Ирина Макевнина. Семантика цветовой дисгармонии в стихах Шаламова
Статья опубликована в сборнике статей по материалам Международных научно-практических конференций «Современные исследования - 2018», Научно-издательский центр «Мир науки», 2018. Электронная версия - на сайте НИЦ «Мир науки».
____________
Реализация семантических принципов дисгармоничных цветоконтрастов в поэзии Варлама Шаламова
Как известно, эффект контраста ведет к тому, что сопряжение резко противоположных по каким-либо свойствам явлений вызывает качественно иные ощущения, которые не могут появиться при восприятии их по отдельности. Расположенные рядом цвета всегда взаимодействуют, придавая друг другу неповторимый оттенок нового качества.
Впервые явление цветового контраста было описано Леонардо да Винчи: «Из цветов равной белизны и равно удаленных от глаза тот будет на вид наиболее чистым, который округлен наибольшей темнотою, и наоборот, та темнота будет казаться наиболее мрачной, которая будет видна на наиболее чистой «белизне». Каждый цвет лучше распознается на своей противоположности» [1]. И. Гете, наблюдая природу контрастов, писал: «Снег покажется через отверстие совершенно синим, именно потому, что бумага ставни окрашены благодаря свече в желтый цвет» [2].
При рассмотрении цветового контраста в поэзии Шаламова выделим два важнейших аспекта: эстетический и семантический. Базовой доминантой для изучения цветового полифункционирования контраста в поэзии Шаламова явились некоторые наблюдения художников и искусствоведов.
Оксюморонно-цветовое дисгармоничное решение несет программное стихотворение «Лиловый мед», которое выстраивает «пессимистическую» нисходящую цветовую вертикаль.
Первое четверостишие густо окрашено «цветом спелого шиповника» - «цветом тоски»: Упадет моя тоска, / Как шиповник спелый, / С тонкой веточки стиха, / Чуть заледенелой [3: 3, 144].
Далее цветовой ряд динамично продолжает белый цвет - «цвет жесткого снега», рождая насыщенный красно-белый контраст, вызывающий чувство тихой грусти: На хрустальный, жесткий снег / Брызнут капли сока, / Улыбнется человек, / Путник одинокий [3: 3,. 144].
Цветовая вертикаль, опускаясь все ниже, моделирует черный цвет, в данном контексте, цвет горя и слез: И, мешая грязный пот / С чистотой слезинки, /Осторожно соберет / Крашеные льдинки [3: 3, 144].
И, наконец, нисходящую цветовертикаль венчает лиловый - авторское представление «горького счастья»: Он сосет лиловый мед /Этой терпкой сласти, /И кривит иссохший рот / Судорога счастья [3: 3, 144].
Стихотворение интересно тем, что посредством цветосимволики в нем выражена идея духовного пути. Психологически красный соответствует стадии страдания, возвышения, любви и тепла. В глубинной психологи его считают цветом экстраверсии. Белый ассоциируется с просветлением, восхождением, откровением и прощением. Согласно теории синестезии, это легкий цвет. Черный - цвет тяжелый и сухой - это глубинная стадия сомнения и раскаяния. Из такой духовной последовательности кристаллизируется кардинально необычная цветооппозиция - «лиловый мед».
Возникая из слияния синего и красного, лиловый цвет тем самым приобретает несколько двусмысленный характер. Через «погашенный и печальный» фиолетовый, он близок к «черному», являющемуся символом ада и смерти; красный же, как один из его составных частей, символизируя мученическую кровь и пламень веры, в соседстве с черным меняет свое значение на противоположное и становится символом адского огня. Далее эпитет лиловый, сливаясь с окрашенным в желтый мед, углубляет лилово-желтый контраст. Характерно, что, начиная стихотворение с активного экстравертного цвета, внутренне пересекая интровертные цветореалии, Шаламов венчает текст в легких экстравертно-желтых тонах.
По цветовому тону весьма продуктивным у Шаламова является также контраст красного и синего. Можем предположить, что это связано в шаламовской палитре с акцентированием фиолетового цвета, в котором красное и синее сливаются.
