Москва глазами иностранцев
http://news.rambler.ru/22369747/
Москва глазами иностранцев: как снять фильм в «закрытом» городе
Во всех предыдущих статьях из данного цикла мы только и занимались тем, что кружили по Москве в поисках улиц и домов, которые послужили декорациями для отечественных художественных фильмов. А теперь можно остановиться, присесть на полчасика и вспомнить о том, как все это время выходили из положения иностранные режиссеры. В столицу победившего пролетариата их до конца Холодной войны особо не пускали, опасаясь «идеологической диверсии».
Впрочем, за редкими исключениями, акулы Голливуда не особенно-то и рвались в наш город. Настоящей пропаганде художественное правдоподобие не требуется, ей нужны гипертрофированные образы «зла, с которым мы сражаемся». Так и родился специфический жанр «клюква синема», в котором по улицам Москвы ходят солдаты с «калашниковыми», все стены домов украшены лозунгами и портретами членов партии, а у каждого подъезда сидит старая женщина и по совместительству - штатный агент Кей-Джи-Би, которую все уважительно называют baboushka. Сделать «Москву» для такого фильма не просто, а очень просто - надо склеить из картона макет Кремля, найти более или менее подходящую натуру в любом восточноевропейском городе, а для усугубления эффекта подклеить при монтаже кадры из хроники. И все, советская столица готова.
Фильм, с которого стоит начать данный обзор, - это Mission to Moscow ("Миссия в Москву"). Он был снят на пике «медового месяца» советско-американских отношений, когда Великая Отечественная война еще не закончилась, а Холодная еще не начиналась. Простому американскому зрителю требовалось рассказать, за что дерутся с немцами по колено в снегу простые русские парни и что communism - это вовсе не так уж плохо, как говорили десять лет тому назад. Заодно выход такого фильма должен был убедить Сталина в том, что союзникам по Антигитлеровской коалиции действительно можно доверять.
В итоге из «Миссии» не вышло ничего хорошего: СССР и США друг друга «поматросили и бросили», сама картина провалилась в прокате, создав у Warner Bros. Entertainment дыру в бюджете размером в $6000, а уже после войны из фильма выросло грандиозное дело, которое легло на столы «Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности» сенатора Маккарти. На авторов трех просоветских фильмов военного времени ("Миссия в Москву", «Песнь о России», «Северная звезда») в качестве свидетеля обвинения натравили икону нынешних новых правых и либералов - писательницу Айн Рэнд, и участь их была решена. То, что снималось все это фактически по прямому указанию Рузвельта и ради конкретных целей американской внешней политики, никого в Комиссии не интересовало. Подходящие «козлы отпущения» и штрафные рожи для плаката «Коммунисты прокрались в Голливуд!» были найдены. Сценарист «Миссии» Говард Кох надолго стал фигурантом пресловутых «черных списков». Автору одноименной книги, бывшему послу США в СССР Дэвису, что характерно, ничего за это не было.
А как же Москва? Она в «Миссии» представлена в основном макетами различной степени достоверности. Товарищ Сталин американских киношников в город пускать не собирался, хотя корреспонденты иностранных газет, фото- и кинохроникеры по Москве во время войны ходили буквально табунами, хоть и под бдительным надзором товарищей из «органов».
Что можно в итоге увидеть в ленте? Замечательный картонный Кремль и Спасо-Хауз; «обычные московские улицы», снятые где-то в американской старой застройке; дворников, убирающих искусственный снег большими щетками; «Парк Горького», в котором беседки украшены стилизованными церковными куполами, а также довольно похожий «московский аэродром» (нечто среднее между Тушино и Ходынкой). Ну и хронику, конечно.
Снятая год спустя Song of Russia ("Песнь о России") от «Миссии в Москву» отличалась разве что большей художественностью сюжета, все-таки фильм был не про политику, а про любовь. Есть довольно много интересной хроники предвоенного города: Всесоюзная сельскохозяйственная выставка, новые каменные набережные, стадион «Динамо» и Водный стадион. Кстати, в одном из кадров засветился наш старый знакомый - двухэтажный троллейбус ЯТБ-3. Есть и кусочек военного времени - грузовики с мотопехотой на Манежной. А затем американцы попытались изобразить что-то «московское» самостоятельно, конкретно - станцию метро «Площадь Революции». Получилось у них… забавно.
Нет, правда, они очень старались. Даже надпись «Выход в город» скопировали без ошибок. До появления голливудского диалекта «pYSСkN Я3bIk» оставалось еще лет 15.
В начале 1950-х ничего толком не изменилось. В фантастическом и еще черно-белом триллере The Day the Earth Stood Still ("День, когда Земля остановилась", 1951) Москва мелькает лишь в одном из эпизодов, вместе с другими мировыми столицами. Из всей Москвы там - замечательный и абсолютно непропорциональный макет Кремля с очень низкими стенами и любовно воспроизведенной стрельницей у Тайнинской башни (которую разобрали еще в 1933 году), ну и пара-тройка уличных сценок, отснятых, судя по всему, в павильоне.
Оставим на время в покое Голливуд и поговорим о европейском и не совсем типичном кино. В начале 1970-х итальянцы и югославы решили замахнуться на Михаила нашего Афанасьевича и сняли Il Maestro e Margherita ("Мастер и Маргарита"). К слову, это была первая экранизация данного романа за всю историю мирового синематографа. «Москву», следуя уже сложившейся традиции, снимали в Белграде, но кроме этого (москвоведы, ликуйте!) там есть и уникальные кадры - старая застройка Сокольников и Марьиной рощи, которую снесут буквально через несколько лет после выхода фильма.
