Отрывок из Эпилога романа "Смотритель".
На свете существовало и существует очень мало мыслителей уровня Виктора Олеговича Пелевина. И, надо признать, он один из самых-самых. В смысле мастерства слова есть, может, и круче него, сильнее. Хотя бы Борхес или Маркес, да, и еще множество. Но мыслитель он первого ряда и стоит на первом месте. Я отвечаю за свои слова, потому что имел возможность изучать и сравнивать.
Недавно я перечитал в очередной раз роман «Смотритель». Это увлекательное повествование, вполне на уровне. Но это для меня не особо важно (Я и попридираться могу кое к чему при желании.). Но по некоторым философским (или, скажем, мудрым) мыслям это - роман выдающийся. Я решил поделиться в своем разделе ВКонтакте с посетителями этой соцсети небольшим, но очень значительным по философской глубине текстом из этого романа, взятого из Эпилога. Но потом решил, что и в ru_pelevin можно его поместить. Я-то подзабыл этот текст, помнил только, что Эпилог в Смотрителе весьма хорош. Ну, вот и делюсь.
Виктор Пелевин
Смотритель. Книга 2. Железная бездна
Эпилог
Однажды я спросил Адониса: в чем суть человеческого бытия, если выразить ее кратко? Ответ показался мне примечательным; я допускаю даже, что именно из-за него я и решился написать свою книгу. Приведу его слова в точности (моя память это еще позволяет):
- Часто говорят, что мир создан умом, - сказал он. - Смысл здесь куда проще, чем думают. Сотворение мира заключается в том, что ум создает фиктивное «плато настоящего времени», где сменяющие друг друга феномены существуют как бы одновременно… Ты понимаешь смысл моих слов?
- Да, - ответил я.
- Значит, именно это и происходит в твоей голове.
- Почему?
- Чтобы ты понял мою фразу, все слова должны оказаться там вместе.
Я кивнул - он был прав.
- Это касается всего, что мы видим, думаем, слышим и чувствуем, - продолжал Адонис. - На этом фальшивом плато возникает наш мир и мы сами. Мы видим не то, что есть, а эдакое северное сияние ума. Aurora Borealis, как выражался Павел. В нем все наши цели, смыслы, надежды и страхи. Все наши демоны и боги. И все ложь. Даже не ложь, а вообще непонятно что. Какая может быть ложь там, где в принципе не бывает истины?
- Но зачем уму создавать это фиктивное измерение, - спросил я, - если, сосредоточившись, мы сами видим его нереальность?
- Да именно для того, - ответил Адонис, - чтобы было где развесить слова. Да-да, слова языка, на котором мы говорим. Они вылетают изо рта по одному, звук за звуком - а обретают смысл в связке. И смысл этот может увидеть только ум, расставшийся с реальностью мгновения. Чтобы поговорить друг с другом, люди должны сперва перебраться на это плато и утонуть в светящемся тумане… Лишь на этом очарованном острове может существовать наша речь, музыка, история, культура и все остальное, чем так гордятся люди. Чтобы увидеть человеческий остров, надо уснуть. Все, что там случается, происходит в сновидении - и имеет примерно такую же ценность и смысл. Что остается от сна? Ничего. Вот это и есть мы.
- Но какая сила заставляет нас спать?
- Та самая, что создает симуляцию. Симуляция может притворяться реальностью только во сне. Или, как говорят на Ветхой Земле, в принудительном трансе. Змей вовсе не поделился с нами своей мудростью, как думали Трое Возвышенных. Он просто отравил нас своим ядом…
- А мы можем прийти в себя?
Адонис отрицательно покачал головой.
- Почему?
- Потому что некуда. Знаешь, в чем тайный смысл твоего титула? Смотритель - это сон, который сам себя смотрит. Хотя никакого «сам» и «себя» у него нет - откуда они у сна, меняющегося каждый миг?
- Так значит, - сказал я, - Смотрители зря стараются, создавая Небо?
- Нет, - улыбнулся Адонис. - Как ни странно, не зря. То, что ты сейчас слышишь, прилетает к тебе именно оттуда.
Адонис говорит, что хоть от изначального сна нельзя проснуться, сон может кончиться. Но я, слушая его, думаю о другом. Что же мы за страшные и смешные звери, если, не просыпаясь, взяли и завоевали весь мир? Или это тоже нам снится, что еще забавней?
Смешнее же всего, конечно, когда прямо во сне, набив полный рот слов, разные клоуны начинают рассуждать о реальном и подлинном.
Вот как я сейчас. Древний адамов грех не просто жив - он увлекает нас в бездну ежесекундно.
