Аллен Даллес
Оригинал взят у rumata_75 в Аллен Даллес
Биография.
Аллен Уэлш Даллес родился 7 апреля 1893 года в городке Уотертаун, штат Нью-Йорк, в семье, многие представители которой занимали важные посты в американской дипломатической службе. Дед по отцовской линии был миссионером, долгое время провел в Индии. Его дед по материнской линии генерал Джон Уотсон Фостер - участник гражданской войны, был Государственным секретарём при президенте Бенджамине Гаррисоне, позднее был послом США в Мексике, России и Испании. Муж его тёти, Роберт Лансинг, был Государственным секретарём в администрации Вудро Вильсона. Старший брат Аллена Уэлша, Джон Фостер Даллес, впоследствии был назначен Государственным секретарём при президенте Дуайте Эйзенхауэре. Мать выросла в Европе, отец получил европейское образование.
По воспоминаниям Даллеса он рос в атмосфере семейных споров по поводу происходящих в мире событий. В 1901 году, когда Аллену было 8 лет, под влиянием споров между его дедом и Лансингом об англо-бурской войне, изложил собственные мысли на этот счет на бумаге. Где в решительной форме выступил на стороне «обиженных». Записки ребенка были замечены взрослыми и изданы в виде брошюры, которая стала «бестселлером» в районе Вашингтона.
Карьера
В 1914 году окончил Принстонский университет и отправился в путешествие. Работал школьным учителем в Индии, затем в Китае. Много ездил по Дальнему Востоку. В 1915 году вернулся в США и был принят на дипломатическую службу. Занимал различные посты в Европе - Вена (1916), Берн (1917), Берлин (1919), Константинополь (1920). По собственному признанию работа носила более разведывательный характер нежели дипломатический. Участвовал в переговорах об окончании Первой мировой войны в качестве члена американской делегации. В 1922 году стал главой отдела Ближнего Востока в Вашингтоне. Параллельно начал изучать право в университете Джорджа Вашингтона. В 1926 году оставил дипломатическую службу и занялся адвокатской практикой, став сотрудником адвокатской фирмы «Салливан и Кромвель», в которой его старший брат занимал один из руководящих постов. Его вклад состоял не столько в его юридических способностях, сколько в знании того, как работает государственная машина, и умении пробивать интересы своих клиентов. В 1928 году сдаёт экзамен на адвокатскую лицензию.
Работа в законодательной сфере привлекала его меньше, чем дипломатия, и Даллес продолжал выполнять различные дипломатические правительственные поручения. В 1927 году он провёл шесть месяцев в Европе как юридический советник Конференции по военно-морскому вооружению в Женеве. Был американским делегатом на Конференции по продаже оружия. В 1932-1933 гг. представлял США в Лиге Наций на Конференции по разоружению.
В 1930-е годы в соавторстве с Хамильтоном Фиш Армстронгом написал две книги - «Можем ли мы быть нейтральными» (1936) и «Может ли Америка оставаться нейтральной» (1939).
С началом войны наступает резкий поворот в карьере Даллеса. Он поступает на службу в только что созданное Управление стратегических служб (прообраз будущего ЦРУ), и с конца 1942 года по 1945 год возглавляет его разведывательный центр в Берне. Работа центра была успешной, Даллес смог получить ряд ценных сведений о нацистской Германии, в основном через Фрица Колбе, высокопоставленного немецкого дипломата-антифашиста. В 1945 году Даллес сыграл важную роль в переговорах, приведших к капитуляции немецкой армии в Северной Италии.
С окончанием войны Управление стратегических служб было расформировано, и в 1947 году его создатель, Уильям Донован, добивается от президента Трумена создания нового разведывательного органа, ЦРУ, подчинённого непосредственно президенту и проводящего как открытую разведывательную деятельность, так и тайные операции. В 1950 году Даллес назначается заместителем директора по планированию, становясь ответственным за тайные операции ЦРУ. В 1951 году он - второй по значимости человек в организации.
Сменивший Трумэна Дуайт Эйзенхауэр назначает Даллеса главой ЦРУ, и в этой должности последний остаётся с 1953 по 1961 годы. Именно Даллес во многом создал эту организацию в том виде, как мы её знаем сегодня, определил стиль её работы и место в системе разведывательных служб США. Во время его руководства ЦРУ занималось как сбором и анализом секретной информации, так и скрытыми операциями. Самыми известными успехами ЦРУ в области разведки ЦРУ под руководством Даллеса считается программа самолётов-шпионов У-2 и подключение к телефонной сети Восточного Берлина через тоннель под Берлинской стеной.
Что касается секретных операций, то тут у ЦРУ удачи чередовались с провалами. К числу успешных операций ЦРУ стоит отнести свержение премьер-министра Ирана Моссадыка в 1953 году, свержение президента Гватемалы Арбенса в 1954 году. После неудачной попытки вторжения на Кубу в 1961 году Даллес вынужден был уйти в отставку с поста главы ЦРУ. Сам Даллес впоследствии возлагал вину в провале вторжения на президента, утверждая, что Кеннеди не выделил достаточно сил на проведение операции.