Понятно, что снималось все это в неофициальном порядке. Судя по качеству «картинки», оператор попросту приехал в СССР по туристической визе и отснял весь требуемый материал «партизанским способом» на любительскую камеру. В кадр попали деревянные двухэтажные дома в Полевых переулках (сеть улочек, сложившихся в застройке между Оленьим валом и Стромынкой) и на Сокольническом валу, в том числе уникальный деревянный шатровый особняк в стиле модерн, а также Храм Воскресения Христова в Сокольниках, рядом с которым мелькает вывеска совершенно уникального сервиса 1960-70-х годов - мастерской по починке зеркал. Еще там можно увидеть Малую Переяславскую улицу еще до того, как ее закатали под асфальт при строительстве ТТК. Снимал оператор как раз с той точки, где сегодня начинается эстакада у метро «Рижская».
«Белградская» часть фильма тоже, как ни странно, не отличается особым обилием «клюквы». Глаз режут детали. Например, надписи «Содовое Кольцо» на маршрутной табличке трамвая, обилие красных флагов на фонарях и гигантские киноафиши родом из 1920-х, которые, судя по всему, должны были изображать «Окна РОСТа» и прочую наглядную агитацию.
Ну, а теперь - классика жанра «клюква синема» в лице снятого Клинтом Иствудом остросюжетного боевика Firefox ("Огненный лис", 1982). Сюжет достаточно типичный для технотриллеров времен Холодной войны: британская разведка узнает о том, что в СССР был создан новейший суперсамолет МиГ-31 Firefox, способный летать со скоростью в шесть раз быстрее звука, практически невидимый для радаров и управляемый мыслями пилота при условии, если пилот думает по-русски. Разведки «свободного мира» желают этот хитрый самолет угнать, а для осуществления операции находят свободно владеющего русским языком ветерана Вьетнама Митчелла Ганта, которого играет Клинт Иствуд. Тот, немного поломавшись, соглашается и уезжает в Москву, где должен встретиться с диссидентом-связным, который поможет ему проникнуть на затерянный в бескрайних просторах Siberia «Бильярский авиационный центр».
«Москву» снимали в Вене, и этим все сказано. На самом деле один «настоящий» кадр в фильме все-таки есть: Клинт Иствуд шагает куда-то вдоль кинозадника, на котором показывают Красную площадь (очевидно, хроника какого-то из западных информационных агентств, им, в отличие от киношников, снимать в Москве разрешали). Все остальное выглядит совершенно непохожим: Moskva Hotel и вид на картонный Кремль из окон гостиницы, белое здание Lubyanka, с фасадов которого свисают красные штандарты а-ля Третий рейх, московские улицы, украшенные бесконечными рядами портретов «товарищей». Но самое прекрасное, можно сказать, вошедшее в анналы - это, конечно же, съемки в метро.
Не стоило называть станцию, на которую спускается Митчелл, «Павелецкой». Ведь можно же было придумать свое название, хотя, скорее всего, Клинт Иствуд вообще не рассчитывал на то, что его фильм когда-нибудь посмотрят в России. Эта «Павелецкая», как вы уже могли догадаться, абсолютно непохожа на настоящую, хотя бы потому, что снималась в венской подземке. При входе на станцию в кадр попадает указатель, из которого следует, что с «Павелецкой» можно доехать до остановок «Речной Вокзал», «Сокол», «Динамо» и «Свердлова Пл.». Это тем более удивительно, что чуть позже в одном из кадров мы видим настоящую схему московского метро образца 1980 года (вот эту), взятую, очевидно, из туристического путеводителя. Дальше герой садится в типичный вагон венского метро, в котором висит «социальная реклама» в виде плаката «Красной Армии слава!», родом из 1945 года. За порядком на станциях следят солдаты с «калашниковыми» наперевес, а всех выходящих на эскалатор встречает указатель «ВЫХОД НА YЛИЦY И ПЕРЕХОД НА ПЕРЕСАДКY».
В конце 1980-х грянула перестройка, отношения с бывшим потенциальным противником потеплели, и голливудских киношников стали понемногу запускать в Москву. Одним из первых открывшимися возможностями воспользовался режиссер Уолтер Хилл, снявший для своего фильма Red Heat ("Красная Жара", 1988) несколько открыточных видов: Кремль со стороны Москвы-реки, Мавзолей, Площадь Маркса и Смоленский собор через арку ворот Новодевичьего монастыря, ну и знаменитые кадры с Терминатором Арнольдовичем на Красной площади. На сей счет существовала «городская легенда»: разрешение так и не было получено, а съемки велись подпольно на ручную камеру, но на самом деле, в отличие от Клинта Иствуда, Шварценеггер прошелся по главной площади страны вполне официально, а потом еще часа три общался с московскими поклонниками и раздавал автографы.
А вот всю остальную «Москву» делали в Будапеште, в том числе и открывающую фильм сцену с дракой в бане, про которую до сих пор многие ошибочно полагают, что снималась она в Сандунах. «Уличных реалий» при этом старались показывать поменьше, поэтому «клюквы» в «Красной жаре» наберется немного: вывеска «Кинотеатр БАРРИКАДЫ», например.
