26 декабря 2006 - Медитируйте и ешьте свои овощи
Meditate and Eat Your Veggies
December 26, 2006 19:54
Из блога Кена Уилбера
Медитируйте и ешьте свои овощи
26 декабря 2006, 19:54
Дорогие друзья,
Во вторник, 5 декабря 2006 года, в 20:30, когда мы с Ребеккой смотрели фильм, со мной произошёл большой судорожный припадок, оказавшийся весьма тяжёлым. Несмотря на то, что такие припадки являются обычным явлением для CFIDS/REDD/ME [синдром хронической усталости и иммунной дисфункции / болезнь дисфункции РНазы / миалгический энцефаломиелит], насколько я могу сказать, со мной до сего дня подобное случилось только лишь один раз. Действительно большой судорожный припадок может убить. Хотя этот припадок не преуспел в этом, он приблизился чертовски близко к этому и, в любом случае, был достаточно тяжёлым, чтобы вызвать ещё десять равно тяжёлых припадков - один за другим, один за другим. К тому времени, как меня доставили в пункт неотложной помощи и стабилизировали - примерно 12 часов спустя, - я не только испытал около дюжины больших припадков подряд, но также линия моей кардиограммы становилась прямой три раза и трижды к моей груди применялись электрические разряды - в целом, весьма тяжёлое испытание.
Каждый из восьми врачей (каждый является специалистом), работавших надо мной, говорили мне после этого, что они, если честно, не думали, что я всё это выдержу. Хорошие новости состоят в том, что я получил несколько ночей по-настоящему прекрасного сна… На самом деле, я не приходил в сознание в течение ещё трёх дней, отчасти по той причине, что меня столько времени держали в бессознательном состоянии, поскольку большинство пациентов паникуют, если просыпаются, будучи подключёнными к системе жизнеобеспечения, к которой я был подключён. Нет никакого политкорректного способа выразить всё это, но в моей заднице была одна трубка, другая в моём пенисе, большие катетеры в паху и сонной артерии, и в течении трёх дней меня интубировали (это значит, что дыхательную трубку вставляют в вашу гортань и ваши лёгкие). Мой язык был практически прокушен в нескольких местах и проглочен до той степени, что он практически заполнил мою ротоглотку - попросту говоря, он был размером с мандарин, что привело к необходимости интубации, чтобы позволить мне дышать. У меня также было то, что известно под названием аспирационной пневмонии (это значит, что во время нескольких припадков меня вырвало в свои лёгкие, в которых желудочная кислота проедает лёгочную ткань, что открывает её для тяжёлой инфекции, - что и произошло). Уровни креатина, которые врачи хотели опустить до 5 000 перед тем, как отпустить меня, превышали 150 000. Это могло бы указывать на чрезвычайно тяжёлое и необратимое повреждение почек, что сделало бы диализ необходимым на всю оставшуюся жизнь. Вполне очевидно, почему врачи не думали, что я выкарабкаюсь.
В течение трёх дней и ночей, когда я пребывал бес сознания, в действительности же во мне была некоторая сознательная активность - часть которой была вполне знакомой, часть которой была попросту странной. С одной стороны, там были вечноприсутствующий Большой Ум и сознавание собственной Истинной Природы. С другой стороны, я продолжал видеть сон о том, что я находился в этой очень странной комнаты, окрашенной в синие и розовые пастельные тона, отделанной крайне отвратительно с эстетической точки зрения. Я продолжал размышлять: «Это ужасный сон - на самом деле, с такой цветовой палитрой, это больше похоже на кошмар», - и затем я начинал думать о том, что мне действительно надо проснуться. Затем я очень сильно тряс своей головой, открывал глаза и обнаруживал себя во всё той же отвратительной комнате. Я отчётливо помню, что это происходило, по меньшей мере, три раза. Это не происходило с фасадной личностью Кена Уилбера (который, как правило, не присутствовал), это попросту происходило в виде модификации Большого Ума. Это одна из замечательно странных вещей в отношении данной части моих переживаний: вместо того, чтобы Большому Уму снился весь Космос, он попросту сновидел эту отвратительную пастельную комнату. Большой Ум был пробуждён как Большой Ум, и я совершенно это осознавал (скорее, будучи им). И это не было тем, что меня беспокоило. Что меня беспокоило, было тем, почему недвойственное сознавание не может стряхнуть это неприятное небольшое пастельное убранство (которое напомнило мне о последних словах Оскара Уайльда. Как считается, последним, что он произнёс на своём смертном одре, было: «Либо мне, либо этим простыням придётся уйти».)