В 1963 году Даллес последний раз вернулся к государственной деятельности, став членом комиссии, расследовавшей убийство Кеннеди.
На пенсии Даллес написал несколько книг с воспоминаниями о своей дипломатической и разведывательной службе. Он был частым участником телевизионных программ, посвящённых вопросам внешней политики.
В 1969 году Даллес умер от воспаления лёгких. Похоронен на кладбище Балтимора. Его жена, урождённая Марта Кловер Тодд, с которой он сочетался браком в 1920 году, пережила его на 5 лет. У пары было трое детей.
Операция Санрайз (1945)
Основная статья: Операция Санрайз (1945)
Аллен Даллес стал широко известен в Советском Союзе после того, как стал одним из второстепенных героев культового сериала «Семнадцать мгновений весны». По сюжету фильма высшие немецкие чины входят в контакт с Даллесом и ведут с ним секретные переговоры с целью заключения сепаратного мира, при этом Даллес действует за спиной президента Рузвельта. Разведчик Штирлиц раскрывает заговор и срывает продолжение переговоров, сообщая о заговорщиках немецким властям и информируя Москву о подробностях переговоров. Сюжет основан на реальных событиях: в марте-апреле 1945 года Даллес действительно вёл тайные переговоры с командующим силами СС в Италии генералом Вольфом, правда, они велись с ведома руководства и ограничивались вопросом сдачи группировки войск в Северной Италии. Союзники кратко информировали Сталина о переговорах, советские руководители также знали о них через своих разведчиков (среди них Ким Филби и Рудольф Расслер[4]). Последовал резкий обмен телеграммами между Сталиным и Рузвельтом. Сталин потребовал допустить представителей СССР на следующие встречи, но не смог этого добиться. Германская группировка войск в Италии капитулировала 29 апреля 1945 года.
«План Даллеса»
Основная статья: План Даллеса
Начиная с 1990-х годов в российских СМИ иногда упоминается так называемый «План Даллеса» - текст на русском языке, излагающий общие принципы подчинения СССР через идеологическое развращение населения, весьма откровенный по формулировкам. По одной версии, этот доклад был произнесён Даллесом в Конгрессе США в 1945 г., по другой - это отрывок из его книги, опубликованной то ли в 1945, то ли в 1953 году. Текст «Плана» исходит к отрывку из романа Анатолия Иванова «Вечный зов» в редакции 1981 года (в романе их произносит один из отрицательных героев - бывший белогвардеец на службе у нацистов.
Иногда «Планом Даллеса» называют меморандум 20/1 СНБ США от 18 августа 1948, представляющий из себя подготовленный по запросу министра обороны Джеймса Форрестола аналитический документ о долгосрочных целях политики США в отношении СССР. Однако этот меморандум, являясь подлинным, не имеет отношения ни к Даллесу, ни к ЦРУ, ни к тому тексту, который имеет в России хождение как «план Даллеса».
http://ru.wikipedia.org/wiki/Даллес,_Аллен
Далее приведены фрагменты директивы Совета Национальной Безопасности США 20/1 от 18 августа 1948 г в весьма тенденциозном переводе из толстой книги Н.Н.Яковлев "ЦРУ против СССР"
Во вступительной части директивы СНБ 20/1 объяснялось:
"Правительство вынуждено в интересах развернувшейся ныне политической
войны наметить более определенные и воинственные цели в отношении России уже
теперь, в мирное время, чем было необходимо в отношении Германии и Японии
еще до начала военных действий с ними... При государственном планировании
ныне, до возникновения войны, следует определить наши цели, достижимые как
во время мира, так и во время войны, сократив до минимума разрыв между
ними".
В элегантнейших фразах формулировалось:
"Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к
двум:
а) Свести до минимума мощь и влияние Москвы;
б) Провести коренные изменения в теории и практике внешней политики,
которых придерживается правительство, стоящее у власти в России".
По уже сложившейся практике высшего государственного руководства
намечались действия в условиях мира и в условиях войны. Для мирного периода
директива СНБ 20/1 предусматривала капитуляцию СССР под давлением извне.
Последствия такой политики в директиве СНБ 20/1, конечно, предвиделись:
"Наши усилия, чтобы Москва приняла наши концепции, равносильны
заявлению: наша цель - свержение Советской власти. Отправляясь от этой точки
зрения, можно сказать, что эти цели недостижимы без войны, и, следовательно,
мы тем самым признаем: наша конечная цель в отношении Советского Союза -
война и свержение силой Советской власти.
Было бы ошибочно придерживаться такой линии рассуждений.
Во-первых, мы не связаны определенным сроком для достижения наших целей
в мирное время. У нас нет строгого чередования периодов войны и мира, что
побуждало бы нас заявить: мы должны достичь наших целей в мирное время к
такой-то дате или "прибегнем к другим средствам...".
