Кисё Курокава и философия симбиоза
Созерцать неизбежность смерти следует ежедневно.
- Ямамото Цунэтомо, «Хагакурэ»
Умер Кисё Курокава (8 апреля 1934 - 12 октября 2007), известный японский архитектор-философ, всемирный самурай, один из основателей метаболистского стиля в архитектуре, автор «философии симбиоза» - одного из возможных воплощений интегративного видения и мироцентричного (космоцентричного) сознания.
В течение некоторого времени я уже планировал представить его идеи в нашем сообществе, но откладывал сие на будущее, потому что, как мне казалось, знакомство с ним было бы несвоевременным и неприоритетным проектом, ибо работы по познанию мира интегрального ещё непочатый край. Грустно, что не получилось представить работы Курокава при его жизни. И вот теперь в качестве дани памяти замечательному и уважаемому мыслителю предлагаю вашему вниманию переведённые отрывки из не публиковавшейся на русском языке книги Кисё Курокава «Философия симбиоза» (The Philosophy of Symbiosis, 1994). Его книга очаровывает своей теплотой и буддийской простотой.
ФИЛОСОФИЯ СИМБИОЗА
Кисё Курокава
(Отрывки из книги)
Введение
Мир быстро изменяется. Кто-то думает, что конец Холодной войны, поражение социализма и триумф капитализма - это самые большие изменения, которые сейчас происходят. Но я убеждён, что то изменение, свидетелями которого мы являемся, представляет собой не простое изменение политической ситуации, а широкую волну изменений, одновременно проходящую по всем сферам человеческой деятельности - экономике, политике, обществе, науке, философии, искусстве и культуре. И это изменение не формы, но сути; это структурное изменение, а не изменение скорости роста или спада.
Мир движется навстречу новому порядку XXI века. В данной книге я обсуждаю смену мировой парадигмы в сторону нового порядка исходя из нескольких точек зрения: 1) смена евроцентризма симбиозом разнообразных культур, сдвиг от логоцентризма и дуализма к плюрализму и симбиозу множества ценностей; 2) от антропоцентризму к экологии и симбиозу разнообразных видов; 3) смена индустриального общества информационным обществом; 4) смена универсализма эпохой симбиоза разнотипных элементов; 5) смена эпохи машины эпохой принципа жизни.
Задача, стоящая перед этой книгой, состоит в том, чтобы предложить подобный симбиоз в качестве ключевого термина для предсказания и интерпретации исходя из этих различных точек зрения нового мирового порядка, который придёт в двадцать первом веке.
В книге время от времени поднимаются темы архитектуры и городского планирования, чтобы облегчить ход обсуждения. Я писал эту книгу не для архитекторов или градостроителей, в мои намерения входило поощрить размышления и дискуссию среди тех, кто интересуется новым мировым порядком и новым миром, с огромной скоростью приближащимся к нам.
Описанная мной «философия симбиоза» оказала широкое влияние на Японию и стала ключевым словом для новой эпохи во многих областях, включая политику, бизнес, науку, философию, искусство и культуру. Со времени публикации английского перевода данной работы симбиоз привлёк значительное внимание за границей.
Хиракава, президент «Keidanren», ведущей компании в мире японского бизнеса, создал Комитет по симбиозу и исследует симбиоз в качестве основной экономической стратегии; был также сформирован и Японско-Великобританский комитет по симбиозу. Симбиоз обсуждался и в рамках японско-американской Торговой инициативы по структурным преградам. Всё возрастающее количество частных организаций теперь призывает к симбиозу человека и природы, развития и сохранения, мужчин и женщин.
Новые партии, отделившиеся от Либерально-демократической партии, также призывают к симбиозу, и возрастает число губернаторов префектур, симпатезирующих философии симбиоза.
Всё больше и больше людей за границей предлагают новые идеи, созвучные с симбиозом, в таких областях, как биология, химия, философия и физика.
Очень важным является и тот факт, что корни концепции симбиоза лежат в буддийской философии и традиционной японской культуре. Мы можем в истории японской культуры обозначить влиятельную традицию, рассматривавшую человека и природу, прошлое и будущее, часть и целое, искусство и науку, различные культуры и экономику как сосуществующие в симбиозе.
В данном смысле симбиоз - это ключевая идея для понимания японской культуры.