На четвёртый (или, если быть точным, на третий с половиной) день, когда Кен Уилбер проснулся, была значительная спутанность в отношении этого типа Кена Уилбера. Большой Ум всё ещё был Большим Умом без проблем; этот внешний кошмар пастельной комнаты был заменён «объективной реальностью» (т. е. относительной реальностью) настоящей пастельной комнаты - здесь тоже нет проблем: комната была столь же уродливой. Но я не мог ничего вспомнить об этом парне, КУ. Фактически же, вся кратковременная память была полностью закодирована. В течение трёхдневного периода, когда я пребывал «без сознания», у меня был, по крайней мере, один или, вероятно, два переживания, которые были грубым образом аналогичны околосмертному опыту света и туннеля (возможно, это было когда они использовали электрические разряды для стабилизации моего сердцебиения). Но и тогда события не включали в себя никакого выбора, который бы совершал Кен Уилбер. КУ просто не присутствовал («выбор» относительно того, вернуться или нет, был связан с судьбой Интегрального Видения в сегодняшнего мира; и я полностью согласился вернуться и служить этому Видению, но не было никакого «меня» - было лишь вечнопребывающее недвойственное сознавание. Но даже тогда я помню, как размышлял, что это какая-то дилемма или «выбор», возникающий на каждодневной основе, и посему в этом не было ничего особо нового). Но только после того, как я вернулся в нормальное сознание, примерно на четвёртый день, спутанность приключилась в первый раз, потому что личность КУ начинала формироваться - в дополнение к Большому Уму и объективной комнате.
Следующие несколько дней были весьма интенсивными, если выразиться мягко. Прежде всего, было вполне очевидно, что мой язык находился в очень плохом состоянии. В течение некоторого времени мне казалось, что я буквально его откусил и мог потерять речь навсегда или, если это так, мне может понадобиться экстенсивная реконструкционная хирургия. Даже в большей степени меня, однако, заботило, что несколько врачей, несомненно пытаясь подготовить меня, начали говорить о том, что они очень тщательно следят за функцией моих почек, потому что почки были настолько больны, насколько они вообще могли быть больны, и это может служить показателем того, что мне мог бы понадобиться диализ в течение всей моей оставшейся жизни - поистине неприятная перспектива.
Я попрошу тех, кто присутствовал, более прямо затронуть этот вопрос, потому что они были свидетелями ситуации, но, несмотря на всю её ужасность, я помню, что моей первой и отчётливой заботой был персонал, входивший в комнате - надо было сделать так, чтобы они почувствовали себя как дома, комфортно, надо было осчастливить их, привести их к сознаванию их собственной Истинной Природы до той степени, до какой это было возможно. Как я уже сказал, несколько других людей коснутся этого вопроса чуть ниже, но я убеждён, что до большой степени это оказалось успешным. Как ни странно бы это звучало, больничная палата стала местом искреннего счастья и радости практически для всех, находившихся на шестом этаже отделения интенсивной терапии. (Конечно же, моим учителем был лучший в этом деле человек - Трейя.) Но эта комната освещалась смехом, и светом, и такой заботой…
И всё же это было, без сомнения, самым ужасным опытом в моей жизни, и я часто говорил друзьям, что, если честно, не понимаю, как люди, не имевшие опыта медитации, могли бы выдержать нечто вроде этого, не говоря уже о весёлости и свете. И не просто медитации. Врачи говорили мне, что единственная причина, почему я выжил, состояла в том, что я находился в такой хорошей форме на момент начала кризиса. Когда люди начинали спрашивать, каким образом я смог выдержать нечто вроде этого, я шутил: «Медитируйте и ешьте свои овощи».
