Как я была психологом, продолжение
Начало здесь Как я была психологом
С 2006 по 2009 год я преподавала в Российском Университете Инноваций при Московской Финансово-Юридической Академии (РУИ при МФЮА) на факультете психологии дисциплину "Специальные проблемы психологического консультирования". Вот список моих тогдашних лекций:
Принципы и правила работы психолога-консультанта. Этические стандарты психолога
Заключение контракта с клиентом
Типы вопросов, приемы терапевтического слушания
Правила составления терапевтических историй.
Модель отношений в паре Р.Резника.Организация и тактика консультирования пары.
Системное семейное консультирование. Этапы развития семейной системы (западная и российская модели). Работа с генограммой.
Типы проблем, характерные для подросткового возраста.
Модель аффирмативной гей-психотерапии.
Характерное поведение зависимых людей. Основные принципы работы с зависимым.
Симптомы и фазы развития “нормального” горя. "Патологическое" горе. Помощь консультанта в переживании горя.
Основные задачи консультанта при работе с суицидальными клиентами.
Работа с умирающими.
Правила и принципы работы телефонного психолога-консультанта
Психологическое консультирование через Интернет. Его сильные и слабые стороны.
Виды консультаций в профориентационном консультировании.
Классификация видов и форм насилия. Мифы о семейном насилии.
Направления консалтинга в организациях. Формы работы в организационном консультировании.
***
Из архива. Сессия на учебной группе GATLA, декабрь 2009, терапевт Тодд Берли, светлая память. Работа с ПТСР.
Я села в круг с запросом о том, что существует мое фоновое сотояние, которое меня уже сильно утомило. И я могу описать его только метафорой. Метафора такая: моя мать, пережив войну, всю оставшуюся жизнь продолжала жить как на войне. И у меня есть похожее состояние: как будто война давно кончилась, а я все еще живу так, как будто пули свистят вокруг.
Тодд спросил меня, какую войну я пережила. Я сказала, что это была цепь трагических собыйтий, длившаяся 10 лет. Он спросил, какие это были события, чтобы я их просто перечислила. Я их перечислила.
Тодд предложил мне на 20 секунд погрузиться в тот период, и когда я вернулась из него, он спросил, чо я видела эти 20 секунд.
Я видела лицо моего брата, сошедшего с ума.
Потом он предложил второй раз погрузиться. Во-второй раз я увидела мою сестру, лежащую под капельницей.
Он спросил меня, что я чувствовала тогда, эти десять лет.
Я сказала, что чувствовала страх, беспомощность, одиночество и ужас от того, что никто не мог мне объяснить, что происходит. Я была беспомощной, растерянной и одинокой.
Он предложил мне произнести это в настоящем времени: "Я беспомощна, одинока и ратерянна".
Я произнесла. Он попросил повторить эти слова медленно, делая акцент на слово "Я".
Я повторила, глядя ему куда-то подмышку.
Он взял меня за руки и попросил повторить эти слова, глядя ему в глаза. И я это сделала.
И я почувствовала, что есть я, а есть те чувства, которые я там переживала. Что я больше этих чувств. Что я есть, я сохранилась. Я существую.
Сессия длилась 20 минут, как обычная учебная сессия.
***
Параллельно углублению в психологию я продолжала изучать и другие практики и направления, как психологические, так и эзотерические. В какой-то момент для меня стали острой фигурой внимания конфликты между представителями разных направлений "за правду" - чья теория/практика правильнее. Я и сама какое-то время отстаивала гештальт перед всеми остальными направлениями, пока не поняла, что это всего лишь подростковая потребность в самоутверждении, отдельности и сепарации.
Поскольку для меня любой подход - это линза, через которую можно смотреть на человека, то большое количество разных линз - это возможность получить максимальный объём вариантов видения каких-то важных процессов в человеке, между человеком и миром. Рассматривая процессы таким образом, можно увидеть, что во всех них повторяется или органично дополняет одно другое, а что является в большей степени личными интерпретациями авторов или последователей.
У меня появилось несколько верующих клиентов, и работая с ними, я поняла, что если противопоставлять психологию религиозным взглядам, то ничего, кроме дестабилизации клиента я не делаю, и я стала смотреть, как можно интегрировать одно с другим. Если укорененный в духовной практике клиент приходит к вам с кризисом веры, то лучшее, что можно сделать - это помочь ему разрешить этот кризис, а не выбить у него остатки почвы из под ног, подсунув ему вашу, чуждую для него, теорию.
Я стала вникать в духовные практики еще глубже для того, чтобы помочь клиентам разрешить их кризисы веры:
- я чувствую сильные сексуальные потребности, но до брака заниматься сексом мне не позволяет мой обет;
- я обижена и чувствую много гнева на родителей, но это противоречит моим ценностям об экологичности отношения к людям;
- я совершила грех и нет мне искупления, но я не могла его не совершить.. и так далее.
Я глубоко исследовала основания религиозных правил и обнаружила, что они ничуть не противоречат принципам саморегуляции, здорового организма-в-контакте-с-миром. Для меня все встало на свои места. И я начала нащупывать основные принципы работы с клиентами, занимающимися теми или иными духовными практикам: чтобы смочь помочь, нужно, во-первых, овладеть терминологией и философией, провести параллели между психологией и духовной практикой, и начать делать ту же самую работу, которую я делаю обычно в психотерапии, но на другом языке - на языке практики.
На эту мысль меня натолкнула беседа с Нифонтом.
