Русский Илон Маск: как Алия Прокофьева отправит нас в космос
Молодой стартапер Алия Прокофьева хочет создать на орбите город, собирается возить туристов на Луну по цене сумки «Биркин» и мечтает при этом обойтись без помощи мужчин из Роскосмоса.
Источник - https://www.tatler.ru/heroes/russkij-ilon-mask-kak-aliya-prokofeva-otpravit-nas-v-kosmos
Автор - Альберт Галеев
Русский Илон Маск сидит передо мной в брассери «Жеральдин», пьет чай и рассказывает, как просторы Вселенной вскоре будут бороздить космические корабли с туристами на борту. Корабли будут очень легкими, смогут возвращаться на Землю, и вообще их станет столько, что путешествие к звездам обойдется всего в десять тысяч долларов, а не в сорок миллионов, как сейчас. Готовиться год не придется, кости не пострадают, потому что на кораблях будет не невесомость, а искусственная гравитация, и костная ткань не разрушится даже у тех, кто не употребляет творожные запеканки с сиропом из топинамбура в «Городе-саде».
Когда же уикенды в космосе станут обычным делом не только во сне, но и наяву и на Мальдивы будут продолжать ездить разве что держатели абонементов на тамошний каток, где-то между Землей и Луной построят орбитальный город. Помимо гравитации там и в остальном все будет, как привычно читателям «Татлера»: салоны красоты, рестораны, машины, Столешников с Третьяковским, конечно. И плитка будет, и реновация когда-нибудь, а может, даже и Межпланетный шахматный конгресс. Еще более убедительно все это звучит потому, что у русского Илона Маска, в отличие от американского, черные глаза с поволокой и красивое лицо тридцатиоднолетней женщины. Закрыв рот, я сообщаю Алие Прокофьевой, что в мой планшет Louis Vuitton уже почти заправлены космические карты. Но есть единственный вопрос: даже не как она собирается устроить Столешников в небесах, а зачем?
- Поймите, за все время, что люди летают в космос, то есть с 1961 года, там побывало пятьсот шестьдесят пять человек, - терпеливо, не повышая голоса, объясняет Прокофьева. - А ведь благодаря уже существующим технологиям туда могут отправиться гораздо больше людей, там могут быть созданы комфортные условия. Не нужно изобретать квантовые двигатели или, как в фильме «Интерстеллар», перемещаться сквозь изломы времени и пространства. Маск ведь не придумал ноу-хау, просто поменял обертку. А лететь в космос надо. Потому что, если мы не будем туда летать, мы все полностью уйдем в виртуальную реальность. Массовости в космических полетах очень легко добиться - то же самое было с первыми авиаперевозками. В начале пятидесятых они были доступны единицам, за астрономические деньги. И вот тогда компания «Боинг» попросила инженеров разработать самолет нового поколения. А инженеры ответили: «Разработаем - если вы сделаете заказ на сто таких самолетов». «Боинг» сделала заказ, и рынок сразу же увеличился за счет эффекта масштаба. Перелеты стали доступными.
Прокофьева, конечно, пока не «Боинг», но уже создала группу компаний «Галактика». Активно скупает разнообразные отечественные стартапы. На «Войковской» в Москве не спит конструкторское бюро, где придумывается практически невесомая ракета грузоподъемностью до ста килограммов. В Питере программисты разрабатывают платформу для защищенной передачи и хранения данных - у «Галактики» будет собственная микроспутниковая низкоорбитальная группировка для работы интернета вещей (чтобы ваш «умный», скажем, холодильник мог сам заказывать все тот же творог в интернет-магазине «Города-сада»). В Томске практически на финишной прямой проект 3D-печати в космосе из материалов прочнее стали.
- Задача не просто всех туда запустить, - поясняет Алия. - Задача - через отправку в космос получить технологии, которые могут быть полезными на Земле здесь и сейчас. Большинство технологий, которыми мы с вами пользуемся, - тефлон, брекеты, солнечные батареи - были созданы для космоса. «Космический» 3D-принтер на Земле можно будет применять в случае стихийных бедствий, чрезвычайных ситуаций, когда нужно быстро и дешево возвести жилье. Уже есть индийская технология очистки воды для МКС. Питьевая вода в космосе - большая проблема: либо ее нужно везти с Земли, и тогда один литр обходится примерно в семнадцать тысяч долларов, либо надо очищать ее на орбите. Так вот эту индийскую технологию можно применять и на Земле.
