Классическая экранизация "Отец Браун" (1974)
О Гилберте Ките Честертоне и его рассказах про патера Брауна в своём журнале я упоминал не раз. Настало время поговорить об экранизациях. Речь пойдёт о самой классической на сегодня - английском сериале, который продюсировал Ян Фордайс (1974 г.).
.
Цвет прозы
Об английском сериале «Отец Браун» (1974)
Александр СЕДОВ (с) эссе / август 2018 г.
.
Что касается самого Честертона, то он был невысокого мнения о кинематографе.
.
«В современном киноискусстве есть просчёт, весьма характерный для нашего времени. В большинстве современных фильмов, которые мне доводилось видеть, события сменяются с такой быстротой, что эффект скорости теряется, - утверждал Г. К. Ч. в эссе «О кино», опубликованном в 1928 году. - Кинозритель за несколько секунд может увидеть, как с приходом весны одеваются в зелень деревья, как вырастают из земли побеги, как распускается живая изгородь, из-за которой на вас не преминет броситься свирепый бык. Чем быстрее сменяются кадры, тем менее реальной становится картина в целом».
.
«…Художник не должен терять под ногами твёрдой почвы реальности, - подчёркивает Честертон. - Количественное, равно как и качественное увеличение скорости неизбежно приводит к нейтрализации художественного эффекта, ею же вызванного. Именно это и происходит в кино, когда действие запускается в таком бешенном темпе, что в его водовороте размываются задачи постановщиков. Темп губит тему».
.
Но главную опасность писатель видел в том, что вместе с чувством реальности грозит исчезнуть и человек, так как бегущий с бесконечной скоростью становится невидимым:
.
«Самый ловкий ковбой на земле в самом грязном притоне среди самых скалистых гор на свете не обладает и малой толикой того проворства и удачи, которыми отличается американский киноактёр. В результате я попросту перестаю верить этому герою, как если бы его тело неожиданно разорвалось пополам и из него посыпались опилки».
.
Вывод звучал совсем уж неутешительно:
.
Кинематограф «неумолимо выжимает из бедного зрителя впечатления, вытягивая из него нервы, как в древней азиатской пытке, своими несообразными сценическими эффектами. Может быть, именно поэтому многие из нас усматривают в возрастающем темпе жизни признак всеобщего отупения, даже варварства» (Гилберт Кит Честертон. Писатель в газете: художественная публицистика; - М., "Прогресс", 1984).
.
Нетрудно догадаться, что Честертон говорил о царстве немого кино, в эпоху которого он прожил почти всю свою сознательную жизнь. Выдвигаемые им претензии довольно очевидны и касаются не одного лишь технического аспекта. По существу ставился вопрос, способен ли кинематограф быть искусством, а не только аттракционом. Нескончаемая беготня героев и обилие трюков девальвируют самих себя - приём перестаёт работать, а вслед за этим теряется смысл произведения.
.
По-своему эти ленты были занимательны и даже талантливы, но подобного типа кинематограф оставался равнодушен к неспешным и вдумчивым честертоновским историям, а Честертон оставался равнодушен к кинематографу. Мудрые речи, которыми отец Браун вёл заблудших к истине, были невозможны в лоне молодого киноискусства. Во всяком случае, пока - в 1928 году, когда сочинялось это эссе. Но как в том же году отметили Ильф и Петров: звуковое кино ещё не работало по причине организационных неполадок, связанных с ликвидацией эры немого кино. Словом, Честертон вынес свой приговор кинематографу накануне его кардинального перерождения, когда «немое царство» хоть и было на пике формы, но могущество которого вот-вот должно было пасть.
.
.
У себя на родине автор отца Брауна обладал репутацией признанного классика, хотя и слыл большим чудаком даже по английским меркам. При живом Конан Дойле он был избран первым председателем английского детективного общества. А в 1922 году отвергнув увлечение оккультизмом и спиритизмом, принял католическую веру. Это был осознанный, глубоко продуманный шаг, совершённый уже после двух опубликованных сборников рассказов о священнике-детективе. Вполне в духе честертоновских парадоксов: получилось, что отец Браун обратил в истинную веру своего литературного создателя.
.
Настал 1974 год - год столетия Г. К. Честертона. Почти четыре десятилетия минуло с тех пор, как писатель покинул мир живых - и британскому телевидению пора было совладать с литературным наследием знаменитого соотечественника. Тем более что полные интриг детективные новеллы Честертона так и просились на экран. Священник Браун к тому моменту успел побывать героем западногерманских и итальянских сериалов (то есть в странах с большим католическим населением), но выход на родной телеэкран отчего-то задерживался. Может потому, что главный герой слыл истовым католиком, а не адептом англиканства - государственной религии в Англии, и на дела в родном королевстве глядел как бы сбоку, а то и вверх тормашками. А, может, потому, что конкурентом на родной земле ему приходился сам Шерлок Холмс, завсегдатай кинолент и сериалов. Поэтому когда осенью 1974 года на канале ITVвышли 13 серий о сыщике отце Брауне, событие это произвело на местных любителей детективного жанра неизгладимый эффект, тем более что фильм был цветной.
.
Сериал Яна Фордайса не был первой экранизацией рассказов Честертона, но в силу своих достоинств запомнился британским зрителям как классический. В первую очередь благодаря актёру Кеннету Мору - исполнителю главной роли. Это был настоящий успех: критики оценили верность первоисточнику и удачный выбор актёра на главную роль. А телезрители засыпали редакции газет и журналов восторженными письмами:
.
