Диссидент Александр Храбровицкий
Александр Храбровицкий - участник нескольких важных эпизодов жизни Шаламова, кроме того, он написал о нем информативный и критический мемуар. Автор статьи, отрывки из которой даны ниже, решительно зачисляет его во внутренние эмигранты и диссиденты, то есть одним инакомыслящим в окружении Шаламова больше, а оно в пятидесятых-шестидесятых преимущественно из них и состояло.
Статья кандидата исторических наук Дмитрия Юрьевича Мурашова "Внутренний эмигрант (Литературовед А.В. Храбровицкий и пензенское краеведение)" опубликована в сборнике "ХХ век и Россия: общество, реформы, революции: электрон. сб. Вып. 1, ч. 1". - Поволжское отделение Научного Совета РАН по истории социальных реформ, движений и революций; Электрон. дан. - Самара, 2013 г. Электронная версия - на сайте Самарской областной универсальной научной библиотеки.
___________
Для общественно-политической жизни Советского Союза 40-50-х гг. XX в. внутренняя эмиграция не была характерным явлением.
Она охватывала узкий круг интеллигенции, недовольной существовавшим политическим режимом, но не способной к активной политической деятельности. Известны общие характеристики внутренней эмиграции: несогласие с властью и господствующей идеологией, невозможность публично это несогласие выразить, а также невозможность настоящей эмиграции либо из-за запретов государства, либо из-за нежелания сделать это по каким-либо внутренним причинам.
На персональном уровне все приведенные характеристики применимы к Александру Вениаминовичу Храбровицкому (1912 - 1989) - крупнейшему отечественному специалисту по жизни и творчеству В.Г. Короленко, неутомимому популяризатору его литературно-художественного наследия, с 1939 по 1951 гг. проживавшему в Пензе.
<...> В итоге в июне 1951 г. А.В. Храбровицкий уехал из Пензы в Москву. Город надолго оставил тяжелый осадок в его душе. «...Меня не любили и не любят в Пензе, - с горечью писал он в своем дневнике через шесть лет после отъезда. - Да, заслужить общую любовь нельзя никакими достоинствами. Надо делать то, что считаешь должным, и не ждать признания, которого не будет хотя бы по этой причине»24. Последние слова - кредо Храбровицкого, уже сформировавшегося внутреннего эмигранта, считавшего славу пустым звуком и работавшего только «для внутреннего удовлетворения и для сознания общественной пользы»25.
Следует отметить, что Храбровицкий вполне освоил эзопов язык советской эпохи. Подготовленная им к печати «История моего современника» В.Г. Короленко (1965 г.), судьбой и творчеством которого он увлекся еще в Пензе, при внимательном чтении содержала много аллюзий на советский строй, хотя речь и шла о царской России. Для А.В. Храбровицкого Короленко был «образцовым писателем и общественным деятелем, очень нужным и для настоящего, и для будущего, человеком»26. С ним, писал Храбровицкий, «я полностью сливаюсь духовно»27. Вполне возможно, что именно публицистика В.Г. Короленко (особенно его запрещенные в СССР «Письма к Луначарскому») стала тем литературным мостом, по которому А.В. Храбровицкий перешел в 60-70-е годы XX в. из рядов внутренних эмигрантов уже в диссиденты. Во всяком случае, таковым А.В. Храбровицкий числится в изданном в Нидерландах в 1982 г. на английском языке «Биографическом словаре диссидентов в Советском Союзе, 1956 - 1975»28. Показательно, что Храбровицкий был одним из тех, кто помогал А.И. Солженицыну собирать материалы для «Архипелага ГУЛАГ».
Александр Вениаминович Храбровицкий прожил семьдесят семь лет, большую часть - в Москве. Здесь он получил известность как литературовед и диссидент. Пензенский период - малая часть его биографии. Однако именно Пенза волей обстоятельств оказалась для А.В. Храбровицкого мировоззренческим Рубиконом, превратившим его из обычного советского человека, довольного политическим режимом, во внутреннего эмигранта, а затем и диссидента, вставшего на путь борьбы с ним. Орудием в этой борьбе было слово, в том числе сказанное Храбровицким и на ниве пензенского краеведения.