Но больше всего Прокофьевой хочется вернуть людям «светлую советскую любовь к космосу». На фоне отечественных успехов на космодроме «Восточный» и далее везде проще, кажется, обеспечить питьевой водой все население штата Уттар-Прадеш, чем заставить нас снова поверить, что и на Марсе будут яблони цвести. Но Алия старается. Несет крест ментора в «Сколково», пишет серьезные колонки в Forbes и на Republic.ru. Для детей мечтает создать космический Диснейленд - что-то типа павильона «Космос» на ВДНХ, но «футуристической архитектуры и уж точно интереснее, интерактивнее».
По два-три раза в месяц подвижница рассказывает о мечтах на конференциях. Сейчас, к примеру, собирается на международный слет стартапов в Лозанну, потом в Питер. Там в рамках культурной программы экономфорума Алия с местной KGallery устраивает выставку «Космос. Истории людей».
- Она посвящена советским героям, тем, кто был засекречен, - рассказывает Прокофьева. - Вроде Галины Балашовой, первой и единственной женщины - космического архитектора. Она проектировала интерьеры всех советских космических кораблей, но о ней никто не знает.
«Илон Маск не придумал никакого ноу-хау, технологии существуют пятьдесят лет. Он просто поменял обертку».
Примерно то же самое можно сказать о самой Прокофьевой. Ее высшее достижение до выхода на орбиту - членство в совете директоров вполне земной группы компаний «Энергия». В Челябинске, на бывшем лукойловском АО «Уралтрубмаш» группа занималась производством гибких труб. В Краснокаменске под Читой, известной урановыми рудниками и тем, что там отбывал срок Михаил Ходорковский, обустраивала промышленный парк. В Краснотурьинске Свердловской области, где из руд есть вообще все, включая любимый «Русалом» глинозем, готовила проект производства деталей для самолетов авиакомпании «Сухой».
На этом месте мне становится почти понятно, как в тридцать лет без миллиардов становятся Илонами Масками.
- У вас, наверное, все в порядке с госконтрактами? - искренне радуюсь за Алию я.
- Госконтрактов у нас нет, - улыбается в ответ она. - Вот в НАСА выработана четкая система. Если частная компания хочет сделать спутник, но у нее нет инженеров, технологий, денег, она приходит в НАСА. Ей дают технологию по лицензии, может, даже какие-то гранты или вообще делают ей заказ, а вслед за этим заказом в проект может прийти любой финансовый институт. У нас такой системы нет. Приходишь в Роскосмос, они говорят: «Нет, мы вам ничего не дадим. Это вы нам дайте денег».
Неудивительно, что Прокофьева хочет превратить свою «Галактику» в международный холдинг. Сейчас запускает фонд, чтобы совместно финансировать крупные проекты вроде тех же орбитальных городов и «объединять страны, потому что космос общий». Тут моя рука тянется к Cобранию сочинений академика Вернадского - последний раз энтузиазм такого масштаба встречался мне на просторах его двадцати четырех томов.
- Хорошо, что вы вспомнили Вернадского: русский космизм - моя любимая тема, - смеется Алия. - Ведь космизм, если в двух словах, о том, что человек пришел из космоса и должен в космосе оказаться. Космос позволит нам стать бессмертными. Не в телесном смысле, а духовном. Этот посыл космистов сейчас забыт, но это очень большая мысль. Общество не может вечно жить в потребительстве.
Алия знает, о чем говорит. Сейчас на ней черный жакет Saint Laurent и черное платье-футляр Mary Katrantzou. На запястье часы Breguet, серьги-звезды Dior. Сумка Lady Dior - из коллекции на тему карт Таро: на карте «Колесо фортуны» изображен парад космических планет. На лацкане значок «Советский спутник Земли 1957» - «с барахолки».
Говорю Алие, что она, наверное, выглядит своей и среди идеалистов-академиков, и среди материалистов вице-премьеров. Как, кстати, в космосе дела с равноправием? Прокофьева в высших правительственных сферах должна ведь проходить не только по статье «Феминизм», но и «Активизм».
- Иногда приходится выглядеть построже, чтобы у мужчин было правильное восприятие. Потому что, когда приходит молодая женщина, да еще весело одетая, например, в модные кожаные брюки с высокой талией и бомбер, ее всерьез не воспринимают.