До сих пор в наших обзорах фигурировали фильмы практически всех жанров, кроме эротического. Ну вот, похоже что настало время и для него - в 1990 году французы вполне официально сняли в СССР кино с провокационным названием Sex et perestroika ("Секс и перестройка"), нечто среднее между игровым фильмом и mondo-документалистикой. Смотреть его имеет смысл не только из-за сцен с сами-понимаете-чем, но и ради замечательных уличных кадров, в которых уместилась буквально вся Москва того времени. Кстати, съемочная группа приехала в Москву буквально накануне 7 ноября (демонстрацию на Красной площади тоже запечатлели), и потому город, хоть и выглядит несколько обшарпанным, но убран «по-праздничному» - с обилием красных полотнищ и портретов Ленина повсюду, включая фасад Лубянки.
Кратко перечислим, что можно увидеть в «Сексе и перестройке» кроме, собственно, секса. Приметы времени: постоянно действовавший пикет в две шеренги у входа в гостиницу «Россия» (с целью рассказать живущим там иностранцам «всю правду»), концерт группы «Кино» в Тушинском ДК «Красный Октябрь», очередь в «Макдональдс» на Пушкинской. Демонстрацию на Красной площади и уличный «пивняк» рядом с рестораном «Прага», открывшийся на Неглинной напротив ЦУМа магазин джинсов с вывеской ныне всеми успешно забытой марки RIFLE, а также пришедших возложить цветы к Мавзолею молодоженов, и даже… голосующего на перекрестке Ельцина, ну или человека очень на него похожего. Можно увидеть и интересные места. Например, Шевалдышевское подворье на Никольской, домики, стоявшие на углу Тверского бульвара и Сытинского переулка, а ныне снесенные, «Соловьиный дом» на Арбатской площади, двор усадьбы Шаховских и так далее. Нет смысла перечислять, лучше просто один раз посмотреть, если, конечно, моральные устои не запрещают, хотя эротики как таковой в фильме мало.
В том же году в Москву приехали и американцы, они собирались снять The Russia House ("Русский дом") с Шоном Коннери в главной роли. Москва и ее жители в этом фильме показаны почти что с любовью, глазами британского физика-пацифиста Барни Блэйра, любителя джаза, виски и русских девушек. Получилась в итоге такая довольно робкая попытка наведения мостов между двумя еще недавно враждовавшими «лагерями», к сожалению, оставшаяся одной из немногих.
В этом фильме интересны даже «открыточные виды» - например, в кадре с Мавзолеем на заднем плане маячит снесенное в 2002 году здание «Интуриста», ГУМ показан с советскими вывесками отделов и с праздничными украшениями к 7 ноября (такое впечатление, что съемочные группы «Русского дома» и «Секса и перестройки» работали там посменно). Еще можно увидеть станцию метро «Киевская»-кольцевая, на которой мало народу, прекрасный вид на город из окон «Украины», Краснопресненский универмаг без огромных рекламных щитов, ВДНХ, где стоят еще оба самолета и так далее.
Пара слов о менее «туристических» местах из этого фильма. Дом, в котором «жила» Катя Орлова, русская любовница Барни Блэйра, находился на Верхней Масловке, 23. Попавшие в кадр рельсы принадлежат самой первой московской линии электрического трамвая. В апреле 1999 года ей исполнилось ровно 100 лет, однако в том же году она и прекратила свое существование из-за строительства ТТК.
Больница, в которой находится «связной» телефон. Согласно фильму это - 23-я горбольница, но на самом деле в кадре мы видим 1-ю Градскую. Здания довольно похожи, и не очень понятно, зачем режиссеру понадобилась такая подмена.
В 1991 году Вим Вендерс, уже ставший всемирно известным и культовым после «Неба над Берлином», снял «катастрофу» Until the End of the World (В нашем прокате есть два варианта перевода: «Пока мир существует» и «Когда наступит конец света»). Завязка сюжета там довольно типичная и даже почти что голливудская - в 1999 году индийский ядерный спутник сойдет с орбиты и полетит на землю, а дальше главная героиня расстается со своим бойфрендом, едет через пустыню, где в нее врезается машина с двумя только что ограбившими банк итальянцами, ну и так далее… По ходу действия фильма Клэр предстоит побывать в 15 городах по всему миру, ну и в Москве в том числе. Уличные съемки в основном «открыточные»": гостиница «Украина», «книжки» Нового Арбата, Ярославский вокзал, etc. Единственное, что удивляет - так это то, что, по мнению Вима Вендерса, в 1999 году московские улицы будут завалены остовами разбитых и сгоревших машин, ну да ладно. А вот в метро съемочную группу то ли не пустили, то ли случилась еще какая-то накладка, но в результате губерния пошла писать и написала «клюкву» в лучших традициях «Огненного лиса».
Где именно снимали «московское» метро, в точности установить не удалось, но есть мнение, что в Праге. В Москве даже в самые «дикие» годы вагоны и стены станций не были расписаны граффити в три слоя. Кстати, в одном из кадров на стене вагона висит схема метро, размером примерно в тетрадный лист, на которой к тому же явно не хватает линий. На станциях - обилие военных и милиционеров, все «в лучших традициях». В другом кадре за спиной Клэр на заднем плане можно рассмотреть указатель, из которого следует, что в 1991 году Таганско-Краснопресненская линия московского метрополитена еще называется «Ждановско-Краснопресненской» (хотя тут большой ошибки нет, всего два года как переименовали, но ведь действие фильма происходит в 1999 году). Напоследок - из вестибюля станции «Киевская», оказывается, можно сесть в лифт и приехать на нем прямо на первый этаж гостиницы «Украина», при этом на англоязычном указателе написано Ukraina House вместо Ukraina Hotel.
