Немки в судьбе русского поэта Тютчева
Более 20 лет Фёдор Иванович Тютчев - русский поэт, дипломат, член-корреспондент Петербургской Академии Наук, провёл в Европе, в Мюнхене. Служба в Государственной Коллегии Иностранных Дел не принесла Тютчеву чинов и наград, но позволила объехать всю Европу, приобщиться к основам германской поэзии, встретить первую любовь и познать первую боль невосполнимых утрат.
1. После возвращения из Европы на родину Тютчев с 1849 года до самой смерти часто посещал родовое имение Овстуг под Брянском и подолгу жил здесь. Один из музейных залов усадьбы посвящён зарубежным годам его жизни. Портреты, на стенах этого зала, знакомят нас с родными и друзьями Ф.Тютчева европейского периода его жизни.
2. Баронесса Амалия фон Крюденер - известная красавица высшего света XIX века, первая любовь поэта, адресат его знаменитого стихотворения "Я встретил Вас и все былое..." и других, носящих название "мюнхенского цикла".
Читаем в книге Бориса Зайцева "Тютчев. Жизнь и судьба (К 75-летию кончины)"
Роман с Амалией Лерхенфельд, от которого в литературе осталась драгоценность, в жизни Тютчева крупно не отозвался, ни Амалию Максимилиановну (которой было шестнадцать лет), ни его самого не сломил. Все это было очень юно и невинно. Ничего решительного не случилось, все само собою растаяло и испарилось, добрые же отношения остались навсегда. Амалия Максимилиановна вышла замуж, сначала за барона Крюднера, потом за графа Адлерберга. Жила в России, всегда Тютчеву была союзною державой. Это она привезла стихи его в Петербург в 36 году, она же хлопотала за него позже перед правительством - через Бенкендорфа. А совсем поздно, за три года до своей кончины, встретив ее в Карлсбаде уже немолодой женщиной, Тютчев написал ей нежные, не столь прославленные, как ранние, все же хорошие стихи. («...И то же в вас очарованье, и та ж в душе моей любовь»).
3. Портреты Элеоноры - первой жены поэта, и трех дочерей от этого брака висят в этом же зале. В лице Элеоноры Тютчев обрел любящую жену, преданного друга и неизменную опору в трудные минуты жизни.
В 1826 году он женился в Мюнхене на г-же Петерсон, урожденной графине Ботмер, «представительнице старейшей баварской аристократии». Это уже судьба - двенадцать лет жизни вместе, три дочери, радость и горе, драмы и ревность (ревновали всегда Тютчева, его, а не он - участь в этом иная, чем Пушкина). Как и Амалия Максимилиановна, Эмилия Элеонора была красавица, видимо, и вообще очаровательная женщина, пылкого характера и сильных чувств. Его же, кроме нее, привлекали и другие. Он вообще, по природе своей, не мог быть верен - в разных обликах являлось ему «вечно-женственное» и прельщало. Привело же это в мюнхенской жизни к тому, что однажды Эмилия Элеонора пыталась на улице заколоться кинжалом. (Он сам признавался, что любит она его так, как «ни один человек не был любим другим».)
4. Портрет Екатерины Фёдоровны Тютчевой художника И.К. Макарова - дочери Тютчева от первого брака. Она воспитывалась в Смольном институте, была фрейлиной императрицы Марии Александровны, писательница и переводчица.
5. Здесь же представлен графический портрет второй жены Тютчева - Эрнестины, женщины замечательной красоты и ума, как писал о ней писатель И.С. Аксаков.
И снова - текст Бориса Зайцева:
Удивительна и в самом Тютчеве сила чувства и переживания, несмотря на рассеянный, как бы веерообразный эрос: когда в 1838 году Эмилия Элеонора умерла, он поседел в одну ночь от потрясения. Но в это же время любил и другую, будущую свою вторую жену, тоже любовью трудной и драматической.
Эта другая была тоже германского происхождения, тоже аристократка, тоже вдова и тоже на четыре года старше его - баронесса Эрнестина Федоровна Дёрнберг-Пфеффель. В 1837 г. Тютчев получил повышение по службе - его назначили в Турин, старшим секретарем посольства нашего при Сардинском дворе. Жена, Эмилия Элеонора, уезжала в Россию, он оставался один. Весной 1838 года она возвращалась из Петербурга на том самом «Николае I», на котором плыл юный Тургенев. Близ Любека на пароходе начался ночью пожар, недалеко от берега он и затонул. Эмилия Тютчева с тремя детьми мужественно вела себя на палубе, успокаивала детей, стоя у трапа, где внизу, сбоку бушевало пламя - они дожидались очереди спуститься в лодку. В этом показала себя много выше Тургенева. Но была уже здоровьем надломлена, возвращалась домой на новые тягости с мужем, потрясение нервное на море все-таки было большое - это ее и скосило. Тою же осенью Жуковский, тогда сопровождавший наследника, встретился в Комо с Тютчевым (позже - и на генуэзской Ривьере, в Киавари). Отозвался о нем так: «необыкновенно гениальный и весьма добродушный человек, мне по сердцу» - их пути всегда сходились, - но был удивлен, что вот так убивается он по умершей, «а говорят, любит другую». Не только «говорят», но на Эрнестине Федоровне Дёрнберг Тютчев довольно скоро и женился. По службе это обошлось ему дорого.