полностью читать в моём журнале - https://alek-morse.livejournal.com/149615.html
.
Цвет прозы
Об английском сериале «Отец Браун» (1974)
Александр СЕДОВ (с) эссе / август 2018 г.
.
Что касается самого Честертона, то он был невысокого мнения о кинематографе.
.
«В современном киноискусстве есть просчёт, весьма характерный для нашего времени. В большинстве современных фильмов, которые мне доводилось видеть, события сменяются с такой быстротой, что эффект скорости теряется, - утверждал Г. К. Ч. в эссе «О кино», опубликованном в 1928 году. - Кинозритель за несколько секунд может увидеть, как с приходом весны одеваются в зелень деревья, как вырастают из земли побеги, как распускается живая изгородь, из-за которой на вас не преминет броситься свирепый бык. Чем быстрее сменяются кадры, тем менее реальной становится картина в целом».
.
«…Художник не должен терять под ногами твёрдой почвы реальности, - подчёркивает Честертон. - Количественное, равно как и качественное увеличение скорости неизбежно приводит к нейтрализации художественного эффекта, ею же вызванного. Именно это и происходит в кино, когда действие запускается в таком бешенном темпе, что в его водовороте размываются задачи постановщиков. Темп губит тему».
.
Но главную опасность писатель видел в том, что вместе с чувством реальности грозит исчезнуть и человек, так как бегущий с бесконечной скоростью становится невидимым:
.
«Самый ловкий ковбой на земле в самом грязном притоне среди самых скалистых гор на свете не обладает и малой толикой того проворства и удачи, которыми отличается американский киноактёр. В результате я попросту перестаю верить этому герою, как если бы его тело неожиданно разорвалось пополам и из него посыпались опилки».
.
Вывод звучал совсем уж неутешительно:
.
Кинематограф «неумолимо выжимает из бедного зрителя впечатления, вытягивая из него нервы, как в древней азиатской пытке, своими несообразными сценическими эффектами. Может быть, именно поэтому многие из нас усматривают в возрастающем темпе жизни признак всеобщего отупения, даже варварства» (Гилберт Кит Честертон. Писатель в газете: художественная публицистика; - М., "Прогресс", 1984).
.
Нетрудно догадаться, что Честертон говорил о царстве немого кино, в эпоху которого он прожил почти всю свою сознательную жизнь. Выдвигаемые им претензии довольно очевидны и касаются не одного лишь технического аспекта. По существу ставился вопрос, способен ли кинематограф быть искусством, а не только аттракционом. Нескончаемая беготня героев и обилие трюков девальвируют самих себя - приём перестаёт работать, а вслед за этим теряется смысл произведения.
.
По-своему эти ленты были занимательны и даже талантливы, но подобного типа кинематограф оставался равнодушен к неспешным и вдумчивым честертоновским историям, а Честертон оставался равнодушен к кинематографу. Мудрые речи, которыми отец Браун вёл заблудших к истине, были невозможны в лоне молодого киноискусства. Во всяком случае, пока - в 1928 году, когда сочинялось это эссе. Но как в том же году отметили Ильф и Петров: звуковое кино ещё не работало по причине организационных неполадок, связанных с ликвидацией эры немого кино. Словом, Честертон вынес свой приговор кинематографу накануне его кардинального перерождения, когда «немое царство» хоть и было на пике формы, но могущество которого вот-вот должно было пасть.
.
.
У себя на родине автор отца Брауна обладал репутацией признанного классика, хотя и слыл большим чудаком даже по английским меркам. При живом Конан Дойле он был избран первым председателем английского детективного общества. А в 1922 году отвергнув увлечение оккультизмом и спиритизмом, принял католическую веру. Это был осознанный, глубоко продуманный шаг, совершённый уже после двух опубликованных сборников рассказов о священнике-детективе. Вполне в духе честертоновских парадоксов: получилось, что отец Браун обратил в истинную веру своего литературного создателя.
.
Настал 1974 год - год столетия Г. К. Честертона. Почти четыре десятилетия минуло с тех пор, как писатель покинул мир живых - и британскому телевидению пора было совладать с литературным наследием знаменитого соотечественника. Тем более что полные интриг детективные новеллы Честертона так и просились на экран. Священник Браун к тому моменту успел побывать героем западногерманских и итальянских сериалов (то есть в странах с большим католическим населением), но выход на родной телеэкран отчего-то задерживался. Может потому, что главный герой слыл истовым католиком, а не адептом англиканства - государственной религии в Англии, и на дела в родном королевстве глядел как бы сбоку, а то и вверх тормашками. А, может, потому, что конкурентом на родной земле ему приходился сам Шерлок Холмс, завсегдатай кинолент и сериалов. Поэтому когда осенью 1974 года на канале ITVвышли 13 серий о сыщике отце Брауне, событие это произвело на местных любителей детективного жанра неизгладимый эффект, тем более что фильм был цветной.
.
Сериал Яна Фордайса не был первой экранизацией рассказов Честертона, но в силу своих достоинств запомнился британским зрителям как классический. В первую очередь благодаря актёру Кеннету Мору - исполнителю главной роли. Это был настоящий успех: критики оценили верность первоисточнику и удачный выбор актёра на главную роль. А телезрители засыпали редакции газет и журналов восторженными письмами:
.
полностью читать в моём журнале - https://alek-morse.livejournal.com/149615.html