Заметим, что в живописи столкновение синего и красного несет открытую дисгармонию и драматизм. Шаламов использует предельную экспрессивность этого колористического контраста, контекстуально усиливают заложенную в нем антиномию, соотнеся цветовые образы с контрастными реалиями мира. Примером может служить стихотворение Шаламова «Вся земля, как поле брани...» виртуозно воссоздающее незаметный переход одного цветового тона в другой посредством так называемой деградации тонов:
Вся земля, как поле брани,
Поле битвы вновь.
Каждый куст как будто ранен,
Всюду брызжет кровь.
И высокую когда-то
Синеву небес
Обернут набухшей ватой,
Зацепив за лес [3: 3, 216].
Красный оптически приближает к нам стихотворное полотно, при этом как бы расширяя горизонталь, живо и наглядно рисуя тему кровавой битвы. Данный цвет - как глухой, шумный и низкий - «озвучивает» реалии кровавого боя; как бы пылает внутри себя.
Оппозиционно-синий (вертикальный, оптически легкий, проницаемый, пространственный) развивает центростремительное движение, зрительно уменьшая, и в то же время, углубляя поэтическую плоскость. «Синева» шаламовских небес зовет к бесконечному, будит естественное желание к чистоте, к сверхчувственному.
В поэтическом контексте красно-синий цветосимбиоз явно констатирует наличие конфликта, в психологии условно называемого «единоборство с драконом»: «Космический герой вступает в поединок с драконом, для того чтобы обрести независимость. Он побеждает дракона, воплощающего собой архетип Великой матери, тем самым, освобождая себя и свое сознание от ее доминирования» [4].
Итак, исходные - красный и синий - указывают на тягу к свободе, активно символизируя духовное начало, связанное с жертвенной кровью.
При этом красный и синий - составные части темно-фиолетового цвета - цвета интеллекта, знания, религиозной страсти, святости, трезвости, смирения, печали. У христиан он означает священническое право и власть, истину, пост, покаяние (цвет Марии Магдалины). Более того, фиолетовый цвет органично связан с переходом от активного к пассивному, от мужского к женскому началу, наконец, от жизни к смерти. Подобные интерпретации совершенно отчетливо выявляются в контексте стихотворения: страсть, кровь, земля смешиваются с синевой небес, синтезируя составной фиолетовый.
П. Флоренский трактует фиолетовый как «тьму пустоты». «Тьма, но смягченная отблеском как бы накинутого на нее вуаля тончайшей атмосферной пыли; когда мы говорим, что видим фиолетовый цвет ... то мы видим абсолютную тьму пустоты, которой не осветит и которую не просветит никакой свет, но видим ее не само по себе, а сквозь тончайшую, освещенную солнцем пыль» [5].
Итак, проанализированы семантические принципы цветоконтрастов в поэзии В. Шаламова с акцентом на некоторых видах дисгармоничных цветосочетаний.
Литература и примечания:
[1] Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения [Текст] // Леонардо да Винчи; ред., пер., статья и коммент. В.П. Зубова. - М.: Изд-во Акад. наук. СССР, 1955. - 1028 с. С. 680-681.
[2] Гете, И.В. К учению о цвете (хроматика) [Текст] / И.В. Гете // Избранные сочинения по естествознанию. - М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957. - 553 с. С.297.
[3] Шаламов, В.Т. Собр. соч. [Текст]: в 4 т./ В.Т. Шаламов; - М.: Худож. лит, 1998. Т. 3. 400 с.
[4] Авраменко, А.П. Сборники «Золото в лазури» и «Пепел» А. Белого / Научные доклады высшей школы / А.П. Авраменко // Филологические науки. - М.: 1969. - № 5. - С. 15¬30. С. 24.
[5] Флоренский, П.А. Иконостас: Избранные труды по искусству [Текст] / П.А. Флоренский - Спб.: Мифрил, Русская книга, 1993. - 366 с. С.311.
[6] Макевнина, И.А. Поэзия Варлама Шаламова: эстетика и поэтика: дисс. ...к.ф.н..: 10.01.01. Волгоград 2006. - 241 с.