Он тогда жил в Турине. Венчаться приходилось в Швейцарии. Посланник отсутствовал, по летнему времени дел никаких, с браком по определенной причине надо спешить - Тютчев поступил решительно: не дожидаясь отпуска, запер посольство и самовольно уехал в Швейцарию.
Обвенчался благополучно и вовремя. Но службы лишился. Его просто уволили.
6. О былом великолепии гостиной напоминает лишь старое пианино в углу да шкаф-секретер у стены. В центре на стене висит ещё один портрет второй жены Тютчева - баронессы Эрнестины фон Пфеффель. От первого брака у поэта уже было три дочери, которых Эрнестина фактически удочерила. Она была богатой женщиной, и Тютчев не делал секрета из того, что долгое время жил на её деньги.
Не надо думать, что его мюнхенская жизнь только и заключалась в делах любви. Этот блестящий, высокообразованный молодой человек, по портрету нечто вроде юного Гёте, в тогдашнего покроя сюртуке, высоких воротничках и галстуке, с огромным лбом, прекрасными глазами и правильно вьющимися кудрями много сил отдавал и другому: литературе, философии. Общение его - с людьми высокой марки. Шеллинг считал его «достойным собеседником» («...etn sehr ausgezeichneter Mensch, ein sehr unterrichteter Mensch, mit dem man sich immer gerne unterhalt») - Шеллинг был тогда профессором Мюнхенского Университета и Тютчев, хорошо осведомленный в германской философии, не только с ним беседовал, но и спорил - обладая, очевидно, равносильным вооружением - нападал в особенности по православной линии.
В поэзии Гёте и Шиллер были близки ему, лично сошелся он с Гейне - по сближающей черте романтизма. И не только встречался, но и переводил из него - первые переводы Гейне на русский принадлежат Тютчеву. (Тютчев более зрелый и Гейне поздний мало, конечно, совместимы, но в мюнхенские времена это не удивляет.)
Главное же, начинал писать сам, и как следует.
Но в его собственной судьбе, в начале пятидесятых годов, как и в звуке писаний его, связанных с любовью, не все было закончено. Даже, пожалуй, сильнейшее и наступало. В Смольном Институте учились две дочери Тютчева (от первого брака) Дарья и Екатерина. Тютчев бывал там. У инспектрисы Института, Анны Дмитриевны Денисьевой он познакомился с ее племянницей и воспитанницей Еленой Александровной - девушкой двадцати четырех лет.
До сих пор в списке тютчевских странствий сердечных имена иностранок: Амалия, Эмилия-Элеонора, Эрнестина - теперь появляется русская Елена. С ней входит и иной мир. Раньше были великолепные графини в бриллиантах декольте, с гладкими буклями над ушами. Елена Александровна Денисьева, хоть и дворянка, но из мелких, отец ее служил даже в провинции исправником.
7. Елена Александровна Денисьева - возлюбленная Фёдора Ивановича Тютчева. Её отношения с поэтом продолжались в течение четырнадцати лет; вне брака родились трое детей, двое из которых скончались менее чем через год после смерти матери.
Стихи его мало она понимала. Больше всего хотелось, чтобы в новом издании все и открыто было посвящено ей. На это он не пошел, вышла ужасная сцена, вполне из Достоевского.
Она была туберкулезная. Бурная жизнь, страдания сердца ускорили все, и в июле 1864 года, после четырнадцати лет связи с ним, она скончалась.
Умирал он на руках Эрнестины Федоровны, сознавая всю тягость и трудность прожитого, всю ответственность души своей, «болезненно греховной », и в самые страшные минуты, уже разбитый параличом, видя смерть, держался за давнюю подругу - последнее утешение.
Все отнял у меня казнящий Бог:
Здоровье, силу воли, воздух, сон,
Одну тебя при мне оставил Он,
Чтоб я Ему еще молиться мог
Цитируется книга: Зайцев Б.К. Тютчев. Жизнь и судьба (К 75-летию кончины) // Зайцев Б.К. Собрание сочинений: Т. 9 (доп.). - М.: Русская книга, 2000. - С. 256-269.