(no subject)
Вчера, 4 октября, на Триумфальной прошла акция "Другой России" под названием "Выборы без оппозиции - преступление".
И мне посчастливилось в ней участвовать. Вот краткий отчет на "Эхе Москвы": http://echo.msk.ru/blog/myslenkov/817933-echo/
Фотографии Варламова здесь: http://www.ridus.ru/news/4429/
Репортаж Виталия Рагулина - в его журнале, http://dervishv.livejournal.com/277237.html
Прослышав об акции "Выборы без оппозиции - преступление", я решил прийти и поучаствовать, если буду свободен в 18:00 4 октября. К счастью, я действительно оказался свободен, и с лёгким сердцем, проведя свою традиционную для вторника экскурсию по Сандуновским баням, с чистой совестью, и холодными руками отправился на Триумфальную.
Пришёл без десяти шесть. Обстановка до боли знакома: площаь выглядела точь-в-точь как 31-го числа каждого месяца. Автобусы ОМОНа, пикеты ментов у выходов, переходов, и везде. Я даже не ожидал такого скопления сотрудников, думал, акция будет менее заметной.
Из знакомых встретил только Диму Смирнова. А около памятника Маяковскому заметил толпу журналистов, фотографов, блогеров. Подошёл поздороваться к Виталию Рагулину. Спросил его "Никак, ждёте чего-то"? Он ответил: "Говорят, будут памятник перетаскивать". Такого я точно не ждал!
Наконец подошли остальные активисты, Стас Поздняков, и нацболы. Мы вшестером стояли, наблюдая за ситуацией около памятника. Старший группы, Олег, проинструктировал нас, как правильно развернуть плакат. Предложл всем взять листовки. Я с недоумением отказался: не время же их прохожим раздавать. Потом я понял, для чего понадобились листовки.
Вдруг старший заметил движение подле памятника. "Началось! Вперёд!". Нам нужно было срочно соединиться с основными силами активистов, которые уже встали в ряд, выстроившись вдоль ограждения археологических раскопок.
Мы побежали по переходу. Я услышал сзади голос из милицейской рации: "Задержите их!"
Хорошее получилось дело. Адреналин: бежим вшестером по переходу, сзади менты, слышу их рацию "Задержать!", мы втроём прибавляем ход, отрываемся от преследователей, и присоединяемся к протестующим. А троих за нами менты скрутили прямо в переходе.
Мы припустили в полную силу. В итоге до памятника добежали только трое: старший, я, и Дима Смирнов. Остальных троих, в том числе Стаса Позднякова, несших плакат, менты успели в переходе задержать. Но нас-то они уже не догнали!
Вылетев пулями из перехода, мы бросились к ограде, и встали в сцепку с остальными активистами. Я стоял последним, на самом краю. Старший достал пачки листовок, и принялся разбрасывать их, подкидывая высоко в воздух. Красивое зрелище. Через несколько секунд площадь была усеяна листовками. Теперь я понял, для чего.
вытаскивали их из нашей цепи, отрывая от товарищей, и затаскивали в автобусы. Действовали сотрудники органов последовательно и методично, вырывая из нашего строя по одному человеку, приближаясь к нашему краю.
Один мент, с мегафоном, ходил и бубнил в него что-то вроде "Прекратите, разойдитесь, ваша акция несанкционирована". А мы перекрикивали его лозунгами.
Другой пробегавший мимо служивый попытался вырвать листовки из рук Олега, но тот не дал.
Наконец омоновцы добрались и до нас с Димой. Один грубо схватил Смирнова, пытаясь оторвать его от меня. Но я вцепился крепко. Другой взялся было за меня, но как только я громко осадил его "Что вы делаете?! Не надо насилия!", он тут же опешил, и уже вежливо попросил пройти с ним в автобус.
Я указал на грубые и неадекватные действия его товарища, сопя, возившегося со Смирновым: пока этот сотрудник не прекратит, спокойно пройти в автобус невозможно. Тут подоспели остальные сотрудники, и нас обступили уже четверо. Один высокопоставленный мент рвал меня за куртку, а когда я попросил не трогать одежду, не рвать её, ответил нецензурной бранью "Сейчас порвём на ..."
И нас впихнули в автобус, где уже сидел Женя Попов. Вскоре к нам присоединили девушку Ольгу. Она была крайне недовольна тем, что её забрали, когда она стояла, не участвуя в акции, ела запеканку, заботливо принесённую из дома.