Другими словами, становитесь Интегральными.
Именно этим и заинтересовались многие врачи и медсёстры во время моего пребывания в больнице. К тому времени, как я пришёл в себя, практически все прогуглили меня и собирались начать своё обучение интегральной медицине. Я оставался в отделении интенсивной терапии в течение ещё двух дней и затем ещё на два дня меня перевели на другой этаж, и большая часть этого времени была проведена в замечательных дискуссиях со всеми сотрудниками о том, что значит Интегральность, и, в особенности, о необходимости интегральной медицины - все интуитивно понимали, сколь она необходима, но, в любом случае, не думаю, что у кого-либо из них до этого момента действительно были в распоряжении концептуальные рамки, которые были бы эффективны. Мы подарили им всем книги, и всё закончилось тем, что мне пришлось подписать 20 или более книг вариациями на тему «большое спасибо за помощь в спасении моей жизни…».
Когда я говорю «мы», оно на самом деле обозначает множественное число. Как происходило и в прошлом, Колин, Ролли и Ребекка оставались со мной 24 часа в сутки (или делали это посменно). Они сделали так, чтобы совершенно адское положение было настолько легче пережить. У меня до сих пор выходят трубки буквально из каждого отверстия моего тела (по крайней мере, мне не приходится вставать и идти в туалет), привязанные таким образом, чтобы случайно не выдернуть иглы и катетеры, большие иглы до сих пор прикреплены к моей шее и паху, а катетеры - к пенису и анальному отверстию, и, к настоящему моменту, я не имел возможности хотя бы сесть уже в течение четырёх дней. До сих пор я не ощущаю своего языка (просто круглый шарик, размером примерно с мандарин, заполнивший мой рот); функции почек улучшились, но до сих пор уровень опасно высок. То, что меня круглосуточно окружали мои дорогие друзья, было поистине благом, ниспосланным свыше. В течение всего этого времени, даже учитывая все ужасные новости, мне не кажется, что кто-нибудь когда-либо видел, чтобы я был расстроен, или зол, или хотя бы раздражён, - но вся эта доброта заставляла меня рыдать, и столько любви и доброты было показано ими всеми, что это было необычайно трогательно.
Итак, как я сейчас? В целом, очень хорошо. С тех пор, когда я вернулся в сознание (то есть сознание грубого тела), всё стало улучшаться драматически быстро. Сейчас я преодолел аспирационную пневмонию и, что самое важное, похоже, что мои почки не претерпели какого-либо тяжёлого необратимого повреждения. Это очень хорошие новости. Я раньше шутил, что единственная настоящая причина, чтобы иметь детей, это донорство органов, и, поскольку у меня нет детей, мне бы пришлось проходить по четыре часа диализа несколько раз в неделю, не говоря уж обо всех периферических повреждениях. Одна длительная проблема состоит в том, что я чертовски шепелявлю. Мне сказали, что это значительно улучшится: в языке столь пронизан сосудами, что у него очень высокая способность к восстановлению. Но следующие месяц или два, если вы со мной будете говорить, вы поймёте, что значит «чертовски шепелявлю». Я думал о том, чтобы сделать себе футболку с надписью: «Я Пережил Двенадцать Больших Судорожных Припадков, и Всё, Что Я за Это Получил, Это Вот Эта Тупая Шепелявость».
