о женщинах и стихиях (отчасти киношное)
Пересматривала тут "Восставшего" Кобаяси. Навело на мысли о вечном. То есть о женщинах :). Фильм, конечно, сильный во многих отношениях, известный, в первую очередь, на редкость аскетичной и убедительной игрой пожилого уже Таширо Мифунэ и классическим финалом - знаменитой боевой "сценой в тростниках". Это все так и есть. Но в этот раз меня как-то особенно заинтересовал образ героини - леди Ичи. Роль почти без слов. Женщина эпохи Эдо, на первый взгляд, пленительно пассивная, бесконечно гибкая и уступчивая, не оказывающая ни малейшего сопротивления обстоятельствам, ни внешнего, ни внутреннего, женщина-вода. Это, кстати, очень интересный тип характера, вовсе не обязательно женского, довольно часто встречающийся именно в японском искусстве. Очень загадочно-притягательный тип. Поскольку не все с ним так просто. Потому что, когда леди Ичи вдруг впервые, не поднимая глаз и не меняя позы, безо всякого пафоса, говорит "нет", это воспринимается как внезапное обрушение потолка и разверзание тверди земной. Ибо ничто заранее не предвещает даже вероятности отказа с ее стороны: для нас привычно воспринимать такой характер как слабый. Мы привыкли к тому, что наша европейская героиня, совершая трагический выбор или занимая позицию в конфликте, одновременно осознает это как Поступок, и, даже неосознанно, принимает соответствующую позу, выгодно оттеняющую значимость события. Мы, совершая нечто экстраординарное, как бы ждем немедленного сценического эффекта и даже заранее к нему готовимся. Не обязательно осознанно - повторяю - просто представление о том, что крупный поступок требует героического жеста и самочувствия - очень глубоко заложено в нашей культуре. Здесь же напрашивается сравнение с травой, которая, не обладая никакой упругостью, легко ложится под ветром, но так же легко распрямляется, полностью сохраняя себя. Ничего нельзя сделать с водой, которая не оказывает сопротивления, но при этом несжимаема. Эта женщина в своей какой-то смиренно-трогательной тихости меньше всего думает о том, что в данный момент она является центральной фигурой трагедии. Будучи поставлена в ситуацию выбора между окончательной утратой личного достоинства и интересами семьи, она не встает в позу - она глубоко и искренне сожалеет о том, что вынуждена принять решение, которое не всех устроит. Просто иное для нее невозможно, извините. Ну не сжимается вода, просто свойство у нее такое. Оказывается, там, в сердцевине, есть нечто, вроде очень твердой косточки внутри плода, настолько само собой разумеющееся, что это совсем необязательно демонстрировать всуе. Но притом она честно переживает все тяжелые и малоприятные ощущения, связанные с безальтернативностью ее положения. Иными словами, все бы отдала, чтобы героические обстоятельства поскорей рассосались, и все опять были бы довольны. А если переживать настоящий момент с полной искренностью (а искренность - это фундаментальная ценность в японской культуре), то ни сил, ни времени на позу не остается. Зато какое острое и незащищенное ощущение "сейчас"...
Недавно мне случилось посмотреть документаль о землетрясении в Японии, смонтированный из любительских съемок с самых разных точек побережья. Множество людей снимало цунами. Меня поразило следующее. Я всегда думала, что такая экзотическая катастрофа должна выглядеть солидно и эффектно: гигантская, размером с небоскреб, волна, угрожающе закручиваясь и пенясь, шумно обрушивается на берег, сокрушая все на своем пути. Оказывается, все происходит совсем иначе, хотя не менее жутко. Цунами - это просто вода. Ничем, по сути не отличающаяся от ласковых волночек, нежно лижущих пляж при спокойном море. Это просто вода. Которая тихо и лениво, безо всяких спецэффектов, переливается через дамбы, входит в город, медленно растекается по улицам, заполняет все, совершенно незаметно поднимается - и все всплывает. А уж когда оно всплыло - тут и начинается хаос. Выжить среди обломков размером с дом, плавно дрейфующих на поверхности - все равно что в горной реке среди камней. Цунами - это огромная стихийная сила, абсолютно лишенная внешне эффектной стороны. Мощь, не имеющая формы. Тем и страшная. В японской женщине есть что-то от этого природного явления.
Недавно мне случилось посмотреть документаль о землетрясении в Японии, смонтированный из любительских съемок с самых разных точек побережья. Множество людей снимало цунами. Меня поразило следующее. Я всегда думала, что такая экзотическая катастрофа должна выглядеть солидно и эффектно: гигантская, размером с небоскреб, волна, угрожающе закручиваясь и пенясь, шумно обрушивается на берег, сокрушая все на своем пути. Оказывается, все происходит совсем иначе, хотя не менее жутко. Цунами - это просто вода. Ничем, по сути не отличающаяся от ласковых волночек, нежно лижущих пляж при спокойном море. Это просто вода. Которая тихо и лениво, безо всяких спецэффектов, переливается через дамбы, входит в город, медленно растекается по улицам, заполняет все, совершенно незаметно поднимается - и все всплывает. А уж когда оно всплыло - тут и начинается хаос. Выжить среди обломков размером с дом, плавно дрейфующих на поверхности - все равно что в горной реке среди камней. Цунами - это огромная стихийная сила, абсолютно лишенная внешне эффектной стороны. Мощь, не имеющая формы. Тем и страшная. В японской женщине есть что-то от этого природного явления.