- Я хочу написать статью про гештальт и духовные практики. Но я боюсь, коллеги съедят меня с потрохами и назовут сумасшедшей.
- Напиши ее гештальт-языком. Если ты можешь перевести то, о чем ты хочешь сказать, на понятный другим язык, это будет доступно.
Статью я написала. Она здесь, в моем жж.
Она не пользовалась большим интересом, большей частью, я думаю, потому, что все равно получилась не сильно понятной. В тот момент объем моего опыта, который я хотела передать, намного превышал мои возможности его максимально ясно и точно вербализовать. Я плавно стала погружаться в этот опыт. Я не делала для этого ничего специального, это стало происходить само. Просто если нечто становится вам интересным - вы идёте в это, ваши ноги сами вас ведут.
Углублению в духовный опыт сильно способствовали мои личные кризисы: профессиональная потеря самоидентификации терапевта в связи с неудачной работой и развод. Это был тот момент, когда я уже не могла поддерживать привычную картину собственной идентичности, и все мои обычные схемы "кто я, как я живу и в чем смысл моей жизни" разрушились. Вероятно, многие из вас замечали, что когда вы пересматриваете эти три главных вопроса и разрушаете свои привычные схемы восприятия себя-в-мире, вы ощущаете сильную тревогу, и, одновременно с этим, прилив энергии. Разрушаются ваши старые представления о себе, новые еще не сформированы, и некоторое время вы "зависаете в пустоте", не имея никакой возможности сориентироваться, кто вы, как вы живете и зачем.
Обычный способ справляться с этой тревогой - это создать себе быстренько новую идентичность, новую схему, и на нее опереться: "я, человек, который...". Я, в первую очередь, исследователь, и я решила посмотреть, что будет, если я не стану создавать эту новую схему, а пущусь в "приключение в пустоте" и посмотрю, что из этого выйдет.
Тревога, вызванная отсутствием опоры на конкретное восприятие своего "Я" открыла большое количество упрятанного в теле травматического опыта, который, буквально, ворвался в мое сознание. Это было тяжко, однако сформированное предыдущим опытом наблюдающее "Я" помогало мне просто свидетельствовать, описывать и интегрировать эти процессы. Я отказалась так же в тот момент и от гештальт-схем в понимании себя, для того, чтобы мой эксперимент мог быть более свободным. Я стала говорить на языке метафор и образов, которые рождались в моем восприятии, и переводила их на гештальт-язык только если в этом была острая необходимость.
Одновременно с этим на меня обрушилось огромное количество новой информации через мое восприятие, которая не могла быть воспринята, если бы я находилась в рамках старых схем. Для того, чтобы в ваше сознание вошло нечто новое, необходимо его просто некритично распахнуть. Я пустилась в практику контролируемой глупости и стала просто наблюдать, стараясь интегрировать бушующие во мне процессы через телесную практику и творчество.
По этой причине я прекратила преподавание гештальт-подхода и работу с клиентами в гештальт-подходе, открыто заявив, что я больше не гештальтист, и сейчас гештальтистская парадигма меня чрезвычайно ограничивает, и я просто не могу в ней работать. Я предложила моим клиентам перейти к другим терапевтам. Кто-то ушел, а кто-то остался работать дальше.
Я сопровождала мое исследование работой над моей саморегуляцией сразу с несколькими специалистами из разных направлений терапии и духовных практик - это давало мне возможность видеть мой процесс сразу через несколько линз и связывать одно с другим через мой субъективный опыт.
Оттуда, из пустоты, я увидела иначе всё: весь этот мир, психотерапию, творчество, устройство человека, что такое "невроз" и "психоз", как устроены взаимосвязи между людьми и почему возникают разного рода препятствия.
Моё погружение длилось три года. Это не значит, что все три года я себя никак не идентифицировала. Мне же нужно было поддерживать социальные взаимодействия, а без самоидентификации никакого социального взаимодействия организовать нельзя, поскольку взаимодействие подразумевает социальную роль.
На время общения с дочерью, как я могла, я собирала себя в индентификацию "мама", но это уже, конечно, была не та мама, которая была раньше. На время работы с оставшимися 5-6 клиентами я собирала себя в конфигурацию "психолог", но это был уже совсем не тот психолог, который был раньше. Единственная роль, в которую я совсем никак не могла себя собрать - это "руководитель гештальт-центра" - это означало такой уровень концентрации, на который бы потребовались все мои силы, которые сейчас были заняты в моем внутреннем процессе.
Я сказала команде, что я совсем не могу сейчас исполнять эту роль, и попросила их мобилизоваться и попробовать справиться без меня. Команда сказала "Не вопрос, Нина! Разбирайся с собой!", и я увидела, как всё, что я вложила в команду за 7 лет, вернулось мне обратно - ребята самоорганизовались и сами вели всю работу, и еще и поддерживали меня. Это было невыносимо трогательно, просто до слёз.
Мне было страшно, что я сойду с ума. Мой заработок упал в десять раз, мне сложно было самой заботиться о себе, и в этот момент все заботились обо мне - и команда, и родственники, и друзья. Я боялась стать обузой и закончить свои дни в сумасшедшем доме.
Внутри меня бушевал космос, и я училась его укрощать. Мой мозг взрывался от открытий, и я должна была ими делиться, пытаясь изо всех сил переводить их на понятный для других язык. Близким, с кем я делилась, я иногда просто говорила:
- Можно я расскажу на мистическом, я на другом просто щас не могу?!