Макевнина Ирина Анатольевна, к. филол. наук, доц., ВолгГТУ, г. Волгоград, e-mail: makevnina_ira@mail.ru
____________
Реализация семантических принципов дисгармоничных цветоконтрастов в поэзии Варлама Шаламова
Как известно, эффект контраста ведет к тому, что сопряжение резко противоположных по каким-либо свойствам явлений вызывает качественно иные ощущения, которые не могут появиться при восприятии их по отдельности. Расположенные рядом цвета всегда взаимодействуют, придавая друг другу неповторимый оттенок нового качества.
Впервые явление цветового контраста было описано Леонардо да Винчи: «Из цветов равной белизны и равно удаленных от глаза тот будет на вид наиболее чистым, который округлен наибольшей темнотою, и наоборот, та темнота будет казаться наиболее мрачной, которая будет видна на наиболее чистой «белизне». Каждый цвет лучше распознается на своей противоположности» [1]. И. Гете, наблюдая природу контрастов, писал: «Снег покажется через отверстие совершенно синим, именно потому, что бумага ставни окрашены благодаря свече в желтый цвет» [2].
При рассмотрении цветового контраста в поэзии Шаламова выделим два важнейших аспекта: эстетический и семантический. Базовой доминантой для изучения цветового полифункционирования контраста в поэзии Шаламова явились некоторые наблюдения художников и искусствоведов.
Оксюморонно-цветовое дисгармоничное решение несет программное стихотворение «Лиловый мед», которое выстраивает «пессимистическую» нисходящую цветовую вертикаль.
Первое четверостишие густо окрашено «цветом спелого шиповника» - «цветом тоски»: Упадет моя тоска, / Как шиповник спелый, / С тонкой веточки стиха, / Чуть заледенелой [3: 3, 144].
Далее цветовой ряд динамично продолжает белый цвет - «цвет жесткого снега», рождая насыщенный красно-белый контраст, вызывающий чувство тихой грусти: На хрустальный, жесткий снег / Брызнут капли сока, / Улыбнется человек, / Путник одинокий [3: 3,. 144].
Цветовая вертикаль, опускаясь все ниже, моделирует черный цвет, в данном контексте, цвет горя и слез: И, мешая грязный пот / С чистотой слезинки, /Осторожно соберет / Крашеные льдинки [3: 3, 144].
И, наконец, нисходящую цветовертикаль венчает лиловый - авторское представление «горького счастья»: Он сосет лиловый мед /Этой терпкой сласти, /И кривит иссохший рот / Судорога счастья [3: 3, 144].
Стихотворение интересно тем, что посредством цветосимволики в нем выражена идея духовного пути. Психологически красный соответствует стадии страдания, возвышения, любви и тепла. В глубинной психологи его считают цветом экстраверсии. Белый ассоциируется с просветлением, восхождением, откровением и прощением. Согласно теории синестезии, это легкий цвет. Черный - цвет тяжелый и сухой - это глубинная стадия сомнения и раскаяния. Из такой духовной последовательности кристаллизируется кардинально необычная цветооппозиция - «лиловый мед».
Возникая из слияния синего и красного, лиловый цвет тем самым приобретает несколько двусмысленный характер. Через «погашенный и печальный» фиолетовый, он близок к «черному», являющемуся символом ада и смерти; красный же, как один из его составных частей, символизируя мученическую кровь и пламень веры, в соседстве с черным меняет свое значение на противоположное и становится символом адского огня. Далее эпитет лиловый, сливаясь с окрашенным в желтый мед, углубляет лилово-желтый контраст. Характерно, что, начиная стихотворение с активного экстравертного цвета, внутренне пересекая интровертные цветореалии, Шаламов венчает текст в легких экстравертно-желтых тонах.
По цветовому тону весьма продуктивным у Шаламова является также контраст красного и синего. Можем предположить, что это связано в шаламовской палитре с акцентированием фиолетового цвета, в котором красное и синее сливаются.
