(no subject)
Всем сообщникам добрый день!
Поскольку есть коллективный запрос на эту тему, будем разбираться в вопросах травли.
1. Что это за явление, основные характеристики. Классическое определение (норвежский психолог Ольвеус, 1993 г.): «это преднамеренное систематически повторяющееся агрессивное поведение, включающее неравенство социальной власти или физической силы». Более современный вариант: «это любое нежелательное агрессивное поведение, которое включает видимый (или ощущаемый) дисбаланс сил между агрессором и жертвой, повторяется неоднократно и приносит вред или создает дистресс физического, психологического, социального, образовательного характера».
Выделяют два вида, прямую и косвенную; под косвенной травлей понимается клевета (слухи, сплетни), бойкот, подталкивание других к избеганию общения («с ним нельзя общаться», «если ты дружишь с ней - мы не друзья»). Прямая травля свойственна детям младшего возраста, средней и старшей школе - косвенная.
По данным разных лет и в разных странах, от 5% детей (Швеция) до 45% (США, Россия, Прибалтика…) подвергались эпизодам травли. По другим данным, «четверть современных российских подростков хотя бы раз участвовали в буллинге, 13% школьников имеют опыт жертв, 20% - агрессоров, причем в больших городах уровень буллинга выше, чем в сельской местности».
2, Разные подходы к вопросу. Выделяют 3 основных: диспозициональный, темпоральный, контекстуальный. Первый исследует индивидуальные особенности участников травли. Второй - риски, связанные с другими жизненными факторами; в каких ситуациях ребенок более уязвим для впадения в роль жертвы или агрессора (например, как влияет развод родителей). Третий концентрируется на вопросах среды: социальный климат и микроклимат влияют на личностные особенности участников, провоцируют развитие травли. «В контекстуальном подходе мишенью становится изменение системы отношений внутри группы или организации в целом - формирование альтернативного метода определения статусов в группе, где значимым фактором становится не разница во власти, а ценность уважительных отношений. Такой подход более перспективен с точки зрения долгосрочности эффекта».
3. Личностные особенности участников. По мнению исследователей, роли участников травли не являются жестко закрепленными (жертва-агрессор-свидетели). Один и тот же человек может играть разные роли в разных контекстах. Однако существуют предпосылки, с большей вероятностью ставящие человека в роль жертвы. «Жертвы травли, как правило, чувствительны, тревожны, склонны к слезам, слабы физически, у них низкая самооценка, мало друзей, и они предпочитают проводить время со взрослыми. Типичная жертва травли - замкнутый ребенок с поведенческими нарушениями, негативными убеждениями о самом себе и социальными сложностями». Причем эти особенности могут быть как исходными причинами травли, так и ее последствиями.
«В группу риска… попадают дети с трудностями в обучении, СДВГ, расстройствами аутистического спектра, диабетом, эпилепсией, дети с нарушением веса… и хроническими заболеваниями, особенно влияющими на внешность. С оскорблениями, физическими нападениями и угрозами сталкиваются 82% подростков, которые не определились со своей сексуальностью и воспринимаются как «слишком фемининные» (мальчики) и «слишком маскулинные» (девочки)».
Преследователи отличаются такими чертами, как импульсивность, положительное отношение к насилию для достижения целей, уверенность в себе, желание самоутверждения, отсутствие авторитетов среди взрослых, отсутствие сострадания. Они хорошо чувствуют чужие слабости и успешно манипулируют другими детьми. Если социум не пресекает их способы самоутверждения, а потакает им, в дальнейшем такие лица склонны к противозаконным действиям, чаще преступают закон, чаще попадают в места лишения свободы. «Основными мотивами буллинга служат потребность во власти, удовлетворение от причинения вреда другим и вознаграждение - материальное (деньги, сигареты, другие вещи, отбираемые у жертвы) или психологическое (престиж, социальный статус и т.п.)»
Выделяют также группу «помощники». Многие преследователи предпочитают действовать чужими руками, так что непосредственное и наиболее агрессивное насилие осуществляют помощники. Их статус в классе, как правило, невысок, они зависимы, подчиняются лидеру, авторитарны, однако не умеют реализовать свои амбиции. Обнаружено, что у «помощников» чаще бывают проблемы в отношениях с отцами, они хотели бы больше близости, испытывают острый дефицит общения с ними. «Возможно, они находят качества отца (т. е. силу, волевые и лидерские качества) в «преследователях», и поэтому стремятся помогать им даже в преследовании».