В 1994 году в Москву приехал режиссер Аллан Меттер - снимать очередную (седьмую по счету) «Полицейскую академию». И хотя жанр легкой комедии предполагает лошадиную дозу «клюквы» по определению, коснулось это исключительно персонажей, в первую очередь - главы русской мафии Канальи, в котором без труда угадывается персонаж наших анекдотов «про нового русского», до слез родной «вован террибль» в малиновом пиджаке.
А Москва получилась… просто как Москва. Даже есть один исторический кадр - обгоревшее после октябрьского штурма здание Белого Дома. Еще есть Красная площадь (а как же без нее в иностранном фильме?), отель «Балчуг», МГУ, ЦПКиО, Большой театр, Новодевичий монастырь, ну и, конечно же, Петровка, 38 (а как же без нее в фильме про полицейских и бандитов).
Теперь о местах «нетуристических». «Городская резиденция» Канальи - ресторан «Арагви» на Тверской, на котором еще висит старая вывеска. Рядом в кадре все приметы ранних 1990-х - роскошная «иномарка», уличный киоск «Чистка обуви» и указатель «Обмен валюты». Насчет склада, на котором хранились дискеты с игрой The GAME, до сих пор есть разночтения. Больше всего въезд туда напоминает проходную завода КИН, расположенного на Ленинградском шоссе за Речным Вокзалом при съезде на Левобережную. А вот где находится люк, в который залез капитан Харрис, никто не знает до сих пор, уж больно типовая там застройка.
Boune Supremacy ("Превосходство Борна", 2004). «Московская» часть фильма начинается с прибытия Борна на Киевский вокзал. Хотя поезда из Германии приходят на Белорусский вокзал, режиссер решил, что Киевский в кадре будет смотреться лучше. А дальше Москву стали зачем-то снимать в Восточном Берлине, в частности, в кадре мелькает Karl-Marx Allee и стоящее на ней офисное здание с рекламой грузовиков «Татра». Затем, уходя от милицейской погони, Борн вваливается в супермаркет Billa и выходит на улицу уже в настоящей Москве - рядом с Московским Дворцом Молодежи. Тут он покупает бутылку водки и пьет из горла, следуя традиции футбольных фанатов, сложившейся после того, как был издан указ Лужкова о запрете продажи алкоголя, пива и напитков в стеклянной таре в дни массовых и спортивных мероприятий. Поскольку во всех магазинах рядом с метро «Спортивная», где расположены Лужники, в дни матчей полки с напитками закрывают тряпочкой, носители разноцветных шарфиков выходят на «Фрунзенской», принимают на грудь непосредственно в окрестностях МДМ, после чего пешком идут на стадион, скандируя «заряды». Проблема только в том, что Борн пьет в настолько людном месте, что в реальности его скорее всего сразу же забрали бы в милицию.
Допив «поллитру» до дна, Борн угоняет такси. Кстати, еще одна традиция уже современных иностранных фильмов про Москву - весь разномастный городской таксопарк представлен исключительно желтыми «Волгами» с шашечками. Далее следует погоня, сценарий к которой явно писали отечественные деятели киноискусств, уж больно типичный у нее маршрут: Ивановская горка - Рождественский бульвар - набережная Тараса Шевченко - Раушская набережная - Садовое кольцо. Кстати, в 2005 году эта погоня получила «Таурус» - мировую премию в области кинотрюков.
Вдоволь накатавшись на украденном такси по московскому центру, Борн отправляется в Отрадное искать Ирину Невски. И тут начинаются подмены: во-первых, по названному в фильме адресу «улица Отрадная, дом 16, квартира 20» находится вовсе не жилой дом, а универсам, известный еще по советскому фильму «Блондинка за углом». Во-вторых, вместо Отрадного нам показывают Крылатское. Любые сомнения на этот счет способен развеять попавший в кадр 688-й автобус, идущий по Осеннему бульвару. Самое забавное, когда Борн все-таки оказывается в квартире у Ирины Невски и садится у окна, за этим окном мы видим как раз Отрадное, вернее - характерную двенадцатиэтажку серии П-30. Такие дома есть либо в Отрадном (Хачатуряна, 16 или 20), либо в Бибирево и Лианозово.
На том, пожалуй и закончим, тем более, что итог нашей повести будет печальным: настоящая Москва иностранным режиссерам, увы, неинтересна. Даже в наше время, когда все границы открыты и «железный занавес» стал просто метафорой из далекого прошлого, когда можно просто приехать, договориться, заплатить и снять все, что надо и где надо, - режиссеры продолжают с завидным упорством лепить свою «клюквенную» Москву поверх настоящей. Не верите? Посмотрите хотя бы Die Hard-5. Good Day to Die ("Крепкий орешек - 5. Хороший день, чтобы умереть"). Снова большую часть «Москвы» снимали в Будапеште, не забыв при этом налепить на исторические здания таблички с типично «русскими» названиями улиц: «Мясник», «Пожар», «улица Большая», «Маршал» и так далее. Эту песню не задушишь, не убьешь.
