Глава 10. Продолжение. Звездолет
…Она не помнила точного дня и часа, когда впервые увидела эту могущественных ослепительно-серебристую птицу, раскинувшую стальные крыла. Проезжала мимо этого места каждую пятницу, туда и обратно, но особо не задумывалась о предназначении длинного приземистого здания, огороженного высоким забором, занятая любованием на красоты природы вокруг себя из окна автобуса, увозившего ее на аэродром, где она брала уроки пилотирования. Делала она это втайне от отца, полагавшего, что девушке нечего учиться даже автомобилем управлять, не то что самолетом, и даже не одобрявшего того, что Ганна пошла учиться на инженера-физика. «Хорошо, что такой факультет... быстрее мужа найдешь», - сперва говорил Марк Штайнер, возглавлявший главную электростанцию Честерборо и придерживающийся крайне консервативных взглядов на роль женщин в обществе. Но когда он увидел, что дочь и не думает встречаться с молодыми людьми, а посвящает все свое время учебе, то начал возмущаться вслух. В самом деле, недурная собой девка в двадцать с лишним лет даже и не задумывается о личной жизни и даже проговаривается, что семья не в ее планах. Поэтому, когда дочь начала куда-то исчезать по пятницам и в выходные тоже дома не сидеть за учебниками, а уезжать «развеяться», по ее словам, Марк вздохнул облегченно - наконец-то она себе парня нашла. Благонамеренный отец семейства не знал, что Ганна в пятницу садится на междугородний автобус, выходит на пустынной обстановке на трассе и идет пару километров пешком к площадке, где ее ждал отставной летчик космической авиации и старенький самолет, на котором она отрабатывала основные навыки пилотирования. Девушка мечтала о далеких полетах в великолепной синей выси, о других планетах, где все иначе - и природа, и жители, и даже воздух. Ганна, однако, знала, что, пока она зависит от отца материально, карьера авиатора ей заказана. К тому же, ее родитель проплатил кому надо, и дочь могла не беспокоиться о том, что ее могут призвать в армию - но в ее случае это было как раз плохо. Ведь, чтобы поступить в военное училище, ей по закону нужно было отслужить эти два года... Но Ганна не задумывалась о будущем, а постепенно осваивала воздушные петли и глиссады. А на пути на аэродром глядела на верхушки величественных сосен, упирающиеся в синее небо, на причудливые формы скал, уже предвкушая, как увидит их сверху. Если и видела амбар, обшитый листами нержавеющей стали, справа от себя на десятом километре трассы, то не задумывалась о его предназначении, а спроси ее - ответила бы: «Наверное, какие-то склады... Или теплицы, не знаю».
В тот день автобус сломался, и водитель высадил пассажиров на восьмом километре шоссе. Те три человека, которые ехали до конечной, остались дожидаться следующего автобуса, который должен был прийти через час, но Ганна уже опаздывала на занятие и поэтому решила прогуляться, благо до аэродрома осталось всего ничего. Проходя мимо забора, за которым скрывались скучные склады, она остановилась, как громом пораженная. Ворота здания были широко раскрыты, и внутри можно было увидеть огромный самолет... Даже и не самолет уже. Такие могучие птицы рассекают своими крыльями слои атмосферы, выходя в открытый космос, а там летят выше скорости света к небывалым планетам... Несколько человек в форме осматривало его, фотографировало со всех сторон, и до слуха Ганны доносились их реплики: «Да как его запустишь, мощности не хватит никакой...», «Придется списывать». Списывать? Зачем? Девушка потянулась рукой в карман, вытащила телефон и сделала фотографию. Никто из людей не заметил ее, и она, осознав, что долго еще может смотреть и любоваться на это чудо техники, поспешила на занятие...
Второй раз увидеть звездолет не удалось. Ангар, выделяющийся на фоне обступившего его темного леса, оставался закрытым. Ганне оставалось только гадать, списали ли стальную птицу, как обещали, или оставили на месте. В сети - никакой информации, а место это на карте не отмечено, конечно же. Но в авиационном атласе, который она полистала в читальном зале университетской библиотеки, девушка нашла похожую модель. Даже выписала характеристики... Такие звездолеты десять лет назад были на службе Рейха.