Около 3% детей склонны совмещать обе роли, жертв и преследователей; их отличают такие черты, как гиперактивность, импульсивность, неуклюжесть, вспыльчивость, эмоциональная незрелость, низкая социальная компетентность, склонность к тревожности и депрессии. Они также наиболее склонны к суицидальному поведению и селфхарму.
Наиболее многочисленная группа - свидетели травли (до 70% детей). Большинство из них, по исследованиям, испытывает сочувствие к жертве и желание остановить травлю. Однако не вмешивается, опасаясь потерять свой статус, также стать объектом агрессии. «Свидетели травли ощущают небезопасность среды, переживают страх, беспомощность, стыд за свое бездействие»; а иногда - скрытое желание присоединиться к агрессору. Участники, предпочитающие не вмешиваться, наиболее независимы и отличаются самым большим терпением по сравнению с другими детьми. Если буллинг продолжается долго, это ухудшает эмоциональный климат в целом, падает общая способность к эмпатии, растет разобщенность и привычка к молчаливому наблюдению в кризисной ситуации.
Группа «защитники». Отличаются высокой самооценкой, высоким статусом в группе, удовлетворенностью своим положением и общением с другими. Реже всего становятся объектом травли; их основные ценности - доброта, сочувствие, взаимопомощь.
4. Социальный контекст. И жертвы травли, и преследователи зачастую подвергаются насилию/жестокому обращению в семье. Жертвам также свойственна гиперопека со стороны семьи, выученная беспомощность вследствие воспитания.
Очень важна позиция учителя: «Поведение учителя обусловливает субъективное ощущение безопасности ребенка в классе; учитель - это фигура, способная остановить или поддержать насилие».
С другой стороны, имеет значение социальное неравенство. Так, жертвами травли чаще становятся дети, чьи родители не имеют высшего образования. Дети из богатых и обеспеченных семей реже становятся объектами травли, чем малоимущие. В неблагополучных районах ситуация обратная, объектом травли может стать ребенок из благополучной семьи, если большинство в классе, напротив, живет в маргинальной семье/за чертой бедности (однако такие ситуации статистически гораздо более редки).
Естественно, важен и более широкий контекст: уровень насилия в социуме, отношения между властью и гражданами, установки, транслирующиеся СМИ и официальными структурами, и тд. Все это формирует фон, где насилие либо социально одобрено, либо осуждается и является маргинальным явлением.
5. Мифы о травле
«Буллинг традиционно рассматривался как часть «нормального» пути взросления и своеобразный элемент воспитательного процесса. Ситуация стала меняться только в последние 30-40 лет. […] Образование построено на передаче знаний и общественных принципов в рамках властных отношений «ученик-учитель»… Очевидно, что для упорядочивания статусов и снижения тревоги о своем положении в социальной иерархии (например, в классе) дети используют те же методы, что и учителя, выстраивая отношения на власти и контроле. Учителя реагируют на травлю, руководствуясь различными убеждениями о буллинге»; это игнор явления, помощь детям в поиске самостоятельных решений, или выстраивание дистанции между жертвой и преследователем.
«Многие мифы о школьной травле (травля - момент взросления; педагоги легко замечают и пресекают травлю; причина травли - исключительность ребенка; некоторые дети будут затравлены в любой группе, а другим это никогда не грозит) амнистируют агрессоров, обвиняют жертв и поддерживают невмешательство свидетелей, тем самым стабилизируя ее повсеместную распространенность. Основная ответственность за присутствие травли в школе ложится на педагогов, прямо или косвенно дающих разрешение на подобную форму взаимоотношений».
Исследователи отмечают, что отношение к этой теме в обществе амбивалентно; что связано с распространенностью опыта пребывания в роли жертвы, и с привычностью таких форм взаимоотношений, где есть насилие разного рода. Поэтому многие испытывают затруднения с поиском альтернативных практик коммуникации.
(Продолжение следует) По материалам статей: "Буллинг как объект исследований и культурный феномен", Бочавер, Хломов; "Влияние школьного климата на возникновение травли", Новикова, Реан; "Психологические особенности участников буллинга", Глазман.
