными хроническим безденежьем полутора постсоветских десятилетий, с архаичной структурой, со слабой подготовкой и выучкой, с деморализованным личным составом, в значительной мере не желающим служить, с устаревшим и изношенным вооружением и техникой, с колоссальным грузом инфраструктуры.
При этом основной проблемой было сохранение массовой мобилизационной структуры армии, содержащейся в мирное время в «свернутом» состоянии и, по сути, пригодной воевать только по одному сценарию: при полной мобилизации и в крупномасштабной войне типа Второй мировой. Использование армии даже в небольших локальных либо внутренних конфликтах было крайне затруднено в силу невозможности выделения из ее состава даже небольшого количества боеготовых частей без отмобилизации - а проведение мобилизации было политически малореальным. При этом подлежащий мобилизации личный состав был все равно настолько низкого качества, что вести современную войну такая армия не могла.
В результате в Вооруженных силах числилось более 1,2 млн человек, а воевать было некому. Это наглядно показали обе чеченские войны. Весь личный состав был размазан по большому количеству заведомо неукомплектованных и небоеготовых частей и соединений и по колоссальным тылам и учреждениям. Плюс огромное количество затратного по содержанию офицерского состава, заполняющего штаты командных должностей этих самых не укомплектованных солдатами и небоеготовых частей и соединений. В ситуации же очередной «революции в военном деле», связанной с внедрением современных информационных технологий, высокоточного оружия, новейших форм и методов вооруженной борьбы, осуществляемых высокопрофессиональными армиями, Российская армия стремительно превращалась в анахронизм, которому в случае крупномасштабной войны грозила участь воинства Саддама Хусейна 1991 и 2003 годов.
Попытки всех предыдущих военных реформаторов, начиная с Грачева, решить указанную коренную проблему путем выделения отдельных боеготовых частей и соединений (именовавшихся то «мобильными силами», то «частями постоянной готовности»), по сути, вели к ситуации параллельного существования двух армий, что в условиях дефицита ресурсов было заведомо провальным.
http://www.odnako.org/magazine/material/show_21963/
Удивительным выглядит не смещение Сердюкова, а то, что он удерживался в должности почти шесть лет. С самого начала было очевидно, что Сердюков был выдвинут Путиным для реализации, вероятно, самой трудной и тяжелой задачи, стоявшей перед руководством страны, - разгребания авгиевых конюшен Министерства обороны и приведения Вооруженных сил России хоть в какое-то вменяемое и минимально боеспособное состояние.
Попытки военного реформирования осуществлялись в России непрерывно с момента распада СССР и столь же регулярно заканчивались неудачей.
К 2007-2008 годам Вооруженные силы РФ представляли собой жалкий огрызок некогда могущественной Советской армии, ее сильно скукожившуюся копию: без всех преимуществ мощных Вооруженных сил СССР (хотя бы в силу своих размеров), но с еще более усугубившимися недостатками, дополненными хроническим безденежьем полутора постсоветских десятилетий, с архаичной структурой, со слабой подготовкой и выучкой, с деморализованным личным составом, в значительной мере не желающим служить, с устаревшим и изношенным вооружением и техникой, с колоссальным грузом инфраструктуры.
При этом основной проблемой было сохранение массовой мобилизационной структуры армии, содержащейся в мирное время в «свернутом» состоянии и, по сути, пригодной воевать только по одному сценарию: при полной мобилизации и в крупномасштабной войне типа Второй мировой. Использование армии даже в небольших локальных либо внутренних конфликтах было крайне затруднено в силу невозможности выделения из ее состава даже небольшого количества боеготовых частей без отмобилизации - а проведение мобилизации было политически малореальным. При этом подлежащий мобилизации личный состав был все равно настолько низкого качества, что вести современную войну такая армия не могла.
В результате в Вооруженных силах числилось более 1,2 млн человек, а воевать было некому. Это наглядно показали обе чеченские войны. Весь личный состав был размазан по большому количеству заведомо неукомплектованных и небоеготовых частей и соединений и по колоссальным тылам и учреждениям. Плюс огромное количество затратного по содержанию офицерского состава, заполняющего штаты командных должностей этих самых не укомплектованных солдатами и небоеготовых частей и соединений. В ситуации же очередной «революции в военном деле», связанной с внедрением современных информационных технологий, высокоточного оружия, новейших форм и методов вооруженной борьбы, осуществляемых высокопрофессиональными армиями, Российская армия стремительно превращалась в анахронизм, которому в случае крупномасштабной войны грозила участь воинства Саддама Хусейна 1991 и 2003 годов.
Попытки всех предыдущих военных реформаторов, начиная с Грачева, решить указанную коренную проблему путем выделения отдельных боеготовых частей и соединений (именовавшихся то «мобильными силами», то «частями постоянной готовности»), по сути, вели к ситуации параллельного существования двух армий, что в условиях дефицита ресурсов было заведомо провальным.
http://www.odnako.org/magazine/material/show_21963/