-У тебя фото сохранилось? - прервал ее рассказ Райнхард, как только Ганна обмолвилась о предположительном происхождении машины. - Или удалила уже? Такие фотографии хранить
Ганна молча протянула ему простенький смартфон, на экране которого в качестве фона была установлено изображение очень знакомого молодому человеку звездолета.
-Я же начинал на таком служить... - невольно вырвалось у него. - А такие машины под Ван-Флитом враги... то есть, вы, захватили.
Последняя фраза заставила Ганну поморщиться, только Райнхард этого не заметил, рассматривая фотографию.
Снимок, увы, был сделан издалека и немного засвечен, поэтому подробностей он не разглядел. Но очертания все те же самые... Он знает всю начинку звездолета, как ладонь собственной руки. Может справиться с панелью управления, даже если ему завяжут глаза.
-Они и мои враги, - тихо промолвила девушка. - Скажи, сможем ли мы бежать на этом в Рейх? Правда, я не знаю, в каком машина состоянии и там ли еще, где я ее увидела...
-Хм, - отвечал фон Мюзель, отрывая взгляд от экрана телефона. - Знаешь, сколько такая штука мощности потребляет?
-Догадываюсь, что много, - произнесла Ганна.
-Не просто много... Примерно столько же, сколько ваш город. Потом-то она входит в режим сохранения, но завести ее с первого раза - прорва энергии потребуется, - лихорадочно заговорил Райнхард. Близость избавления заставила его забыть о болях во всем теле - они отодвинулись на задний план.
-Но завести-то ты ее сможешь?
-Смогу, но вырубит у вас пробки во всех домах, - со смешком сказал молодой офицер.
-У нас есть варианты? - посмотрела на него девушка. - Тебе надо убираться отсюда любой ценой. А как это сделать иначе, я не знаю.
-И я тоже, - вздохнул Райнхард. - Что ж, если мы заведем такую штуку, то поминай меня как звали.
-Тогда нам надо действовать быстро, - сказала Ганна, забирая телефон обратно и удаляя фотографию. - Пятнадцатый автобус ходит от проспекта Демократии каждый час по рабочим дням... Выйдем пораньше и пойдем огородами.
-Я уверен, что там есть дырки в заборе, - со смешком добавил Райнхард.
-Со стороны леса ангар почти не охраняется, - подтвердила его собеседница, не присоединяясь к веселью. - Покружим и зайдем... Потом, там замок, но не очень серьезный, насколько я вижу. На всякий случай возьму лом. Ты же можешь им вскрыть дверь?..
-Обижаешь, - протянул молодой человек. - А то на кой черт я тут с розенриттерами тусил?
-Ангар не охраняют, - продолжила Ганна.
-И сигнализации нет?
-Не знаю. Но если они сами говорили, что хранят рухлядь, которую хотят списать... - прищурила девушка ярко-зеленые глаза.
-Они все идиоты у вас?! - взорвался Райнхард. - Такая машина не может выйти из строя просто так. У нее большой запас прочности. Если ее разберут на запчасти, то это будет преступление против всякой логики?
-А ты разве не заметил, что у нас логикой вообще не руководствуются? - с усмешкой переспросила Ганна.
-Одно радует, - продолжил ее «жених». - Здешние тупицы даже не поймут, как ее разобрать.
-Да они не поняли, как ее завести, раз столько времени в ангаре простояла. - в тон ему продолжила девушка. - Оттого и решили ломать... Ненавижу!
Зеленые глаза ее сверкнули бешеным огнем, и фон Мюзель понял - эта милая девица не всегда бывает олицетворением доброты. Впрочем, те, кто смел и способен идти против толпы, чаще всего искренни в проявлениях своих эмоций, даже отрицательных.
-Они хуже дикарей... Гораздо хуже, - пылко продолжала Ганна. - Вечный лозунг: «Деды воевали». Постоянно оглядываются на традиции, которые тут же из головы своей и выдумывают. Ненавидят все, что лучше, красивее, чище их... Сам заметил.
Райнхард вспомнил одинаковые, пустые и в то же время наполненные примитивной яростью глаза тех, кто там, на площади, подходил к нему поглумиться.
-Это относится ко всему, - вздохнула девушка. - И к людям, и к машинам...
