Памяти Семена Максимовича Карпяка
Originally posted by essauty at Памяти Семена Максимовича Карпяка
Вчера, 25 декабря 2015 умер русский галичанин, сын последнего львовского талергофца Максима Ивановича Карпяка, воспитанник горлицкой Русской бурсы и львовской ставропигиальной бурсы, уроженец лемковского села Климковка (ныне Польша) Семен Максимович Карпяк. Участник львовского антифашистского подполья - помогал разведчикам из отряда Медведева Пастухову и Кобеляцкому. О его роли (и некоторых других воспитанников русофильской бурсы Ставропигии) можно немного прочесть в книге разведчика Б. Харитонова "На исходе ночи".
Родился селе Климковка Горлицкого повета, через несколько лет после выхода отца из концлагеря Талергоф, по некоторым сведениям произошло это 15 февраля 1920 года. Отец был по специальности портным, по видимому став первым поколением в роду порвавшим с земледелием. Портным стал в течении нескольких лет обучаясь портновскому делу у еврея в соседнем селе Лосье, знаменитом своими традициями нефтепереработки и торговли продукцией из нее далеко за пределами Лемковщины. По рассказам Семена, у его отца заказывал себе реверенды даже отец поэта Богдана-Игоря Антонича. Семену, своему старшему сыну отец хотел дать хорошее образование. Первые несколько лет учился в родном селе и 1 год в соседнем польском селе Ропа. После этого продолжает обучение в районном центре Горлицы, оказавшись таким образом в горлицкой Русской бурсе, где его товарищами стали например Пыртей, Роман Соболевский- сын другого талергофца, священника из Устья-Русского, сын учителя Полошиновича из Высовой, Свягла из Тылявы и многие другие.
Препятствия, чинимые русинам властями межвоенной Польши в получении образования, вынудили отца отправить его во Львов, отдав в бурсу Ставропигийского института. Здесь его воспитателями и наставниками стали Юлиан Дзямба и будущий создатель бойковского словаря филолог Михаил Осипович Онышкевич, воспитывавшие своих подопечных в духе русского патриотизма. Можно сказать Семену повезло - в отличие от печального известного общежития "Академический дом", где воспитанники превращались в террористов бандеровского направления, в бурсе Ставропигии царила совсем другая атмосфера - русофильские деятели стремились воспитать людей, которые могли бы принести пользу своему народу трудом, на мирном поприще.
И многим товарищам Семена Карпяка по ставропигийской бурсе удалось прославить свое имя. Так, Роман Ваврик стал известным в послевоенной Польше гинекологом, автором ряда научных работ, Ярослав Кузик стал заместителем министра торговли УССР, позднее полпредом СССР в Монголии, лемко Дмитрий Перун занял высокие посты в ЦК ПОРП, работал по линии СЭВ; другой лемко, уроженец села Бортного, земляк знаменитого композитора Бортнянского - брат директора бурсы Василий Дзямба тоже стал участником львовского подполья, помогая советским разведчикам, в послевоенные годы защитил диссертацию став кандидатом экономических наук; Петр Брыч стал первым секретарем Жидачевского райкома Львовской области.
В годы войны, во время нападения вместе с советскими партизанами на охраняемую немцами и украинскими полицаями станцию и эшелон, лишился глаза - в глаз попал осколок от гранаты.
Сам же Семен Карпяк после войны работал и в торговле и воспитателем в детдоме, заслужив любовь своих воспитанников, а было нелегко - довелось столкнуться и преступностью среди вчерашних беспризорников. Но остановился на швейной промышленности став инженером-технологом и проработав на долгие годы на львовском "Маяке".
Проживая с 1935 года во Львове никогда не забывал о родной Лемковщине, благодаря чему познакомился со многими известными лемками - бывшим командиром партизанского отряда Михаилом Донским (Цапом), разведчиком и журналистом Петром Когутовым (Когутом), географом Трофимом Шевчиком, который даже жил первое время у Карпяка только перебравшись во Львов с Лемковщины после войны. Обсуждали с друзьями план создания лемковского словаря, распределив между собой фронт работ; Семену доверили сбор лемковских слов, означающих разные части телеги (воза). И, хотя работа была проделана немалая, но, к сожалению, задуманный словарь так и не был опубликован.
80-е годы принесли много нового - польскими было затоплено родное село, став Климковским водохранилищем, погибла при этом уникальная 5-купольная церковь. Советские власти дали разрешение на создание лемковского общества во Львове, Семен стал его членом и кассиром Шевченковской районной организации. Впрочем, недолго он пробыл в этой организации - смотреть на проникновение бандеровских веяний, духа нетерпимости и постепенную бандеризацию этой организации у него не было ни сил, ни желания. И не одному Карпяку пришлось покинуть эту организацию...
Тяжело переживал события второго майдана, сказав однажды в телефонном разговоре: "ЕвроСоюз в скором будущем развалится. Я старый, до этого не доживу, а Вы еще увидите". Возможно, это и ускорило его смерть. Впрочем, он прожил долгую, счастливую жизнь, не лишенную, конечно, испытаний, не дожив до своего 96-летия 1,5 месяца.