Бывшие коллеги за спиной вертели пальцем у виска "Ага, ага, чакры, энергии, Рубштейн сдвинулась", и в какой-то момент мне стало просто насрать на свою репутацию и на то, что меня сочтут сумасшедшей, потому что то, что я познавала, было намного важнее, чем выглядеть вменяемой. Мне хотелось рассказать всё, что я вижу, и страшно было, что вдруг я просто не успею отдать то, что я нашла до того, как умру - таким глобальным выглядело для меня изнутри то, огромное, с чем я встретилась.
Моё сознание курсировало бесконтрольно вверх-вниз и обратно, от глубоких животных инстинктов до состояния чистейшего сознания, в котором, казалось, нет ничего человеческого вообще, один только космос. И мне нужно было научиться, сделать это путешествие управляемым и, в конце, концов, интегрировать эти полярности. Я наблюдала за этим движением, замедляя наблюдением, творчеством и телесной практикой этот процесс, пока не достигла той точки, где случилась интеграция.
Итак, я начала погружаться в 2009-м, а в 2012-м моя идентичность полностью рассыпалась. Два года я находилась в состоянии, в котором я открывала в себе новые творческие таланты, новые стороны себя, новые качества.
В это время я начала встречать таких же, как я. Это было офигительно - узнать, что я не одна такая. Кто-то уже прошел эту трансформацию, а кто-то шел в след за мной, и я рассказывала то, что знала об этом.
Моё тело излечивалось, психика понемногу собиралась в новой конфигурации, и в новой конфигурации собиралась я вся. Параллельно я училась на кинофакультете, и это было двойное счастье: освоить то, о чем мечтала и быть той, кто я есть, потому что в творческой среде е#нутостью никого не удивишь, там это даже почетно, если ты никому не причиняешь неприятностей.
Что я видела в своих полетах в космос наяву? Я разглядывала, КАК моё восприятие собирает те или иные гештальт-конструкции реальности, версии происходящего, как разные факты, как паззлы, собираются и связываются в смыслы, как мы обусловлены тем, какую реальность мы собираем. Каждый из нас художник фильма своей жизни, отождествленный со своим сценарием, который создало его восприятие, и живущий по законам этого фильма, которые он создал сам. Все социальные роли - игра, в которую мы верим всерьёз, страдая, когда наша игра нарушается играми других людей. Даже если это плохая, трагическая игра.
Я наблюдала, как картины в моей голове собираются из кусочков самых разных знаний и опыта, как я отождествляюсь с ними и разотождествляюсь, как мое воображение рисует, как компьютерную графику, эту вселенную и всё, что в ней происходит. Это было очень красиво - смотреть на творчество восприятия. Я видела, как мое сознание творит. И в этот момент для меня стало абсолютно очевидным, что я хочу творить свою жизнь произвольно, по своим правилам, а не на автомате. И я просто стала это делать - жить как я хочу.
Я медленно всплывала, обогащенная и исцеленная, и наступил момент, когда мне нужно было возвращаться в социум, потому что я уже, честно сказать, залипла на ништяках, которые давала роль сумасшедшей - так приятно, когда о тебе заботятся.
Мне нужно было начать определяться, кто я теперь, после всей этой трансформации. Психотерапевтом быть я уже не могла и не хотела. По многим причинам. Во-первых, я почувствовала в себе много новых творческих сил, которые не вписываются в рамки психотерапии: чтобы уместить себя обратно в эту роль, я должна была бы подавить себя, в противном случае, я подавляю клиента мощью своей энергетики. Психотерапия - это когда вы идете за клиентом, а не несетесь по его жизни на своей энергетической волне. Эта возможность для меня осталась позади. И я без сожаления с ней простилась. Во-вторых, моя чувствительность увеличилась в десятки раз, и, наблюдая, как клиент создает страдания, я переживала за него больше, чем он за себя. И это разрушительно для меня и для моего здоровья.
Я стала проводить ревизию своим навыкам и умениям. Я педагог с 20-летним стажем, режиссер и сценарист, умею писать и снимать кино, менеджер-стартапщик творческого проекта, писатель и интуитивный маркетолог. Я собрала своё портфолио и нашла ему название: креативное продюсирование. Я умею собрать, воспитать и выпустить в жизнь творческую команду с её продуктом. Большая часть идей, которые я продюсирую - это мои собственные идеи, небольшая часть - идеи, с которыми ко мне приходят люди, и я могу им помочь как консультант.
Вокруг все активно заговорили про вебинары, но я как-то не понимала, как это я буду разговаривать с компьютером. Поэтому не сразу стала рассматривать эту идею всерьёз, но постепенно созрела. Я не понимала, как всё это технически должно быть устроено, и попросила мне помочь Сергея Шевцова, который давно уже в курсе темы. Сергей пришел ко мне домой и принес кучу разных микрофонов, чтобы я выбрала, с каким мне будет удобно работать. Я увидела знакомый микрофон-петличку, какую вешают на участников тв и кино-съемок, нацепила его, и тут меня радостно накрыло: я знаю, как с ним работать! И микрофон определил всё. Моментально в моей голове сложился мой вебинарный формат: я педагог, ведущий лекцию в эфире. Образовательное шоу. В общем, вопрос, как зарабатывать, решился.