-Очень странно, - с усмешкой произнес Райнхард. - Вроде бы, здесь царит демократия. Представительная власть. Каждый имеет право высказывать свое мнение. А в Рейхе - диктатура, убивающая любого за несогласие с императором и его приближенными...
-А ты из Рейха, да? - резко перевела разговор на другую тему Ганна.
Молодой человек опешил.
-Как... как ты догадалась? - слегка спотыкаясь на словах, промолвил он. - Там, на площади, они другое говорили.
-Все просто, - хмыкнула его собеседница. - Будь ты здешним, ни за что бы не повторял унылые и лживые штампы, которыми нас пичкают со школьных лет. Нет здесь никакой демократии. И все это прекрасно сознают. А есть - тирания тех, кто громче всех крикнул и более всех бил себя коленом в грудь. На площади этот мужик с рупором мог нести все, что угодно - я, если честно, не слушала...
-А ты быстро догадалась, что надо сделать. Я бы даже и не вспомнил, что есть такой обычай... - признался Райнхард, внимательно глядя на раскрасневшееся лицо его новой подруги.
-У меня всегда было «отлично» по истории. Хотела даже поступать на истфак, но не срослось, - последнюю фразу Ганна произнесла с некоторой печалью. - Кроме того, я как раз накануне дочитала одну книгу... Действие происходит на Земле, очень давно, и там как раз героиня спасла своего возлюбленного от плахи, объявив о их отношениях перед всеми зеваками.
-Так я ж не твой возлюбленный, - вырвалось у Райнхарда.
Его собеседница ничего не ответила, только бросила на него взгляд, в котором смущение было смешано с легкой печалью.
-На войне все средства хороши, - потупив глаза в пол, выдавила из себя Ганна. Затем, собравшись, снова перешла к другой теме:
-Итак, нам не нужно медлить... Хоть сказали, что тебя отпустят - я им не верю. Пока нас никто не охраняет, надо бежать.
-Я готов, - Райнхард попробовал встать с постели. Тело его не очень слушалось. Слегка кружилась голова, кости и суставы нещадно ломило, а всякое движение получалось скованным, будто бы ноги, руки и шея до сих пор были заключены в тиски. От взгляда его подруги это не укрылось.
-Вижу, как ты готов, - с усмешкой произнесла она. - Я сомневаюсь, что нынче ты дойдешь до остановки... Ну ничего, я тут достала кое-какие лекарства. Поставим тебя на ноги.
Ганна раскрыла шкаф с нарисованным на нем крестом, находившийся в углу палаты, и начала перечислять:
-Да, негусто... Антибиотики есть, это хорошо. Кое-какие ноотропы, не ахти какие, но сойдет тебе продержаться, я из дома еще принесу. Шприцы вот, бинты... Пригодится.
При слове «шприцы» знакомая краска залила лицо Райнхарда.
-Я.. я сам справлюсь, - запинаясь, произнес он. - Уже так делал... Сам. У меня «отлично» по медицинской подготовке всегда было.
-Надо же, какое совпадение! У меня тоже, - оглянулась на него Ганна. - И вообще, я за тобой обязана ухаживать, иначе какой смысл мне был бы здесь находиться?
-Но я бы обошелся без уколов, - выдавил из себя фон Мюзель.
-Тебе разве страшно? - снова подначила его девушка, деловито осматривая шприцы в стерильной упаковке. - В любом случае, они забыли положить иглы, вот идиоты... Придется тебе пить амоксиклав в таблетках. И вот эти витамины тоже... Оно не так эффективно, как внутримышечно.
Ганна вытащила лекарства из аптечки и выложила на тумбочку рядом с постелью.
-Держи и не забудь выпить, что надо, раз такой стеснительный, - подмигнула она ему. - Повязки тебе поменять?..
-Я же сказал! - взорвался Райнхард.
-Помни, нам нужно, чтобы ты добрался до ангара в сознании, еще и звездолет этот завел и смог им управлять, - напомнила девушка.
-Я офицер, - прорычал ее «жених». - Меня готовили ко всем экстремальным ситуациям... Не думай, что я не справлюсь.
-Не сомневаюсь, просто напоминаю, - проговорила Ганна, пожимая плечами. - Итак, а теперь я тебя покину. Нужно чистые вещи тебе принести, а то у тебя вся одежда рваная и грязная... Да и самой переодеться, чтобы не засекли. Взять кое-какие еще инструменты. В общем, я приеду сюда с первым трамваем.