Вечная память! Земля ему пухом!
Вчера, 25 декабря 2015 умер русский галичанин, сын последнего львовского талергофца Максима Ивановича Карпяка, воспитанник горлицкой Русской бурсы и львовской ставропигиальной бурсы, уроженец лемковского села Климковка (ныне Польша) Семен Максимович Карпяк. Участник львовского антифашистского подполья - помогал разведчикам из отряда Медведева Пастухову и Кобеляцкому. О его роли (и некоторых других воспитанников русофильской бурсы Ставропигии) можно немного прочесть в книге разведчика Б. Харитонова "На исходе ночи".
Родился селе Климковка Горлицкого повета, через несколько лет после выхода отца из концлагеря Талергоф, по некоторым сведениям произошло это 15 февраля 1920 года. Отец был по специальности портным, по видимому став первым поколением в роду порвавшим с земледелием. Портным стал в течении нескольких лет обучаясь портновскому делу у еврея в соседнем селе Лосье, знаменитом своими традициями нефтепереработки и торговли продукцией из нее далеко за пределами Лемковщины. По рассказам Семена, у его отца заказывал себе реверенды даже отец поэта Богдана-Игоря Антонича. Семену, своему старшему сыну отец хотел дать хорошее образование. Первые несколько лет учился в родном селе и 1 год в соседнем польском селе Ропа. После этого продолжает обучение в районном центре Горлицы, оказавшись таким образом в горлицкой Русской бурсе, где его товарищами стали например Пыртей, Роман Соболевский- сын другого талергофца, священника из Устья-Русского, сын учителя Полошиновича из Высовой, Свягла из Тылявы и многие другие.
Препятствия, чинимые русинам властями межвоенной Польши в получении образования, вынудили отца отправить его во Львов, отдав в бурсу Ставропигийского института. Здесь его воспитателями и наставниками стали Юлиан Дзямба и будущий создатель бойковского словаря филолог Михаил Осипович Онышкевич, воспитывавшие своих подопечных в духе русского патриотизма. Можно сказать Семену повезло - в отличие от печального известного общежития "Академический дом", где воспитанники превращались в террористов бандеровского направления, в бурсе Ставропигии царила совсем другая атмосфера - русофильские деятели стремились воспитать людей, которые могли бы принести пользу своему народу трудом, на мирном поприще.
И многим товарищам Семена Карпяка по ставропигийской бурсе удалось прославить свое имя. Так, Роман Ваврик стал известным в послевоенной Польше гинекологом, автором ряда научных работ, Ярослав Кузик стал заместителем министра торговли УССР, позднее полпредом СССР в Монголии, лемко Дмитрий Перун занял высокие посты в ЦК ПОРП, работал по линии СЭВ; другой лемко, уроженец села Бортного, земляк знаменитого композитора Бортнянского - брат директора бурсы Василий Дзямба тоже стал участником львовского подполья, помогая советским разведчикам, в послевоенные годы защитил диссертацию став кандидатом экономических наук; Петр Брыч стал первым секретарем Жидачевского райкома Львовской области.
В годы войны, во время нападения вместе с советскими партизанами на охраняемую немцами и украинскими полицаями станцию и эшелон, лишился глаза - в глаз попал осколок от гранаты.
Сам же Семен Карпяк после войны работал и в торговле и воспитателем в детдоме, заслужив любовь своих воспитанников, а было нелегко - довелось столкнуться и преступностью среди вчерашних беспризорников. Но остановился на швейной промышленности став инженером-технологом и проработав на долгие годы на львовском "Маяке".
Проживая с 1935 года во Львове никогда не забывал о родной Лемковщине, благодаря чему познакомился со многими известными лемками - бывшим командиром партизанского отряда Михаилом Донским (Цапом), разведчиком и журналистом Петром Когутовым (Когутом), географом Трофимом Шевчиком, который даже жил первое время у Карпяка только перебравшись во Львов с Лемковщины после войны. Обсуждали с друзьями план создания лемковского словаря, распределив между собой фронт работ; Семену доверили сбор лемковских слов, означающих разные части телеги (воза). И, хотя работа была проделана немалая, но, к сожалению, задуманный словарь так и не был опубликован.
80-е годы принесли много нового - польскими было затоплено родное село, став Климковским водохранилищем, погибла при этом уникальная 5-купольная церковь. Советские власти дали разрешение на создание лемковского общества во Львове, Семен стал его членом и кассиром Шевченковской районной организации. Впрочем, недолго он пробыл в этой организации - смотреть на проникновение бандеровских веяний, духа нетерпимости и постепенную бандеризацию этой организации у него не было ни сил, ни желания. И не одному Карпяку пришлось покинуть эту организацию...
Тяжело переживал события второго майдана, сказав однажды в телефонном разговоре: "ЕвроСоюз в скором будущем развалится. Я старый, до этого не доживу, а Вы еще увидите". Возможно, это и ускорило его смерть. Впрочем, он прожил долгую, счастливую жизнь, не лишенную, конечно, испытаний, не дожив до своего 96-летия 1,5 месяца.
Вечная память! Земля ему пухом!