Алексей Байков
Москва глазами иностранцев: как снять фильм в «закрытом» городе
Во всех предыдущих статьях из данного цикла мы только и занимались тем, что кружили по Москве в поисках улиц и домов, которые послужили декорациями для отечественных художественных фильмов. А теперь можно остановиться, присесть на полчасика и вспомнить о том, как все это время выходили из положения иностранные режиссеры. В столицу победившего пролетариата их до конца Холодной войны особо не пускали, опасаясь «идеологической диверсии».
Впрочем, за редкими исключениями, акулы Голливуда не особенно-то и рвались в наш город. Настоящей пропаганде художественное правдоподобие не требуется, ей нужны гипертрофированные образы «зла, с которым мы сражаемся». Так и родился специфический жанр «клюква синема», в котором по улицам Москвы ходят солдаты с «калашниковыми», все стены домов украшены лозунгами и портретами членов партии, а у каждого подъезда сидит старая женщина и по совместительству - штатный агент Кей-Джи-Би, которую все уважительно называют baboushka. Сделать «Москву» для такого фильма не просто, а очень просто - надо склеить из картона макет Кремля, найти более или менее подходящую натуру в любом восточноевропейском городе, а для усугубления эффекта подклеить при монтаже кадры из хроники. И все, советская столица готова.
Фильм, с которого стоит начать данный обзор, - это Mission to Moscow ("Миссия в Москву"). Он был снят на пике «медового месяца» советско-американских отношений, когда Великая Отечественная война еще не закончилась, а Холодная еще не начиналась. Простому американскому зрителю требовалось рассказать, за что дерутся с немцами по колено в снегу простые русские парни и что communism - это вовсе не так уж плохо, как говорили десять лет тому назад. Заодно выход такого фильма должен был убедить Сталина в том, что союзникам по Антигитлеровской коалиции действительно можно доверять.
В итоге из «Миссии» не вышло ничего хорошего: СССР и США друг друга «поматросили и бросили», сама картина провалилась в прокате, создав у Warner Bros. Entertainment дыру в бюджете размером в $6000, а уже после войны из фильма выросло грандиозное дело, которое легло на столы «Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности» сенатора Маккарти. На авторов трех просоветских фильмов военного времени ("Миссия в Москву", «Песнь о России», «Северная звезда») в качестве свидетеля обвинения натравили икону нынешних новых правых и либералов - писательницу Айн Рэнд, и участь их была решена. То, что снималось все это фактически по прямому указанию Рузвельта и ради конкретных целей американской внешней политики, никого в Комиссии не интересовало. Подходящие «козлы отпущения» и штрафные рожи для плаката «Коммунисты прокрались в Голливуд!» были найдены. Сценарист «Миссии» Говард Кох надолго стал фигурантом пресловутых «черных списков». Автору одноименной книги, бывшему послу США в СССР Дэвису, что характерно, ничего за это не было.
А как же Москва? Она в «Миссии» представлена в основном макетами различной степени достоверности. Товарищ Сталин американских киношников в город пускать не собирался, хотя корреспонденты иностранных газет, фото- и кинохроникеры по Москве во время войны ходили буквально табунами, хоть и под бдительным надзором товарищей из «органов».
Что можно в итоге увидеть в ленте? Замечательный картонный Кремль и Спасо-Хауз; «обычные московские улицы», снятые где-то в американской старой застройке; дворников, убирающих искусственный снег большими щетками; «Парк Горького», в котором беседки украшены стилизованными церковными куполами, а также довольно похожий «московский аэродром» (нечто среднее между Тушино и Ходынкой). Ну и хронику, конечно.
Снятая год спустя Song of Russia ("Песнь о России") от «Миссии в Москву» отличалась разве что большей художественностью сюжета, все-таки фильм был не про политику, а про любовь. Есть довольно много интересной хроники предвоенного города: Всесоюзная сельскохозяйственная выставка, новые каменные набережные, стадион «Динамо» и Водный стадион. Кстати, в одном из кадров засветился наш старый знакомый - двухэтажный троллейбус ЯТБ-3. Есть и кусочек военного времени - грузовики с мотопехотой на Манежной. А затем американцы попытались изобразить что-то «московское» самостоятельно, конкретно - станцию метро «Площадь Революции». Получилось у них… забавно.
Нет, правда, они очень старались. Даже надпись «Выход в город» скопировали без ошибок. До появления голливудского диалекта «pYSСkN Я3bIk» оставалось еще лет 15.
В начале 1950-х ничего толком не изменилось. В фантастическом и еще черно-белом триллере The Day the Earth Stood Still ("День, когда Земля остановилась", 1951) Москва мелькает лишь в одном из эпизодов, вместе с другими мировыми столицами. Из всей Москвы там - замечательный и абсолютно непропорциональный макет Кремля с очень низкими стенами и любовно воспроизведенной стрельницей у Тайнинской башни (которую разобрали еще в 1933 году), ну и пара-тройка уличных сценок, отснятых, судя по всему, в павильоне.
Оставим на время в покое Голливуд и поговорим о европейском и не совсем типичном кино. В начале 1970-х итальянцы и югославы решили замахнуться на Михаила нашего Афанасьевича и сняли Il Maestro e Margherita ("Мастер и Маргарита"). К слову, это была первая экранизация данного романа за всю историю мирового синематографа. «Москву», следуя уже сложившейся традиции, снимали в Белграде, но кроме этого (москвоведы, ликуйте!) там есть и уникальные кадры - старая застройка Сокольников и Марьиной рощи, которую снесут буквально через несколько лет после выхода фильма.