-Договорились, - кивнул ослабевший Райнхард.
-Не забудь выспаться хорошенько. Там есть и снотворное... - добавила его спутница. - И да, обязательно прими таблетки.
-Скажи, ты всегда повторяешь одно и то же по несколько раз? - вновь не выдержал фон Мюзель.
Ганна пропустила его всплеск мимо ушей. Она прекрасно сознавала, что молодой человек еще болен, устал и не отошел от жуткого стресса, вызванного экзекуцией. Он еще спокойно и сдержанно себя ведет, по сравнению с любым другим, кто бы оказался на его месте... Девушка сняла с себя халат и на прощание вновь посмотрела на спасенного ею офицера Рейха. Лицо его, тонкое, бледное, будто бы освещалось изнутри. Светло-серые глаза были полуприкрыты веками, опушенными длиннющими, на зависть любой девице, ресницами. И сам он такой... ну как принц сказочный из иллюстраций в детских книгах. Даже такой, побитый и в больничном рубище. Каков он в мундире Рейха... О том, как выглядят имперские офицеры, Ганна имела очень хорошее представление. Втайне она вырезала из газет и журналов фотографии адмиралов и высших военных чинов Рейха, наклеивая их в тщательно припрятанный от чужих глаз дневник. Но те были в основном пожилые и не очень красивые на вид. Этот вряд ли адмирал, может быть, даже и не офицер еще...
-Слушай, - проговорила она напоследок. - У тебя воинское звание какое?
-Да в любом случае повыше, чем у тебя, - бросил Райнхард.
-А если серьезно?
-Капитан, а что? - недоуменно ответил он.
Девушка быстро улыбнулась и пожелала ему спокойной ночи.
...Странное дело - подумал Райнхард. Когда Ганна была здесь, ему хотелось, чтобы она поскорее ушла, оставив его в покое с болью в ногах и руках, ребрах и шее, смертельной усталостью и не прошедшей еще со вчерашнего дня внутренней дрожью. Но стоило ей только скрыться за дверью, как он понял - надо было хоть под каким-то предлогом задержать девушку здесь. А то будет невыносимо...
Чтобы не отвлекаться на тоскливые и тревожные мысли, Райнхард принял таблетки в нужной дозировке, потом, с трудом встав и опираясь на спинку кровати, проковылял к углу с аптечкой, придирчиво осмотрев содержимое. Отлично, анальгин есть... Он принял ударную дозу, и, в ожидании, пока она подействует, прилег на кровать. Естественно, услужливое воображение немедленно начало проигрывать сцены вчерашней экзекуции во всех их мерзких подробностях. Чтобы отвлечься от них, офицер начал думать о звездолете. Но и тут тревога не оставила его. А вдруг как Ганна ошиблась, и машину уже успели вывести из ангара? Она же не сказала, насколько давно видела ее там... «Чтобы вывести, ее надо сперва завести, а мощности не хватит», - решил Райнхард. - «С другой стороны, они могли разобрать ее по частям. Но опять же, это дело не одного дня и даже не одной недели, и Ганна бы увидала что-то подозрительное, раз ездит по этому пути каждые выходные. К тому же, насколько помню, в этой модели полно цельнолитных частей, которые весят нехило и размер у них гигантский. Незаметно на винтики «Золотые крылья» не разберешь». Мысли его несколько утешили, но тут же появились другие: «Как мы все это заведем? И успеем ли? Тут же вся электростанция местная поляжет».