Особенно весело, вспоминает Алия, она выглядела на переговорах по поводу композитных баков для ракет на последних месяцах беременности. Дочь родилась месяц назад, зовут ее, конечно, «космическим именем: Леонарда».
- Но что, даже во времена гибких труб не приглашали поужинать, отметить? - интересуюсь я. - Говорят, в российской промышленности есть люди, сомневающиеся в своей привлекательности даже меньше депутата Слуцкого.
- Вы имеете в виду, были ли домогательства? - спрашивает Прокофьева. - Нет. Честно. Может быть, были какие-то намеки, но я считаю, что умная женщина всегда определит свои границы.
- А если приз - госконтракт?
- Говорю же, я не охочусь за госконтрактами.
Алия родилась в Ленинграде. Отец ушел из семьи, когда дочери был год. Мама Нина Дуйсекеновна Умарбаева работала главным конструктором Пулковской обсерватории «и еще ряда обсерваторий СССР». Тетя тоже занималась астрофизикой, «черными дырами, теорией пространства и времени, одно время, еще в Советском Союзе, сотрудничала со Стивеном Хокингом». Друзьями семьи были братья Стругацкие.
«А в Роскосмосе говорят: "Нет, мы вам ничего не дадим. Это вы нам дайте денег"».
- Я с детства была уверена, что космос должен быть обитаемым. Стругацкие настолько ярко об этом говорили - как будто мы прямо сейчас можем выйти из квартиры, сесть в космический самолет и полететь, допустим, в свой домик на Марсе. В моем восприятии это все было возможно. До пяти лет я вообще жила с мамой в обсерватории. Когда в первый раз увидела телескоп, звездное небо, сразу во все это влюбилась. Одноклассницы мечтали о куклах, обсуждали, на какое кино пойти, а я мечтала о полетах в космос, на уроках рисования вместо цветочков изображала жизнь на других планетах.
Из физико-математического лицея № 366 Прокофьеву отправили учиться в английский пансион: мама в 1989-м дальновидно ушла из науки и в Питере открыла с друзьями фирму по дистрибуции телефонов Nokia и Samsung.
Потом Прокофьева окончила Высшую школу менеджмента СПбГУ, потому что ей «была очень интересна тема лакшери». Настолько, что Алия во время стажировки в миланском Университете Боккони прошла практику в Dolce & Gabbana. В девятнадцать лет Прокофьева стала директором по маркетингу у Хатули Авсаджанашвили и помогала открывать бутик Babochka в «Гранд Отеле Европа».
- Я там недолго проработала, ушла где-то через полгода. Мне это было интересно именно как опыт. Сейчас люди в шестнадцать лет уже делают стартапы, а тогда в девятнадцать лет стать директором по маркетингу было нереально круто.
Прокофьева открыла фирму «Премьер» - «занималась дистрибуцией профессиональной косметики Paul Mitchell, фирма до сих пор жива, прекрасно работает и приносит определенную сумму денег». Когда друг создал компанию по продаже яхт, Алия стала официальным представителем в России компании Edmiston.
- Это дало мне огромный опыт. Яхтенный бизнес очень жесткий. Брокеры, строители бьются за клиентов, которые тратят на лодку пятьдесят, восемьдесят миллионов евро. Это не сравнится ни с космосом, ни с оборонкой.
Коллекционируя опыт, Алия, как положено миллениалу, собирала и дипломы: у нее есть бизнес-образование дублинского Тринити-колледжа, Лондонской школы экономики, парижского HEC. Важная подробность: все это время, и в Дублине, и в Челябинске, и даже на рудниках Алия была известна как Ольга.
- Когда родилась, родители решили записать меня Ольгой. «Прокофьева Ольга Сергеевна» - очень гармонично, по-русски. Но мама, близкие называли меня в детстве только Аля, Лия, Алия, с ударением на «и». Сначала я хотела поменять документы после школы, потом в университете.
Год назад Прокофьева наконец решилась. Мамы не стало в 2014-м. Теперь наследство (еще в середине нулевых фирма - дистрибьютор сотовых была продана «Связному» и «Евросети»), а также собственные деньги Прокофьева вкладывает в любимый космос. Муж не против - «у него свой бизнес, в сфере финансов». Они с Алией познакомились в прошлом году на Шри-Ланке. Прокофьева, любительница серфинга, поехала отдыхать по схеме «серф плюс йога», финансист был в той же компании.
