Поставь меня, я тяжелая.
Здесь мы интересно поговорили про лишний вес, часто придуманный , а я вспомнила одну девушку. По теме. Лет пять-семь
назад мой любимый парикмахер-универсал Оля трудилась в довольно пафосном салоне. Помимо собственно стрижки там предлагалась услуга одновременного маникюра, и я несколько раз пользовалась ею. Маникюршей служила Света - полная, очень полная девушка. Про таких девушек вежливо говорят: болезненно полная, а невежливо - офигеть. Света выглядела роскошно. Она одевалась в шелковые одежды, реющие вокруг ее объемного тела, красивые пальцы украшала перстнями, на лодыжках перекрещивались атласные завязки каблукастых туфель. Волосы Света укладывала в одну из ста известных ей причесок, профессионально накрашенные ногти были идеальны. Света всегда улыбалась, никогда не хмурилась. Света читала Паоло Коэльо; на мои снобские замечания о вреде такой псевдолитературы отвечала, что черпает в этих строках жизнь, я закрывала рот, краснея от стыда. Мобильный телефон Светы не замолкал ни на минуту, она выключала звук, и он полз, дребезжа и сверкая, по столешнице и иногда падал. Тогда Света поддевала его небрежно узконосой туфлей и говорила в никуда: да вашу же мать, я работаю. После трудовой смены Свету ждали молодые люди. Я видела троих, и это были чертовы красавцы. Иногда мы с Олей, парикмахером-универсалом, вволю сплетничали на тему Светы. Наглая она, - говорила Оля, - если ты толстая, то и веди себя нормально. Нет, - жарко спорила я, - нет! Она великая, она нагнула реальность и кроит из нее одежды по размеру. Ну, может, так идиотски я и не сказала тогда Оле, мастеру-универсалу, но совершенно точно подумала, что до светиной свободы мне пахать и пахать, пахать и пахать, и неизвестно.
Источник