почему истина инициации удалена из культурного сознания?
То есть смысл инициации - донести до человека истину большую, чем он сам есть.
Интересно, что всё это насилие считают неприемлемым, неприличным, пытаются вытравить, и видимо подменить демонстративно напрямую непосредственной во внещних видимых формах кооперативной практикой. Но только кооперация, видимо, без разбору и как соединение всего, повально и без культурной обработки - это невозможно. Это всё равно что хлеб испечь из всего что похоже на муку.
Может быть, инициацию и любое насилие вытравляют из культурного сознания вопреки его обыденности - потому, что оно всё же в культуре игровое, а игра всегда стыдна как-то? Как что-то несерьёзное?..
Вообще, нехорошо так, смеяться над играми. Так и секс можно обсмеять. Я однажды ужасно неприлично заржал, увидев целую дисциплинарную комнату, эдакие натуральные палаты-застенки Малюты Скуратова просто у одних своих знакомых (трое парней, живут вместе уже около десяти лет, два старших и один младший муж, младшенького они там и мучают-любят в этих застенках напару регулярно), а ведь крайне любящие товарищи, крепкая семья, ведущая здоровый образ жизни, скоро усыновят ребёнка.
Я думаю, просто истина насилия - она почему-то переносится в подвалы, как в реальности, так и в психике. Ну, чтобы не делать излишнего напряжения.
Например, глубоко в подвалы перенесена истина о смертности, и у людей и у животных. Если у животных вообще она есть, такое знание.
А то бы нас от страха и от переживания разорвало, если бы она не в подвалах была. Впрочем, иногда насилие всплывает, и не в ритуальной форме, а как в армии, ситуативно, органически, - например, когда нужно просто вмазать промеж ушей в рамках воспитания старшим младшего, чтобы понимал, как надо пол мыть. Потому что закон далеко, а командиров и психологов - кадровая нехватка.
Кстати, что интересно, большинство сексуальных фантазий связано как раз с насилием, а вовсе не с радужными картинами приятия кого-то кем-то или в группу или в общность. Фантазия про армейские вонючие носки, забитые в рот - она гораздо больше отражает реальность инициации и выдачи индентичности, действеннее, чем фантазия о сексе по согласию. Как-то она выводит на поверхность важнейшие архаические истины примата родового начла при наличии власти, иерархии, управления (это три более поздние вещи эволюционно).
Интересно, что всё это насилие считают неприемлемым, неприличным, пытаются вытравить, и видимо подменить демонстративно напрямую непосредственной во внещних видимых формах кооперативной практикой. Но только кооперация, видимо, без разбору и как соединение всего, повально и без культурной обработки - это невозможно. Это всё равно что хлеб испечь из всего что похоже на муку.
Может быть, инициацию и любое насилие вытравляют из культурного сознания вопреки его обыденности - потому, что оно всё же в культуре игровое, а игра всегда стыдна как-то? Как что-то несерьёзное?..
Вообще, нехорошо так, смеяться над играми. Так и секс можно обсмеять. Я однажды ужасно неприлично заржал, увидев целую дисциплинарную комнату, эдакие натуральные палаты-застенки Малюты Скуратова просто у одних своих знакомых (трое парней, живут вместе уже около десяти лет, два старших и один младший муж, младшенького они там и мучают-любят в этих застенках напару регулярно), а ведь крайне любящие товарищи, крепкая семья, ведущая здоровый образ жизни, скоро усыновят ребёнка.
Я думаю, просто истина насилия - она почему-то переносится в подвалы, как в реальности, так и в психике. Ну, чтобы не делать излишнего напряжения.
Например, глубоко в подвалы перенесена истина о смертности, и у людей и у животных. Если у животных вообще она есть, такое знание.
А то бы нас от страха и от переживания разорвало, если бы она не в подвалах была. Впрочем, иногда насилие всплывает, и не в ритуальной форме, а как в армии, ситуативно, органически, - например, когда нужно просто вмазать промеж ушей в рамках воспитания старшим младшего, чтобы понимал, как надо пол мыть. Потому что закон далеко, а командиров и психологов - кадровая нехватка.
Кстати, что интересно, большинство сексуальных фантазий связано как раз с насилием, а вовсе не с радужными картинами приятия кого-то кем-то или в группу или в общность. Фантазия про армейские вонючие носки, забитые в рот - она гораздо больше отражает реальность инициации и выдачи индентичности, действеннее, чем фантазия о сексе по согласию. Как-то она выводит на поверхность важнейшие архаические истины примата родового начла при наличии власти, иерархии, управления (это три более поздние вещи эволюционно).