Поскольку есть коллективный запрос на эту тему, будем разбираться в вопросах травли.
1. Что это за явление, основные характеристики. Классическое определение (норвежский психолог Ольвеус, 1993 г.): «это преднамеренное систематически повторяющееся агрессивное поведение, включающее неравенство социальной власти или физической силы». Более современный вариант: «это любое нежелательное агрессивное поведение, которое включает видимый (или ощущаемый) дисбаланс сил между агрессором и жертвой, повторяется неоднократно и приносит вред или создает дистресс физического, психологического, социального, образовательного характера».
Выделяют два вида, прямую и косвенную; под косвенной травлей понимается клевета (слухи, сплетни), бойкот, подталкивание других к избеганию общения («с ним нельзя общаться», «если ты дружишь с ней - мы не друзья»). Прямая травля свойственна детям младшего возраста, средней и старшей школе - косвенная.
По данным разных лет и в разных странах, от 5% детей (Швеция) до 45% (США, Россия, Прибалтика…) подвергались эпизодам травли. По другим данным, «четверть современных российских подростков хотя бы раз участвовали в буллинге, 13% школьников имеют опыт жертв, 20% - агрессоров, причем в больших городах уровень буллинга выше, чем в сельской местности».
2, Разные подходы к вопросу. Выделяют 3 основных: диспозициональный, темпоральный, контекстуальный. Первый исследует индивидуальные особенности участников травли. Второй - риски, связанные с другими жизненными факторами; в каких ситуациях ребенок более уязвим для впадения в роль жертвы или агрессора (например, как влияет развод родителей). Третий концентрируется на вопросах среды: социальный климат и микроклимат влияют на личностные особенности участников, провоцируют развитие травли. «В контекстуальном подходе мишенью становится изменение системы отношений внутри группы или организации в целом - формирование альтернативного метода определения статусов в группе, где значимым фактором становится не разница во власти, а ценность уважительных отношений. Такой подход более перспективен с точки зрения долгосрочности эффекта».
3. Личностные особенности участников. По мнению исследователей, роли участников травли не являются жестко закрепленными (жертва-агрессор-свидетели). Один и тот же человек может играть разные роли в разных контекстах. Однако существуют предпосылки, с большей вероятностью ставящие человека в роль жертвы. «Жертвы травли, как правило, чувствительны, тревожны, склонны к слезам, слабы физически, у них низкая самооценка, мало друзей, и они предпочитают проводить время со взрослыми. Типичная жертва травли - замкнутый ребенок с поведенческими нарушениями, негативными убеждениями о самом себе и социальными сложностями». Причем эти особенности могут быть как исходными причинами травли, так и ее последствиями.
«В группу риска… попадают дети с трудностями в обучении, СДВГ, расстройствами аутистического спектра, диабетом, эпилепсией, дети с нарушением веса… и хроническими заболеваниями, особенно влияющими на внешность. С оскорблениями, физическими нападениями и угрозами сталкиваются 82% подростков, которые не определились со своей сексуальностью и воспринимаются как «слишком фемининные» (мальчики) и «слишком маскулинные» (девочки)».
Преследователи отличаются такими чертами, как импульсивность, положительное отношение к насилию для достижения целей, уверенность в себе, желание самоутверждения, отсутствие авторитетов среди взрослых, отсутствие сострадания. Они хорошо чувствуют чужие слабости и успешно манипулируют другими детьми. Если социум не пресекает их способы самоутверждения, а потакает им, в дальнейшем такие лица склонны к противозаконным действиям, чаще преступают закон, чаще попадают в места лишения свободы. «Основными мотивами буллинга служат потребность во власти, удовлетворение от причинения вреда другим и вознаграждение - материальное (деньги, сигареты, другие вещи, отбираемые у жертвы) или психологическое (престиж, социальный статус и т.п.)»
Выделяют также группу «помощники». Многие преследователи предпочитают действовать чужими руками, так что непосредственное и наиболее агрессивное насилие осуществляют помощники. Их статус в классе, как правило, невысок, они зависимы, подчиняются лидеру, авторитарны, однако не умеют реализовать свои амбиции. Обнаружено, что у «помощников» чаще бывают проблемы в отношениях с отцами, они хотели бы больше близости, испытывают острый дефицит общения с ними. «Возможно, они находят качества отца (т. е. силу, волевые и лидерские качества) в «преследователях», и поэтому стремятся помогать им даже в преследовании».
