Ватрушки, Чертова бабушка и Сиреневый АнгелlevkonoeJanuary 14 2007, 20:48:10 UTC
Вот я и сама решила в кои то веки написать сюда.
Попытка рождественского рассказа.
...Должен быть снег. Ночь. Луна, конечно. Черта отметаем. Черт уже был. Пусть будут ангелы. Ангелы, правда, тоже уже были, но зато это эстетично. Белые пушистые крылья, сиреневые хламиды, ангельский перезвон. Красиво. На фоне фиолетового неба в пушистых снежинках - то, что надо. Надо чтоб тихо, снежок, звездное небо. Или мягкий снегопад. Свежий снег пахнет огурцом. Или арбузом? Ага, моченым. Нет, не надо кулинарии. Хотя прекрасный марципановый домик годится. Розовый такой. Рядом - елочка. Мармеладная. Хорошо.
Как говорит один мой знакомый, в рассказе нужен конфликт и должен быть экшен. А какой конфликт, когда рождественский вечер и все едят индейку и ждут Санта-Клауса с подарками? Не надо там конфликтов. Их и так хватает во все прочие дни. Вот разве что кроме Санта-Клауса с подарками в дом придет еще и Дед Мороз. И они поспорят, кто первый будет одаривать детвору! О! Какой хороший конфликт. А если еще придут Йоулупукки из Финляндии, Колотун-баба из Средней Азии, Пер Ноэль из Франции и Мош Джэрилэ из Трансильвании - вообще будет просто экшен... то есть толкотня!
Нет, лучше так. Жила-была одна эльфийская дева. С крылышками типа стрекозиных, то-се. Выросла, выучилась на фею, потом на колдунью, потом замуж вышла, то-се, а потом ушла на пенсию. Крылышки, конечно, отпали где-то на этапе замужества. А ее дочь вышла за фавна, и внучата удались: черненькие, волосатенькие и с рожками, совершенно очаровательные внучата. И называли теперь деву - тетушка Неспеша. Потому что она никогда никуда не спешила. Жила себе в домике, питалась ватрушками. Правда,там где она жила это называлось "сладкая творожная пицца", но мы-то знаем, что это ватрушка и есть. С изюмом, конечно. Старушка не заморачивалась сама их печь: с этим тестом такая возня. Она их по Интернету заказывала, и посыльный привозил прямо горяченькие из пекарни. Вылезла однажды к ней из чулана Мыша Норуша, хвостиком махнула и говорит: - Тетушка Неспеша, не угостите ли горбушечкой? Хорошо, что старушка была смелая и мышей не боялась. Хотя старушка была очень махонькая. Не больше валенка. А мышь, наоборот, была довольно упитанная. Потому что она и раньше за старушкой доедала, да только стеснялась сама попросить. Так, чего бабуля обронит, то и доедала. А вышло, что зря стеснялась - оказалось, что старушка даже рада, что есть у нее компания, а от ватрушек у нее всегда оставалась горбушка, потому что она начинала всегда ватрушку есть с середины, где творог. Дело в том, что когда старушка была еще маленькой девочкой, ей никогда не разрешали выковыривать сладкий творог из ватрушек. Заставляли есть по порядку. А уж когда она выросла и стала сама себе старушкой, то только этим и занималась. Сначала выест изюм из творога, потом творог из ватрушки. А когда доходило до доедания горбушек, то старушка (она ж махонькая была) уже и наедалась, да и чайник остывал. Сначала старушке было неудобно предлагать мышке горбушки. - Как же так, - сказала она, - невежливо получается, мне - творог с изюмом, а гостям какие-то горбушки. - Да понимаете, мэм, - говорит Мыша Норуша застенчиво, - когда я была маленькая, то меня всегда бранили за то, что я обгрызаю у пиццы края. И я всегда мечтала, что когда вырасту - ни за что не буду есть серединку!
Вышло, что пить чай старушке Неспеша и Мыше Норуше вместе очень удобно. Старушка выедала серединку из одной ватрушки, а Мыша обгрызала другую. Потом они менялись - и вместе им удавалось съесть целых две ватрушки. На Рождество к ним, само собой, заезжал Санта-Клаус, положил им в чулки подарки: тетушке Неспеша - новую мышку (оптическую), а Мыше Норуше - вязаный нахвостник с бантом. Санта-Клауса они и угостили тортом из розовых марципанов, а его оленей - моченой брусникой. Да и от горячего пуншика он не отказался. Надо ж и ему когда-то передохнуть, а праздничная полночь, как известно, дело довольно растяжимое.
Только вот так и не удалось научить Мышу трудному слову "vatroushka". Как Мыша ни старалась, у нее только и выходило, что "пииии-цца, пииии-цца". Ну да и какая ж разница-то? А где же чудесный лиловый ангел с пушистыми белыми крыльями? Он сверху смотрел. И радовался. Потому что он вообще не любил ватрушки.