Конечно, как только я "вышла на работу", я стала получать много заявок на консультации. И я определила такой же педагогический формат и для индивидуальной работы: я могу рассказать, "как", дать технологии решения самых различных задач, но я не иду в глубины психики моего клиента. Если клиенту нужна психотерапия - я могу порекомендовать специалистов по конкретному профилю, который нужен клиенту. Моя профессиональная конфигурация окончательно собралась.
Но оставалась еще одна не-интегрированная тема: кто я как человек? Тот опыт и те изменения, которые произошли во мне, нуждались в дальнейшем переваривании и осознавании. Постепенно я начала складывать новую парадигму человека-в-мире через две основные линзы: психотерапевтическую и духовную.
Обычно, наше сознание засорено огромным количеством мыслей, связанных с нереализованными потребностями или недоваренным прошлым опытом, а восприятие ограничено вшитыми в тело и сознание представлениями обо всём на свете, и если вы рискнёте очистить его и максимально освободить хотя бы на короткое время, то окажетесь в пустоте, в которой вы сможете почувствовать всю свою внутреннюю раздробленность, и сможете начать себя интегрировать. Достижению этой возможности и служат различные духовные практики и медитации. Однако, далеко не каждый человек может и способен справиться с тем, что он встретит в своём "пустом" сознании.
Фактически, снятая со стоп-крана психика - это преддверие психоза, поскольку в этот момент ничто не держит её за социальную реальность. Именно этот эксперимент я и проделала с собой. Дальше я опишу субъективное переживание этого опыта.
Раскол психики на телесном уровне переживается физически: вы ощущаете себя так, как будто вас действительно разрубили на две части (левую и правую) от макушки до копчика, и эта рана физически болит особенно сильно в голове, шее, груди. Тут же включается сильнейший страх смерти, что естественно. От боли и страха случается диссоциация - сознание как бы "вылетает" из тела в "космическую пустоту", то есть, вы очень слабо чувствуете телесные ощущения, зато ваше сознание наполняется огромным количеством визуальных образов. То есть, вся энергия телесная направляется в мозг в попытке переработать эти переживания и синтегрировать ваш организм.
Визуальные образы могут принимать самые различные формы, но основное в них общее: вы видите поляризацию своих внутренних сил на "добро" и "зло", то есть, свой внутренний конфликт. Чем острее он у вас стоит обычно в жизни, то есть, чем безжалостнее вы боретесь с собой, тем острее он переживается в этом кризисе. И если вы не сохраняете наблюдение за этим процессом, осознавая, что это глюк, понимая, что именно с вами происходит, вы полностью теряете себя, принимая происходящее в вашей голове за реальность. Это психоз. Обычный способ, которым справляются с этим состоянием - это психотропные препараты, призванные подавить психическую активность и направить вашу энергию обратно в тело.
В моем случае раскол принял творческую форму: я наблюдала разных внутренних персонажей и писала с них полнометражный художественный фильм, свою дипломную работу на сценарном факультете, а так же рисовала картины, отражая на них те образы, которые собирало моё сознание. Это "путешествие в космос" я описала в сериале #ourfield. В "свободное" от написания фильма время мое сознание формировало образы ребенка и родителя, в виде маленькой девочки и мудрого старика или феи, а так же в виде мужчины-воина и женщины-амазонки, и я отождествлялась и разотождествлялась с каждым из них, проводя интеграцию частей своей личности в классическом гештальтистском "диалоге полярностей". В общем, они там все друг друга любили, и основная поляризация, которую я интегрировала, была между силой и беспомощностью.
В этих диалогах я узнавала кучу интереснейших вещей из роли старика и феи - поистине, огромный кладезь мудрости я накопила за свою жизнь, и тут она, наконец, материализовалась в словах моих виртуальных мудрецов. Я задавала из роли девочки самые важные для меня вопросы об устройстве мира, женско-мужских отношений, и получала ответы в виде визуализаций и образов, которые потом пыталась перевести в логичные мысли. А иногда и прямые словесные ответы.
Например, я увидела нашу планету с высоты, примерно, Луны, и моя внутренняя компьютерная графика нарисовала энергетическую сеть связей между всеми частицами этой системы, по которой бежала живая энергия Жизни. Это было очень красиво. В другой раз я увидела Инь и Ян в виде шара, закручивающегося сам в себя, в котором чередовались желтые (Инь) и черные (Ян) полоски, живые и объёмные. Танец противоположностей.
Кино было преинтереснейшее.
Но в какой-то момент у меня кончились вопросы.
Сначала иссякли вопросы об устройстве мира.
В это время у меня стали появляться недостижимые раньше состояния: если раньше я обнаруживала себя то в "космосе", то в пучине животных страстей гнева, сексуального желания и страха, то однажды я оказалась одновременно с обоими состояниями, как-будто я присутствовала одновременно в двух мирах, но интенсивность этих состояний при этом была очень слабенькая, а через них ясно проступала эта физическая реальность. Это было очень прикольно, я даже сделала селфи, чтобы посмотреть, какое у меня в этом состоянии лицо. Смешное. Это было во время подписания документов на сделке по отказу от ипотеки, которая у нас была в долларах. В январе прошлого года. Одновременно решать деловые вопросы в ясном сознании и наблюдать эти два мира - это прикольно.
Потом, после шара Инь-Ян, закончились вопросы и про мужское-женское. И кино прекратилось. Тело синтегрировалось обратно с умом, и я стала обратно обычным человеком. Только совсем другим. Это было похоже на то, как будто я по-настоящему выспалась и проснулась в этом мире, в этой комнате, в этом городе, в этой стране, весенним днём, полная сил, радости и любви для хороших и интересных дел.