- Он не лезет в мои дела, чему я очень рада, - рассказывает Алия. - С предыдущим мужем мы делали бизнес вместе - в результате нет ни мужа, ни бизнеса.
Источник - https://www.tatler.ru/heroes/russkij-ilon-mask-kak-aliya-prokofeva-otpravit-nas-v-kosmos
Автор - Альберт Галеев
Русский Илон Маск сидит передо мной в брассери «Жеральдин», пьет чай и рассказывает, как просторы Вселенной вскоре будут бороздить космические корабли с туристами на борту. Корабли будут очень легкими, смогут возвращаться на Землю, и вообще их станет столько, что путешествие к звездам обойдется всего в десять тысяч долларов, а не в сорок миллионов, как сейчас. Готовиться год не придется, кости не пострадают, потому что на кораблях будет не невесомость, а искусственная гравитация, и костная ткань не разрушится даже у тех, кто не употребляет творожные запеканки с сиропом из топинамбура в «Городе-саде».
Когда же уикенды в космосе станут обычным делом не только во сне, но и наяву и на Мальдивы будут продолжать ездить разве что держатели абонементов на тамошний каток, где-то между Землей и Луной построят орбитальный город. Помимо гравитации там и в остальном все будет, как привычно читателям «Татлера»: салоны красоты, рестораны, машины, Столешников с Третьяковским, конечно. И плитка будет, и реновация когда-нибудь, а может, даже и Межпланетный шахматный конгресс. Еще более убедительно все это звучит потому, что у русского Илона Маска, в отличие от американского, черные глаза с поволокой и красивое лицо тридцатиоднолетней женщины. Закрыв рот, я сообщаю Алие Прокофьевой, что в мой планшет Louis Vuitton уже почти заправлены космические карты. Но есть единственный вопрос: даже не как она собирается устроить Столешников в небесах, а зачем?
- Поймите, за все время, что люди летают в космос, то есть с 1961 года, там побывало пятьсот шестьдесят пять человек, - терпеливо, не повышая голоса, объясняет Прокофьева. - А ведь благодаря уже существующим технологиям туда могут отправиться гораздо больше людей, там могут быть созданы комфортные условия. Не нужно изобретать квантовые двигатели или, как в фильме «Интерстеллар», перемещаться сквозь изломы времени и пространства. Маск ведь не придумал ноу-хау, просто поменял обертку. А лететь в космос надо. Потому что, если мы не будем туда летать, мы все полностью уйдем в виртуальную реальность. Массовости в космических полетах очень легко добиться - то же самое было с первыми авиаперевозками. В начале пятидесятых они были доступны единицам, за астрономические деньги. И вот тогда компания «Боинг» попросила инженеров разработать самолет нового поколения. А инженеры ответили: «Разработаем - если вы сделаете заказ на сто таких самолетов». «Боинг» сделала заказ, и рынок сразу же увеличился за счет эффекта масштаба. Перелеты стали доступными.
Прокофьева, конечно, пока не «Боинг», но уже создала группу компаний «Галактика». Активно скупает разнообразные отечественные стартапы. На «Войковской» в Москве не спит конструкторское бюро, где придумывается практически невесомая ракета грузоподъемностью до ста килограммов. В Питере программисты разрабатывают платформу для защищенной передачи и хранения данных - у «Галактики» будет собственная микроспутниковая низкоорбитальная группировка для работы интернета вещей (чтобы ваш «умный», скажем, холодильник мог сам заказывать все тот же творог в интернет-магазине «Города-сада»). В Томске практически на финишной прямой проект 3D-печати в космосе из материалов прочнее стали.
- Задача не просто всех туда запустить, - поясняет Алия. - Задача - через отправку в космос получить технологии, которые могут быть полезными на Земле здесь и сейчас. Большинство технологий, которыми мы с вами пользуемся, - тефлон, брекеты, солнечные батареи - были созданы для космоса. «Космический» 3D-принтер на Земле можно будет применять в случае стихийных бедствий, чрезвычайных ситуаций, когда нужно быстро и дешево возвести жилье. Уже есть индийская технология очистки воды для МКС. Питьевая вода в космосе - большая проблема: либо ее нужно везти с Земли, и тогда один литр обходится примерно в семнадцать тысяч долларов, либо надо очищать ее на орбите. Так вот эту индийскую технологию можно применять и на Земле.
