Почему Сахалин свободнее Европы?
Почему люди уезжают из комфортных и благоустроенных городов Европы в Россию? Многие русские мечтают перебраться поближе к моцарелле и хамону, и им никак не понять Петера ванн дер Вольфа, который променял тюльпановые поля Нидерланд на далекий Южно-Сахалинск.
На Сахалине у него свой небольшой дом с баней, «уличными удобствами» и своей конюшней. В Европе такой жизни у него не будет. Такой свободы нет нигде, здесь он предлежит только себе.
Питер с женой Лисой исколесил полмира, и когда Лисе предложили работу на Сахалине они недолго раздумывали над ответом. В первое время в России безусловно было непросто, но время работало им на руку, все трудности преодолимы.
Петер ван дер Волф:
«Самое сложное в России - это язык. Специально я его нигде не учил, всё произошло само собой. Еще меня обескураживала широко распространенная в России манера общения - не дослушать собеседника до конца, а зацепиться за какое-то слово. Очень часто такая беседа уходит далеко в сторону. Еще мне кажется, русские люди не очень любят брать на себя ответственность. Ну, вот, пожалуй, и всё, к чему пришлось привыкать. А всё остальное, на что обычно любят жаловаться, когда говорят про Россию, - плохие дороги, суровый климат, еда - на мой взгляд, проблемой абсолютно не является».
Не смотря на то, что Питер имеет целых три специальности, первое время в России он сидел без работы. До этого он работал егерем, иллюстратором и журналистом, но на Сахалине применения его навыкам он не мог найти.
Так, поначалу в качестве добровольца, он и попал Южно-Сахалинский зоопарк, где впервые начал работать с лошадьми. Эта работа его так увлекла, что через какое-то время он обзавелся собственной конюшней. На данный момент там содержится 15 лошадей, 4 из которых принадлежат лично Питеру.
Максим Павлов, житель Южно-Сахалинска:
«Я пересекался с Петером на отдыхе - мы оба занимаемся страйкболом. Думал, очередной экспат, живет за высоким забором в поселке для иностранных сотрудников нефтяной компании с охраной, рестораном и тренажерным залом. А оказалось - нет. Я потом увидел, что дом Петера стоит на краю огромного поля. Сейчас оно всё желтое, заросло лютиками. Это нереально красиво. Подумал - черт, ведь человек объездил столько стран, а влюбился в мой Сахалин. А мы, местные жители, не замечаем всей красоты и только ноем, как бы уехать в Паттайю».
В России голландцу хорошо, он чувствует себя намного свободнее, чем раньше. И отчасти, его любовь к нашей родине помешала ему сохранить отношения с любимой женщиной. Когда контракт его жены закончился, и пришло время уезжать, он отказался, и не поехал с ней в Америку. Так он сделал выбор, о котором совершенно не жалеет.
Петер ван дер Волф:
«В России многое проще. В отношениях, в общении. Я не могу представить, что в Голландии мне свободно бы разрешили пасти лошадей и косить траву на муниципальном поле размером в 12 га. Вот этот манеж, в котором мы тренируем лошадей, я поставил без бумажной волокиты. Просто договорились с властями, что конструкция будет не капитальной, и если вдруг она начнет кому-то мешать, мы ее уберем. Она стоит уже 7 лет. В Голландии всё более регламентировано и упорядочено, и там стрессов больше. Там люди должны знать всё наперед, просчитывая шаги на будущее. А в России так - «давай начнем, а там видно будет». Я очень ценю и люблю такую способность к экспромту и импровизации».
Останется ли Питер здесь до конца или вернется к себе на родину, он сам еще не знает. Есть много различных аргументов «за» и «против», но пока он предпочитает наслаждаться сегодняшним днем, и посвящать свое время друзьям и своему новому молодому жеребцом по имени Странник.
Петер ван дер Волф:
«Месяц назад я ездил в Голландию - оформлял кое-какие документы, помогал матери переезжать из одного дома в другой. Всё это заставило меня задуматься о будущем. Мне скоро 50 лет. Я должен определиться - сколько еще лет я даю себе такой жизни? 5, 10? Я должен понимать, на какие деньги я буду жить на пенсии. Как ездить на родину в Голландию? Как быть с документами на жительство в России? Что будет, когда не станет нынешней щедрой зарплаты - содержать мое хозяйство на жалование, которое получает обычный сахалинец, невозможно. Но это с одной стороны, а с другой, я понимаю, что не могу бросить конюшню, своих партнеров, своих лошадей. Я не хочу, чтобы мои друзья считали, что мое дело - игра, хобби, в которое иностранец поигрался и бросил. Всё это довольно сложно - и на ближайшее время это станет для меня главной темой для раздумий».