Когда обезболивающее наконец-то притупило саднящую боль во всем теле, Райнхард приступил к осмотру ран и смене бинтов. Ничего страшного - царапины, порезы, кое-какие поглубже, но, в основном, поверхностные. Накладывать швы не нужно, одно хорошо. Если ему удастся сбежать, то, пока он доберется до Одина, все заживет тут же и быстро. Но заживет ли рана от унижений, доставшихся на его долю здесь? Винить тут некого, кроме себя самого - ведь мог понять, что быстро и ловко выполнить разведмиссию, не имея в этом деле ни малейшего опыта, не получится... И еще такая подстава от Кирхайса. Впрочем, и без этой книжки рано или поздно он был бы разоблачен той же Паулой или кем-то другим. Возможно, последствия были бы куда хуже. Ведь он в конце концов остался жив и даже не слишком-то пострадал. Впрочем, все это благодаря вот этой девчонке. Вполне обычной такой девчонке. Райнхард вспомнил взгляд, заинтересованный и пристальный, который она бросила на него. В нем не читалось ни похоти, которую он уже привык встречать в глазах женщин, по той или иной причине обращавших на него внимание, ни жадности вперемешку с праздным любопытством. Ему могло показаться, но Ганна испытывала к нему искреннее сочувствие, не ожидая ничего взамен. Может быть, она даже и не полетит с ним... Приведет каких-то своих друзей, желавших попасть в Рейх любой ценой, а сама останется здесь, готовая пожертвовать свободой и даже жизнью ради того, кого не знала. Ровно так же, как она поступила на той площади, остановив экзекуцию. А если бы палачи не отреагировали? Или, чем паче, принялись бы за нее?.. Об этом не хотелось и думать. В любом случае, Райнхард впервые встречался с такой самоотверженностью и готовностью положить жизнь за други своя. У себя на родине такого не видел, а здесь уже отчаялся найти, после череды предательств. «Даже если будет сопротивляться - увезу ее с собой», - решил Райнхард, закрывая глаза. - «Там у нее жизнь лучше будет».
В тот день автобус сломался, и водитель высадил пассажиров на восьмом километре шоссе. Те три человека, которые ехали до конечной, остались дожидаться следующего автобуса, который должен был прийти через час, но Ганна уже опаздывала на занятие и поэтому решила прогуляться, благо до аэродрома осталось всего ничего. Проходя мимо забора, за которым скрывались скучные склады, она остановилась, как громом пораженная. Ворота здания были широко раскрыты, и внутри можно было увидеть огромный самолет... Даже и не самолет уже. Такие могучие птицы рассекают своими крыльями слои атмосферы, выходя в открытый космос, а там летят выше скорости света к небывалым планетам... Несколько человек в форме осматривало его, фотографировало со всех сторон, и до слуха Ганны доносились их реплики: «Да как его запустишь, мощности не хватит никакой...», «Придется списывать». Списывать? Зачем? Девушка потянулась рукой в карман, вытащила телефон и сделала фотографию. Никто из людей не заметил ее, и она, осознав, что долго еще может смотреть и любоваться на это чудо техники, поспешила на занятие...
Второй раз увидеть звездолет не удалось. Ангар, выделяющийся на фоне обступившего его темного леса, оставался закрытым. Ганне оставалось только гадать, списали ли стальную птицу, как обещали, или оставили на месте. В сети - никакой информации, а место это на карте не отмечено, конечно же. Но в авиационном атласе, который она полистала в читальном зале университетской библиотеки, девушка нашла похожую модель. Даже выписала характеристики... Такие звездолеты десять лет назад были на службе Рейха.
-У тебя фото сохранилось? - прервал ее рассказ Райнхард, как только Ганна обмолвилась о предположительном происхождении машины. - Или удалила уже? Такие фотографии хранить
Ганна молча протянула ему простенький смартфон, на экране которого в качестве фона была установлено изображение очень знакомого молодому человеку звездолета.
-Я же начинал на таком служить... - невольно вырвалось у него. - А такие машины под Ван-Флитом враги... то есть, вы, захватили.
Последняя фраза заставила Ганну поморщиться, только Райнхард этого не заметил, рассматривая фотографию.
Снимок, увы, был сделан издалека и немного засвечен, поэтому подробностей он не разглядел. Но очертания все те же самые... Он знает всю начинку звездолета, как ладонь собственной руки. Может справиться с панелью управления, даже если ему завяжут глаза.
-Они и мои враги, - тихо промолвила девушка. - Скажи, сможем ли мы бежать на этом в Рейх? Правда, я не знаю, в каком машина состоянии и там ли еще, где я ее увидела...
-Хм, - отвечал фон Мюзель, отрывая взгляд от экрана телефона. - Знаешь, сколько такая штука мощности потребляет?
-Догадываюсь, что много, - произнесла Ганна.
-Не просто много... Примерно столько же, сколько ваш город. Потом-то она входит в режим сохранения, но завести ее с первого раза - прорва энергии потребуется, - лихорадочно заговорил Райнхард. Близость избавления заставила его забыть о болях во всем теле - они отодвинулись на задний план.
