Несвятой святой
НЕСВЯТОЙ СВЯТОЙ Слушайте, а кино-то классное! Только очень грустное... Про несчастливых людей, которые всё пытаются стать счастливыми. Но не у всех получается.
Приятно, что в основе картины - крепкая современная проза Алексея Иванова, одноименный роман которого несколько лет назад стал настоящим открытием и - безусловным бестселлером. Не так часто у нас теперь и классику-то на экране увидишь, а уж о современниках и говорить не приходится.
Фабула проста: пьяница и неудачник Виктор Сергеевич Служкин, у которого и дома - полный швах, а работы-то просто нет, наконец, устраивается в школу. И опять таки, как свойственно заядлым лохам, не по специальности. Он образованию - биолог, а пришлось вот стать географом. И все вроде бы не слава богу: и с ребятами нормального контакта нет, и администрация заедает за всяческие нарушения, и жена ест поедом, все ей не так. Как из этой круговерти вырваться и человеком остаться? Об этом, собственно, и книга, и кино...
Фильм, безусловно, получился. Он хорошо смотрится, хотя подчас и действия никакого не происходит, одни разговоры, да похмельная тоска главного героя. Но есть в нем нечто, что подкупает, ранит - с первых кадров. Настроение особое, которое словами и определить-то трудно. Светлая грусть, пожалуй. По-пушкински светлая.
То, что действие авторы фильма из восьмидесятых, приятно застойных годов прошлого века, перенесли в наши дни не кажется мне абсолютно обоснованным. Конечно, закономерней говорить сегодня о наших детях - нынешних, тех, что сейчас с нами по одним улицам ходят. Оно понятней и, опять же, к кассе ближе. Но... Восьмидесятые - те, что звучат в ивановском, литературном «Географе...», все-таки жалко. И потому, что не самые худшие были годы, и потому, что конфликт Служкина с окружающей действительностью в фильме становится иным.
В книге он, как мне видится, заметно острей - потому, что уж очень вне рамок Виктор Сергеевич, очень настоящий, живой. Недостатков своих не скрывает, не врет - ни детям, ни женщинам, которые его окружают, ни себе. Человек он простой, искренний и открытый. Думается, сейчас такие люди в школе, как и в любой системе, никого не смущают. Как и их странности и слабости. В наше время заметно проще относятся к тем или иным вывертам-залетам - что говорить, ко всему привыкли... Обычная реакция: «Ну и что? Его дело...» Опять же, за мужика-учителя в современной школе держались бы цепко, до последнего. Он скорее сам бы ушел, а не его - ушли.
И еще. Жаль, что Служкин из книги все-таки гораздо интересней киношного Географа. Он ведь там еще и поэт. Причем, смею вас заверить, не бесталанный. При этом человек очень остроумный, афористичный, думающий. И все это не внутри - не в потаенном шкафчике души хранится, но - проговаривается, звучит, порой очень мощно и значимо. В такого Служкина и влюбиться немудрено... А в фильме, как показалось, все девочки и женщины разного возраста, что пытаются добиться его расположения, скорее не любят, а - жалеют. В книге-то Виктора Сергеевича есть, за что любить. Ох, есть...
Хотя, безусловно, киношный Служкин - человек хороший, хоть и пьяница, и раздолбай - тот еще. В ситуациях выбора между добром и злом, во всем хитросплетении личных и школьных драм этот отчетливо «неправильный» учитель ведет себя последовательно правильно, как и должно. Как он сам об этом говорит - о том, что хочет жить, как святой, «чтобы ты любил людей и люди тебя любили». Ну, насчет «святого» Географ, пожалуй, загнул, но то, что он - человек порядочный - это данность, с которой не поспоришь.
Можно ли сравнить его с вампиловским Зиловым? Пожалуй, но лишь отчасти. Момент нереализованности крайней и в Служкине звучит, но все же не столь остро и очевидно, как в «Утиной охоте». Географ не очень-то и горюет по своей не слишком устроенной жизни. Может (в этой связи), только из-за жены и дочки, что не может дать им большего. Да и то «большего» - по понятиям мира победившего капитализма - в режиме новых шмоток-дач-квартир-машин... А это, в контексте приоритетов Географа, не очень-то и важно, не смертельно.
Константин Хабенский в роли Служкина, на мой взгляд, очень убедителен, органичен. Впрочем, играть таких людей - потерянных, почти «лишних» - для него не новость, почти норма. Но здесь он, как показалось, предельно точен. В этой школьной притче про то, как "Географ глобус пропил", он на месте. Четкое попадание в образ, словно себя играл... Хабенский не Адмирал, конечно, он - Географ.
Хороша и Елена Лядова в роли Нади, жены Служкина. Остальные исполнители общего дела не испортили, но не сказать, чтобы были очень заметны. Привычный Александр Робак (давний друг Служкина, одноклассник, а ныне - преуспевающий бизнесмен Будкин) - для него роли деревенских выпивох и городских простаков нечто вроде второй кожи, даже примеривать не обязательно. Школьники, в общем, вполне обычные. Но они ведь не играют - на инстинкте, на естестве роль строят (или она их строит).
Приятно было увидеть в фильме Евгению Брик. Если помните, в "Стилягах" она сыграла комсомольского вождя, предводителя команчей из ВЛКСМ - "жлобов". А в "Географе..." - учительницу немецкого, ту еще штучку, красавицу и стерву.
Поделюсь личным. Для меня дорого еще и то, что действие фильма в Перми происходит - городе, в котором я родился, где прошла часть детства. Самого города в кино, правда, не много, но съемки на речках-порогах, вся мощь уральского простора явлена здорово, мастерски. Тайга, тайга неоглядная! (Как это в книге хорошо звучит: «То, что раньше нам казалось здесь страшной глухоманью, дремучей дикостью, угрюмой угрозой, на самом деле было печалью, невысказанной болью, неразделенной любовью»). И замечательно, что снято всё в живом пространстве русской глубинки, а не в московских павильонах. Мы наконец-то видим на экране Россию.
Родной говорок опять же, пусть и без местных словечек (в книге-то они есть), но ребятки в кино говорят именно по-пермски, протяженность речи у них особенная, тамошняя. Да и Пермь, пусть и кусочками, фрагментарно, но - есть. Оператор и режиссер вдосталь поиграли с кажущейся то горькой иронией, то несбыточной мечтой, фразой на берегу Камы, в двух шагах от тамошнего речного вокзала: «Счастье не за горами».
Открытый финал картины получился, как мне видится, хоть и не безысходным, но очень грустным. Даже без намека на счастье. Сплошные вопросы почти без ответов... Впрочем, может, так оно и должно быть? Географ живет по своим правилам, не слишком считаясь с обществом, которое его окружает и пытается строить бедолагу по своему, привычному ранжиру. Кто ж знает, что с ним будет дальше?..