Но больше всего Прокофьевой хочется вернуть людям «светлую советскую любовь к космосу». На фоне отечественных успехов на космодроме «Восточный» и далее везде проще, кажется, обеспечить питьевой водой все население штата Уттар-Прадеш, чем заставить нас снова поверить, что и на Марсе будут яблони цвести. Но Алия старается. Несет крест ментора в «Сколково», пишет серьезные колонки в Forbes и на Republic.ru. Для детей мечтает создать космический Диснейленд - что-то типа павильона «Космос» на ВДНХ, но «футуристической архитектуры и уж точно интереснее, интерактивнее».
По два-три раза в месяц подвижница рассказывает о мечтах на конференциях. Сейчас, к примеру, собирается на международный слет стартапов в Лозанну, потом в Питер. Там в рамках культурной программы экономфорума Алия с местной KGallery устраивает выставку «Космос. Истории людей».
- Она посвящена советским героям, тем, кто был засекречен, - рассказывает Прокофьева. - Вроде Галины Балашовой, первой и единственной женщины - космического архитектора. Она проектировала интерьеры всех советских космических кораблей, но о ней никто не знает.
«Илон Маск не придумал никакого ноу-хау, технологии существуют пятьдесят лет. Он просто поменял обертку».
Примерно то же самое можно сказать о самой Прокофьевой. Ее высшее достижение до выхода на орбиту - членство в совете директоров вполне земной группы компаний «Энергия». В Челябинске, на бывшем лукойловском АО «Уралтрубмаш» группа занималась производством гибких труб. В Краснокаменске под Читой, известной урановыми рудниками и тем, что там отбывал срок Михаил Ходорковский, обустраивала промышленный парк. В Краснотурьинске Свердловской области, где из руд есть вообще все, включая любимый «Русалом» глинозем, готовила проект производства деталей для самолетов авиакомпании «Сухой».
На этом месте мне становится почти понятно, как в тридцать лет без миллиардов становятся Илонами Масками.
- У вас, наверное, все в порядке с госконтрактами? - искренне радуюсь за Алию я.
- Госконтрактов у нас нет, - улыбается в ответ она. - Вот в НАСА выработана четкая система. Если частная компания хочет сделать спутник, но у нее нет инженеров, технологий, денег, она приходит в НАСА. Ей дают технологию по лицензии, может, даже какие-то гранты или вообще делают ей заказ, а вслед за этим заказом в проект может прийти любой финансовый институт. У нас такой системы нет. Приходишь в Роскосмос, они говорят: «Нет, мы вам ничего не дадим. Это вы нам дайте денег».
Неудивительно, что Прокофьева хочет превратить свою «Галактику» в международный холдинг. Сейчас запускает фонд, чтобы совместно финансировать крупные проекты вроде тех же орбитальных городов и «объединять страны, потому что космос общий». Тут моя рука тянется к Cобранию сочинений академика Вернадского - последний раз энтузиазм такого масштаба встречался мне на просторах его двадцати четырех томов.
- Хорошо, что вы вспомнили Вернадского: русский космизм - моя любимая тема, - смеется Алия. - Ведь космизм, если в двух словах, о том, что человек пришел из космоса и должен в космосе оказаться. Космос позволит нам стать бессмертными. Не в телесном смысле, а духовном. Этот посыл космистов сейчас забыт, но это очень большая мысль. Общество не может вечно жить в потребительстве.
Алия знает, о чем говорит. Сейчас на ней черный жакет Saint Laurent и черное платье-футляр Mary Katrantzou. На запястье часы Breguet, серьги-звезды Dior. Сумка Lady Dior - из коллекции на тему карт Таро: на карте «Колесо фортуны» изображен парад космических планет. На лацкане значок «Советский спутник Земли 1957» - «с барахолки».
Говорю Алие, что она, наверное, выглядит своей и среди идеалистов-академиков, и среди материалистов вице-премьеров. Как, кстати, в космосе дела с равноправием? Прокофьева в высших правительственных сферах должна ведь проходить не только по статье «Феминизм», но и «Активизм».
- Иногда приходится выглядеть построже, чтобы у мужчин было правильное восприятие. Потому что, когда приходит молодая женщина, да еще весело одетая, например, в модные кожаные брюки с высокой талией и бомбер, ее всерьез не воспринимают.
Особенно весело, вспоминает Алия, она выглядела на переговорах по поводу композитных баков для ракет на последних месяцах беременности. Дочь родилась месяц назад, зовут ее, конечно, «космическим именем: Леонарда».
