Светские коммуны нового времени
Известны четыре способа менять мир и реализовывать историю
общества:
Реформистский - это когда ты пытаешься изменить законы в
более справедливую сторону и рассчитываешь добиться их
соблюдения в реальной жизни.
Революционный -- это когда ты не веришь в изменения внутри
самой системы и готовишь её крушение, а так же выстраиваешь
параллельные, основанные на совсем других принципах,
институты, опыт которых пригодится после революции для
организации новой, качественно иной, системы, которая
неизбежно понравится не всем.
Индивидуальный - ты отвечаешь только за себя и сам меняешь
свою жизнь, ничего никому не навязывая, ну, в крайнем случае,
подавая заинтересовавшимся гражданам пример. Чем больше
появится таких, отвечающих за своё поведение и потребление,
людей, тем и общество станет лучше.
Коммунитарный - когда ты вместе с единомышленниками
создаешь экспериментальные коллективы, внутри которых
должны возникнуть другие, альтернативные системным,
отношения, вовсе не обязательно пригодные для всех и
везде. Туда будут уходить люди, не согласные с системой,
при этом не верящие в возможность и нужность революции,
и не готовые отвечать за всё, что с ними происходит, строго
индивидуально. Это другой «микро-социум» и конкурирующая
форма коллективности.
В новые времена, когда язык религии утратил свои
эксклюзивные права на объяснение смысла жизни, стали
возникать светские т.е. не религиозные, коммуны, общины и
альтернативные поселения. В чём их главные отличия от общин
религиозных?
Создатели светских самосегрегаций знают, что апокалипсис
не единственная альтернатива тому, что есть, вместо духовного
небытия вполне возможно социальное инобытие, «другое»,
пусть и очень небольшое, общество, если только большое
общество согласится допустить такие микроэксперименты
на «своей» территории. Опыт показывает, что апокалипсический
драматизм и романтический суицидальный пафос исчезают
по мере того, как растет вера людей в реальные изменения
человеческих отношений, по мере того, как растет сам опыт
этих альтернативных отношений. Бывает, впрочем, и наоборот,
когда формально светская община мутирует в деструктивную
секту под влиянием враждебного окружения или внутренних
конфликтов.
Религиозные общины строятся вокруг серьезной игры
- жертвенного ритуала, молитвы, медитации. Эта игра
обращена к великому Другому, в ней незримо участвует
сверхчеловеческий абсолют. Эта игра растворяет в себе
любую личность и учит видеть более правильного и нового
себя в харизматическом лидере. Мотив ухода в такую общину
- новая идентичность, «второе рождение», и эта идентичность
обещается неофиту как неизъяснимая благодать и волшебный
подарок из иного, лучшего мира.
В светских общинах совершенно иная роль лидера - он может
являться опытным экспертом, авторитетным, но не абсолютным,
советчиком. Он может переизбираться. У него не может быть
больше прав. В самых анархистских формах добровольных
сегрегаций лидера может не быть вовсе.
В светских общинах провозглашается установка на совместное
производство, творческий труд и реализацию личности, а
не на подготовку к концу света или снискание мистической
благодати. Твоя новая идентичность, ради которой ты пришел
сюда, производится всеми, а точнее, производится тобой при
участии всех. Чем более светской является община, тем меньше
в ней роль вождя. Его заменяют общие принципы, образы и
впечатления.
Что типично для современной большой светской общины?
Общая собственность. Не вся, конечно, но главная - часто это
дома, транспорт, важные для жизни и общего труда инструменты
и мастерские. Почти всегда общей объявляется именно
производящая собственность - земля, станки, автобус -- то, что
нужно всем, а не кому-то отдельному. Типичен совместный труд
на территории общины, а не работа «вовне», за её границами,
хотя и такая работа для отдельных членов общины обычно не
запрещается, просто встречается гораздо реже. Типично общее
проживание, но с сохранением за каждым «своего» (пока он
в общине) кусочка территории. Тут для устойчивости общины
важно, чтобы эти «частные территории», приватные уголки
были равными между собой и даже суммарно не превышали бы
территорию общую, предоставленную всем. В случае успеха
общины всегда появляется много «сезонных» и «временных»
людей, с меньшими, конечно, правами.
Энергия светских общин - желание изменить общество, создав
его новую, другую, пусть и крошечную, версию. Нередко
это желание даже обретает своеобразную экспансивность
- спровоцировать сочувствующих на создание аналогов
в других местах и объединиться во взаимополезную сеть.