Я надеюсь, что интернет-версия данной книги принесёт данные идеи в широкие массы читателей, и спровоцирует размышления и дискуссию среди многих людей в Японии и других странах.
...
Зеркальное общество
Звёзды кинофильмов старых времён, чьи имена служили синонимами идеалам женской и мужской красоты, сошли с экранов, и сегодняшние звёзды находятся на обычной человеческой шкале. Когда мы видим этих вполне ординарно выглядящих и ординарно играющих эстрадных артистов на телевизионных экранах в наших гостиных, мы поддерживаем убеждение, что мы тоже являемся звёздами. Поскольку абсолютный Бог, звезда как образ человеческого совершенства, прекратил существовать, нам следует создать местообитание для Богов и звёзд в нас самих. Сейчас начало эпохи зеркального общества, в которой мы определяем самих себя посредством наблюдения за другими, в котором другие предстают зеркалом, в котором мы видим себя. Так как мы не можем найти умственный покой в Боге, мы вынуждены искать его, смотря на других. Настоящее время - эпоха, когда мы очень озабочены теми, кто вокруг нас.
Современное общество предоставляет огромную возможность каждому из нас очерчить свою индивидуальность и сотворить уникальную идентичность. Называние нашего общества зеркальным - другой способ говорить, что это общество, в котором мы подтверждаем собственную идентичность, наблюдая других, открывая возможность для возрастания разнообразия. Мы предприняли первый шаг в эпоху дифференциации, ценящей знаки, символы и данный определённый экстрафактор. На горизонте также и возможность того, что многие уникальные люди смогут процветать в симбиозе, что мы можем увидеть рождение симбиотического общества, уважающего каждую и всякую культурную сферу.
Я преднамеренно использовал слово «возможность», ибо дорога, которая нам предстоит, не из лёгких. Зеркальное общество легко дегенерирует в конформистское общество и абсолютистское общество. Опасность особенно велика в Японии, где ограничения аграрного общества длительного феодального периода - общества, отвергавшего нонконформистов и одарённых людей - глубоко засели в людских умах. Зеркальное общество находится в большой опасности прерващения в общество, ищущее только того, чтобы жить свою жизнь так, как живут её все остальные, и осмеливаться мыслить только так, как мыслят другие, чтобы не подвергнуться остракизму.
Когда одна компания преуспевает в определённой области, остальные следуют за ней громогласным стадом. Многие японские бизнесмены под предлогом общения вечер за вечером ходят выпивать со своими коллегами, чтобы коммуницировать сообщение: «Я просто такой же как вы. Мы одного и того же теста. Нет нужды беспокоиться, что у меня есть какой-то особенный талант или какая-либо настоящая индивидуальность». Они сохраняют мир в деревне. И кроме того, они ревнивы и недоброжелательны к любому, кто демонстрирует особый талант, кто преуспевает.
Есть определённая опасность в возвращении к этому типу реакционного зеркального общества, охватывающего множество областей, включая образовательную политику и мир университетов, бизнес, правительство и искусство. Те, кто дерзают нарушить конформные ограничения, осуждаются своими коллегами, подвергаясь клевете, а ценность их достижений ставится под сомнение. Сие нисколько не примечательно в Японии, в действительности же, это принятая практика.
Эпоха героев и суперзвёзд подошла к концу. Принятие и верная оценка ценности индивидуума для других является фундаментально отличной деятельностью от процесса создания героев и суперзвёзд. В честной и правильной оценке различных культур, различных талантов и различных людей рождается критический дух и создаётся общество симбиоза.
Конец универсальности
В эпоху симбиоза не вызывавшие до сих пор возражения идеалы универсальности и равенства перестанут применяться. До сих пор наиболее широко принятой формой универсальности была пресуппозированная универсальность технологий. Была распространена вера в то, что технология, впервые в истории принесшая богатство и счастье массам, объединит и гомогенизирует весь мир, вне зависимости от различий в стадии развития или культуре среди наций. Автомобили, атомные электространции и стеклянные и стальные здания модернистской архитектуры должны были сделать людей в песках Ближнего Востока, тропических городах Юго-Западной Азии и лёссовых равнинах Китая счастливыми и одинаковыми.