Заметим, что в живописи столкновение синего и красного несет открытую дисгармонию и драматизм. Шаламов использует предельную экспрессивность этого колористического контраста, контекстуально усиливают заложенную в нем антиномию, соотнеся цветовые образы с контрастными реалиями мира. Примером может служить стихотворение Шаламова «Вся земля, как поле брани...» виртуозно воссоздающее незаметный переход одного цветового тона в другой посредством так называемой деградации тонов:
Вся земля, как поле брани,
Поле битвы вновь.
Каждый куст как будто ранен,
Всюду брызжет кровь.
И высокую когда-то
Синеву небес
Обернут набухшей ватой,
Зацепив за лес [3: 3, 216].
Красный оптически приближает к нам стихотворное полотно, при этом как бы расширяя горизонталь, живо и наглядно рисуя тему кровавой битвы. Данный цвет - как глухой, шумный и низкий - «озвучивает» реалии кровавого боя; как бы пылает внутри себя.
Оппозиционно-синий (вертикальный, оптически легкий, проницаемый, пространственный) развивает центростремительное движение, зрительно уменьшая, и в то же время, углубляя поэтическую плоскость. «Синева» шаламовских небес зовет к бесконечному, будит естественное желание к чистоте, к сверхчувственному.
В поэтическом контексте красно-синий цветосимбиоз явно констатирует наличие конфликта, в психологии условно называемого «единоборство с драконом»: «Космический герой вступает в поединок с драконом, для того чтобы обрести независимость. Он побеждает дракона, воплощающего собой архетип Великой матери, тем самым, освобождая себя и свое сознание от ее доминирования» [4].
Итак, исходные - красный и синий - указывают на тягу к свободе, активно символизируя духовное начало, связанное с жертвенной кровью.
При этом красный и синий - составные части темно-фиолетового цвета - цвета интеллекта, знания, религиозной страсти, святости, трезвости, смирения, печали. У христиан он означает священническое право и власть, истину, пост, покаяние (цвет Марии Магдалины). Более того, фиолетовый цвет органично связан с переходом от активного к пассивному, от мужского к женскому началу, наконец, от жизни к смерти. Подобные интерпретации совершенно отчетливо выявляются в контексте стихотворения: страсть, кровь, земля смешиваются с синевой небес, синтезируя составной фиолетовый.
П. Флоренский трактует фиолетовый как «тьму пустоты». «Тьма, но смягченная отблеском как бы накинутого на нее вуаля тончайшей атмосферной пыли; когда мы говорим, что видим фиолетовый цвет ... то мы видим абсолютную тьму пустоты, которой не осветит и которую не просветит никакой свет, но видим ее не само по себе, а сквозь тончайшую, освещенную солнцем пыль» [5].
Итак, проанализированы семантические принципы цветоконтрастов в поэзии В. Шаламова с акцентом на некоторых видах дисгармоничных цветосочетаний.
Литература и примечания:
[1] Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения [Текст] // Леонардо да Винчи; ред., пер., статья и коммент. В.П. Зубова. - М.: Изд-во Акад. наук. СССР, 1955. - 1028 с. С. 680-681.
[2] Гете, И.В. К учению о цвете (хроматика) [Текст] / И.В. Гете // Избранные сочинения по естествознанию. - М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957. - 553 с. С.297.
[3] Шаламов, В.Т. Собр. соч. [Текст]: в 4 т./ В.Т. Шаламов; - М.: Худож. лит, 1998. Т. 3. 400 с.
[4] Авраменко, А.П. Сборники «Золото в лазури» и «Пепел» А. Белого / Научные доклады высшей школы / А.П. Авраменко // Филологические науки. - М.: 1969. - № 5. - С. 15¬30. С. 24.
[5] Флоренский, П.А. Иконостас: Избранные труды по искусству [Текст] / П.А. Флоренский - Спб.: Мифрил, Русская книга, 1993. - 366 с. С.311.
[6] Макевнина, И.А. Поэзия Варлама Шаламова: эстетика и поэтика: дисс. ...к.ф.н..: 10.01.01. Волгоград 2006. - 241 с.
Макевнина Ирина Анатольевна, к. филол. наук, доц., ВолгГТУ, г. Волгоград, e-mail: makevnina_ira@mail.ru