Жене Попову рассекли бровь, из неё текла кровь. Ольга пыталась добиться от омоновцев освобождения пострадавшего. Бесполезно.
Между прочим, в автобусе с нами, среди омоновцев, было две женщины. Одна даже вступила с нами в физический контакт, оттаскивая от окна задержанного. Когда я ей заметил на это "Ну что вы, драться-то не надо", она моментально огрызнулась "А я и не начинала ещё драться!".
С женщиной-ментом я ещё не сталкивался, в прямом смысле этого слова.
В Мещанское ехали полчаса. Я рассказывал сотоварищам об этом районе. Помните, во вторник у меня была экскурсия по Мещанке? Я же тогда их на Сретенку водил, и то самое ОВД показывал, мол, туда протестующих свозят.
Теперь и сам оказался там. Ребятам понравился тот факт, что в конце 19 века, и до 1907 года, весь район переулков между Сретенкой и Трубной был занят борделями: 97 публичных домов на сотню дворов.
Около ОВД мы долго стояли. Наконец к нам в автобус впихнули ещё 8 нацболов, и в семь вывели в отделение.
А в девять уже выпустили. Молодцы, менты: быстро работают. В основном это заслуга Олеси, инспектора по административке. Я её помню по предыдущим разам. Она тоже меня вспомнила. У неё даже ксерокс моего паспорта есть, наготове. Прогресс, однако. Теперь я могу больше не врать, что живу в Москве, ЗИЦ всегда подскажет ментам, что я б.о.м.ж.
Кстати, Олеся всех нацболов тоже знает, помнит по предыдущим акциям.
Избитому Жене Попову вызвали скорую, там приехала быстро, обработала рассечённую бровь.
Процедура стандартная. Та же привычная статья: 20.2, ч.2. Зато мент, который заполнял, оказался добрым малым. Мы с ним про яблоки поговорили, у него на даче антоновка созрела, но кислая; про вечерний ужин. Вообще, как на подбор, в этот раз в Мещанском ОВД все менты добряки такие.
Строганова и другую часть задержанных - из 26 человек со мной 12 в Мещанке было - отвезли в Басманное. Я ему звонил, когда вышел: его оформляли дольше.
В общем, обычная акция. Надеюсь, 4 ноября сумем лучше и больше. Следите за нашей рекламой!
И мне посчастливилось в ней участвовать. Вот краткий отчет на "Эхе Москвы": http://echo.msk.ru/blog/myslenkov/817933-echo/
Фотографии Варламова здесь: http://www.ridus.ru/news/4429/
Репортаж Виталия Рагулина - в его журнале, http://dervishv.livejournal.com/277237.html
Прослышав об акции "Выборы без оппозиции - преступление", я решил прийти и поучаствовать, если буду свободен в 18:00 4 октября. К счастью, я действительно оказался свободен, и с лёгким сердцем, проведя свою традиционную для вторника экскурсию по Сандуновским баням, с чистой совестью, и холодными руками отправился на Триумфальную.
Пришёл без десяти шесть. Обстановка до боли знакома: площаь выглядела точь-в-точь как 31-го числа каждого месяца. Автобусы ОМОНа, пикеты ментов у выходов, переходов, и везде. Я даже не ожидал такого скопления сотрудников, думал, акция будет менее заметной.
Из знакомых встретил только Диму Смирнова. А около памятника Маяковскому заметил толпу журналистов, фотографов, блогеров. Подошёл поздороваться к Виталию Рагулину. Спросил его "Никак, ждёте чего-то"? Он ответил: "Говорят, будут памятник перетаскивать". Такого я точно не ждал!
Наконец подошли остальные активисты, Стас Поздняков, и нацболы. Мы вшестером стояли, наблюдая за ситуацией около памятника. Старший группы, Олег, проинструктировал нас, как правильно развернуть плакат. Предложл всем взять листовки. Я с недоумением отказался: не время же их прохожим раздавать. Потом я понял, для чего понадобились листовки.
Вдруг старший заметил движение подле памятника. "Началось! Вперёд!". Нам нужно было срочно соединиться с основными силами активистов, которые уже встали в ряд, выстроившись вдоль ограждения археологических раскопок.
Мы побежали по переходу. Я услышал сзади голос из милицейской рации: "Задержите их!"
Хорошее получилось дело. Адреналин: бежим вшестером по переходу, сзади менты, слышу их рацию "Задержать!", мы втроём прибавляем ход, отрываемся от преследователей, и присоединяемся к протестующим. А троих за нами менты скрутили прямо в переходе.