Однако мы более не верим, что это обязательно правда. Технология не укореняется в отрыве от культуры и традиции. Перенос технологии требует сложных действий: адаптацию к региону, к уникальной ситуации, к культуре и обычаям. Когда технология одной культуры привносится в другую культурную сферу с иным образом жизни, зачастую тяжело обеспечить там укоренение этой технологии. Даже если в будущем ядерный синтез будет усовершенствован и сделан экономически рентабельным, действительно ли необходимо хорошой идее ядерных электростанций распространиться по всему миру в качестве универсального средства энергопроизводства? Наверное, нет. Если бы доход на душу населения в Китае достиг уровня Японии, было бы хорошей идеей для Китая стать массовым автомобильным обществом? Наверное, нет. Каждая культурная сфера должна культивировать собственные уникальные технологические системы, чтобы создать собственный особенный образ жизни.
Двадцать первый век будет веком, в котором ядерный синтез и расщепление, паровые и использующие энергию воды электростанции будут существовать в симбиозе. Так будет не из-за того, что некоторые страны или регионы окажутся слишком бедны, чтобы построить генераторы термоядерного синтеза, но потому, что различные народы будут выбирать разные технологии, чтобы создать собственный особый образ жизни.
Эпоха чередования-и-сочетания: Джекилл и Хайд
В отличие от первой половины XX века, когда концепция прогресса подразумевала улучшение качества материалов и стандартов жизни, в будущем открытия и креативность будут концепциями, выражающими богатство и улучшение нашего стандарта жизни. Хотя мы более не будем иметь одну унифицированную задачу, к которой мы могли бы прогрессировать, люди откроют изменчивые, чередующиеся-и-сочетающиеся комбинации своих целей. Когда парижская мода находится на вершине в качестве образца стиля, другим дизайнерам нужно попросту имитировать её, дабы создать собственные произведения. Но в эпоху смешения-и-чередования будет комбинироваться и соединяться мода из разных эпох, мужская и женская мода, а также торжественная и повседневная одежда. В отличие от эпохи, обожающей иерархию и порядок, в которой правят соглашения о времени, месте и ситуации, в эпоху чередования-и-сочетания можно найти удовольствие в обращении к чувствительности, определяющей выбор каждой новой комбинации.
Это будет эпоха людей, занимающихся множеством различной деятельности в одно и то же время. Время широкой и гибкой чувствительности «Джекилла и Хайда», которая может свободно совмещаться и объединяться с мирским, парижская мода, совмещающаяся с фермерской спецовкой, - креативность, могущая посредством тонких комбинаций, приносить нам инновации. Другими словами, она станет эпохой, когда будут править шизофренические, крайне креативные, расщеплённые личности. Искренность и неискренность будут жить рука об руку, разделение между работой и игрой исчезнет, торжественность и обыденность потеряет смысл в моде - таким станет образ жизни в эпоху симбиоза.
Будет ли более приятно жить в новую эпоху симбиоза, нам ещё предстоит увидеть. Мир станет более сложным местом в ряде важных аспектов, хотя он будет «сложным» в значении, отличном от нашего сегодняшнего толкования данного слова. Эпоха индивидуальности, эпоха плюрализма и диверсификации, во время которой каждый человек будет выражать собственную индивидуальность, каждый будет ответственен за осуществление своих собственных выборов, станет эпохой удовольствия от открытия того, что уникально и отличается. Каждому из нас будет нужно предпринимать нескончаемые усилия по приобретению навыков, которые позволят нам воспользоваться благами. Если мы не будем отрабатывать и культивировать умения, которые позволят нам воспользоваться благами. Если мы не будем улучшать и культивировать свою чувствительность, то нам будет сложно совершать новые открытия и быть креативными. В сравнении с эпохой конформизма, когда мы могли лениться и попросту копировать то, что делают другие, мир станет более сложным местом для жизни. Однако слишком поздно возрождать Бога и икону. У нас нет выбора, кроме как сделать первые шаги на пути, который может быть сложен, но ведёт к богатой творчеством и яркой, искрящейся жизни.
...
Алайя-сознание - ни дух, ни материя
Я назвал свою чайную комнату, своё место для отдыха и спокойных размышлений Юисикиан, или Хижиной только лишь сознания, потому что я считаю, что буддийская философия «только лишь сознания» - это Библия философии симбиоза, которая необходима нам, чтобы трансцендировать модернизм. Философия «только лишь сознания» является одним из главных оснований махаяна-буддизма, глубоко укоренившегося в Японии. Если рассматривать значение буддийского учения, философия «только лишь сознания» занимает, пожалуй, наиболее важное положение в рамках этой религии.