С 2006 по 2009 год я преподавала в Российском Университете Инноваций при Московской Финансово-Юридической Академии (РУИ при МФЮА) на факультете психологии дисциплину "Специальные проблемы психологического консультирования". Вот список моих тогдашних лекций:
Принципы и правила работы психолога-консультанта. Этические стандарты психолога
Заключение контракта с клиентом
Типы вопросов, приемы терапевтического слушания
Правила составления терапевтических историй.
Модель отношений в паре Р.Резника.Организация и тактика консультирования пары.
Системное семейное консультирование. Этапы развития семейной системы (западная и российская модели). Работа с генограммой.
Типы проблем, характерные для подросткового возраста.
Модель аффирмативной гей-психотерапии.
Характерное поведение зависимых людей. Основные принципы работы с зависимым.
Симптомы и фазы развития “нормального” горя. "Патологическое" горе. Помощь консультанта в переживании горя.
Основные задачи консультанта при работе с суицидальными клиентами.
Работа с умирающими.
Правила и принципы работы телефонного психолога-консультанта
Психологическое консультирование через Интернет. Его сильные и слабые стороны.
Виды консультаций в профориентационном консультировании.
Классификация видов и форм насилия. Мифы о семейном насилии.
Направления консалтинга в организациях. Формы работы в организационном консультировании.
***
Из архива. Сессия на учебной группе GATLA, декабрь 2009, терапевт Тодд Берли, светлая память. Работа с ПТСР.
Я села в круг с запросом о том, что существует мое фоновое сотояние, которое меня уже сильно утомило. И я могу описать его только метафорой. Метафора такая: моя мать, пережив войну, всю оставшуюся жизнь продолжала жить как на войне. И у меня есть похожее состояние: как будто война давно кончилась, а я все еще живу так, как будто пули свистят вокруг.
Тодд спросил меня, какую войну я пережила. Я сказала, что это была цепь трагических собыйтий, длившаяся 10 лет. Он спросил, какие это были события, чтобы я их просто перечислила. Я их перечислила.
Тодд предложил мне на 20 секунд погрузиться в тот период, и когда я вернулась из него, он спросил, чо я видела эти 20 секунд.
Я видела лицо моего брата, сошедшего с ума.
Потом он предложил второй раз погрузиться. Во-второй раз я увидела мою сестру, лежащую под капельницей.
Он спросил меня, что я чувствовала тогда, эти десять лет.
Я сказала, что чувствовала страх, беспомощность, одиночество и ужас от того, что никто не мог мне объяснить, что происходит. Я была беспомощной, растерянной и одинокой.
Он предложил мне произнести это в настоящем времени: "Я беспомощна, одинока и ратерянна".
Я произнесла. Он попросил повторить эти слова медленно, делая акцент на слово "Я".
Я повторила, глядя ему куда-то подмышку.
Он взял меня за руки и попросил повторить эти слова, глядя ему в глаза. И я это сделала.
И я почувствовала, что есть я, а есть те чувства, которые я там переживала. Что я больше этих чувств. Что я есть, я сохранилась. Я существую.
Сессия длилась 20 минут, как обычная учебная сессия.
***
Параллельно углублению в психологию я продолжала изучать и другие практики и направления, как психологические, так и эзотерические. В какой-то момент для меня стали острой фигурой внимания конфликты между представителями разных направлений "за правду" - чья теория/практика правильнее. Я и сама какое-то время отстаивала гештальт перед всеми остальными направлениями, пока не поняла, что это всего лишь подростковая потребность в самоутверждении, отдельности и сепарации.
Поскольку для меня любой подход - это линза, через которую можно смотреть на человека, то большое количество разных линз - это возможность получить максимальный объём вариантов видения каких-то важных процессов в человеке, между человеком и миром. Рассматривая процессы таким образом, можно увидеть, что во всех них повторяется или органично дополняет одно другое, а что является в большей степени личными интерпретациями авторов или последователей.
У меня появилось несколько верующих клиентов, и работая с ними, я поняла, что если противопоставлять психологию религиозным взглядам, то ничего, кроме дестабилизации клиента я не делаю, и я стала смотреть, как можно интегрировать одно с другим. Если укорененный в духовной практике клиент приходит к вам с кризисом веры, то лучшее, что можно сделать - это помочь ему разрешить этот кризис, а не выбить у него остатки почвы из под ног, подсунув ему вашу, чуждую для него, теорию.
Я стала вникать в духовные практики еще глубже для того, чтобы помочь клиентам разрешить их кризисы веры:
- я чувствую сильные сексуальные потребности, но до брака заниматься сексом мне не позволяет мой обет;
- я обижена и чувствую много гнева на родителей, но это противоречит моим ценностям об экологичности отношения к людям;
- я совершила грех и нет мне искупления, но я не могла его не совершить.. и так далее.
Я глубоко исследовала основания религиозных правил и обнаружила, что они ничуть не противоречат принципам саморегуляции, здорового организма-в-контакте-с-миром. Для меня все встало на свои места. И я начала нащупывать основные принципы работы с клиентами, занимающимися теми или иными духовными практикам: чтобы смочь помочь, нужно, во-первых, овладеть терминологией и философией, провести параллели между психологией и духовной практикой, и начать делать ту же самую работу, которую я делаю обычно в психотерапии, но на другом языке - на языке практики.
На эту мысль меня натолкнула беседа с Нифонтом.