-Но завести-то ты ее сможешь?
-Смогу, но вырубит у вас пробки во всех домах, - со смешком сказал молодой офицер.
-У нас есть варианты? - посмотрела на него девушка. - Тебе надо убираться отсюда любой ценой. А как это сделать иначе, я не знаю.
-И я тоже, - вздохнул Райнхард. - Что ж, если мы заведем такую штуку, то поминай меня как звали.
-Тогда нам надо действовать быстро, - сказала Ганна, забирая телефон обратно и удаляя фотографию. - Пятнадцатый автобус ходит от проспекта Демократии каждый час по рабочим дням... Выйдем пораньше и пойдем огородами.
-Я уверен, что там есть дырки в заборе, - со смешком добавил Райнхард.
-Со стороны леса ангар почти не охраняется, - подтвердила его собеседница, не присоединяясь к веселью. - Покружим и зайдем... Потом, там замок, но не очень серьезный, насколько я вижу. На всякий случай возьму лом. Ты же можешь им вскрыть дверь?..
-Обижаешь, - протянул молодой человек. - А то на кой черт я тут с розенриттерами тусил?
-Ангар не охраняют, - продолжила Ганна.
-И сигнализации нет?
-Не знаю. Но если они сами говорили, что хранят рухлядь, которую хотят списать... - прищурила девушка ярко-зеленые глаза.
-Они все идиоты у вас?! - взорвался Райнхард. - Такая машина не может выйти из строя просто так. У нее большой запас прочности. Если ее разберут на запчасти, то это будет преступление против всякой логики?
-А ты разве не заметил, что у нас логикой вообще не руководствуются? - с усмешкой переспросила Ганна.
-Одно радует, - продолжил ее «жених». - Здешние тупицы даже не поймут, как ее разобрать.
-Да они не поняли, как ее завести, раз столько времени в ангаре простояла. - в тон ему продолжила девушка. - Оттого и решили ломать... Ненавижу!
Зеленые глаза ее сверкнули бешеным огнем, и фон Мюзель понял - эта милая девица не всегда бывает олицетворением доброты. Впрочем, те, кто смел и способен идти против толпы, чаще всего искренни в проявлениях своих эмоций, даже отрицательных.
-Они хуже дикарей... Гораздо хуже, - пылко продолжала Ганна. - Вечный лозунг: «Деды воевали». Постоянно оглядываются на традиции, которые тут же из головы своей и выдумывают. Ненавидят все, что лучше, красивее, чище их... Сам заметил.
Райнхард вспомнил одинаковые, пустые и в то же время наполненные примитивной яростью глаза тех, кто там, на площади, подходил к нему поглумиться.
-Это относится ко всему, - вздохнула девушка. - И к людям, и к машинам...
-Очень странно, - с усмешкой произнес Райнхард. - Вроде бы, здесь царит демократия. Представительная власть. Каждый имеет право высказывать свое мнение. А в Рейхе - диктатура, убивающая любого за несогласие с императором и его приближенными...
-А ты из Рейха, да? - резко перевела разговор на другую тему Ганна.
Молодой человек опешил.
-Как... как ты догадалась? - слегка спотыкаясь на словах, промолвил он. - Там, на площади, они другое говорили.
-Все просто, - хмыкнула его собеседница. - Будь ты здешним, ни за что бы не повторял унылые и лживые штампы, которыми нас пичкают со школьных лет. Нет здесь никакой демократии. И все это прекрасно сознают. А есть - тирания тех, кто громче всех крикнул и более всех бил себя коленом в грудь. На площади этот мужик с рупором мог нести все, что угодно - я, если честно, не слушала...
-А ты быстро догадалась, что надо сделать. Я бы даже и не вспомнил, что есть такой обычай... - признался Райнхард, внимательно глядя на раскрасневшееся лицо его новой подруги.
-У меня всегда было «отлично» по истории. Хотела даже поступать на истфак, но не срослось, - последнюю фразу Ганна произнесла с некоторой печалью. - Кроме того, я как раз накануне дочитала одну книгу... Действие происходит на Земле, очень давно, и там как раз героиня спасла своего возлюбленного от плахи, объявив о их отношениях перед всеми зеваками.