Во-вторых, мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого
чувства вины, добиваясь уничтожения концепций, несовместимых с международным
миром и стабильностью, и замены их концепциями терпимости и международного
сотрудничества (так именуется социализм и капитализм. - Н. Я.). Не наше дело
раздумывать над внутренними последствиями, к каким может привести принятие
такого рода концепций в другой стране, равным образом мы не должны думать,
что несем хоть какую-нибудь ответственность за эти события... Если советские
лидеры сочтут, что растущее значение более просвещенных концепций
международных отношений несовместимо с сохранением их власти в России, то
это их, а не наше дело. Наше дело работать и добиться того, чтобы там
свершились внутренние события... Как правительство мы не несем
ответственности за внутренние условия в России..."
В директиве СНБ 20/1 подрывная работа против Советского Союза
хладнокровно признавалась государственной политикой, неотъемлемым элементом
общего политического курса Вашингтона. Для этого понадобилась тотальная
мобилизация немалых ресурсов, традиционного лицемерия заокеанской
республики. В самом деле, в директиве СНБ 20/1 с редкой софистикой
констатировалось: "Нашей целью во время мира не является свержение
Советского правительства. Разумеется, мы стремимся к созданию таких
обстоятельств и обстановки, с которыми нынешние советские лидеры не смогут
смириться и которые им не придутся по вкусу. Возможно, что, оказавшись я
такой обстановке, они не смогут сохранить свою власть в России. Однако
следует со всей силой подчеркнуть - то их, а не наше дело... Если
действительно возникнет обстановка, к созданию которой мы направляем наши
усилия в мирное время, и она окажется невыносимой для сохранения внутренней
системы правления в СССР, что заставит Советское правительство исчезнуть со
сцены, мы не должны сожалеть по поводу случившегося, однако мы не возьмем на
себя ответственность за то, что добивались или осуществили это".
Так какая же это "обстановка"? В директиве СНБ 20/1 в обобщенной форме,
но достаточно четко указывалось:
"Речь идет прежде всего о том, чтобы сделать и держать Советский Союз
слабым в политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с
внешними силами, находящимися вне пределов его контроля".
В сумме все эти соображения сводились к одному - различными подрывными
действиями и разными методами свергнуть социалистический строй в нашей
стране. Такова конечная цель директивы СНБ 20/1 для "мирного" времени.
На случай войны дело много упрощалось, предусматривался самый разудалый
образ действий. Составители документа не вдавались в детали, как именно
будет нанесено военное поражение Советскому Союзу, - то дело генералов, а
занялись дележом шкуры неубитого медведя, то есть политикой в отношении
нашей страны после ее разгрома. Вероятно, они все же бросили взгляд на
карту, а посему записали:
"Мы должны прежде всего исходить из того, что для нас не будет выгодным
или практически осуществимым полностью оккупировать всю территорию
Советского Союза, установив на ней нашу военную администрацию. Это
невозможно как ввиду обширности территории, так и численности населения...
Иными словами, не следует надеяться достичь полного осуществления нашей воли
на русской территории, как мы пытались сделать это в Германии и Японии. Мы
должны понять, что конечное урегулирование должно быть политическим".
Вашингтонские стратеги рассматривали несколько вариантов этого
"урегулирования" в зависимости от исхода боевых действий:
"Если взять худший случай, то есть сохранение Советской власти над всей
или почти всей нынешней советской территорией, то мы должны потребовать:
а) выполнения чисто военных условий (сдача вооружения, эвакуация
ключевых районов и т. д.), с тем чтобы надолго обеспечить военную
беспомощность;
б) выполнение условий с целью обеспечить значительную экономическую
зависимость от внешнего мира".
Условия, имеющие в виду расчленение нашей страны, беспрепятственное
проникновение "идей извне" и т. д. "Все условия должны быть жесткими и явно
унизительными для этого коммунистического режима. Они могут примерно
напоминать Брест-Литовский мир 1918 г., который заслуживает самого
внимательного изучения в этой связи".
Прекрасно! В 1948 году Совет национальной безопасности США объявлял
себя наследником германских милитаристов 1918 года! В директиве СНБ 20/1,
впрочем, исправлялась "ошибка" кайзеровской Германии, а именно:
"Мы должны принять в качестве безусловной предпосылки, что не заключим
мирного договора и не возобновим обычных дипломатических отношений с любым
режимом в России, в котором будет доминировать кто-нибудь из нынешних
советских лидеров или лица, разделяющие их образ мышления. Мы слишком
натерпелись в минувшие пятнадцать лет, действуя, как будто нормальные
отношения с таким режимом были возможны".