Появление Будды привело к крупным изменениям в мире индийской философии и религии. До Будды концепция сансары, или перерождения, была одной из центральных в индийской традиции. Перерождение означало, что всем явлениям суждено повторяться бесконечно в течение долгого и цикличного периода вселенского времени. Другим важным положением добуддийской философии в Индии, согласно Упанишадам, была концепция абсолютного «я» - атмана - и его идентичности с наивысшей истиной вселенной, или Брахманом. [1] Атману суждено переходить из жизни в жизнь, а её судьба решается хорошими и плохими деяниями «я».
Будда же отверг существование абсолютного «я». Он учил тому, что нет никакого самосуществующего, интегрального, неизменного и вечного субъекта, а всё существующее есть лишь последовательности «я», рождающиеся и исчезающие из мгновения в мгновение. Это было революционным буддийским учением об отсутствии «я» (анатмане), отрицавшем наличия сансары как абсолютной сущности.
Именно философия «только лишь сознания» в конце концов примирила антагонистичные концепции сансары и отсутствия «я». Согласно концепции «только лишь сознания», перерождающийся субъект есть не «я», а сознание, или, если точнее, алайя-сознание. Алайя-сознание - часть человеческого подсознания, источник неисчислимых возможностей и вероятностей. [2] Источники всего сущего и всех событий заключены в алайя-сознании. Они известны как биджа, или зёрна.
По мере их созревания и вхождения в контакт с причинами и условиями, они предстают в виде реальных явлений. В то же время, эти явления порождают мгновенную обратную связь с алайя-сознанием. Алайя-сознания есть источник не только для всей материи, но также и всего духа. В противовес декартовскому заявлению, что всё бытие можно разделить на материю и дух, философия «только лишь сознания» настаивает на том, что материя и дух являются не более чем манифестациями определённого изначального бытия. Я воспринимаю алайя-сознание ни как материю, ни как дух, а как нечто подобное ДНК - коду жизни, энергии жизни. Как поразителен тот факт, что изыскания древнеиндийских религиозных философов проникли сквозь границы времени и оказались в соответствии с достижениями современной науки.
Алайя-сознание - ни дух, ни материя
Истоки учения о «только лишь сознании» можно проследить до Нагарджуны. [3] До Нагарджуны была школа буддийской философии, сформировавшаяся вокруг ряда Праджняпарамита-сутр, или сутр Совершенства мудрости. Сейчас они иногда называются мадхьямика, или сутры Срединного пути. Их философия основана на концепции пустоты (шуньята), которой учат сутры Праджняпарамита. В соответствии с ранней мадхьямикой, все явления суть не более чем условные наименования. Поскольку эти наименования не обладают материальным существованием, явления, на которые они указывают, также не существуют материально. Материальный мир считается фантазмом, вереницей имён и концептов без истинного бытия.
Нагарджуна пересмотрел и систематизировал эту философскую школу, удержав концепцию пустоты от впадения в простой нигилизм. В сочинении «Муламадхьямика Састра» он пишет: «Я не нигилист. Отрицая и существование, и не-существование, я освещаю путь в нирвану». Нагарджуна сформулировал «беспрепятственный срединный путь» в своих знаменитых восьми отрицаний Срединного пути, а его толкование концепции пустоты дало рождение философии, которая трансцендировала западный дуализм.
Через некоторое время после его смерти, около 300 г. н. э., мысль Нагарджуны приобрела форму Самдхинирмокана-сутры, также известной как первым писанием школы «только лишь сознания». Последующие века дали рождение трём великим буддийским мыслителям, окончательно разработавшим и полностью сформулировавшим философию «только лишь сознания»: Майтрея, Асанка и Васубандху. [4] Ключевое понятие философии «только лишь сознания» - алайя - описано в Сандхинирмокана-сутре как «неопределённое и неопределяемое этически сознание, содержащее все зёрна». В отличие от христианства, с его чётким разделением добра и зла, философия «только лишь сознания» признаёт три категории: добро, зло и неопределяемое этически. Переходная область лежит между добром и злом; это область, не являющаяся ни тем, ни другим. «Сознание, содержащее все семена» - это бытие, которое, подобно ДНК, содержит семена всех вещей.