23 Храбровицкий А.В. Указ. соч. С. 117.
24 Там же. С. 107.
25 Там же. С. 123.
26 Там же. С. 63.
27 Там же.
28 Конспект времени: Труды и дни Александра Ратнера. С. 243.
Статья кандидата исторических наук Дмитрия Юрьевича Мурашова "Внутренний эмигрант (Литературовед А.В. Храбровицкий и пензенское краеведение)" опубликована в сборнике "ХХ век и Россия: общество, реформы, революции: электрон. сб. Вып. 1, ч. 1". - Поволжское отделение Научного Совета РАН по истории социальных реформ, движений и революций; Электрон. дан. - Самара, 2013 г. Электронная версия - на сайте Самарской областной универсальной научной библиотеки.
___________
Для общественно-политической жизни Советского Союза 40-50-х гг. XX в. внутренняя эмиграция не была характерным явлением.
Она охватывала узкий круг интеллигенции, недовольной существовавшим политическим режимом, но не способной к активной политической деятельности. Известны общие характеристики внутренней эмиграции: несогласие с властью и господствующей идеологией, невозможность публично это несогласие выразить, а также невозможность настоящей эмиграции либо из-за запретов государства, либо из-за нежелания сделать это по каким-либо внутренним причинам.
На персональном уровне все приведенные характеристики применимы к Александру Вениаминовичу Храбровицкому (1912 - 1989) - крупнейшему отечественному специалисту по жизни и творчеству В.Г. Короленко, неутомимому популяризатору его литературно-художественного наследия, с 1939 по 1951 гг. проживавшему в Пензе.
<...> В итоге в июне 1951 г. А.В. Храбровицкий уехал из Пензы в Москву. Город надолго оставил тяжелый осадок в его душе. «...Меня не любили и не любят в Пензе, - с горечью писал он в своем дневнике через шесть лет после отъезда. - Да, заслужить общую любовь нельзя никакими достоинствами. Надо делать то, что считаешь должным, и не ждать признания, которого не будет хотя бы по этой причине»24. Последние слова - кредо Храбровицкого, уже сформировавшегося внутреннего эмигранта, считавшего славу пустым звуком и работавшего только «для внутреннего удовлетворения и для сознания общественной пользы»25.
Следует отметить, что Храбровицкий вполне освоил эзопов язык советской эпохи. Подготовленная им к печати «История моего современника» В.Г. Короленко (1965 г.), судьбой и творчеством которого он увлекся еще в Пензе, при внимательном чтении содержала много аллюзий на советский строй, хотя речь и шла о царской России. Для А.В. Храбровицкого Короленко был «образцовым писателем и общественным деятелем, очень нужным и для настоящего, и для будущего, человеком»26. С ним, писал Храбровицкий, «я полностью сливаюсь духовно»27. Вполне возможно, что именно публицистика В.Г. Короленко (особенно его запрещенные в СССР «Письма к Луначарскому») стала тем литературным мостом, по которому А.В. Храбровицкий перешел в 60-70-е годы XX в. из рядов внутренних эмигрантов уже в диссиденты. Во всяком случае, таковым А.В. Храбровицкий числится в изданном в Нидерландах в 1982 г. на английском языке «Биографическом словаре диссидентов в Советском Союзе, 1956 - 1975»28. Показательно, что Храбровицкий был одним из тех, кто помогал А.И. Солженицыну собирать материалы для «Архипелага ГУЛАГ».
Александр Вениаминович Храбровицкий прожил семьдесят семь лет, большую часть - в Москве. Здесь он получил известность как литературовед и диссидент. Пензенский период - малая часть его биографии. Однако именно Пенза волей обстоятельств оказалась для А.В. Храбровицкого мировоззренческим Рубиконом, превратившим его из обычного советского человека, довольного политическим режимом, во внутреннего эмигранта, а затем и диссидента, вставшего на путь борьбы с ним. Орудием в этой борьбе было слово, в том числе сказанное Храбровицким и на ниве пензенского краеведения.
23 Храбровицкий А.В. Указ. соч. С. 117.
24 Там же. С. 107.
25 Там же. С. 123.
26 Там же. С. 63.
27 Там же.
28 Конспект времени: Труды и дни Александра Ратнера. С. 243.