Но упомянутые 15 лет, то есть с 1933 года, - это восстановление
дипломатических отношений между США и СССР, сотрудничество наших двух стран
в войне против держав фашистской "оси". Не только мы, но все человечество
видело, что Советский Союз защищал дело Объединенных Наций, включая США, а
теперь, в 1948 году, выяснилось, что Америка "натерпелась"; "натерпелась"
тогда, когда советский солдат спас и Соединенные Штаты! Но бесполезно
говорить о морали и элементарной порядочности, вернемся к директиве СНБ
20/1. Ее составители тщательно проанализировали куда более привлекательный
для них исход войны против Советского Союза - исчезновение Советской власти:
"Так какие цели мы должны искать в отношении любой некоммунистической
власти, которая может возникнуть на части или всей русской территории в
результате событий войны? Следует со всей силой подчеркнуть, что независимо
от идеологической основы любого такого некоммунистического режима и
независимо от того, в какой мере он будет готов на словах воздавать хвалу
демократии и либерализму, мы должны добиться осуществления наших целей,
вытекающих из уже упомянутых требований. Другими словами, мы должны
создавать автоматические гарантии, обеспечивающие, чтобы даже
некоммунистический и номинально дружественный к нам режим:
а) не имел большой военной мощи,
б) в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира,
в) не имел серьезной власти над главными национальными меньшинствами,
г) не установил ничего похожего на железный занавес.
В случае если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и
дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не
оскорбительным или унизительным образом. Но мы обязаны не мытьем, так
катаньем навязать их для защиты наших интересов".
Следовательно, речь шла не только об уничтожении Советской власти, но и
российской государственности, исчезновении нашей страны из числа великих
держав, а кто, по мысли Совета национальной безопасности, будет править на
территориях, некогда составлявших Советский Союз? "В настоящее время, -
заявлялось в директиве СНБ 20/1, - есть ряд интересных и сильных русских
эмигрантских группировок... любая из них... подходит, с нашей точки зрения,
в качестве правителей России". Все они, конечно, подкармливались
американскими спецслужбами, назойливо выпрашивая новые подачки. Надо думать,
что в Вашингтоне немало намучились с ними, а посему включили в директиву СНБ
20/1 план, который должен был избавить американских политиков от многих
хлопот:
"Мы должны ожидать, что различные группы предпримут энергичные усилия,
с тем чтобы побудить нас пойти на такие меры во внутренних делах России,
которые свяжут нас и явятся поводом для политических групп в России
продолжать выпрашивать нашу помощь. Следовательно, нам нужно принять
решительные меры, дабы избежать ответственности за решение, кто именно будет
править Россией после распада советского режима. Наилучший выход для нас -
разрешить всем эмигрантским элементам вернуться в Россию максимально быстро
и позаботиться о том, в какой мере это зависит от нас, чтобы они получили
примерно равные возможности в заявках на власть... Вероятно, между
различными группами вспыхнет вооруженная борьба. Даже в этом случае мы не
должны вмешиваться, если только эта борьба не затронет наши военные
интересы".
Оставалось решить вопрос о политике в отношении Коммунистической партии
Советского Союза: "Как быть с силой Коммунистической партии Советского Союза
- это в высшей степени сложный вопрос, на который нет простого ответа".
После разного рода рассуждений составители директивы СНБ 20/1 постановили
вверить его в руки тех самых "правителей" для нашей страны, которых США
доставят из-за границы. Что даст возможность физически истребить
коммунистов, а США умоют руки:
"На любой территории, освобожденной от правления Советов, перед нами
встанет проблема человеческих остатков (язык-то какой! - Н. Я.) советского
аппарата власти. В случае упорядоченного отхода советских войск с нынешней
советской территории местный аппарат Коммунистической партии, вероятно,
уйдет в подполье, как случилось в областях, занятых немцами в недавнюю
войну. Затем он вновь заявит о себе в форме партизанских банд.
В этом отношении проблема, как справиться с ним, относительно проста:
нам окажется достаточным раздать оружие и оказать военную поддержку любой
некоммунистической власти, контролирующей данный район, и разрешить
расправиться с коммунистическими бандами до конца традиционными методами
русской гражданской войны. Куда более трудную проблему создадут рядовые
члены Коммунистической партии или работники (советского аппарата), которых
обнаружат или арестуют или которые отдадутся на милость наших войск или
любой русской власти. И в этом случае мы не должны брать на себя
ответственность за расправу с этими людьми или отдавать прямые приказы
местным властям, как поступить с ними. Это дело любой русской власти,
которая придет на смену коммунистическому режиму. Мы можем быть уверены, что
такая власть сможет много лучше судить об опасности бывших коммунистов для
безопасности нового режима и расправиться с ними так, чтобы они в будущем не
наносили вреда... Мы должны неизменно помнить: репрессии руками иностранцев
неизбежно создают местных мучеников... Итак, мы не должны ставить своей
целью проведение нашими войсками на территории, освобожденной от коммунизма,
широкой программы декоммунизации и в целом должны оставить это на долю любых
местных властей, которые придут на смену Советской власти"[24].
На этом заканчивалась директива СНБ 20/1, которая вызвала неистовый
восторг Белого дома и легла в основу американской политики в отношении
Советского Союза. Во многом и очень многом, даже в нумерации, она сходилась
с директивой No 21, отданной примерно за восемь лет до этого Гитлером о
плане "Барбаросса"...
http://www.sakva.ru/Nick/yak.html
Директива СНБ США 20/1.
http://kiwi.kz/watch/7g9bjpfm3053/
Биография.