Понятно, что снималось все это в неофициальном порядке. Судя по качеству «картинки», оператор попросту приехал в СССР по туристической визе и отснял весь требуемый материал «партизанским способом» на любительскую камеру. В кадр попали деревянные двухэтажные дома в Полевых переулках (сеть улочек, сложившихся в застройке между Оленьим валом и Стромынкой) и на Сокольническом валу, в том числе уникальный деревянный шатровый особняк в стиле модерн, а также Храм Воскресения Христова в Сокольниках, рядом с которым мелькает вывеска совершенно уникального сервиса 1960-70-х годов - мастерской по починке зеркал. Еще там можно увидеть Малую Переяславскую улицу еще до того, как ее закатали под асфальт при строительстве ТТК. Снимал оператор как раз с той точки, где сегодня начинается эстакада у метро «Рижская».
«Белградская» часть фильма тоже, как ни странно, не отличается особым обилием «клюквы». Глаз режут детали. Например, надписи «Содовое Кольцо» на маршрутной табличке трамвая, обилие красных флагов на фонарях и гигантские киноафиши родом из 1920-х, которые, судя по всему, должны были изображать «Окна РОСТа» и прочую наглядную агитацию.
Ну, а теперь - классика жанра «клюква синема» в лице снятого Клинтом Иствудом остросюжетного боевика Firefox ("Огненный лис", 1982). Сюжет достаточно типичный для технотриллеров времен Холодной войны: британская разведка узнает о том, что в СССР был создан новейший суперсамолет МиГ-31 Firefox, способный летать со скоростью в шесть раз быстрее звука, практически невидимый для радаров и управляемый мыслями пилота при условии, если пилот думает по-русски. Разведки «свободного мира» желают этот хитрый самолет угнать, а для осуществления операции находят свободно владеющего русским языком ветерана Вьетнама Митчелла Ганта, которого играет Клинт Иствуд. Тот, немного поломавшись, соглашается и уезжает в Москву, где должен встретиться с диссидентом-связным, который поможет ему проникнуть на затерянный в бескрайних просторах Siberia «Бильярский авиационный центр».
«Москву» снимали в Вене, и этим все сказано. На самом деле один «настоящий» кадр в фильме все-таки есть: Клинт Иствуд шагает куда-то вдоль кинозадника, на котором показывают Красную площадь (очевидно, хроника какого-то из западных информационных агентств, им, в отличие от киношников, снимать в Москве разрешали). Все остальное выглядит совершенно непохожим: Moskva Hotel и вид на картонный Кремль из окон гостиницы, белое здание Lubyanka, с фасадов которого свисают красные штандарты а-ля Третий рейх, московские улицы, украшенные бесконечными рядами портретов «товарищей». Но самое прекрасное, можно сказать, вошедшее в анналы - это, конечно же, съемки в метро.
Не стоило называть станцию, на которую спускается Митчелл, «Павелецкой». Ведь можно же было придумать свое название, хотя, скорее всего, Клинт Иствуд вообще не рассчитывал на то, что его фильм когда-нибудь посмотрят в России. Эта «Павелецкая», как вы уже могли догадаться, абсолютно непохожа на настоящую, хотя бы потому, что снималась в венской подземке. При входе на станцию в кадр попадает указатель, из которого следует, что с «Павелецкой» можно доехать до остановок «Речной Вокзал», «Сокол», «Динамо» и «Свердлова Пл.». Это тем более удивительно, что чуть позже в одном из кадров мы видим настоящую схему московского метро образца 1980 года (вот эту), взятую, очевидно, из туристического путеводителя. Дальше герой садится в типичный вагон венского метро, в котором висит «социальная реклама» в виде плаката «Красной Армии слава!», родом из 1945 года. За порядком на станциях следят солдаты с «калашниковыми» наперевес, а всех выходящих на эскалатор встречает указатель «ВЫХОД НА YЛИЦY И ПЕРЕХОД НА ПЕРЕСАДКY».
В конце 1980-х грянула перестройка, отношения с бывшим потенциальным противником потеплели, и голливудских киношников стали понемногу запускать в Москву. Одним из первых открывшимися возможностями воспользовался режиссер Уолтер Хилл, снявший для своего фильма Red Heat ("Красная Жара", 1988) несколько открыточных видов: Кремль со стороны Москвы-реки, Мавзолей, Площадь Маркса и Смоленский собор через арку ворот Новодевичьего монастыря, ну и знаменитые кадры с Терминатором Арнольдовичем на Красной площади. На сей счет существовала «городская легенда»: разрешение так и не было получено, а съемки велись подпольно на ручную камеру, но на самом деле, в отличие от Клинта Иствуда, Шварценеггер прошелся по главной площади страны вполне официально, а потом еще часа три общался с московскими поклонниками и раздавал автографы.
А вот всю остальную «Москву» делали в Будапеште, в том числе и открывающую фильм сцену с дракой в бане, про которую до сих пор многие ошибочно полагают, что снималась она в Сандунах. «Уличных реалий» при этом старались показывать поменьше, поэтому «клюквы» в «Красной жаре» наберется немного: вывеска «Кинотеатр БАРРИКАДЫ», например.