- Я хочу написать статью про гештальт и духовные практики. Но я боюсь, коллеги съедят меня с потрохами и назовут сумасшедшей.
- Напиши ее гештальт-языком. Если ты можешь перевести то, о чем ты хочешь сказать, на понятный другим язык, это будет доступно.
Статью я написала. Она здесь, в моем жж.
Она не пользовалась большим интересом, большей частью, я думаю, потому, что все равно получилась не сильно понятной. В тот момент объем моего опыта, который я хотела передать, намного превышал мои возможности его максимально ясно и точно вербализовать. Я плавно стала погружаться в этот опыт. Я не делала для этого ничего специального, это стало происходить само. Просто если нечто становится вам интересным - вы идёте в это, ваши ноги сами вас ведут.
Углублению в духовный опыт сильно способствовали мои личные кризисы: профессиональная потеря самоидентификации терапевта в связи с неудачной работой и развод. Это был тот момент, когда я уже не могла поддерживать привычную картину собственной идентичности, и все мои обычные схемы "кто я, как я живу и в чем смысл моей жизни" разрушились. Вероятно, многие из вас замечали, что когда вы пересматриваете эти три главных вопроса и разрушаете свои привычные схемы восприятия себя-в-мире, вы ощущаете сильную тревогу, и, одновременно с этим, прилив энергии. Разрушаются ваши старые представления о себе, новые еще не сформированы, и некоторое время вы "зависаете в пустоте", не имея никакой возможности сориентироваться, кто вы, как вы живете и зачем.
Обычный способ справляться с этой тревогой - это создать себе быстренько новую идентичность, новую схему, и на нее опереться: "я, человек, который...". Я, в первую очередь, исследователь, и я решила посмотреть, что будет, если я не стану создавать эту новую схему, а пущусь в "приключение в пустоте" и посмотрю, что из этого выйдет.
Тревога, вызванная отсутствием опоры на конкретное восприятие своего "Я" открыла большое количество упрятанного в теле травматического опыта, который, буквально, ворвался в мое сознание. Это было тяжко, однако сформированное предыдущим опытом наблюдающее "Я" помогало мне просто свидетельствовать, описывать и интегрировать эти процессы. Я отказалась так же в тот момент и от гештальт-схем в понимании себя, для того, чтобы мой эксперимент мог быть более свободным. Я стала говорить на языке метафор и образов, которые рождались в моем восприятии, и переводила их на гештальт-язык только если в этом была острая необходимость.
Одновременно с этим на меня обрушилось огромное количество новой информации через мое восприятие, которая не могла быть воспринята, если бы я находилась в рамках старых схем. Для того, чтобы в ваше сознание вошло нечто новое, необходимо его просто некритично распахнуть. Я пустилась в практику контролируемой глупости и стала просто наблюдать, стараясь интегрировать бушующие во мне процессы через телесную практику и творчество.
По этой причине я прекратила преподавание гештальт-подхода и работу с клиентами в гештальт-подходе, открыто заявив, что я больше не гештальтист, и сейчас гештальтистская парадигма меня чрезвычайно ограничивает, и я просто не могу в ней работать. Я предложила моим клиентам перейти к другим терапевтам. Кто-то ушел, а кто-то остался работать дальше.
Я сопровождала мое исследование работой над моей саморегуляцией сразу с несколькими специалистами из разных направлений терапии и духовных практик - это давало мне возможность видеть мой процесс сразу через несколько линз и связывать одно с другим через мой субъективный опыт.
Оттуда, из пустоты, я увидела иначе всё: весь этот мир, психотерапию, творчество, устройство человека, что такое "невроз" и "психоз", как устроены взаимосвязи между людьми и почему возникают разного рода препятствия.
Моё погружение длилось три года. Это не значит, что все три года я себя никак не идентифицировала. Мне же нужно было поддерживать социальные взаимодействия, а без самоидентификации никакого социального взаимодействия организовать нельзя, поскольку взаимодействие подразумевает социальную роль.
На время общения с дочерью, как я могла, я собирала себя в индентификацию "мама", но это уже, конечно, была не та мама, которая была раньше. На время работы с оставшимися 5-6 клиентами я собирала себя в конфигурацию "психолог", но это был уже совсем не тот психолог, который был раньше. Единственная роль, в которую я совсем никак не могла себя собрать - это "руководитель гештальт-центра" - это означало такой уровень концентрации, на который бы потребовались все мои силы, которые сейчас были заняты в моем внутреннем процессе.
Я сказала команде, что я совсем не могу сейчас исполнять эту роль, и попросила их мобилизоваться и попробовать справиться без меня. Команда сказала "Не вопрос, Нина! Разбирайся с собой!", и я увидела, как всё, что я вложила в команду за 7 лет, вернулось мне обратно - ребята самоорганизовались и сами вели всю работу, и еще и поддерживали меня. Это было невыносимо трогательно, просто до слёз.
Мне было страшно, что я сойду с ума. Мой заработок упал в десять раз, мне сложно было самой заботиться о себе, и в этот момент все заботились обо мне - и команда, и родственники, и друзья. Я боялась стать обузой и закончить свои дни в сумасшедшем доме.
Внутри меня бушевал космос, и я училась его укрощать. Мой мозг взрывался от открытий, и я должна была ими делиться, пытаясь изо всех сил переводить их на понятный для других язык. Близким, с кем я делилась, я иногда просто говорила:
- Можно я расскажу на мистическом, я на другом просто щас не могу?!
