собиратель наклеек
Воображаемый фотоархив.
Когда я делаю фотографии, чаще всего я нахожусь в состоянии болезненного исступления. Это еще можно описать как жажда познать жизнь, ухватиться за нее. Даже - жадность. Жадность заядлого коллекционера, который реагирует на нужные элементы, принимая стойку.
В детстве я как безумная коллекционировала наклейки. Наверно, все это делали. Коллекционировали хоть что-нибудь. У меня был альбом Алладин, и каждые выходные мы шли с мамой на рынок, покупали в лотке пакетик наклеек, я его тут же открывала, даже если был мороз. Помню чудесное ощущение отрывания самого верха пакетика. Сейчас некоторые фирмы чая упаковывают чайные пакетики в такую же прорезиненную бумагу, и это возвращает меня к тем эмоциями (что значит: радость закрепилась почти на рефлекторном уровне, и отзывается при похожих вещах, как при запахе лимона от моющих средств). И - ни с чем не сравнимый запах типографской краски. А потом мы шли на базар, где у определенного лотка стояла группка людей, обменивающихся повторами. "Вы что собираете? - Барби. - Уу, а я Алладина."
Так вот, фотографирование - это то же собирательство. Бессмысленное, но приносящее какую-то первозданную радость.
Я почти не помню тех обстоятельств, в которых я сделала ту или иную картинку. Те истории, которые чаще всего запоминаются, - они никак не связаны с изображениями. Изображения существуют где-то в отдельном мире, в разделе с наклейками.
И здесь не существует правил. Не существует альбомов с пустыми местами под номерами. Ты сам определяешь - что ты собираешь и как.
И это прекарсно.
Когда я делаю фотографии, чаще всего я нахожусь в состоянии болезненного исступления. Это еще можно описать как жажда познать жизнь, ухватиться за нее. Даже - жадность. Жадность заядлого коллекционера, который реагирует на нужные элементы, принимая стойку.
В детстве я как безумная коллекционировала наклейки. Наверно, все это делали. Коллекционировали хоть что-нибудь. У меня был альбом Алладин, и каждые выходные мы шли с мамой на рынок, покупали в лотке пакетик наклеек, я его тут же открывала, даже если был мороз. Помню чудесное ощущение отрывания самого верха пакетика. Сейчас некоторые фирмы чая упаковывают чайные пакетики в такую же прорезиненную бумагу, и это возвращает меня к тем эмоциями (что значит: радость закрепилась почти на рефлекторном уровне, и отзывается при похожих вещах, как при запахе лимона от моющих средств). И - ни с чем не сравнимый запах типографской краски. А потом мы шли на базар, где у определенного лотка стояла группка людей, обменивающихся повторами. "Вы что собираете? - Барби. - Уу, а я Алладина."
Так вот, фотографирование - это то же собирательство. Бессмысленное, но приносящее какую-то первозданную радость.
Я почти не помню тех обстоятельств, в которых я сделала ту или иную картинку. Те истории, которые чаще всего запоминаются, - они никак не связаны с изображениями. Изображения существуют где-то в отдельном мире, в разделе с наклейками.
И здесь не существует правил. Не существует альбомов с пустыми местами под номерами. Ты сам определяешь - что ты собираешь и как.
И это прекарсно.