Мы припустили в полную силу. В итоге до памятника добежали только трое: старший, я, и Дима Смирнов. Остальных троих, в том числе Стаса Позднякова, несших плакат, менты успели в переходе задержать. Но нас-то они уже не догнали!
Вылетев пулями из перехода, мы бросились к ограде, и встали в сцепку с остальными активистами. Я стоял последним, на самом краю. Старший достал пачки листовок, и принялся разбрасывать их, подкидывая высоко в воздух. Красивое зрелище. Через несколько секунд площадь была усеяна листовками. Теперь я понял, для чего.
вытаскивали их из нашей цепи, отрывая от товарищей, и затаскивали в автобусы. Действовали сотрудники органов последовательно и методично, вырывая из нашего строя по одному человеку, приближаясь к нашему краю.
Один мент, с мегафоном, ходил и бубнил в него что-то вроде "Прекратите, разойдитесь, ваша акция несанкционирована". А мы перекрикивали его лозунгами.
Другой пробегавший мимо служивый попытался вырвать листовки из рук Олега, но тот не дал.
Наконец омоновцы добрались и до нас с Димой. Один грубо схватил Смирнова, пытаясь оторвать его от меня. Но я вцепился крепко. Другой взялся было за меня, но как только я громко осадил его "Что вы делаете?! Не надо насилия!", он тут же опешил, и уже вежливо попросил пройти с ним в автобус.
Я указал на грубые и неадекватные действия его товарища, сопя, возившегося со Смирновым: пока этот сотрудник не прекратит, спокойно пройти в автобус невозможно. Тут подоспели остальные сотрудники, и нас обступили уже четверо. Один высокопоставленный мент рвал меня за куртку, а когда я попросил не трогать одежду, не рвать её, ответил нецензурной бранью "Сейчас порвём на ..."
И нас впихнули в автобус, где уже сидел Женя Попов. Вскоре к нам присоединили девушку Ольгу. Она была крайне недовольна тем, что её забрали, когда она стояла, не участвуя в акции, ела запеканку, заботливо принесённую из дома.
Жене Попову рассекли бровь, из неё текла кровь. Ольга пыталась добиться от омоновцев освобождения пострадавшего. Бесполезно.
Между прочим, в автобусе с нами, среди омоновцев, было две женщины. Одна даже вступила с нами в физический контакт, оттаскивая от окна задержанного. Когда я ей заметил на это "Ну что вы, драться-то не надо", она моментально огрызнулась "А я и не начинала ещё драться!".
С женщиной-ментом я ещё не сталкивался, в прямом смысле этого слова.
В Мещанское ехали полчаса. Я рассказывал сотоварищам об этом районе. Помните, во вторник у меня была экскурсия по Мещанке? Я же тогда их на Сретенку водил, и то самое ОВД показывал, мол, туда протестующих свозят.
Теперь и сам оказался там. Ребятам понравился тот факт, что в конце 19 века, и до 1907 года, весь район переулков между Сретенкой и Трубной был занят борделями: 97 публичных домов на сотню дворов.
Около ОВД мы долго стояли. Наконец к нам в автобус впихнули ещё 8 нацболов, и в семь вывели в отделение.
А в девять уже выпустили. Молодцы, менты: быстро работают. В основном это заслуга Олеси, инспектора по административке. Я её помню по предыдущим разам. Она тоже меня вспомнила. У неё даже ксерокс моего паспорта есть, наготове. Прогресс, однако. Теперь я могу больше не врать, что живу в Москве, ЗИЦ всегда подскажет ментам, что я б.о.м.ж.
Кстати, Олеся всех нацболов тоже знает, помнит по предыдущим акциям.
Избитому Жене Попову вызвали скорую, там приехала быстро, обработала рассечённую бровь.
Процедура стандартная. Та же привычная статья: 20.2, ч.2. Зато мент, который заполнял, оказался добрым малым. Мы с ним про яблоки поговорили, у него на даче антоновка созрела, но кислая; про вечерний ужин. Вообще, как на подбор, в этот раз в Мещанском ОВД все менты добряки такие.
Строганова и другую часть задержанных - из 26 человек со мной 12 в Мещанке было - отвезли в Басманное. Я ему звонил, когда вышел: его оформляли дольше.
В общем, обычная акция. Надеюсь, 4 ноября сумем лучше и больше. Следите за нашей рекламой!