"Вспомнить всё": книга Елены Арифуллиной "Взгляд сквозь пальцы" (серия "Партенит")
"Вспомнить всё"
Рецензия serj_caltenborn на книгу Елены Арифуллиной "Взгляд сквозь пальцы" (серия "Партенит"):
Итак, у нас программный образ-перевертыш - сразу же в заголовке: то, что давно стало синонимом небрежности, невнимания, «ну ладно, ладно...» - становится своей противоположностью. Избранные смотрят на мир так и только так и видят то, что должно, суть, универсалию, если угодно. А избранным стать проще пареной репы: нужно умереть.
В смысле жизненного материала повесть лиминальна: она насквозь о пограничном состоянии. В широком смысле - и в узком: о том, что бывает совсем «перед тем как», о том, что бывает «уже там». Очень показательно, кстати, что саму упоминаемую по ходу сюжета Смерть героиня повести лично не видит, хотя имеет с ней дело едва ли не через день.
Умирающие и не-живые вдруг окружают врача Ольгу Вернер - а она и так на грани. Жизнь зависла на тонком лезвии неопределенного быта: соломенное вдовство, съемная квартира, неподъемные приработки. Доктор Вернер - не церковная мышь, но и далеко не средний класс.
А еще повесть о прошлом. В какой-то момент я остановился и принялся считать ретроспекции. Сбился. Автор в совершенстве использовала этот композиционный прием, кажется, весь его арсенал: диалоги, сюжетные вставные истории, несобственно прямая речь, умолчания... Тематически это и семейные рассказы, это настроенческие зарисовки, это были и небыли, сжатые судьбы, военные истории, бандитские истории... Воспоминания свои и чужие, прошеные и невольные. Русские, поляки, немцы, украинцы. Города, средневековые степи, десант на берегу, душные комнаты.
Сюжетная линия городского оборотня сплетена с этими воспоминаниями так крепко, что можно потеряться: а что же главное? Современность или её корни? Впрочем, в конце автор снимает сомнения: будущее главное. Не прошлое - будущее. Неслучайно она бы не справилась без дочерей - невольных участниц освобождения матери.
Импонирует здоровый жизненный цинизм героини - цинизм специалиста по людским головам. Она предусмотрительна, запаслива, скептична. Это не натужный цинизм сопляка (или «спецназовца» - коль уж речь о штампах «персонажестроя»), но честность человека, пережившего 90-ые, выжившего в тигле больничных будней. Цинизм психиатра, в конце концов.
Композиционно перед нами, конечно же, нечто сказочное: священные числа, опыт мертвых, дарители-вредители пропповские, метаморфоза как инициация. Но если сказка принципиально антиисторична и антипсихологична, построена на цикле, на мифологической закругленности, то повесть Е. Арифуллиной сложнее: в ней значительную роль играет как раз история и психология. То, что сказочному герою ни к чему. И даже еще круче, я бы сказал: это самое психологическое как раз противостоит древности и обреченности заклятия. Никакой это не сказочный квест, ну как так - квест с условием, которое касается настроений, чувств и ощущений? Что значит: «когда обрадуешься?»
В повести низкое соседствует с высоким - по-больничному соседствует, я бы сказал.
В повести много деталей и точных наблюдений (запахи, запахи даже сильны!).
В результате получилась очень цельная и мощная вещь. И еще, пожалуй, личная.
Ну, и чуть моего личного напоследок.
Я перечитывал «Взгляд сквозь пальцы», оставляя позади один фрагмент жизни и начиная другой. Поезд - это тоже лиминальное состояние, а потому Ольге Вернер я сопереживал от души. Так уж совпало, поэтому автору - двойное спасибо за удовольствие.
Оригинал рецензии находится здесь: http://serj-caltenborn.livejournal.com/11299.html
Рецензия serj_caltenborn на книгу Елены Арифуллиной "Взгляд сквозь пальцы" (серия "Партенит"):
Итак, у нас программный образ-перевертыш - сразу же в заголовке: то, что давно стало синонимом небрежности, невнимания, «ну ладно, ладно...» - становится своей противоположностью. Избранные смотрят на мир так и только так и видят то, что должно, суть, универсалию, если угодно. А избранным стать проще пареной репы: нужно умереть.
В смысле жизненного материала повесть лиминальна: она насквозь о пограничном состоянии. В широком смысле - и в узком: о том, что бывает совсем «перед тем как», о том, что бывает «уже там». Очень показательно, кстати, что саму упоминаемую по ходу сюжета Смерть героиня повести лично не видит, хотя имеет с ней дело едва ли не через день.
Умирающие и не-живые вдруг окружают врача Ольгу Вернер - а она и так на грани. Жизнь зависла на тонком лезвии неопределенного быта: соломенное вдовство, съемная квартира, неподъемные приработки. Доктор Вернер - не церковная мышь, но и далеко не средний класс.
А еще повесть о прошлом. В какой-то момент я остановился и принялся считать ретроспекции. Сбился. Автор в совершенстве использовала этот композиционный прием, кажется, весь его арсенал: диалоги, сюжетные вставные истории, несобственно прямая речь, умолчания... Тематически это и семейные рассказы, это настроенческие зарисовки, это были и небыли, сжатые судьбы, военные истории, бандитские истории... Воспоминания свои и чужие, прошеные и невольные. Русские, поляки, немцы, украинцы. Города, средневековые степи, десант на берегу, душные комнаты.
Сюжетная линия городского оборотня сплетена с этими воспоминаниями так крепко, что можно потеряться: а что же главное? Современность или её корни? Впрочем, в конце автор снимает сомнения: будущее главное. Не прошлое - будущее. Неслучайно она бы не справилась без дочерей - невольных участниц освобождения матери.
Импонирует здоровый жизненный цинизм героини - цинизм специалиста по людским головам. Она предусмотрительна, запаслива, скептична. Это не натужный цинизм сопляка (или «спецназовца» - коль уж речь о штампах «персонажестроя»), но честность человека, пережившего 90-ые, выжившего в тигле больничных будней. Цинизм психиатра, в конце концов.
Композиционно перед нами, конечно же, нечто сказочное: священные числа, опыт мертвых, дарители-вредители пропповские, метаморфоза как инициация. Но если сказка принципиально антиисторична и антипсихологична, построена на цикле, на мифологической закругленности, то повесть Е. Арифуллиной сложнее: в ней значительную роль играет как раз история и психология. То, что сказочному герою ни к чему. И даже еще круче, я бы сказал: это самое психологическое как раз противостоит древности и обреченности заклятия. Никакой это не сказочный квест, ну как так - квест с условием, которое касается настроений, чувств и ощущений? Что значит: «когда обрадуешься?»
В повести низкое соседствует с высоким - по-больничному соседствует, я бы сказал.
В повести много деталей и точных наблюдений (запахи, запахи даже сильны!).
В результате получилась очень цельная и мощная вещь. И еще, пожалуй, личная.
Ну, и чуть моего личного напоследок.
Я перечитывал «Взгляд сквозь пальцы», оставляя позади один фрагмент жизни и начиная другой. Поезд - это тоже лиминальное состояние, а потому Ольге Вернер я сопереживал от души. Так уж совпало, поэтому автору - двойное спасибо за удовольствие.
Оригинал рецензии находится здесь: http://serj-caltenborn.livejournal.com/11299.html