Из чего, конечно, следует много грустных выводов. Но есть и приятные. Чтобы создать новую Вселенную, не надо Трех Возвышенных. Кто угодно, водя пером по бумаге, способен порождать другие миры. Они будут так же реальны, как и мы сами, ибо все мы - просто разноцветные клочки Aurora Borealis, догорающие в ночном небе. Просто веселые призраки, давно забывшие, почему и как мы стали тем, чем себе мнимся.
И здесь мне хочется процитировать на прощание Павла Алхимика:
«Omnia est nihil. Nihil est omnia. (Все - ничто. Ничто - не все. (лат.)) Как много эти слова говорят понимающему… Как мало в них смысла для озабоченно летящего в никуда дурака, уверенного, что в словах сих нет ничего для него нового, поскольку он, дурак, уже много раз не умел их понять… Знание это, когда припадаешь к нему по-настоящему, уничтожает любую скорбь. Но мы до последнего держимся за свою боль, справедливо подозревая, что она и есть мы сами и, если отнять ее у нас, мы больше нигде себя не найдем. Поэтому к свободе мало кто спешит, а кто обрел ее, на всякий случай помалкивает».
_______________
Я получил комментарий: Пелевин хорошо знает некоторые духовные традиции (например, тибетский буддизм). они для него важны. именно это и слышится в каждом его произведении, где он, безусловно талантливо, перепевает на свой лад то, что было задолго до рождения Виктора Олеговича.
Немного не по существу я написал в ответ: Пелевин - самобытный мыслитель, новатор. Он хорошо знает первоисточники восточной и западной философии (включая Кастанеду), а потому часто демонстрирует свое понимание их или их критику. В последних произведениях я наиболее явственно вижу у него Платона и Шопенгауэра. Вижу то, как он их творчески переосмысливает. При этом еще хорошо учитывать, что Пелевин любит иногда поводить читателя за нос.
Роман «Смотритель», по моему мнению, вовсе не буддийское произведение. Собственно, буддизм в русле мышления Пелевина довольно прост. Если Будда - действительно проснулся (будда означает проснувшийся), то почему он продолжает оставаться в сновидении и занимается просвещением персонажей сна, при этом еще им и сострадая? Очень странно. Так же совершенно неясно, почему восьмеричный путь должен привести к пробуждению. Джед МакКенна остроумно заметил, что буддийские учителя отлично производят буддистов, но не будд.
Не удержался, покритиковал буддизм.
Мой раздел в ВК: https://vk.com/id235349995
Недавно я перечитал в очередной раз роман «Смотритель». Это увлекательное повествование, вполне на уровне. Но это для меня не особо важно (Я и попридираться могу кое к чему при желании.). Но по некоторым философским (или, скажем, мудрым) мыслям это - роман выдающийся. Я решил поделиться в своем разделе ВКонтакте с посетителями этой соцсети небольшим, но очень значительным по философской глубине текстом из этого романа, взятого из Эпилога. Но потом решил, что и в ru_pelevin можно его поместить. Я-то подзабыл этот текст, помнил только, что Эпилог в Смотрителе весьма хорош. Ну, вот и делюсь.
Виктор Пелевин
Смотритель. Книга 2. Железная бездна
Эпилог
Однажды я спросил Адониса: в чем суть человеческого бытия, если выразить ее кратко? Ответ показался мне примечательным; я допускаю даже, что именно из-за него я и решился написать свою книгу. Приведу его слова в точности (моя память это еще позволяет):
- Часто говорят, что мир создан умом, - сказал он. - Смысл здесь куда проще, чем думают. Сотворение мира заключается в том, что ум создает фиктивное «плато настоящего времени», где сменяющие друг друга феномены существуют как бы одновременно… Ты понимаешь смысл моих слов?
- Да, - ответил я.
- Значит, именно это и происходит в твоей голове.
- Почему?
- Чтобы ты понял мою фразу, все слова должны оказаться там вместе.
Я кивнул - он был прав.
- Это касается всего, что мы видим, думаем, слышим и чувствуем, - продолжал Адонис. - На этом фальшивом плато возникает наш мир и мы сами. Мы видим не то, что есть, а эдакое северное сияние ума. Aurora Borealis, как выражался Павел. В нем все наши цели, смыслы, надежды и страхи. Все наши демоны и боги. И все ложь. Даже не ложь, а вообще непонятно что. Какая может быть ложь там, где в принципе не бывает истины?
- Но зачем уму создавать это фиктивное измерение, - спросил я, - если, сосредоточившись, мы сами видим его нереальность?
