Ирина Макевнина. Мифологема вечного возвращения в "Колымских тетрадях" Шаламова
Статья опубликована в сборнике трудов Международной (заочной) научно-практической конференции "Вопросы современной науки: проблемы, тенденции и перспективы (Questions of modern science: problems, trends and prospects)", 30 октября 2018 года, Астана, Казахстан; изд. : Научно-издательский центр "Мир науки", Нефтекамск, 2018. Электронная версия - на сайте НИЦ «Мир науки».
_________
Семантическая полифункциональность циклических образов в «Колымских тетрадях» Варлама Шаламова
В статье анализируются различные модели спиралеобразной архитектоники. Пристальное внимание уделяется цикличности временных планов, цикличному спиралеобразному чередованию картин природы и душевных состояний, цикличности грамматических форм и цикличности образов. Рассматривается также авторская цикличность, отражающаяся эхом «генетически» однородных душевных импульсов, активно поддерживаемых созвучием рифм и звукоживописью.
Мифологема вечного возвращения, нашедшая выражение в спиралеобразной архитектонике, активно реализована в поэзии Шаламова. Она моделирует различные виды цикличности: цикличность временных планов, цикличное спиралеобразное чередование картин природы и душевных состояний, цикличность грамматических форм и цикличность образов. Наконец, цикличность отражается эхом «генетически» однородных душевных импульсов, активно поддерживаемых созвучием рифм и звукоживописью.
Стихотворения - тихотворения,
И - это не обмолвка, нет,
Такие они с рожденья,
С явленья на белый свет.
Стихотворения - тихотворения
И требуют тишины,
Для тонкости измерения,
Длины, высоты, ширины. [1].
В этом стихотворении каждая последующая строфа, стабильно «излучает» анафорический повтор «стихотворения - тихотворения», программируя при этом один и тот же душевный импульс, дающий начало очередному всплеску придаточных предложений.
Причем, внутри структурно заданного архитектонического каркаса, воедино сплетающего анафорические и внутренние повторы, возникают и образные пятна живописного характера, спаянные, в свою очередь, локальной звукоживописью: широкой мелодией ударных гласных, подкрепленной перекрестными комбинациями повторяющихся согласных. Вполне очевидно, что план содержания данного стихотворения опирается на систему «волн» или «циклов», образуемых серией однородных душевных импульсов, которые, повторяясь, создают прочную ритмико-синтаксическую основу для интонационно сходных строк и строф с анафорическими зачинами.
Следовательно, в данном случае, архитектонический каркас анализируемого стихотворения чрезвычайно прочен, поскольку на четкую метрическую схему симметрично повторяющихся строчек и строф накладывается система сплошных синтаксических параллелизмов-повторов. Далее заметим, что в внутри этого заданного и оформленного каркаса находят себе место и звукоживописные элементы, что создает основу для звукового богатства стиха.
Циклическая концепция, как нам думается, воплощается не только в плане структурной анафорической архитектоники. Более глубинные идейные пласты высвечиваются тематически, здесь «спрятана» завуалированная циклическая импульсация. В итоге парадигма чувств, еле сдерживаемых эмоций, ассоциаций, вызванных лексемой стихотворение, отчетливо выстраивает авторскую циклическую концепцию творчество - жизнь.
Каждый новый цикл - последующее четверостишие - динамично и ярко раскрывает семантику многогранного ассоциативного слова «стихотворение». Шаламов вкладывает в это понятие трехмерную пространственную трактовку: длину, ширину, высоту.
Циклическая авторская интерпретация синтезирует цикличность в полифункциональном звучании лирического контекста.
Продолжая мысль, заметим, что у Шаламова, наряду с циклизацией душевных импульсов, довольно активно встречаются случаи, когда та или иная модель соотношения временных планов повторяется два или более раз, образуя сходные временные «циклы - «волны», что создает естественную базу для строфического членения стиха так же, как для различных видов повторов, начиная от лексических повторов, синтаксических параллелизмов и кончая повторами звуковыми.
Ярким примером циклического временного конструирования на всех уровнях является стихотворение «Круговорот»: По уши в соленой пене, / В водяной морской пыли, Встанут волны на колени, / Поцелуют край земли. [1].