Попытка рождественского рассказа.
...Должен быть снег. Ночь. Луна, конечно. Черта отметаем. Черт уже был. Пусть будут ангелы. Ангелы, правда, тоже уже были, но зато это эстетично. Белые пушистые крылья, сиреневые хламиды, ангельский перезвон. Красиво. На фоне фиолетового неба в пушистых снежинках - то, что надо.
Надо чтоб тихо, снежок, звездное небо. Или мягкий снегопад. Свежий снег пахнет огурцом. Или арбузом? Ага, моченым. Нет, не надо кулинарии. Хотя прекрасный марципановый домик годится. Розовый такой. Рядом - елочка. Мармеладная. Хорошо.
Как говорит один мой знакомый, в рассказе нужен конфликт и должен быть экшен. А какой конфликт, когда рождественский вечер и все едят индейку и ждут Санта-Клауса с подарками? Не надо там конфликтов. Их и так хватает во все прочие дни. Вот разве что кроме Санта-Клауса с подарками в дом придет еще и Дед Мороз. И они поспорят, кто первый будет одаривать детвору! О! Какой хороший конфликт. А если еще придут Йоулупукки из Финляндии, Колотун-баба из Средней Азии, Пер Ноэль из Франции и Мош Джэрилэ из Трансильвании - вообще будет просто экшен... то есть толкотня!
Нет, лучше так.
Жила-была одна эльфийская дева. С крылышками типа стрекозиных, то-се. Выросла, выучилась на фею, потом на колдунью, потом замуж вышла, то-се, а потом ушла на пенсию. Крылышки, конечно, отпали где-то на этапе замужества. А ее дочь вышла за фавна, и внучата удались: черненькие, волосатенькие и с рожками, совершенно очаровательные внучата.
И называли теперь деву - тетушка Неспеша. Потому что она никогда никуда не спешила. Жила себе в домике, питалась ватрушками. Правда,там где она жила это называлось "сладкая творожная пицца", но мы-то знаем, что это ватрушка и есть. С изюмом, конечно. Старушка не заморачивалась сама их печь: с этим тестом такая возня. Она их по Интернету заказывала, и посыльный привозил прямо горяченькие из пекарни.
Вылезла однажды к ней из чулана Мыша Норуша, хвостиком махнула и говорит:
- Тетушка Неспеша, не угостите ли горбушечкой?
Хорошо, что старушка была смелая и мышей не боялась. Хотя старушка была очень махонькая. Не больше валенка. А мышь, наоборот, была довольно упитанная. Потому что она и раньше за старушкой доедала, да только стеснялась сама попросить. Так, чего бабуля обронит, то и доедала.
А вышло, что зря стеснялась - оказалось, что старушка даже рада, что есть у нее компания, а от ватрушек у нее всегда оставалась горбушка, потому что она начинала всегда ватрушку есть с середины, где творог.
Дело в том, что когда старушка была еще маленькой девочкой, ей никогда не разрешали выковыривать сладкий творог из ватрушек. Заставляли есть по порядку. А уж когда она выросла и стала сама себе старушкой, то только этим и занималась. Сначала выест изюм из творога, потом творог из ватрушки. А когда доходило до доедания горбушек, то старушка (она ж махонькая была) уже и наедалась, да и чайник остывал.
Сначала старушке было неудобно предлагать мышке горбушки.
- Как же так, - сказала она, - невежливо получается, мне - творог с изюмом, а гостям какие-то горбушки.
- Да понимаете, мэм, - говорит Мыша Норуша застенчиво, - когда я была маленькая, то меня всегда бранили за то, что я обгрызаю у пиццы края. И я всегда мечтала, что когда вырасту - ни за что не буду есть серединку!
Вышло, что пить чай старушке Неспеша и Мыше Норуше вместе очень удобно. Старушка выедала серединку из одной ватрушки, а Мыша обгрызала другую. Потом они менялись - и вместе им удавалось съесть целых две ватрушки.
На Рождество к ним, само собой, заезжал Санта-Клаус, положил им в чулки подарки: тетушке Неспеша - новую мышку (оптическую), а Мыше Норуше - вязаный нахвостник с бантом. Санта-Клауса они и угостили тортом из розовых марципанов, а его оленей - моченой брусникой. Да и от горячего пуншика он не отказался. Надо ж и ему когда-то передохнуть, а праздничная полночь, как известно, дело довольно растяжимое.
Только вот так и не удалось научить Мышу трудному слову "vatroushka". Как Мыша ни старалась, у нее только и выходило, что "пииии-цца, пииии-цца". Ну да и какая ж разница-то?
А где же чудесный лиловый ангел с пушистыми белыми крыльями? Он сверху смотрел. И радовался. Потому что он вообще не любил ватрушки.
Reply
Знакомо так - про творог из ватрушки, ну и вообще...
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
(я бы щас ватрушкой отравилась)
Reply
Reply
Leave a comment