-Так я ж не твой возлюбленный, - вырвалось у Райнхарда.
Его собеседница ничего не ответила, только бросила на него взгляд, в котором смущение было смешано с легкой печалью.
-На войне все средства хороши, - потупив глаза в пол, выдавила из себя Ганна. Затем, собравшись, снова перешла к другой теме:
-Итак, нам не нужно медлить... Хоть сказали, что тебя отпустят - я им не верю. Пока нас никто не охраняет, надо бежать.
-Я готов, - Райнхард попробовал встать с постели. Тело его не очень слушалось. Слегка кружилась голова, кости и суставы нещадно ломило, а всякое движение получалось скованным, будто бы ноги, руки и шея до сих пор были заключены в тиски. От взгляда его подруги это не укрылось.
-Вижу, как ты готов, - с усмешкой произнесла она. - Я сомневаюсь, что нынче ты дойдешь до остановки... Ну ничего, я тут достала кое-какие лекарства. Поставим тебя на ноги.
Ганна раскрыла шкаф с нарисованным на нем крестом, находившийся в углу палаты, и начала перечислять:
-Да, негусто... Антибиотики есть, это хорошо. Кое-какие ноотропы, не ахти какие, но сойдет тебе продержаться, я из дома еще принесу. Шприцы вот, бинты... Пригодится.
При слове «шприцы» знакомая краска залила лицо Райнхарда.
-Я.. я сам справлюсь, - запинаясь, произнес он. - Уже так делал... Сам. У меня «отлично» по медицинской подготовке всегда было.
-Надо же, какое совпадение! У меня тоже, - оглянулась на него Ганна. - И вообще, я за тобой обязана ухаживать, иначе какой смысл мне был бы здесь находиться?
-Но я бы обошелся без уколов, - выдавил из себя фон Мюзель.
-Тебе разве страшно? - снова подначила его девушка, деловито осматривая шприцы в стерильной упаковке. - В любом случае, они забыли положить иглы, вот идиоты... Придется тебе пить амоксиклав в таблетках. И вот эти витамины тоже... Оно не так эффективно, как внутримышечно.
Ганна вытащила лекарства из аптечки и выложила на тумбочку рядом с постелью.
-Держи и не забудь выпить, что надо, раз такой стеснительный, - подмигнула она ему. - Повязки тебе поменять?..
-Я же сказал! - взорвался Райнхард.
-Помни, нам нужно, чтобы ты добрался до ангара в сознании, еще и звездолет этот завел и смог им управлять, - напомнила девушка.
-Я офицер, - прорычал ее «жених». - Меня готовили ко всем экстремальным ситуациям... Не думай, что я не справлюсь.
-Не сомневаюсь, просто напоминаю, - проговорила Ганна, пожимая плечами. - Итак, а теперь я тебя покину. Нужно чистые вещи тебе принести, а то у тебя вся одежда рваная и грязная... Да и самой переодеться, чтобы не засекли. Взять кое-какие еще инструменты. В общем, я приеду сюда с первым трамваем.
-Договорились, - кивнул ослабевший Райнхард.
-Не забудь выспаться хорошенько. Там есть и снотворное... - добавила его спутница. - И да, обязательно прими таблетки.
-Скажи, ты всегда повторяешь одно и то же по несколько раз? - вновь не выдержал фон Мюзель.
Ганна пропустила его всплеск мимо ушей. Она прекрасно сознавала, что молодой человек еще болен, устал и не отошел от жуткого стресса, вызванного экзекуцией. Он еще спокойно и сдержанно себя ведет, по сравнению с любым другим, кто бы оказался на его месте... Девушка сняла с себя халат и на прощание вновь посмотрела на спасенного ею офицера Рейха. Лицо его, тонкое, бледное, будто бы освещалось изнутри. Светло-серые глаза были полуприкрыты веками, опушенными длиннющими, на зависть любой девице, ресницами. И сам он такой... ну как принц сказочный из иллюстраций в детских книгах. Даже такой, побитый и в больничном рубище. Каков он в мундире Рейха... О том, как выглядят имперские офицеры, Ганна имела очень хорошее представление. Втайне она вырезала из газет и журналов фотографии адмиралов и высших военных чинов Рейха, наклеивая их в тщательно припрятанный от чужих глаз дневник. Но те были в основном пожилые и не очень красивые на вид. Этот вряд ли адмирал, может быть, даже и не офицер еще...