Бывшие коллеги за спиной вертели пальцем у виска "Ага, ага, чакры, энергии, Рубштейн сдвинулась", и в какой-то момент мне стало просто насрать на свою репутацию и на то, что меня сочтут сумасшедшей, потому что то, что я познавала, было намного важнее, чем выглядеть вменяемой. Мне хотелось рассказать всё, что я вижу, и страшно было, что вдруг я просто не успею отдать то, что я нашла до того, как умру - таким глобальным выглядело для меня изнутри то, огромное, с чем я встретилась.
Моё сознание курсировало бесконтрольно вверх-вниз и обратно, от глубоких животных инстинктов до состояния чистейшего сознания, в котором, казалось, нет ничего человеческого вообще, один только космос. И мне нужно было научиться, сделать это путешествие управляемым и, в конце, концов, интегрировать эти полярности. Я наблюдала за этим движением, замедляя наблюдением, творчеством и телесной практикой этот процесс, пока не достигла той точки, где случилась интеграция.
Итак, я начала погружаться в 2009-м, а в 2012-м моя идентичность полностью рассыпалась. Два года я находилась в состоянии, в котором я открывала в себе новые творческие таланты, новые стороны себя, новые качества.
В это время я начала встречать таких же, как я. Это было офигительно - узнать, что я не одна такая. Кто-то уже прошел эту трансформацию, а кто-то шел в след за мной, и я рассказывала то, что знала об этом.
Моё тело излечивалось, психика понемногу собиралась в новой конфигурации, и в новой конфигурации собиралась я вся. Параллельно я училась на кинофакультете, и это было двойное счастье: освоить то, о чем мечтала и быть той, кто я есть, потому что в творческой среде е#нутостью никого не удивишь, там это даже почетно, если ты никому не причиняешь неприятностей.
Что я видела в своих полетах в космос наяву? Я разглядывала, КАК моё восприятие собирает те или иные гештальт-конструкции реальности, версии происходящего, как разные факты, как паззлы, собираются и связываются в смыслы, как мы обусловлены тем, какую реальность мы собираем. Каждый из нас художник фильма своей жизни, отождествленный со своим сценарием, который создало его восприятие, и живущий по законам этого фильма, которые он создал сам. Все социальные роли - игра, в которую мы верим всерьёз, страдая, когда наша игра нарушается играми других людей. Даже если это плохая, трагическая игра.
Я наблюдала, как картины в моей голове собираются из кусочков самых разных знаний и опыта, как я отождествляюсь с ними и разотождествляюсь, как мое воображение рисует, как компьютерную графику, эту вселенную и всё, что в ней происходит. Это было очень красиво - смотреть на творчество восприятия. Я видела, как мое сознание творит. И в этот момент для меня стало абсолютно очевидным, что я хочу творить свою жизнь произвольно, по своим правилам, а не на автомате. И я просто стала это делать - жить как я хочу.
Я медленно всплывала, обогащенная и исцеленная, и наступил момент, когда мне нужно было возвращаться в социум, потому что я уже, честно сказать, залипла на ништяках, которые давала роль сумасшедшей - так приятно, когда о тебе заботятся.
Мне нужно было начать определяться, кто я теперь, после всей этой трансформации. Психотерапевтом быть я уже не могла и не хотела. По многим причинам. Во-первых, я почувствовала в себе много новых творческих сил, которые не вписываются в рамки психотерапии: чтобы уместить себя обратно в эту роль, я должна была бы подавить себя, в противном случае, я подавляю клиента мощью своей энергетики. Психотерапия - это когда вы идете за клиентом, а не несетесь по его жизни на своей энергетической волне. Эта возможность для меня осталась позади. И я без сожаления с ней простилась. Во-вторых, моя чувствительность увеличилась в десятки раз, и, наблюдая, как клиент создает страдания, я переживала за него больше, чем он за себя. И это разрушительно для меня и для моего здоровья.
Я стала проводить ревизию своим навыкам и умениям. Я педагог с 20-летним стажем, режиссер и сценарист, умею писать и снимать кино, менеджер-стартапщик творческого проекта, писатель и интуитивный маркетолог. Я собрала своё портфолио и нашла ему название: креативное продюсирование. Я умею собрать, воспитать и выпустить в жизнь творческую команду с её продуктом. Большая часть идей, которые я продюсирую - это мои собственные идеи, небольшая часть - идеи, с которыми ко мне приходят люди, и я могу им помочь как консультант.
Вокруг все активно заговорили про вебинары, но я как-то не понимала, как это я буду разговаривать с компьютером. Поэтому не сразу стала рассматривать эту идею всерьёз, но постепенно созрела. Я не понимала, как всё это технически должно быть устроено, и попросила мне помочь Сергея Шевцова, который давно уже в курсе темы. Сергей пришел ко мне домой и принес кучу разных микрофонов, чтобы я выбрала, с каким мне будет удобно работать. Я увидела знакомый микрофон-петличку, какую вешают на участников тв и кино-съемок, нацепила его, и тут меня радостно накрыло: я знаю, как с ним работать! И микрофон определил всё. Моментально в моей голове сложился мой вебинарный формат: я педагог, ведущий лекцию в эфире. Образовательное шоу. В общем, вопрос, как зарабатывать, решился.
Конечно, как только я "вышла на работу", я стала получать много заявок на консультации. И я определила такой же педагогический формат и для индивидуальной работы: я могу рассказать, "как", дать технологии решения самых различных задач, но я не иду в глубины психики моего клиента. Если клиенту нужна психотерапия - я могу порекомендовать специалистов по конкретному профилю, который нужен клиенту. Моя профессиональная конфигурация окончательно собралась.