Движение времени в данном стихотворении представлено в обратном порядке - от будущему к прошлому. Временной синтез закономерно сочетаются с философским обобщением; причем, обобщение второго цикла (последняя строка стихотворения) по сравнению с обобщением первого цикла нарастает в своей значительности. Основная точка отсчета в первом и втором циклах находится каждый раз где-то на переходе от эмпирического плана к обобщению, то есть в переходе от будущего к прошлому.
По всем содержательно-формальным признакам Шаламовым смоделирована мифологема вечного возвращения, или, иначе говоря, концепция временного циклизма, имеющая глубокие философско-мифологические корни.
Цикличность в лирической поэзии Шаламова, конечно же, не ограничивается повторяющейся последовательностью временных планов; зачастую она пластично смоделирована повторной чередой содержательных мотивов, например, цикличным чередованием картин природы и душевных состояний. Характерными примерами служат стихотворения «Лунная ночь», «Кусты у каменной стены...» и ряд других: Стекают с пальцев капли ртути, / И звезды, будто поплавки / Ныряют средь вечерней мути / За полсажени от руки [1].
Итак, циклическая повторяемость времен, настроений, картин, образов, грамматических форм и т.д. имеет, как нам думается, своей основой цикличность душевных движений и импульсов, основанных на однотипном переживании действительного. А само явление повторяемости (используя характеристику Т.И. Сильман) естественно «подчинено… некоему ритму, но это более широкая, свободная форма ритмичности, чем, скажем, ритм, образуемый повторами ударных слогов в стихотворной строке. Циклы в своих возвращениях чаще всего не представляют собой абсолютно изоморфных структур - это скорее целостное, более или менее самостоятельное, компактное единство со сходной формой смыслового и эмоционального наполнения» [2].
Итак, поэзия Шаламова динамична, философична и семантически многоуровнева.
Литература и примечания:
[1] Шаламов, В.Т. Собр. соч. в 4 т. М.,1998. Т. 3.С. 400.
[2] Сильман, Т.И. Заметки о лирике. Л., 1977. С. 27.
[3] Макевнина, И.А.. Поэзия Варлама Шаламова: эстетика и поэтика: диссертация. Волгоград, 2006. 257 с.
[4] Макевнина И.А. Поэзия Варлама Шаламова: эстетика и поэтика: монография. Волгоград. 2017. 160 с.
И.А. Макевнина, к.ф.н., доц., e-mail: makevnina_ira@mail.ru, ВОЛгГТУ, г. Волгоград
_________
Семантическая полифункциональность циклических образов в «Колымских тетрадях» Варлама Шаламова
В статье анализируются различные модели спиралеобразной архитектоники. Пристальное внимание уделяется цикличности временных планов, цикличному спиралеобразному чередованию картин природы и душевных состояний, цикличности грамматических форм и цикличности образов. Рассматривается также авторская цикличность, отражающаяся эхом «генетически» однородных душевных импульсов, активно поддерживаемых созвучием рифм и звукоживописью.
Мифологема вечного возвращения, нашедшая выражение в спиралеобразной архитектонике, активно реализована в поэзии Шаламова. Она моделирует различные виды цикличности: цикличность временных планов, цикличное спиралеобразное чередование картин природы и душевных состояний, цикличность грамматических форм и цикличность образов. Наконец, цикличность отражается эхом «генетически» однородных душевных импульсов, активно поддерживаемых созвучием рифм и звукоживописью.
Стихотворения - тихотворения,
И - это не обмолвка, нет,
Такие они с рожденья,
С явленья на белый свет.
Стихотворения - тихотворения
И требуют тишины,
Для тонкости измерения,
Длины, высоты, ширины. [1].
В этом стихотворении каждая последующая строфа, стабильно «излучает» анафорический повтор «стихотворения - тихотворения», программируя при этом один и тот же душевный импульс, дающий начало очередному всплеску придаточных предложений.
Причем, внутри структурно заданного архитектонического каркаса, воедино сплетающего анафорические и внутренние повторы, возникают и образные пятна живописного характера, спаянные, в свою очередь, локальной звукоживописью: широкой мелодией ударных гласных, подкрепленной перекрестными комбинациями повторяющихся согласных. Вполне очевидно, что план содержания данного стихотворения опирается на систему «волн» или «циклов», образуемых серией однородных душевных импульсов, которые, повторяясь, создают прочную ритмико-синтаксическую основу для интонационно сходных строк и строф с анафорическими зачинами.