(В первый день, когда я вернулся в сознание, и до того, как я узнал, что способность к речи вернётся ко мне, я знал, что сотрудники вебсайта Integral Naked и Интегрального института, конечно же, в первую очередь волновались о моём здоровье, как друзья, но также они не могли бы избежать волнений в отношении того, что такая травма могла бы означать конец Integral Naked, ведь я больше не мог говорить, и, поскольку Integral Naked - главный источник нашего дохода, конец и самого И-И. Посему я потратил значительную часть дня, пытаясь придумать какой-то способ справиться с ситуацией и, тем самым, смягчить их беспокойство настолько, насколько возможно, и в конце пришёл к тому, что показалось мне по-настоящему прекрасной идеей. Я наклонился и прошептал Колину: «Я придумал, как спасти Integral Naked - передайте это сотрудникам». Его лицо озарилось, когда я записал идею, и он согласился, что это сработает. Попросту говоря, идея - вариацию на которую мы всё ещё собираемся осуществить, пока мой рот восстанавливается - состоит в том, что я попрошу каждого из гостей Integral Naked выбрать своих лучших друзей и проинтервьюировать их для IN, и тогда мы бы это опубликовали - в некотором смысле, приглашённый ведущий и приглашённый гость. Это могло бы дать нам стоивших бы целого года абсолютно удивительных диалогов с некоторыми из крутейших ребят в округе. Все мы просто влюбились в идею - что случилось в самых странных обстоятельствах, поскольку я всё ещё был привязан к кровати, мне не надо было мочиться или испражняться, потому что катетеры, выходящие из моего тела, автоматически с этим справлялись, у меня был не язык, а нечто больше походящее на мячик для гольфа, и, хуже всего, я находился в этой устрашающей маленькой пастельной комнате. Во всяком случае, несмотря на какую-либо силу духа, которую я смог проявить, думая о том, что я не смогу больше говорить, я не полностью выразить то, какое облегчение я получил от того, что речь медленно ко мне возвращается. Эта глупая маленькая шепелявость - самый сладкий звук из тех, какие я когда-либо слышал.)
Другое, что вы могли бы заметить, если бы впервые поговорили со мной, состояло бы в том, что множество недавних воспоминаний всё ещё находились в процессе сборки. Иногда даже совершенно очевидные вещи - начиная от имени человека, заканчивая тем, кем он может быть - необходимо было оговаривать, но когда это происходило, всё восстанавливалось по своим местам. Так что не волнуйтесь, если в процессе нашей беседы я попрошу вас напомнить мне о нескольких довольно очевидных вещах, также, если кажется, что я умалчиваю о чём-то важном в своей речи, не стесняйтесь упомянуть об этом.
Что вызвало припадки?
Поначалу была некоторая путаница среди специалистов относительно того, что же вызвало серию припадков. Некоторые ортодоксальные врачи считали, что она была вызвана Нейронтином (Neurontin), одним из выписанных медикаментов, используемых мною для CFIDS/REDD/ME. Я с этим так и не согласился по ряду причин: (1) я неизменно принимал одно и то же количество Нейронтина неизменно в течение нескольких лет; (2) основные причины выписывания Нейронтина состоят именно в том, что он является антиконвульсантом и надёжно предотвращает припадки. Нейронтин даже не является лекарством, это просто сахар, во многом схожий с обычным столовым, и такие эксперты, как Teitelbaum, рекомендуют дозировки вплоть до 6 грамм. Хотя никогда нельзя исключить парадоксальные эффекты любого медикамента, данное объяснение никак невозможно понять. Я не употребляю уличные наркотики, посему причина не в этом (это, поистине, было одной из первых вещей, которые проверили в неотложке). В какой-то момент, казалось, что это как-то связано с CPAP-аппаратом, но это объяснение тоже не имеет смысла.
Когда врачи отделения интенсивной терапии спрашивали меня, что бы могло послужить причиной, первое, что я всегда говорил, состояло в том, что нельзя исключать наиболее очевидное: причина кроется в области CFIDS/REDD/ME. На самом же деле причина, по которой эта болезнь часто обозначается как M. E. (Myalgic Encephalomyelitis - Миалгический Энцефаломиелит), состоит в том, что, как выразился один из ведущих специалистов по этому расстройству, д-р медицины Байрон Хайд, «по определению, все пациенты с M. E. будут демонстировать некоторый уровень судорожной активности как часть их заболевания». И что касается типов судорожной активности, стандартные полные рекомендации по M. E. описывают их как: «простые парциальные судорожные припадки, малые судорожные припадки и большие судорожные припадки».