До сих пор в наших обзорах фигурировали фильмы практически всех жанров, кроме эротического. Ну вот, похоже что настало время и для него - в 1990 году французы вполне официально сняли в СССР кино с провокационным названием Sex et perestroika ("Секс и перестройка"), нечто среднее между игровым фильмом и mondo-документалистикой. Смотреть его имеет смысл не только из-за сцен с сами-понимаете-чем, но и ради замечательных уличных кадров, в которых уместилась буквально вся Москва того времени. Кстати, съемочная группа приехала в Москву буквально накануне 7 ноября (демонстрацию на Красной площади тоже запечатлели), и потому город, хоть и выглядит несколько обшарпанным, но убран «по-праздничному» - с обилием красных полотнищ и портретов Ленина повсюду, включая фасад Лубянки.
Кратко перечислим, что можно увидеть в «Сексе и перестройке» кроме, собственно, секса. Приметы времени: постоянно действовавший пикет в две шеренги у входа в гостиницу «Россия» (с целью рассказать живущим там иностранцам «всю правду»), концерт группы «Кино» в Тушинском ДК «Красный Октябрь», очередь в «Макдональдс» на Пушкинской. Демонстрацию на Красной площади и уличный «пивняк» рядом с рестораном «Прага», открывшийся на Неглинной напротив ЦУМа магазин джинсов с вывеской ныне всеми успешно забытой марки RIFLE, а также пришедших возложить цветы к Мавзолею молодоженов, и даже… голосующего на перекрестке Ельцина, ну или человека очень на него похожего. Можно увидеть и интересные места. Например, Шевалдышевское подворье на Никольской, домики, стоявшие на углу Тверского бульвара и Сытинского переулка, а ныне снесенные, «Соловьиный дом» на Арбатской площади, двор усадьбы Шаховских и так далее. Нет смысла перечислять, лучше просто один раз посмотреть, если, конечно, моральные устои не запрещают, хотя эротики как таковой в фильме мало.
В том же году в Москву приехали и американцы, они собирались снять The Russia House ("Русский дом") с Шоном Коннери в главной роли. Москва и ее жители в этом фильме показаны почти что с любовью, глазами британского физика-пацифиста Барни Блэйра, любителя джаза, виски и русских девушек. Получилась в итоге такая довольно робкая попытка наведения мостов между двумя еще недавно враждовавшими «лагерями», к сожалению, оставшаяся одной из немногих.
В этом фильме интересны даже «открыточные виды» - например, в кадре с Мавзолеем на заднем плане маячит снесенное в 2002 году здание «Интуриста», ГУМ показан с советскими вывесками отделов и с праздничными украшениями к 7 ноября (такое впечатление, что съемочные группы «Русского дома» и «Секса и перестройки» работали там посменно). Еще можно увидеть станцию метро «Киевская»-кольцевая, на которой мало народу, прекрасный вид на город из окон «Украины», Краснопресненский универмаг без огромных рекламных щитов, ВДНХ, где стоят еще оба самолета и так далее.
Пара слов о менее «туристических» местах из этого фильма. Дом, в котором «жила» Катя Орлова, русская любовница Барни Блэйра, находился на Верхней Масловке, 23. Попавшие в кадр рельсы принадлежат самой первой московской линии электрического трамвая. В апреле 1999 года ей исполнилось ровно 100 лет, однако в том же году она и прекратила свое существование из-за строительства ТТК.
Больница, в которой находится «связной» телефон. Согласно фильму это - 23-я горбольница, но на самом деле в кадре мы видим 1-ю Градскую. Здания довольно похожи, и не очень понятно, зачем режиссеру понадобилась такая подмена.
В 1991 году Вим Вендерс, уже ставший всемирно известным и культовым после «Неба над Берлином», снял «катастрофу» Until the End of the World (В нашем прокате есть два варианта перевода: «Пока мир существует» и «Когда наступит конец света»). Завязка сюжета там довольно типичная и даже почти что голливудская - в 1999 году индийский ядерный спутник сойдет с орбиты и полетит на землю, а дальше главная героиня расстается со своим бойфрендом, едет через пустыню, где в нее врезается машина с двумя только что ограбившими банк итальянцами, ну и так далее… По ходу действия фильма Клэр предстоит побывать в 15 городах по всему миру, ну и в Москве в том числе. Уличные съемки в основном «открыточные»": гостиница «Украина», «книжки» Нового Арбата, Ярославский вокзал, etc. Единственное, что удивляет - так это то, что, по мнению Вима Вендерса, в 1999 году московские улицы будут завалены остовами разбитых и сгоревших машин, ну да ладно. А вот в метро съемочную группу то ли не пустили, то ли случилась еще какая-то накладка, но в результате губерния пошла писать и написала «клюкву» в лучших традициях «Огненного лиса».
Где именно снимали «московское» метро, в точности установить не удалось, но есть мнение, что в Праге. В Москве даже в самые «дикие» годы вагоны и стены станций не были расписаны граффити в три слоя. Кстати, в одном из кадров на стене вагона висит схема метро, размером примерно в тетрадный лист, на которой к тому же явно не хватает линий. На станциях - обилие военных и милиционеров, все «в лучших традициях». В другом кадре за спиной Клэр на заднем плане можно рассмотреть указатель, из которого следует, что в 1991 году Таганско-Краснопресненская линия московского метрополитена еще называется «Ждановско-Краснопресненской» (хотя тут большой ошибки нет, всего два года как переименовали, но ведь действие фильма происходит в 1999 году). Напоследок - из вестибюля станции «Киевская», оказывается, можно сесть в лифт и приехать на нем прямо на первый этаж гостиницы «Украина», при этом на англоязычном указателе написано Ukraina House вместо Ukraina Hotel.
