Лопе де Вега. "Периваньес и командор Оканьи"
Служит даме благородной,
Не крестьянке, что одета
В красный лиф, с простою юбкой
Из пальмильского сукна.
Он придворной служит даме
С пышной модною прической,
Воротник ее голландский
Блещет тонким полотном.
И не грубую наколку
Эта дама надевает,
А серебряную току,
Что нарядней наших ток.
В экипаже, на носилках,
Разукрашенных шелками,
Эта дама в дни святые
<...>
И тогда б мне Периваньес,
Пусть в плаще из грубой ткани,
Был милее командора
В блеске яркого плаща.
Периваньес мне мой дорог
На сваей кобылке серой,
В бороде сверкает иней,
Снег белеет на рубашке.
Арбалет свой положил он
На луку седла, свисают
Две убитых куропатки,
Пара кроликов с седла,
Рядом гончая из своры,
И таким мой Периваньес
Мне милее командора
В блеске яркого плаща.
Будь тот в шапке драгоценной
Из сверкающего шелка,
И гори на нем алмазы
Пышных буфов и застежек, -
Знай: во мне благоговенья
Крест из камня вызывает
Больше в маленькой часовне,
Чем багряный крест Сантьяго
На камзоле парчевом.
Не крестьянке, что одета
В красный лиф, с простою юбкой
Из пальмильского сукна.
Он придворной служит даме
С пышной модною прической,
Воротник ее голландский
Блещет тонким полотном.
И не грубую наколку
Эта дама надевает,
А серебряную току,
Что нарядней наших ток.
В экипаже, на носилках,
Разукрашенных шелками,
Эта дама в дни святые
<...>
И тогда б мне Периваньес,
Пусть в плаще из грубой ткани,
Был милее командора
В блеске яркого плаща.
Периваньес мне мой дорог
На сваей кобылке серой,
В бороде сверкает иней,
Снег белеет на рубашке.
Арбалет свой положил он
На луку седла, свисают
Две убитых куропатки,
Пара кроликов с седла,
Рядом гончая из своры,
И таким мой Периваньес
Мне милее командора
В блеске яркого плаща.
Будь тот в шапке драгоценной
Из сверкающего шелка,
И гори на нем алмазы
Пышных буфов и застежек, -
Знай: во мне благоговенья
Крест из камня вызывает
Больше в маленькой часовне,
Чем багряный крест Сантьяго
На камзоле парчевом.