- Да именно для того, - ответил Адонис, - чтобы было где развесить слова. Да-да, слова языка, на котором мы говорим. Они вылетают изо рта по одному, звук за звуком - а обретают смысл в связке. И смысл этот может увидеть только ум, расставшийся с реальностью мгновения. Чтобы поговорить друг с другом, люди должны сперва перебраться на это плато и утонуть в светящемся тумане… Лишь на этом очарованном острове может существовать наша речь, музыка, история, культура и все остальное, чем так гордятся люди. Чтобы увидеть человеческий остров, надо уснуть. Все, что там случается, происходит в сновидении - и имеет примерно такую же ценность и смысл. Что остается от сна? Ничего. Вот это и есть мы.
- Но какая сила заставляет нас спать?
- Та самая, что создает симуляцию. Симуляция может притворяться реальностью только во сне. Или, как говорят на Ветхой Земле, в принудительном трансе. Змей вовсе не поделился с нами своей мудростью, как думали Трое Возвышенных. Он просто отравил нас своим ядом…
- А мы можем прийти в себя?
Адонис отрицательно покачал головой.
- Почему?
- Потому что некуда. Знаешь, в чем тайный смысл твоего титула? Смотритель - это сон, который сам себя смотрит. Хотя никакого «сам» и «себя» у него нет - откуда они у сна, меняющегося каждый миг?
- Так значит, - сказал я, - Смотрители зря стараются, создавая Небо?
- Нет, - улыбнулся Адонис. - Как ни странно, не зря. То, что ты сейчас слышишь, прилетает к тебе именно оттуда.
Адонис говорит, что хоть от изначального сна нельзя проснуться, сон может кончиться. Но я, слушая его, думаю о другом. Что же мы за страшные и смешные звери, если, не просыпаясь, взяли и завоевали весь мир? Или это тоже нам снится, что еще забавней?
Смешнее же всего, конечно, когда прямо во сне, набив полный рот слов, разные клоуны начинают рассуждать о реальном и подлинном.
Вот как я сейчас. Древний адамов грех не просто жив - он увлекает нас в бездну ежесекундно.
Из чего, конечно, следует много грустных выводов. Но есть и приятные. Чтобы создать новую Вселенную, не надо Трех Возвышенных. Кто угодно, водя пером по бумаге, способен порождать другие миры. Они будут так же реальны, как и мы сами, ибо все мы - просто разноцветные клочки Aurora Borealis, догорающие в ночном небе. Просто веселые призраки, давно забывшие, почему и как мы стали тем, чем себе мнимся.
И здесь мне хочется процитировать на прощание Павла Алхимика:
«Omnia est nihil. Nihil est omnia. (Все - ничто. Ничто - не все. (лат.)) Как много эти слова говорят понимающему… Как мало в них смысла для озабоченно летящего в никуда дурака, уверенного, что в словах сих нет ничего для него нового, поскольку он, дурак, уже много раз не умел их понять… Знание это, когда припадаешь к нему по-настоящему, уничтожает любую скорбь. Но мы до последнего держимся за свою боль, справедливо подозревая, что она и есть мы сами и, если отнять ее у нас, мы больше нигде себя не найдем. Поэтому к свободе мало кто спешит, а кто обрел ее, на всякий случай помалкивает».
_______________
Я получил комментарий: Пелевин хорошо знает некоторые духовные традиции (например, тибетский буддизм). они для него важны. именно это и слышится в каждом его произведении, где он, безусловно талантливо, перепевает на свой лад то, что было задолго до рождения Виктора Олеговича.
Немного не по существу я написал в ответ: Пелевин - самобытный мыслитель, новатор. Он хорошо знает первоисточники восточной и западной философии (включая Кастанеду), а потому часто демонстрирует свое понимание их или их критику. В последних произведениях я наиболее явственно вижу у него Платона и Шопенгауэра. Вижу то, как он их творчески переосмысливает. При этом еще хорошо учитывать, что Пелевин любит иногда поводить читателя за нос.
Роман «Смотритель», по моему мнению, вовсе не буддийское произведение. Собственно, буддизм в русле мышления Пелевина довольно прост. Если Будда - действительно проснулся (будда означает проснувшийся), то почему он продолжает оставаться в сновидении и занимается просвещением персонажей сна, при этом еще им и сострадая? Очень странно. Так же совершенно неясно, почему восьмеричный путь должен привести к пробуждению. Джед МакКенна остроумно заметил, что буддийские учителя отлично производят буддистов, но не будд.
Не удержался, покритиковал буддизм.
Мой раздел в ВК: https://vk.com/id235349995