Аллен Уэлш Даллес родился 7 апреля 1893 года в городке Уотертаун, штат Нью-Йорк, в семье, многие представители которой занимали важные посты в американской дипломатической службе. Дед по отцовской линии был миссионером, долгое время провел в Индии. Его дед по материнской линии генерал Джон Уотсон Фостер - участник гражданской войны, был Государственным секретарём при президенте Бенджамине Гаррисоне, позднее был послом США в Мексике, России и Испании. Муж его тёти, Роберт Лансинг, был Государственным секретарём в администрации Вудро Вильсона. Старший брат Аллена Уэлша, Джон Фостер Даллес, впоследствии был назначен Государственным секретарём при президенте Дуайте Эйзенхауэре. Мать выросла в Европе, отец получил европейское образование.
По воспоминаниям Даллеса он рос в атмосфере семейных споров по поводу происходящих в мире событий. В 1901 году, когда Аллену было 8 лет, под влиянием споров между его дедом и Лансингом об англо-бурской войне, изложил собственные мысли на этот счет на бумаге. Где в решительной форме выступил на стороне «обиженных». Записки ребенка были замечены взрослыми и изданы в виде брошюры, которая стала «бестселлером» в районе Вашингтона.
Карьера
В 1914 году окончил Принстонский университет и отправился в путешествие. Работал школьным учителем в Индии, затем в Китае. Много ездил по Дальнему Востоку. В 1915 году вернулся в США и был принят на дипломатическую службу. Занимал различные посты в Европе - Вена (1916), Берн (1917), Берлин (1919), Константинополь (1920). По собственному признанию работа носила более разведывательный характер нежели дипломатический. Участвовал в переговорах об окончании Первой мировой войны в качестве члена американской делегации. В 1922 году стал главой отдела Ближнего Востока в Вашингтоне. Параллельно начал изучать право в университете Джорджа Вашингтона. В 1926 году оставил дипломатическую службу и занялся адвокатской практикой, став сотрудником адвокатской фирмы «Салливан и Кромвель», в которой его старший брат занимал один из руководящих постов. Его вклад состоял не столько в его юридических способностях, сколько в знании того, как работает государственная машина, и умении пробивать интересы своих клиентов. В 1928 году сдаёт экзамен на адвокатскую лицензию.
Работа в законодательной сфере привлекала его меньше, чем дипломатия, и Даллес продолжал выполнять различные дипломатические правительственные поручения. В 1927 году он провёл шесть месяцев в Европе как юридический советник Конференции по военно-морскому вооружению в Женеве. Был американским делегатом на Конференции по продаже оружия. В 1932-1933 гг. представлял США в Лиге Наций на Конференции по разоружению.
В 1930-е годы в соавторстве с Хамильтоном Фиш Армстронгом написал две книги - «Можем ли мы быть нейтральными» (1936) и «Может ли Америка оставаться нейтральной» (1939).
С началом войны наступает резкий поворот в карьере Даллеса. Он поступает на службу в только что созданное Управление стратегических служб (прообраз будущего ЦРУ), и с конца 1942 года по 1945 год возглавляет его разведывательный центр в Берне. Работа центра была успешной, Даллес смог получить ряд ценных сведений о нацистской Германии, в основном через Фрица Колбе, высокопоставленного немецкого дипломата-антифашиста. В 1945 году Даллес сыграл важную роль в переговорах, приведших к капитуляции немецкой армии в Северной Италии.
С окончанием войны Управление стратегических служб было расформировано, и в 1947 году его создатель, Уильям Донован, добивается от президента Трумена создания нового разведывательного органа, ЦРУ, подчинённого непосредственно президенту и проводящего как открытую разведывательную деятельность, так и тайные операции. В 1950 году Даллес назначается заместителем директора по планированию, становясь ответственным за тайные операции ЦРУ. В 1951 году он - второй по значимости человек в организации.
Сменивший Трумэна Дуайт Эйзенхауэр назначает Даллеса главой ЦРУ, и в этой должности последний остаётся с 1953 по 1961 годы. Именно Даллес во многом создал эту организацию в том виде, как мы её знаем сегодня, определил стиль её работы и место в системе разведывательных служб США. Во время его руководства ЦРУ занималось как сбором и анализом секретной информации, так и скрытыми операциями. Самыми известными успехами ЦРУ в области разведки ЦРУ под руководством Даллеса считается программа самолётов-шпионов У-2 и подключение к телефонной сети Восточного Берлина через тоннель под Берлинской стеной.
Что касается секретных операций, то тут у ЦРУ удачи чередовались с провалами. К числу успешных операций ЦРУ стоит отнести свержение премьер-министра Ирана Моссадыка в 1953 году, свержение президента Гватемалы Арбенса в 1954 году. После неудачной попытки вторжения на Кубу в 1961 году Даллес вынужден был уйти в отставку с поста главы ЦРУ. Сам Даллес впоследствии возлагал вину в провале вторжения на президента, утверждая, что Кеннеди не выделил достаточно сил на проведение операции.