- Но что, даже во времена гибких труб не приглашали поужинать, отметить? - интересуюсь я. - Говорят, в российской промышленности есть люди, сомневающиеся в своей привлекательности даже меньше депутата Слуцкого.
- Вы имеете в виду, были ли домогательства? - спрашивает Прокофьева. - Нет. Честно. Может быть, были какие-то намеки, но я считаю, что умная женщина всегда определит свои границы.
- А если приз - госконтракт?
- Говорю же, я не охочусь за госконтрактами.
Алия родилась в Ленинграде. Отец ушел из семьи, когда дочери был год. Мама Нина Дуйсекеновна Умарбаева работала главным конструктором Пулковской обсерватории «и еще ряда обсерваторий СССР». Тетя тоже занималась астрофизикой, «черными дырами, теорией пространства и времени, одно время, еще в Советском Союзе, сотрудничала со Стивеном Хокингом». Друзьями семьи были братья Стругацкие.
«А в Роскосмосе говорят: "Нет, мы вам ничего не дадим. Это вы нам дайте денег"».
- Я с детства была уверена, что космос должен быть обитаемым. Стругацкие настолько ярко об этом говорили - как будто мы прямо сейчас можем выйти из квартиры, сесть в космический самолет и полететь, допустим, в свой домик на Марсе. В моем восприятии это все было возможно. До пяти лет я вообще жила с мамой в обсерватории. Когда в первый раз увидела телескоп, звездное небо, сразу во все это влюбилась. Одноклассницы мечтали о куклах, обсуждали, на какое кино пойти, а я мечтала о полетах в космос, на уроках рисования вместо цветочков изображала жизнь на других планетах.
Из физико-математического лицея № 366 Прокофьеву отправили учиться в английский пансион: мама в 1989-м дальновидно ушла из науки и в Питере открыла с друзьями фирму по дистрибуции телефонов Nokia и Samsung.
Потом Прокофьева окончила Высшую школу менеджмента СПбГУ, потому что ей «была очень интересна тема лакшери». Настолько, что Алия во время стажировки в миланском Университете Боккони прошла практику в Dolce & Gabbana. В девятнадцать лет Прокофьева стала директором по маркетингу у Хатули Авсаджанашвили и помогала открывать бутик Babochka в «Гранд Отеле Европа».
- Я там недолго проработала, ушла где-то через полгода. Мне это было интересно именно как опыт. Сейчас люди в шестнадцать лет уже делают стартапы, а тогда в девятнадцать лет стать директором по маркетингу было нереально круто.
Прокофьева открыла фирму «Премьер» - «занималась дистрибуцией профессиональной косметики Paul Mitchell, фирма до сих пор жива, прекрасно работает и приносит определенную сумму денег». Когда друг создал компанию по продаже яхт, Алия стала официальным представителем в России компании Edmiston.
- Это дало мне огромный опыт. Яхтенный бизнес очень жесткий. Брокеры, строители бьются за клиентов, которые тратят на лодку пятьдесят, восемьдесят миллионов евро. Это не сравнится ни с космосом, ни с оборонкой.
Коллекционируя опыт, Алия, как положено миллениалу, собирала и дипломы: у нее есть бизнес-образование дублинского Тринити-колледжа, Лондонской школы экономики, парижского HEC. Важная подробность: все это время, и в Дублине, и в Челябинске, и даже на рудниках Алия была известна как Ольга.
- Когда родилась, родители решили записать меня Ольгой. «Прокофьева Ольга Сергеевна» - очень гармонично, по-русски. Но мама, близкие называли меня в детстве только Аля, Лия, Алия, с ударением на «и». Сначала я хотела поменять документы после школы, потом в университете.
Год назад Прокофьева наконец решилась. Мамы не стало в 2014-м. Теперь наследство (еще в середине нулевых фирма - дистрибьютор сотовых была продана «Связному» и «Евросети»), а также собственные деньги Прокофьева вкладывает в любимый космос. Муж не против - «у него свой бизнес, в сфере финансов». Они с Алией познакомились в прошлом году на Шри-Ланке. Прокофьева, любительница серфинга, поехала отдыхать по схеме «серф плюс йога», финансист был в той же компании.
- Он не лезет в мои дела, чему я очень рада, - рассказывает Алия. - С предыдущим мужем мы делали бизнес вместе - в результате нет ни мужа, ни бизнеса.