Около 3% детей склонны совмещать обе роли, жертв и преследователей; их отличают такие черты, как гиперактивность, импульсивность, неуклюжесть, вспыльчивость, эмоциональная незрелость, низкая социальная компетентность, склонность к тревожности и депрессии. Они также наиболее склонны к суицидальному поведению и селфхарму.
Наиболее многочисленная группа - свидетели травли (до 70% детей). Большинство из них, по исследованиям, испытывает сочувствие к жертве и желание остановить травлю. Однако не вмешивается, опасаясь потерять свой статус, также стать объектом агрессии. «Свидетели травли ощущают небезопасность среды, переживают страх, беспомощность, стыд за свое бездействие»; а иногда - скрытое желание присоединиться к агрессору. Участники, предпочитающие не вмешиваться, наиболее независимы и отличаются самым большим терпением по сравнению с другими детьми. Если буллинг продолжается долго, это ухудшает эмоциональный климат в целом, падает общая способность к эмпатии, растет разобщенность и привычка к молчаливому наблюдению в кризисной ситуации.
Группа «защитники». Отличаются высокой самооценкой, высоким статусом в группе, удовлетворенностью своим положением и общением с другими. Реже всего становятся объектом травли; их основные ценности - доброта, сочувствие, взаимопомощь.
4. Социальный контекст. И жертвы травли, и преследователи зачастую подвергаются насилию/жестокому обращению в семье. Жертвам также свойственна гиперопека со стороны семьи, выученная беспомощность вследствие воспитания.
Очень важна позиция учителя: «Поведение учителя обусловливает субъективное ощущение безопасности ребенка в классе; учитель - это фигура, способная остановить или поддержать насилие».
С другой стороны, имеет значение социальное неравенство. Так, жертвами травли чаще становятся дети, чьи родители не имеют высшего образования. Дети из богатых и обеспеченных семей реже становятся объектами травли, чем малоимущие. В неблагополучных районах ситуация обратная, объектом травли может стать ребенок из благополучной семьи, если большинство в классе, напротив, живет в маргинальной семье/за чертой бедности (однако такие ситуации статистически гораздо более редки).
Естественно, важен и более широкий контекст: уровень насилия в социуме, отношения между властью и гражданами, установки, транслирующиеся СМИ и официальными структурами, и тд. Все это формирует фон, где насилие либо социально одобрено, либо осуждается и является маргинальным явлением.
5. Мифы о травле
«Буллинг традиционно рассматривался как часть «нормального» пути взросления и своеобразный элемент воспитательного процесса. Ситуация стала меняться только в последние 30-40 лет. […] Образование построено на передаче знаний и общественных принципов в рамках властных отношений «ученик-учитель»… Очевидно, что для упорядочивания статусов и снижения тревоги о своем положении в социальной иерархии (например, в классе) дети используют те же методы, что и учителя, выстраивая отношения на власти и контроле. Учителя реагируют на травлю, руководствуясь различными убеждениями о буллинге»; это игнор явления, помощь детям в поиске самостоятельных решений, или выстраивание дистанции между жертвой и преследователем.
«Многие мифы о школьной травле (травля - момент взросления; педагоги легко замечают и пресекают травлю; причина травли - исключительность ребенка; некоторые дети будут затравлены в любой группе, а другим это никогда не грозит) амнистируют агрессоров, обвиняют жертв и поддерживают невмешательство свидетелей, тем самым стабилизируя ее повсеместную распространенность. Основная ответственность за присутствие травли в школе ложится на педагогов, прямо или косвенно дающих разрешение на подобную форму взаимоотношений».
Исследователи отмечают, что отношение к этой теме в обществе амбивалентно; что связано с распространенностью опыта пребывания в роли жертвы, и с привычностью таких форм взаимоотношений, где есть насилие разного рода. Поэтому многие испытывают затруднения с поиском альтернативных практик коммуникации.
(Продолжение следует) По материалам статей: "Буллинг как объект исследований и культурный феномен", Бочавер, Хломов; "Влияние школьного климата на возникновение травли", Новикова, Реан; "Психологические особенности участников буллинга", Глазман.