В 1963 году Даллес последний раз вернулся к государственной деятельности, став членом комиссии, расследовавшей убийство Кеннеди.
На пенсии Даллес написал несколько книг с воспоминаниями о своей дипломатической и разведывательной службе. Он был частым участником телевизионных программ, посвящённых вопросам внешней политики.
В 1969 году Даллес умер от воспаления лёгких. Похоронен на кладбище Балтимора. Его жена, урождённая Марта Кловер Тодд, с которой он сочетался браком в 1920 году, пережила его на 5 лет. У пары было трое детей.
Операция Санрайз (1945)
Основная статья: Операция Санрайз (1945)
Аллен Даллес стал широко известен в Советском Союзе после того, как стал одним из второстепенных героев культового сериала «Семнадцать мгновений весны». По сюжету фильма высшие немецкие чины входят в контакт с Даллесом и ведут с ним секретные переговоры с целью заключения сепаратного мира, при этом Даллес действует за спиной президента Рузвельта. Разведчик Штирлиц раскрывает заговор и срывает продолжение переговоров, сообщая о заговорщиках немецким властям и информируя Москву о подробностях переговоров. Сюжет основан на реальных событиях: в марте-апреле 1945 года Даллес действительно вёл тайные переговоры с командующим силами СС в Италии генералом Вольфом, правда, они велись с ведома руководства и ограничивались вопросом сдачи группировки войск в Северной Италии. Союзники кратко информировали Сталина о переговорах, советские руководители также знали о них через своих разведчиков (среди них Ким Филби и Рудольф Расслер[4]). Последовал резкий обмен телеграммами между Сталиным и Рузвельтом. Сталин потребовал допустить представителей СССР на следующие встречи, но не смог этого добиться. Германская группировка войск в Италии капитулировала 29 апреля 1945 года.
«План Даллеса»
Основная статья: План Даллеса
Начиная с 1990-х годов в российских СМИ иногда упоминается так называемый «План Даллеса» - текст на русском языке, излагающий общие принципы подчинения СССР через идеологическое развращение населения, весьма откровенный по формулировкам. По одной версии, этот доклад был произнесён Даллесом в Конгрессе США в 1945 г., по другой - это отрывок из его книги, опубликованной то ли в 1945, то ли в 1953 году. Текст «Плана» исходит к отрывку из романа Анатолия Иванова «Вечный зов» в редакции 1981 года (в романе их произносит один из отрицательных героев - бывший белогвардеец на службе у нацистов.
Иногда «Планом Даллеса» называют меморандум 20/1 СНБ США от 18 августа 1948, представляющий из себя подготовленный по запросу министра обороны Джеймса Форрестола аналитический документ о долгосрочных целях политики США в отношении СССР. Однако этот меморандум, являясь подлинным, не имеет отношения ни к Даллесу, ни к ЦРУ, ни к тому тексту, который имеет в России хождение как «план Даллеса».
http://ru.wikipedia.org/wiki/Даллес,_Аллен
Далее приведены фрагменты директивы Совета Национальной Безопасности США 20/1 от 18 августа 1948 г в весьма тенденциозном переводе из толстой книги Н.Н.Яковлев "ЦРУ против СССР"
Во вступительной части директивы СНБ 20/1 объяснялось:
"Правительство вынуждено в интересах развернувшейся ныне политической
войны наметить более определенные и воинственные цели в отношении России уже
теперь, в мирное время, чем было необходимо в отношении Германии и Японии
еще до начала военных действий с ними... При государственном планировании
ныне, до возникновения войны, следует определить наши цели, достижимые как
во время мира, так и во время войны, сократив до минимума разрыв между
ними".
В элегантнейших фразах формулировалось:
"Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к
двум:
а) Свести до минимума мощь и влияние Москвы;
б) Провести коренные изменения в теории и практике внешней политики,
которых придерживается правительство, стоящее у власти в России".
По уже сложившейся практике высшего государственного руководства
намечались действия в условиях мира и в условиях войны. Для мирного периода
директива СНБ 20/1 предусматривала капитуляцию СССР под давлением извне.
Последствия такой политики в директиве СНБ 20/1, конечно, предвиделись:
"Наши усилия, чтобы Москва приняла наши концепции, равносильны
заявлению: наша цель - свержение Советской власти. Отправляясь от этой точки
зрения, можно сказать, что эти цели недостижимы без войны, и, следовательно,
мы тем самым признаем: наша конечная цель в отношении Советского Союза -
война и свержение силой Советской власти.
Было бы ошибочно придерживаться такой линии рассуждений.
Во-первых, мы не связаны определенным сроком для достижения наших целей
в мирное время. У нас нет строгого чередования периодов войны и мира, что
побуждало бы нас заявить: мы должны достичь наших целей в мирное время к
такой-то дате или "прибегнем к другим средствам...".