Насколько мне известно, до сего момента у меня не было никакой большой судорожной активности, посему я попросту считал, что оказался удачлив и этого симптома у меня не было. Однако теперь практически определённо ясно, что инцидент, происшедший со мной около полутора лет назад, когда я сломал плечо, в действительности же включал в себя большой судорожный припадок. Мы всегда считали, что я встал посреди ночи, в кромешной тьме, и поскользнулся на скользком деревянном полу. Вероятно, это и случилось, но на тот момент я не мог разобраться в этом, поскольку я не мог вспомнить само событие - а случаи, столь болезненные, забываются редко (тогда как в случае с большими судорожными припадками, как правило, присутствует полная амнезия). Помимо этого мой язык был очень сильно повреждён и я ударился теменем - симптомы возможного припадка. Если совместить тот инцидент с последним, и у меня мало сомнений относительно причины. Хорошие новости в отношении этого, соль же неприятные, сколь и последние две недели, что, по крайней мере, теперь я знаю об этом и теперь принимаю дилантин - первоклассный медикамент, используемый от припадков. Если бы инцидент произошёл где-либо дальше, чем в нескольких кварталах от лучшей неотложной помощи в Колорадо, я был бы мёртв. Всё-таки я считаю себя удачливым парнем.
Несколько других точек зрения
Как правило, я так не делаю, ведь это может быть очень своекорыстно, но уже столько людей спросили, как на самом деле всё было в отделении интенсивной терапии, что я попросил трёх ребят, остававшихся со мною, ответить:
[от Колина]
8 декабря я опубликовал короткую блогозапись, в которой сообщалось, что Кен находится в отделении интенсивной терапии и что ему потребуется вся любовь и целительная энергия, которую только возможно, чтобы вы послали ему через молитву, тонглен или просто любящую доброту. В общем, вы прекрасно справились, ребята, потому что 24 часа спустя Кен вернулся в сознание, пытаясь понять, о чём весь сыр-бор. Мы решили не писать в блог об этом событии до тех пор, пока у нас не появится лучшее понимание ситуации, которое, слава богу, сегодня гораздо яснее, чем тогда.
К концу его пребывания в Chateau de Hospital я с удивлением замеил, что Кен выглядел счастливее, здоровее и бодрее, чем когда-либо. Я не шучу: он выглядел моложе лет на двадцать. На самом деле сомневаюсь, что я когда-либо видел более светлого, энергичного и сумасшедше забавного больничного пациента. Я знаю, что ребята в отделении интенсивной терапии никогда раньше не видели никого похожего на Кена - не врачи пытались приободрить Кена, Кен пытался приободрить врачей! Кен обеспечил то, чтобы каждый, кто входил в его палату, выходил оттуда более счастливым, чем до своего прихода, и многие врачи и медсёстры говорили нам: «Именно такие пациенты, как вы, делают всю эту работу стоящей». Один врач даже сказал нам: «Моя карьера находилась в той точке, когда я действительно нуждался в чём-нибудь вроде этого». Это место стало комнатой любви, света и смеха…
Колин
[от Ребекки]
Удивительное вездесущее и доброжелательное чувство юмора Кена не только удерживало его на плаву и в порядке во время этого в других случаях холодного и неожиданного пребывания в больнице, но также (что столь же важно) зажгло огни во многих других - огни, которые актуализируют непосредственную и зримую связь между сердцем и разумом, ведущую к прямому опытному и каузальному объединению абслютно всех, с кем он вступал в контакт, сознавали те это или нет. Кен часто использует юмор как трансмиссию: смех = свет = светимость («обширная пустота, ничто не свято»), и это было постоянно очевидно.
Врачи и медсёстры, которые его посещали, лучились счастьем: одна принесла ему булочки с корицей, многие нагуглили его работы в интернете до начала своей смены с ним, и ещё больше людей были благодарны тому, что получили подписанные известным автором копии избранной ими книги.И они осознавали, что происходит нечто необычайное. Основной врач Кена, обычно не изливающий свои чувства, сказал: «Ну, нам кажется, в честь тебя будут называться виды…»
Я очень благодарна тому, как ловко его неиссякаемый юмор, добрый дух и открытая теплосердечность расцвели и оставили свой след в этом быстром исцелении. Теперь все его усилия вернулись для того, чтобы разделить с ВАМИ и для ВАС его видение интегральной жизни. СПАСИБО ВАМ, ДОРОГИЕ, ЗА ВАШУ ