Стихи разных поэтов, посвященные Варламу Шаламову
Стихотворение Виктора Шостко (Ростов-на-Дону), опубликованное в журнале "Простор", № 6, 2013, Алматы.
Варлам Шаламов
Вступил Шаламов в храм Господень,
Всей плотью пропуская свет,
И стал угодникам угоден
Обличьем, высохшим на нет.
О чём он думал в гулком храме,
Где нарисованный Господь
Мог видеть в ямах под глазами
Давно растаявшую плоть?..
Стоял он с думой потаённой,
Ни в чём сограждан не виня.
Струился свет, осуществлённый
Из духа, мрака и огня.
Парад святых в неслышном слове
Сулил страдальцу благодать.
Он был пред ними невиновен,
А вот они пред ним - как знать...
Но враг гордыни и холуйства,
Среди насторожённых лиц
Не снизошёл до богохульства
И не упал пред ними ниц.
Он вспомнил нары, пепелище,
Рудник, грохочущую клеть...
И долго шёл в своё жилище,
Чтоб дверь открыть и умереть.
* * *
Константин Кедров, из цикла стихов "Театр без занавеса", газета "Поэтоград" 14 (219), 2016.
Шаламов и Красота
«Я бы плюнул в красоту...»
В. Шаламов
С Варламом Шаламовым на мосту
Мы плюем в небесную красоту
Варлам прицелился и запал
Я вздохнул прицелился и попал
* * *
ШАЛАМОВ
Лишь живучесть животной злобы
В лонах приисковых
Выискалась средь взоров изподлобых
Голодных. Репрессивных при исковых...
Привеском их к сибирским каменоломням
И золоторудным холодным кладбищам,
Вещам к вшивым и ногам, коим
Нет житья от тифозных язв,
Машинным условиям человечьего бытия,
Бесконечного времени... Быт битья,
Утомления и сокрытия.
Эссенция - надрыв. Яма
ума и желудка язва.
Спящий не бежит со вскрытия;
Жизнь - на промерзшей дороге рытвина,
Заполняемая шинами воронья.
Выживания приступ и бессилия -
Следствия стукачества и вранья.
Сколько благолепия, судьба чья
Собачья скрючилась от сволочья.
Дешевка - наряд и терапия шоковая
От вранья ради пребывания
Средь тепла больничного рая.
Только баланда злобы и равнодушия,
Вечной весны и мая краюшка черствая,
Черная сказка русская, муха - беспомощная,
Но трепещущая, а паутины нить паучья...
- Быть может, палец человечий
Ту паутину разорвет,
Меня сомнет и искалечит -
И все же на́ небо возьмёт.
Немолчные в тиши беззвучны,
Мысли замерзших так тягучи,
Но смоль без сладости - их мед.
На тропке узкой пса не обойдет:
Логоса сие входит в объем.
Логика немой бытийной гаплологии.
И на свободе - несвободен,
Всё гостя у замочной ждет.
- Меня простит за аналогии
Любой, кто знает жизнь мою,
Почерпнутые в зоологии
И у рассудка на краю.
This entry was posted on 17/01/2019
Об авторе:
"Авреон Альбин ( в миру Антон Иванов) писал сложные стихи, натыканные аллитерациями, из-за которых ускользал смысл текстов. На нем была белая футболка с надписью «Новослож» - нового литературного объединения, которых в городе стало появляться слишком много. Отвечая на мой вопрос о названии, Антон смеясь сказал, что было два варианта названия «Еще сильнее сказано» (отсылка к еще одному объединению «Сильно сказано», или «Сильно смазано», как его иногда называли) и «Самый блядский цирк». Последнее - прям хорошо".
Владислав Фельдман (Владислав Наумов), "Иповый дневник, 29.06"
* * *
Стихотворение из книги владивостокского поэта Александра Егорова, "Волчьи гоны", изд. "Сибирская газета", 1992. Перепечатано в газете "Новосибирская книга", № 0, 1992.
Варламу Шаламову
Не ходи, брат,
В поверженный лес,
Там деревья пушит кто-то в клочья:
То ли ветер - посланник небес,
Подгулявший варнак или бес
Мародерствует в облике волчьем.
Ты ведь знаешь,
За эту черту
Пропускают навек заклейменным.
Сделан шаг - а другую версту
Поплетешься с проклятьем и стоном.
Там гуляет разящий топор,
Опускаясь в хрустящее темя,
Сокрушающий выиграв спор,
Щепки спишет
На грешное время.
Кто тот лес-пантеон сторожит? -
Добровольцев холопские тени.
Ночь безмолвствует,
Воздух дрожит,
Ноги ищут крутые ступени.
Усть-Камчатск