Но оставалась еще одна не-интегрированная тема: кто я как человек? Тот опыт и те изменения, которые произошли во мне, нуждались в дальнейшем переваривании и осознавании. Постепенно я начала складывать новую парадигму человека-в-мире через две основные линзы: психотерапевтическую и духовную.
Обычно, наше сознание засорено огромным количеством мыслей, связанных с нереализованными потребностями или недоваренным прошлым опытом, а восприятие ограничено вшитыми в тело и сознание представлениями обо всём на свете, и если вы рискнёте очистить его и максимально освободить хотя бы на короткое время, то окажетесь в пустоте, в которой вы сможете почувствовать всю свою внутреннюю раздробленность, и сможете начать себя интегрировать. Достижению этой возможности и служат различные духовные практики и медитации. Однако, далеко не каждый человек может и способен справиться с тем, что он встретит в своём "пустом" сознании.
Фактически, снятая со стоп-крана психика - это преддверие психоза, поскольку в этот момент ничто не держит её за социальную реальность. Именно этот эксперимент я и проделала с собой. Дальше я опишу субъективное переживание этого опыта.
Раскол психики на телесном уровне переживается физически: вы ощущаете себя так, как будто вас действительно разрубили на две части (левую и правую) от макушки до копчика, и эта рана физически болит особенно сильно в голове, шее, груди. Тут же включается сильнейший страх смерти, что естественно. От боли и страха случается диссоциация - сознание как бы "вылетает" из тела в "космическую пустоту", то есть, вы очень слабо чувствуете телесные ощущения, зато ваше сознание наполняется огромным количеством визуальных образов. То есть, вся энергия телесная направляется в мозг в попытке переработать эти переживания и синтегрировать ваш организм.
Визуальные образы могут принимать самые различные формы, но основное в них общее: вы видите поляризацию своих внутренних сил на "добро" и "зло", то есть, свой внутренний конфликт. Чем острее он у вас стоит обычно в жизни, то есть, чем безжалостнее вы боретесь с собой, тем острее он переживается в этом кризисе. И если вы не сохраняете наблюдение за этим процессом, осознавая, что это глюк, понимая, что именно с вами происходит, вы полностью теряете себя, принимая происходящее в вашей голове за реальность. Это психоз. Обычный способ, которым справляются с этим состоянием - это психотропные препараты, призванные подавить психическую активность и направить вашу энергию обратно в тело.
В моем случае раскол принял творческую форму: я наблюдала разных внутренних персонажей и писала с них полнометражный художественный фильм, свою дипломную работу на сценарном факультете, а так же рисовала картины, отражая на них те образы, которые собирало моё сознание. Это "путешествие в космос" я описала в сериале #ourfield. В "свободное" от написания фильма время мое сознание формировало образы ребенка и родителя, в виде маленькой девочки и мудрого старика или феи, а так же в виде мужчины-воина и женщины-амазонки, и я отождествлялась и разотождествлялась с каждым из них, проводя интеграцию частей своей личности в классическом гештальтистском "диалоге полярностей". В общем, они там все друг друга любили, и основная поляризация, которую я интегрировала, была между силой и беспомощностью.
В этих диалогах я узнавала кучу интереснейших вещей из роли старика и феи - поистине, огромный кладезь мудрости я накопила за свою жизнь, и тут она, наконец, материализовалась в словах моих виртуальных мудрецов. Я задавала из роли девочки самые важные для меня вопросы об устройстве мира, женско-мужских отношений, и получала ответы в виде визуализаций и образов, которые потом пыталась перевести в логичные мысли. А иногда и прямые словесные ответы.
Например, я увидела нашу планету с высоты, примерно, Луны, и моя внутренняя компьютерная графика нарисовала энергетическую сеть связей между всеми частицами этой системы, по которой бежала живая энергия Жизни. Это было очень красиво. В другой раз я увидела Инь и Ян в виде шара, закручивающегося сам в себя, в котором чередовались желтые (Инь) и черные (Ян) полоски, живые и объёмные. Танец противоположностей.
Кино было преинтереснейшее.
Но в какой-то момент у меня кончились вопросы.
Сначала иссякли вопросы об устройстве мира.
В это время у меня стали появляться недостижимые раньше состояния: если раньше я обнаруживала себя то в "космосе", то в пучине животных страстей гнева, сексуального желания и страха, то однажды я оказалась одновременно с обоими состояниями, как-будто я присутствовала одновременно в двух мирах, но интенсивность этих состояний при этом была очень слабенькая, а через них ясно проступала эта физическая реальность. Это было очень прикольно, я даже сделала селфи, чтобы посмотреть, какое у меня в этом состоянии лицо. Смешное. Это было во время подписания документов на сделке по отказу от ипотеки, которая у нас была в долларах. В январе прошлого года. Одновременно решать деловые вопросы в ясном сознании и наблюдать эти два мира - это прикольно.
Потом, после шара Инь-Ян, закончились вопросы и про мужское-женское. И кино прекратилось. Тело синтегрировалось обратно с умом, и я стала обратно обычным человеком. Только совсем другим. Это было похоже на то, как будто я по-настоящему выспалась и проснулась в этом мире, в этой комнате, в этом городе, в этой стране, весенним днём, полная сил, радости и любви для хороших и интересных дел.