В 1994 году в Москву приехал режиссер Аллан Меттер - снимать очередную (седьмую по счету) «Полицейскую академию». И хотя жанр легкой комедии предполагает лошадиную дозу «клюквы» по определению, коснулось это исключительно персонажей, в первую очередь - главы русской мафии Канальи, в котором без труда угадывается персонаж наших анекдотов «про нового русского», до слез родной «вован террибль» в малиновом пиджаке.
А Москва получилась… просто как Москва. Даже есть один исторический кадр - обгоревшее после октябрьского штурма здание Белого Дома. Еще есть Красная площадь (а как же без нее в иностранном фильме?), отель «Балчуг», МГУ, ЦПКиО, Большой театр, Новодевичий монастырь, ну и, конечно же, Петровка, 38 (а как же без нее в фильме про полицейских и бандитов).
Теперь о местах «нетуристических». «Городская резиденция» Канальи - ресторан «Арагви» на Тверской, на котором еще висит старая вывеска. Рядом в кадре все приметы ранних 1990-х - роскошная «иномарка», уличный киоск «Чистка обуви» и указатель «Обмен валюты». Насчет склада, на котором хранились дискеты с игрой The GAME, до сих пор есть разночтения. Больше всего въезд туда напоминает проходную завода КИН, расположенного на Ленинградском шоссе за Речным Вокзалом при съезде на Левобережную. А вот где находится люк, в который залез капитан Харрис, никто не знает до сих пор, уж больно типовая там застройка.
Boune Supremacy ("Превосходство Борна", 2004). «Московская» часть фильма начинается с прибытия Борна на Киевский вокзал. Хотя поезда из Германии приходят на Белорусский вокзал, режиссер решил, что Киевский в кадре будет смотреться лучше. А дальше Москву стали зачем-то снимать в Восточном Берлине, в частности, в кадре мелькает Karl-Marx Allee и стоящее на ней офисное здание с рекламой грузовиков «Татра». Затем, уходя от милицейской погони, Борн вваливается в супермаркет Billa и выходит на улицу уже в настоящей Москве - рядом с Московским Дворцом Молодежи. Тут он покупает бутылку водки и пьет из горла, следуя традиции футбольных фанатов, сложившейся после того, как был издан указ Лужкова о запрете продажи алкоголя, пива и напитков в стеклянной таре в дни массовых и спортивных мероприятий. Поскольку во всех магазинах рядом с метро «Спортивная», где расположены Лужники, в дни матчей полки с напитками закрывают тряпочкой, носители разноцветных шарфиков выходят на «Фрунзенской», принимают на грудь непосредственно в окрестностях МДМ, после чего пешком идут на стадион, скандируя «заряды». Проблема только в том, что Борн пьет в настолько людном месте, что в реальности его скорее всего сразу же забрали бы в милицию.
Допив «поллитру» до дна, Борн угоняет такси. Кстати, еще одна традиция уже современных иностранных фильмов про Москву - весь разномастный городской таксопарк представлен исключительно желтыми «Волгами» с шашечками. Далее следует погоня, сценарий к которой явно писали отечественные деятели киноискусств, уж больно типичный у нее маршрут: Ивановская горка - Рождественский бульвар - набережная Тараса Шевченко - Раушская набережная - Садовое кольцо. Кстати, в 2005 году эта погоня получила «Таурус» - мировую премию в области кинотрюков.
Вдоволь накатавшись на украденном такси по московскому центру, Борн отправляется в Отрадное искать Ирину Невски. И тут начинаются подмены: во-первых, по названному в фильме адресу «улица Отрадная, дом 16, квартира 20» находится вовсе не жилой дом, а универсам, известный еще по советскому фильму «Блондинка за углом». Во-вторых, вместо Отрадного нам показывают Крылатское. Любые сомнения на этот счет способен развеять попавший в кадр 688-й автобус, идущий по Осеннему бульвару. Самое забавное, когда Борн все-таки оказывается в квартире у Ирины Невски и садится у окна, за этим окном мы видим как раз Отрадное, вернее - характерную двенадцатиэтажку серии П-30. Такие дома есть либо в Отрадном (Хачатуряна, 16 или 20), либо в Бибирево и Лианозово.
На том, пожалуй и закончим, тем более, что итог нашей повести будет печальным: настоящая Москва иностранным режиссерам, увы, неинтересна. Даже в наше время, когда все границы открыты и «железный занавес» стал просто метафорой из далекого прошлого, когда можно просто приехать, договориться, заплатить и снять все, что надо и где надо, - режиссеры продолжают с завидным упорством лепить свою «клюквенную» Москву поверх настоящей. Не верите? Посмотрите хотя бы Die Hard-5. Good Day to Die ("Крепкий орешек - 5. Хороший день, чтобы умереть"). Снова большую часть «Москвы» снимали в Будапеште, не забыв при этом налепить на исторические здания таблички с типично «русскими» названиями улиц: «Мясник», «Пожар», «улица Большая», «Маршал» и так далее. Эту песню не задушишь, не убьешь.
Алексей Байков