Во-вторых, мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого
чувства вины, добиваясь уничтожения концепций, несовместимых с международным
миром и стабильностью, и замены их концепциями терпимости и международного
сотрудничества (так именуется социализм и капитализм. - Н. Я.). Не наше дело
раздумывать над внутренними последствиями, к каким может привести принятие
такого рода концепций в другой стране, равным образом мы не должны думать,
что несем хоть какую-нибудь ответственность за эти события... Если советские
лидеры сочтут, что растущее значение более просвещенных концепций
международных отношений несовместимо с сохранением их власти в России, то
это их, а не наше дело. Наше дело работать и добиться того, чтобы там
свершились внутренние события... Как правительство мы не несем
ответственности за внутренние условия в России..."
В директиве СНБ 20/1 подрывная работа против Советского Союза
хладнокровно признавалась государственной политикой, неотъемлемым элементом
общего политического курса Вашингтона. Для этого понадобилась тотальная
мобилизация немалых ресурсов, традиционного лицемерия заокеанской
республики. В самом деле, в директиве СНБ 20/1 с редкой софистикой
констатировалось: "Нашей целью во время мира не является свержение
Советского правительства. Разумеется, мы стремимся к созданию таких
обстоятельств и обстановки, с которыми нынешние советские лидеры не смогут
смириться и которые им не придутся по вкусу. Возможно, что, оказавшись я
такой обстановке, они не смогут сохранить свою власть в России. Однако
следует со всей силой подчеркнуть - то их, а не наше дело... Если
действительно возникнет обстановка, к созданию которой мы направляем наши
усилия в мирное время, и она окажется невыносимой для сохранения внутренней
системы правления в СССР, что заставит Советское правительство исчезнуть со
сцены, мы не должны сожалеть по поводу случившегося, однако мы не возьмем на
себя ответственность за то, что добивались или осуществили это".
Так какая же это "обстановка"? В директиве СНБ 20/1 в обобщенной форме,
но достаточно четко указывалось:
"Речь идет прежде всего о том, чтобы сделать и держать Советский Союз
слабым в политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с
внешними силами, находящимися вне пределов его контроля".
В сумме все эти соображения сводились к одному - различными подрывными
действиями и разными методами свергнуть социалистический строй в нашей
стране. Такова конечная цель директивы СНБ 20/1 для "мирного" времени.
На случай войны дело много упрощалось, предусматривался самый разудалый
образ действий. Составители документа не вдавались в детали, как именно
будет нанесено военное поражение Советскому Союзу, - то дело генералов, а
занялись дележом шкуры неубитого медведя, то есть политикой в отношении
нашей страны после ее разгрома. Вероятно, они все же бросили взгляд на
карту, а посему записали:
"Мы должны прежде всего исходить из того, что для нас не будет выгодным
или практически осуществимым полностью оккупировать всю территорию
Советского Союза, установив на ней нашу военную администрацию. Это
невозможно как ввиду обширности территории, так и численности населения...
Иными словами, не следует надеяться достичь полного осуществления нашей воли
на русской территории, как мы пытались сделать это в Германии и Японии. Мы
должны понять, что конечное урегулирование должно быть политическим".
Вашингтонские стратеги рассматривали несколько вариантов этого
"урегулирования" в зависимости от исхода боевых действий:
"Если взять худший случай, то есть сохранение Советской власти над всей
или почти всей нынешней советской территорией, то мы должны потребовать:
а) выполнения чисто военных условий (сдача вооружения, эвакуация
ключевых районов и т. д.), с тем чтобы надолго обеспечить военную
беспомощность;
б) выполнение условий с целью обеспечить значительную экономическую
зависимость от внешнего мира".
Условия, имеющие в виду расчленение нашей страны, беспрепятственное
проникновение "идей извне" и т. д. "Все условия должны быть жесткими и явно
унизительными для этого коммунистического режима. Они могут примерно
напоминать Брест-Литовский мир 1918 г., который заслуживает самого
внимательного изучения в этой связи".
Прекрасно! В 1948 году Совет национальной безопасности США объявлял
себя наследником германских милитаристов 1918 года! В директиве СНБ 20/1,
впрочем, исправлялась "ошибка" кайзеровской Германии, а именно:
"Мы должны принять в качестве безусловной предпосылки, что не заключим
мирного договора и не возобновим обычных дипломатических отношений с любым
режимом в России, в котором будет доминировать кто-нибудь из нынешних
советских лидеров или лица, разделяющие их образ мышления. Мы слишком
натерпелись в минувшие пятнадцать лет, действуя, как будто нормальные
отношения с таким режимом были возможны".
