Софья Шоломова. Шаламов и Мария Юдина
Главка из книги Шоломовой "Дорогой подвижничества. Новеллы о М.В. Юдиной", Харьков, 2010 (Стрелка к скачиванию текста внизу страницы в перечне файлов: yudina.zip (1058k)
Мария Юдина - известная пианистка, педагог; полученную в 40-х годах Сталинскую премию пожертвовала Православной Церкви на покрытие «бесконечных сталинских грехов». Шаламов в связи со смертью Ахматовой упоминает в дневнике о ее "боевых, воинствующих" панихидах, противопоставляя их "трусливым болельщицким вечерам памяти" либеральной интеллигенции. Значит, бывал на ее концертах.
Дублирую статью Шоломовой здесь.
________
На перекрестках судьбы
В эпистолярном наследии Марии Вениаминовны сохранилось письмо, обращенное к Варламу Тихоновичу Шаламову. Это письмо было подобно удару молнии, озарившей мою душу. Приведу этот текст:
«Москва, 12 июля (29 июня) 1967 года. (Святых и Всехвалимых Первоверховных Апостолов Петра и Павла).
Дорогой, глубокоуважаемый Варлам Тихонович!
Великое Вам спасибо за стихи, за память обо мне, грешной, за надпись. Стихи - великолепны, многие - неожиданны, ярки, самобытны, везде, везде - Божия правда...»
Далее М.В. приводит особенно поразившие ее строки:
«От казни до казни
Спокойно иди...
И иго мне благо,
И бремя легко...
Ты должен вечно видеть
Чужих страданий свет...
И природа, природа, тварность и София-Премудрость…»
Особенно интересна следующая подробность в её письме. Она пишет: «Кстати - пишу, увы, с опозданием, но сегодня и День ангела Приснопамятного о. Павла (Александровича) Флоренского, - «Певца» Софии... Еще и еще благодарю Вас за все, дорогой поэт!».
В своей глубокой внутренней жизни она ни на минуту не забывала о кратком, увы, духовном общении с отцом Павлом Флоренским.
Письмо написано в 1967 году, т.е. спустя 30 лет после его гибели…
Далее Мария Вениаминовна откровенно признается: «Опаздываю я везде и во всем: и мне выпадает нелегкая доля, осуществлять лишь малую долю мне данных возможностей в искусстве, насыщая таковые, скажем, теологическими размышлениями, - ибо толпой, стеной высятся на моем пути неисчислимые долженствования именно «света чужих страданий»…
Ее отзывчивости и служению другим, кто страдал и был гоним, можно не только удивляться, но благоговейно восхищаться, если учесть, в какое время ей приходилось осуществлять эту действенную и многолетнюю помощь. Она постоянно за кого-то хлопотала, посильно помогала - духовно и материально - семьям репрессированных друзей, в том числе, и семье Флоренского.
Заканчивается письмо строчками ее любимого поэта Бориса Пастернака.
«Значит, так мне на роду написано, и надеяться, что:
«Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь...»
Пройдут ли?.. Да хранит Вас Пресвятая Владычица и Заступница наша, Преблагословенная Богородица, Лоза Истинная, Высшая Небес... Глубокий Вам поклон! Простите. Искренне Ваша М. Юдина».
***
В 1967 году Варлам Тихонович Шаламов пережил тихую радость после выхода в свет небольшого сборника его стихов «Дорога и судьба».
У каждого поэта своя дорога и своя судьба, и с этой точки зрения, название сборника емкое и глубоко выношенное, что сразу даже и не осознаешь.
Но было и чувство горечи от того, что многие стихотворения из-за цензурных мытарств так и не вошли в этот сборник. И все-таки радость перекрывала горечь и досаду. Он дарил эту книгу не всем своим знакомым - современникам, а только тем, кого почитал как творческих личностей.
В этот ряд не могла не войти Мария Юдина. Трудно сказать, бывал ли Варлам Тихонович на ее концертах, ведь к тому времени у него особенно усилилась глухота, да это и неважно…
***
Поразительно, как тонко Юдина уловила потаенно звучавшую ноту неистребимой и глубокой Веры Шаламова (правда, он не раз открещивался от религии, но вера и религия - суть вещи разные, хотя и взаимосвязанные). В условиях колымских лагерей только высокая стойкость духа Шаламова позволила ему сохранить свою личность. Только Промысел Божий сохранил его творчество, состоявшееся вопреки всем ужасам реальной жизни.
***
Перечитывая это письмо, я словно приблизилась к миру Марии Вениаминовны.
