Сборник избранной прозы Шаламова, электронная книга
Составил сборник избранной прозы Шаламова.
Варлам Шаламов. "У Флора и Лавра. Избранная проза"
Скачать книгу в форматах PDF, RTF, HTML
Ниже мое вводное слово к сборнику.
__________
От составителя
Читатели обычно не считаются с волей автора и правильно делают. Автор слишком близок к своему детищу, кроме того, время испытывает вещи на прочность или, вернее, на универсальность, пренебрегая критериями оценки, актуальными для автора и его современников. Я решил составить для себя «Избранное» Шаламова принимая во внимание единственный и важнейший параметр: без каких его произведений русская литература понесла бы невосполнимый урон. Пусть эту дерзость обзовут вкусовщиной, меня это не смущает, я не сторонник принципа «один человек - один голос», по крайней мере, в области изящной словесности. Уверенность мне придают развитый вкус, прекрасное знание шаламовской прозы и преклонение перед его личностью.
Писатель имеет неотъемлемое право на представленность в полном виде, но такое же неотъемлемое право на отбор из представленного имеет читатель.
Моя задача - разрушить отталкивающее клише о Шаламове как об авторе «лагерной прозы». По его собственным словам, он пишет о лагере не больше, чем Герман Мелвилл о море. Моря у Мелвилла много, охота за Белым Китом происходит в море, без моря здесь не обойтись, но написана книга не ради моря. Море - материал, из которого складывается рассказ о людях в исключительных обстоятельствах, шекспировская трагедия. Проза Шаламова написана не ради лагеря, лагерь навязан ему как материал, бесчеловечность и низость которого делает искусство бессильным. Лагерь навязан поэзии как ее предел.
С Шаламовым поэзия проходит великое испытание - испытание огромной областью жизни, которую она, по здравом размышлении, не в силах освоить, не в силах преобразить. Шаламов доказывает, что поэзия всемогуща. Из материала концлагерей его гений творит собственную «Божественную комедию», ни в величии, ни в звучании не уступающую поэме великого итальянца.
Части шаламовского творения неравноценны, это две с лишним сотни рассказов и очерков, несколько полновесных томов. Даже благожелательно настроенный читатель не будет читать их подряд и во всем объеме. Аргументы филологов, что «Колымские рассказы» представляют собой единое и особым образом выстроенное целое, которое нужно осваивать именно как целое и в порядке, предусмотренном автором, как правило, не работают - обычный, даже искушенный, читатель не интересуется интертекстуальностью и проблемами циклизации. Моя задача - облегчить этому читателю знакомство с Шаламовым, собрав под одной обложкой лучшее и при том вне зависимости от жанра, тематики, времени написания и т.д. Традиционные новеллы и очерки дополнены здесь частными письмами и даже комментарием к стихотворению - блестящим текстом, по жанровому признаку лишенным права быть представленным в корпусе шаламовской прозы. Словом, лучшее.
Читатель увидит совершенно другого Шаламова, нежели безыскусного угрюмого свидетеля и летописца лагерных ужасов, это порождение пошлого ума рецензентов. Он увидит стилиста, не уступающего Бунину и Набокову, поэта, в совершенстве владеющего языком для передачи тончайших оттенков смысла и величия мира во всем многообразии его обстоятельств, красок и форм, открывающихся даже взгляду лагерного раба, если этот раб - гений. Он увидит совершенство формы, в которой донесен опыт мученика - это совершенство и есть единственно возможное во вселенной концлагерей «преодоление зла» - не победа добра над злом, а победа творческой мощи над материалом, смертоносным для поэзии и поэта.
Искусство не учит и не свидетельствует. Искусство господствует.