Но упомянутые 15 лет, то есть с 1933 года, - это восстановление
дипломатических отношений между США и СССР, сотрудничество наших двух стран
в войне против держав фашистской "оси". Не только мы, но все человечество
видело, что Советский Союз защищал дело Объединенных Наций, включая США, а
теперь, в 1948 году, выяснилось, что Америка "натерпелась"; "натерпелась"
тогда, когда советский солдат спас и Соединенные Штаты! Но бесполезно
говорить о морали и элементарной порядочности, вернемся к директиве СНБ
20/1. Ее составители тщательно проанализировали куда более привлекательный
для них исход войны против Советского Союза - исчезновение Советской власти:
"Так какие цели мы должны искать в отношении любой некоммунистической
власти, которая может возникнуть на части или всей русской территории в
результате событий войны? Следует со всей силой подчеркнуть, что независимо
от идеологической основы любого такого некоммунистического режима и
независимо от того, в какой мере он будет готов на словах воздавать хвалу
демократии и либерализму, мы должны добиться осуществления наших целей,
вытекающих из уже упомянутых требований. Другими словами, мы должны
создавать автоматические гарантии, обеспечивающие, чтобы даже
некоммунистический и номинально дружественный к нам режим:
а) не имел большой военной мощи,
б) в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира,
в) не имел серьезной власти над главными национальными меньшинствами,
г) не установил ничего похожего на железный занавес.
В случае если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и
дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не
оскорбительным или унизительным образом. Но мы обязаны не мытьем, так
катаньем навязать их для защиты наших интересов".
Следовательно, речь шла не только об уничтожении Советской власти, но и
российской государственности, исчезновении нашей страны из числа великих
держав, а кто, по мысли Совета национальной безопасности, будет править на
территориях, некогда составлявших Советский Союз? "В настоящее время, -
заявлялось в директиве СНБ 20/1, - есть ряд интересных и сильных русских
эмигрантских группировок... любая из них... подходит, с нашей точки зрения,
в качестве правителей России". Все они, конечно, подкармливались
американскими спецслужбами, назойливо выпрашивая новые подачки. Надо думать,
что в Вашингтоне немало намучились с ними, а посему включили в директиву СНБ
20/1 план, который должен был избавить американских политиков от многих
хлопот:
"Мы должны ожидать, что различные группы предпримут энергичные усилия,
с тем чтобы побудить нас пойти на такие меры во внутренних делах России,
которые свяжут нас и явятся поводом для политических групп в России
продолжать выпрашивать нашу помощь. Следовательно, нам нужно принять
решительные меры, дабы избежать ответственности за решение, кто именно будет
править Россией после распада советского режима. Наилучший выход для нас -
разрешить всем эмигрантским элементам вернуться в Россию максимально быстро
и позаботиться о том, в какой мере это зависит от нас, чтобы они получили
примерно равные возможности в заявках на власть... Вероятно, между
различными группами вспыхнет вооруженная борьба. Даже в этом случае мы не
должны вмешиваться, если только эта борьба не затронет наши военные
интересы".
Оставалось решить вопрос о политике в отношении Коммунистической партии
Советского Союза: "Как быть с силой Коммунистической партии Советского Союза
- это в высшей степени сложный вопрос, на который нет простого ответа".
После разного рода рассуждений составители директивы СНБ 20/1 постановили
вверить его в руки тех самых "правителей" для нашей страны, которых США
доставят из-за границы. Что даст возможность физически истребить
коммунистов, а США умоют руки:
"На любой территории, освобожденной от правления Советов, перед нами
встанет проблема человеческих остатков (язык-то какой! - Н. Я.) советского
аппарата власти. В случае упорядоченного отхода советских войск с нынешней
советской территории местный аппарат Коммунистической партии, вероятно,
уйдет в подполье, как случилось в областях, занятых немцами в недавнюю
войну. Затем он вновь заявит о себе в форме партизанских банд.
В этом отношении проблема, как справиться с ним, относительно проста:
нам окажется достаточным раздать оружие и оказать военную поддержку любой
некоммунистической власти, контролирующей данный район, и разрешить
расправиться с коммунистическими бандами до конца традиционными методами
русской гражданской войны. Куда более трудную проблему создадут рядовые
члены Коммунистической партии или работники (советского аппарата), которых
обнаружат или арестуют или которые отдадутся на милость наших войск или
любой русской власти. И в этом случае мы не должны брать на себя
ответственность за расправу с этими людьми или отдавать прямые приказы
местным властям, как поступить с ними. Это дело любой русской власти,
которая придет на смену коммунистическому режиму. Мы можем быть уверены, что
такая власть сможет много лучше судить об опасности бывших коммунистов для
безопасности нового режима и расправиться с ними так, чтобы они в будущем не
наносили вреда... Мы должны неизменно помнить: репрессии руками иностранцев
неизбежно создают местных мучеников... Итак, мы не должны ставить своей
целью проведение нашими войсками на территории, освобожденной от коммунизма,
широкой программы декоммунизации и в целом должны оставить это на долю любых
местных властей, которые придут на смену Советской власти"[24].
На этом заканчивалась директива СНБ 20/1, которая вызвала неистовый
восторг Белого дома и легла в основу американской политики в отношении
Советского Союза. Во многом и очень многом, даже в нумерации, она сходилась
с директивой No 21, отданной примерно за восемь лет до этого Гитлером о
плане "Барбаросса"...
http://www.sakva.ru/Nick/yak.html
Директива СНБ США 20/1.
http://kiwi.kz/watch/7g9bjpfm3053/