В памяти моей ожили незабываемые впечатления от Вологды, Кирило-Белозерского монастыря и его звонницы, Кубенского озера, с его крохотной церковью на берегу, где сохранилась мозаика лика Богородицы и Ее глаза, с потрескавшихся стен смотревшие на меня с такой материнской добротой и всепрощением…
Это был 1992 год - моя поездка на первую международную конференцию, посвященную Варламу Тихоновичу Шаламову.
Его слово об Александре Блоке зазвучало моим голосом в доме, где прошли его детские годы, где сейчас организован литературно-мемориальный музей и где состоялась эта удивительная конференция, как торжество Памяти и Духа.
***
Остается лишь поражаться мужеству этого сильного человека, прошедшего через жернова антидуховной системы.
Шаламов писал в письме к Борису Пастернаку: «Для меня никогда стихи не были игрой или забавой. Я считал стихи беседой человека с миром на каком-то третьем языке, хорошо понятном и человеку, и миру, хотя родные-то языки у них разные... Стихи, конечно, родились из песни. Но, отделившись от песни и развиваясь самостоятельно и далеко от песни уходя, ...стихи обнаружили в себе такие способности и скрытые силы, о которых никакая песня и мечтать не могла... Стихотворная форма в своем развитии показала возможности особенные, оказалась неизмеримо шире и глубже любого другого искусства - музыки, живописи, скульптуры».
Переписка Шаламова с Борисом Пастернаком дает представление о творческом потенциале писателя. Несмотря на болезни, Варлам Тихонович работал до последних своих дней. Даже находясь в тяжелейшем состоянии, он продолжал диктовать стихи и воспоминания.
***
Мне посчастливилось увидеть его рукописи, написанные в разные годы жизни. Меня интересовали его мысли об Александре Блоке. В результате родилось мое эссе «Александр Блок в судьбе и творчестве Варлама Шаламова». Впервые оно прозвучало в музее Блока в 1990 году в Петербурге. А потом - в Вологде, на родине Шаламова.
Болезнь сделала его почерк в конце жизни трудно читаемым и прерывистым. И все же мысль пульсировала и оставляла свой неповторимый след на листах школьных тетрадей. Эти тетради вызывают благоговейное чувство восхищения и оторопь от реального прикосновения к чему-то святому и незыблемому.
***
17 января 1982 года Варлам Тихонович отошел в мир иной. Стало уже банальным говорить о том, что известность и признание, как правило, приходят к автору уже после его физической смерти. В 1987 году появились первые серьезные публикации прозы Шаламова и стихов из его колымских тетрадей. Общество неожиданно заинтересовалось его работами; появились издания сборников «Колымские рассказы», «Левый берег», «Артист лопаты», «Очерки преступного мира», «Воскрешение лиственницы» и др. «Колымские рассказы» Шаламова, написанные им между 1954 и 1973 годами, убедительно показали, что художественные и документальные отражения ГУЛАГА - неисчерпаемы и многообразны. И хотя говорится вроде бы все об одном и том же - холоде, голоде, унижениях, боли, непосильном труде, а сколько непохожих одна на другую историй рассказал нам Варлам Шаламов.
***
Его прозу невозможно перечитывать несколько раз. Она входит в твое сознание и душу раз и навсегда. Я помню чувство ошеломленности от этой немногословной, суровой и кровоточащей прозы.
Варламу Тихоновичу не откажешь в том, как его произведения показывают неразрывность Судьбы, Души и Мыслей автора. О своей прозе он писал: «…Это - не автобиография... Это - литературная нить моей судьбы». В его судьбе присутствовала высокая поэзия, и занимала она самое почетное место. И надо сказать, что «нить», о которой говорил Варлам Тихонович, оказалась удивительно прочной, а судьба его в высшей степени поучительной.
_______
Дополнение:
"[Велемир] Хлебников был одним из любимейших поэтов Юдиной; его стихи ей открыли С. Я. Маршак и П. А. Флоренский (см.: "Мария Вениаминовна Юдина. Статьи. Воспоминания. Материалы", стр. 272). Многие из них она переписывала от руки (как и стихи Евтушенко, Вяч. Иванова, Анны Ахматовой, Б. Пастернака, В. Шаламова и других близких ей по мироощущению поэтов). Эти тетради сохранились."
Примечание Евгения Ефимова к переписке К. И. Чуковского и М. В. Юдиной. Опубликовано: Новый мир, № 11, 2005, электронная версия на сайте, посвященном семье Чуковских