Неопределимое состояние творчества, не являющееся ни тем и ни этим
Многие творческие возможности, по моему мнению, возможности для того, чтобы воплотить их сегодня, скрыты в неопределённом состоянии «этически неопределяемого». Отныне людям придётся постоянно выбирать новые системы ценностей, и посему мы вновь и вновь будем находиться в различных двойственных ситуациях, в которых невозможно, по крайней мере с текущей точки зрения, выбрать что-то одно. Действия, которые основываются на простой дихотомии «да - нет», перестали теперь быть адекватной реакцией на требования социума. Я убеждён, что необходимо придти к трихотомии, с добавлением третьего элемента к «да» и «нет» - «ни да - ни нет». Состояние, не принадлежащее ни к «да», ни к «нет», представляет собой состояние мышления, при котором можно придти к заключению, а можно и не придти. Однако в сравнении с «да» и «нет», где мышление останавливается и начинается действие, оно оказывается весьма креативным состоянием.
Принцип подчинения меньшинства большинству, демократический modus operandi, не ценит неопределённость. По существу, он способствует подавлению мышления. Он требует выбрать либо да, либо нет, и выигрывает простое большинство, даже если итоговые результаты голосования, к примеру, составляют пятьдесят один процент за и сорока девяти процентов против. Если, однако, неопределённой категории было бы позволено существовать, люди смогли бы показать далее, что они думают о вопросе. И результаты их размышлений, возможно, оказались бы противоположны непродуманному голосованию по принципу «да - нет». Мы можем даже представить себе случаи, в которых лучшим ответом на вопрос, поставленный на голосование, было бы в действительности не да и не нет. Без сомнения, по принципу власти большинства было совершено множество ошибок, и риск неведения относительно возможностей, в которые не входят ни «да», ни «нет», в будущем лишь повысится. Теперь одним из главных вопросов, стоящих перед нами, будет то, как мы встретим этот риск и справимся с ним в рамках своей социальной политики.
Махаяна-буддизм - форма буддизма, существовавшая в Японии в течение многих веков. Лежащая в основе махаяна-буддизма философия «только лишь сознания» проторила множество дорог в японскую философию и культуру. Её учения - ключ к трансценденции дуализма.
Симбиоз жизни и смерти
Некоторое время назад в телевизионной дискуссии между критиком и известным кинорежиссёром последний рассказал о своём опыте жизни в африканской саванне и описал картину смешения жизни и смерти, которую он там наблюдал, и я перескажу его слова.
Животный мир - мир, в котором ты ешь и тебя едят. Совершенно естественно, например, увидеть льва, убившего жирафа и поедающего его. Естественно, жираф вскрикивает, когда его убивают, но только лишь на мгновение. Как только лев прекращает свою трапезу, наполнив свой желудок, тишина возвращается в степь и жирафы неподалёку продолжают мирно пастись.
В отличие от подобного единения жизни и смерти, наблюдаемого в животном мире, люди убеждены, что отдельная человеческая жизнь - это наиболее важное, что есть в мире, высшая его ценность. В этой убеждённости можно обнаружить чёткое дуалистическое воззрение на жизнь и смерть. Человеческий страх смерти выглядит практически истерично в сравнении с другими животными. Не модернизм ли раздул этот страх до высшей степени?
Я был глубоко впечатлён замечаниями режиссёра относительно этого эффекта. Буддийское учение о перерождении связано с воззрением на жизнь, согласно которому жизни людей, животных, растений и даже Будд появляются благодаря великой жизни, трансцендирующей феноменальную жизнь и смерть. Буддийское учение о непостоянстве не только означает, что всё тщетно, оно также предполагает, что, коль скоро всё тщетно, мы должны жить в симбиозе с циклом великой жизни. Вполне возможно, что наступает время, когда нам, людям, придётся принять философию симбиоза жизни и смерти. Модернизм и Запад учили нас, что смерть страшна, а ад ужасен, так что мы отрицали смерть и цеплялись за жизнь изо всех сил. Смерть стали воспринимать как ничто, несуществование или даже нечто более ужасающее. Возможно, пришло время немного расслабиться и взглянуть этому величайшему дуализму человеческого существования, жизни и смерти, в лицо.