Следовательно, в данном случае, архитектонический каркас анализируемого стихотворения чрезвычайно прочен, поскольку на четкую метрическую схему симметрично повторяющихся строчек и строф накладывается система сплошных синтаксических параллелизмов-повторов. Далее заметим, что в внутри этого заданного и оформленного каркаса находят себе место и звукоживописные элементы, что создает основу для звукового богатства стиха.
Циклическая концепция, как нам думается, воплощается не только в плане структурной анафорической архитектоники. Более глубинные идейные пласты высвечиваются тематически, здесь «спрятана» завуалированная циклическая импульсация. В итоге парадигма чувств, еле сдерживаемых эмоций, ассоциаций, вызванных лексемой стихотворение, отчетливо выстраивает авторскую циклическую концепцию творчество - жизнь.
Каждый новый цикл - последующее четверостишие - динамично и ярко раскрывает семантику многогранного ассоциативного слова «стихотворение». Шаламов вкладывает в это понятие трехмерную пространственную трактовку: длину, ширину, высоту.
Циклическая авторская интерпретация синтезирует цикличность в полифункциональном звучании лирического контекста.
Продолжая мысль, заметим, что у Шаламова, наряду с циклизацией душевных импульсов, довольно активно встречаются случаи, когда та или иная модель соотношения временных планов повторяется два или более раз, образуя сходные временные «циклы - «волны», что создает естественную базу для строфического членения стиха так же, как для различных видов повторов, начиная от лексических повторов, синтаксических параллелизмов и кончая повторами звуковыми.
Ярким примером циклического временного конструирования на всех уровнях является стихотворение «Круговорот»: По уши в соленой пене, / В водяной морской пыли, Встанут волны на колени, / Поцелуют край земли. [1].
Движение времени в данном стихотворении представлено в обратном порядке - от будущему к прошлому. Временной синтез закономерно сочетаются с философским обобщением; причем, обобщение второго цикла (последняя строка стихотворения) по сравнению с обобщением первого цикла нарастает в своей значительности. Основная точка отсчета в первом и втором циклах находится каждый раз где-то на переходе от эмпирического плана к обобщению, то есть в переходе от будущего к прошлому.
По всем содержательно-формальным признакам Шаламовым смоделирована мифологема вечного возвращения, или, иначе говоря, концепция временного циклизма, имеющая глубокие философско-мифологические корни.
Цикличность в лирической поэзии Шаламова, конечно же, не ограничивается повторяющейся последовательностью временных планов; зачастую она пластично смоделирована повторной чередой содержательных мотивов, например, цикличным чередованием картин природы и душевных состояний. Характерными примерами служат стихотворения «Лунная ночь», «Кусты у каменной стены...» и ряд других: Стекают с пальцев капли ртути, / И звезды, будто поплавки / Ныряют средь вечерней мути / За полсажени от руки [1].
Итак, циклическая повторяемость времен, настроений, картин, образов, грамматических форм и т.д. имеет, как нам думается, своей основой цикличность душевных движений и импульсов, основанных на однотипном переживании действительного. А само явление повторяемости (используя характеристику Т.И. Сильман) естественно «подчинено… некоему ритму, но это более широкая, свободная форма ритмичности, чем, скажем, ритм, образуемый повторами ударных слогов в стихотворной строке. Циклы в своих возвращениях чаще всего не представляют собой абсолютно изоморфных структур - это скорее целостное, более или менее самостоятельное, компактное единство со сходной формой смыслового и эмоционального наполнения» [2].
Итак, поэзия Шаламова динамична, философична и семантически многоуровнева.
Литература и примечания:
[1] Шаламов, В.Т. Собр. соч. в 4 т. М.,1998. Т. 3.С. 400.
[2] Сильман, Т.И. Заметки о лирике. Л., 1977. С. 27.
[3] Макевнина, И.А.. Поэзия Варлама Шаламова: эстетика и поэтика: диссертация. Волгоград, 2006. 257 с.
[4] Макевнина И.А. Поэзия Варлама Шаламова: эстетика и поэтика: монография. Волгоград. 2017. 160 с.
И.А. Макевнина, к.ф.н., доц., e-mail: makevnina_ira@mail.ru, ВОЛгГТУ, г. Волгоград