А нигн он вертер
Примерно десять лет с конца семидесятых по конец восьмидесятых я участвовал в пасхальных седерах в квартире прадеда в Гольяново; осенью 90-го прадед умер, а весной следующего года мы справляли Песах уже в Израиле. Из детских впечатлений помню, как мне давали лизнуть сладкое пасхальное вино, как долго ждали прадеда: стол был уже накрыт, а он всё добирался из синагоги, как было вкусно есть бульон с кигелех, и как мне разрешали на утро пойти ко второму, а то и к третьему уроку, потому что седер заканчивался поздно: возвращаясь на такси, мы проезжали большие часы у метро Щёлковская, и часы показывали без четверти час. На седер собиралась большая мишпуха. По ходу дела и в конце прадед пел разные песни и напевы без слов (нигн, то бишь, нигун); часть песен была на иврите (религиозные песнопения), часть на идиш, иногда песня объединяла и то, и другое. Хотя со слухом у меня всегда было неважно, постепенно он улучшался, и лет в двадцать пять я обнаружил, что могу спеть многие из тех мелодий, так что музыкальная семейная традиция не прерывается.
Некоторое время назад я обнаружил один из тех напевов прадеда в интернете. Это запись 1939 года, нигн в сопровождении оркестра исполняет Михаил Эпельбаум, послушать можно вот тут. Запись из уголовного дела (цитирую по статье Александра Френкеля про еврейскую эстраду): Эпельбаум Михаил Иосифович, 1894 года рождения, уроженец Одессы, еврей, гр. СССР, из мещан, с незаконченным высшим музыкальным образованием, б/п, не судим, в Советской армии не служил, награжден медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", заслуженный артист РСФСР, до ареста работал артистом Ленгосэстрады, проживал в Ленинграде по 8-й Советской ул., дом 9/13, кв. 24, был арестован 12 мая 1949 года УМГБ по Ленинградской области.
За "антисоветскую агитацию" Эпельбаума приговорили к десяти годам с конфискацией имущества, его жена тоже была арестована. Летом 1954 больной Эпельбаум вернулся в Ленинград, жить ему оставалось три года. Но в эти три года он объездил с концертами весь Советский Союз. Сначала ему разрешали включать в концерты только отдельные песни на идиш, но через год-полтора он пробил разрешение на программу, полностью состоящую из еврейских песен; иногда к нему присоединялся чтец с номерами по Шолом-Алейхему. Хочу рассказать ещё две вещи.
Первая - тоже из статьи Френкеля, там цитируется отрывок из частного письма:
...среди тех, кто остался в живых после большой эпидемии, и Михаил Эпельбаум. Он разъезжает с концертами по Украине и Молдавии. Мне рассказали, что когда в одном местечке он вышел на сцену и произнес одно только слово: «Yidn» (евреи), поднялся всеобщий плач, длившийся очень долго, прежде чем публика наконец успокоилась, и он смог приступить к программе...
А вторая - про прадеда. У меня сохранилась кассета с куском седера, примерно из конца семидесятых. Когда прадед спел этот нигн, пробабушка сказала, "а помнишь, мы его слышали у Эпельбаума, на него уже тяжело было смотреть, но такое тепло шло от него". В 1956 году Эпельбаум выступал в Москве. Сохранилась программа его выступления в Ленинграде за тот же год, наверное, программы были похожи. Под четвёртым номером стоит "А нигн он вертер". В выходные исполним.
Вопрос - может вы знаете происхождение этого нигуна?
Некоторое время назад я обнаружил один из тех напевов прадеда в интернете. Это запись 1939 года, нигн в сопровождении оркестра исполняет Михаил Эпельбаум, послушать можно вот тут. Запись из уголовного дела (цитирую по статье Александра Френкеля про еврейскую эстраду): Эпельбаум Михаил Иосифович, 1894 года рождения, уроженец Одессы, еврей, гр. СССР, из мещан, с незаконченным высшим музыкальным образованием, б/п, не судим, в Советской армии не служил, награжден медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", заслуженный артист РСФСР, до ареста работал артистом Ленгосэстрады, проживал в Ленинграде по 8-й Советской ул., дом 9/13, кв. 24, был арестован 12 мая 1949 года УМГБ по Ленинградской области.
За "антисоветскую агитацию" Эпельбаума приговорили к десяти годам с конфискацией имущества, его жена тоже была арестована. Летом 1954 больной Эпельбаум вернулся в Ленинград, жить ему оставалось три года. Но в эти три года он объездил с концертами весь Советский Союз. Сначала ему разрешали включать в концерты только отдельные песни на идиш, но через год-полтора он пробил разрешение на программу, полностью состоящую из еврейских песен; иногда к нему присоединялся чтец с номерами по Шолом-Алейхему. Хочу рассказать ещё две вещи.
Первая - тоже из статьи Френкеля, там цитируется отрывок из частного письма:
...среди тех, кто остался в живых после большой эпидемии, и Михаил Эпельбаум. Он разъезжает с концертами по Украине и Молдавии. Мне рассказали, что когда в одном местечке он вышел на сцену и произнес одно только слово: «Yidn» (евреи), поднялся всеобщий плач, длившийся очень долго, прежде чем публика наконец успокоилась, и он смог приступить к программе...
А вторая - про прадеда. У меня сохранилась кассета с куском седера, примерно из конца семидесятых. Когда прадед спел этот нигн, пробабушка сказала, "а помнишь, мы его слышали у Эпельбаума, на него уже тяжело было смотреть, но такое тепло шло от него". В 1956 году Эпельбаум выступал в Москве. Сохранилась программа его выступления в Ленинграде за тот же год, наверное, программы были похожи. Под четвёртым номером стоит "А нигн он вертер". В выходные исполним.
Вопрос - может вы знаете происхождение этого нигуна?