-Слушай, - проговорила она напоследок. - У тебя воинское звание какое?
-Да в любом случае повыше, чем у тебя, - бросил Райнхард.
-А если серьезно?
-Капитан, а что? - недоуменно ответил он.
Девушка быстро улыбнулась и пожелала ему спокойной ночи.
...Странное дело - подумал Райнхард. Когда Ганна была здесь, ему хотелось, чтобы она поскорее ушла, оставив его в покое с болью в ногах и руках, ребрах и шее, смертельной усталостью и не прошедшей еще со вчерашнего дня внутренней дрожью. Но стоило ей только скрыться за дверью, как он понял - надо было хоть под каким-то предлогом задержать девушку здесь. А то будет невыносимо...
Чтобы не отвлекаться на тоскливые и тревожные мысли, Райнхард принял таблетки в нужной дозировке, потом, с трудом встав и опираясь на спинку кровати, проковылял к углу с аптечкой, придирчиво осмотрев содержимое. Отлично, анальгин есть... Он принял ударную дозу, и, в ожидании, пока она подействует, прилег на кровать. Естественно, услужливое воображение немедленно начало проигрывать сцены вчерашней экзекуции во всех их мерзких подробностях. Чтобы отвлечься от них, офицер начал думать о звездолете. Но и тут тревога не оставила его. А вдруг как Ганна ошиблась, и машину уже успели вывести из ангара? Она же не сказала, насколько давно видела ее там... «Чтобы вывести, ее надо сперва завести, а мощности не хватит», - решил Райнхард. - «С другой стороны, они могли разобрать ее по частям. Но опять же, это дело не одного дня и даже не одной недели, и Ганна бы увидала что-то подозрительное, раз ездит по этому пути каждые выходные. К тому же, насколько помню, в этой модели полно цельнолитных частей, которые весят нехило и размер у них гигантский. Незаметно на винтики «Золотые крылья» не разберешь». Мысли его несколько утешили, но тут же появились другие: «Как мы все это заведем? И успеем ли? Тут же вся электростанция местная поляжет».
Когда обезболивающее наконец-то притупило саднящую боль во всем теле, Райнхард приступил к осмотру ран и смене бинтов. Ничего страшного - царапины, порезы, кое-какие поглубже, но, в основном, поверхностные. Накладывать швы не нужно, одно хорошо. Если ему удастся сбежать, то, пока он доберется до Одина, все заживет тут же и быстро. Но заживет ли рана от унижений, доставшихся на его долю здесь? Винить тут некого, кроме себя самого - ведь мог понять, что быстро и ловко выполнить разведмиссию, не имея в этом деле ни малейшего опыта, не получится... И еще такая подстава от Кирхайса. Впрочем, и без этой книжки рано или поздно он был бы разоблачен той же Паулой или кем-то другим. Возможно, последствия были бы куда хуже. Ведь он в конце концов остался жив и даже не слишком-то пострадал. Впрочем, все это благодаря вот этой девчонке. Вполне обычной такой девчонке. Райнхард вспомнил взгляд, заинтересованный и пристальный, который она бросила на него. В нем не читалось ни похоти, которую он уже привык встречать в глазах женщин, по той или иной причине обращавших на него внимание, ни жадности вперемешку с праздным любопытством. Ему могло показаться, но Ганна испытывала к нему искреннее сочувствие, не ожидая ничего взамен. Может быть, она даже и не полетит с ним... Приведет каких-то своих друзей, желавших попасть в Рейх любой ценой, а сама останется здесь, готовая пожертвовать свободой и даже жизнью ради того, кого не знала. Ровно так же, как она поступила на той площади, остановив экзекуцию. А если бы палачи не отреагировали? Или, чем паче, принялись бы за нее?.. Об этом не хотелось и думать. В любом случае, Райнхард впервые встречался с такой самоотверженностью и готовностью положить жизнь за други своя. У себя на родине такого не видел, а здесь уже отчаялся найти, после череды предательств. «Даже если будет сопротивляться - увезу ее с собой», - решил Райнхард, закрывая глаза. - «Там у нее жизнь лучше будет».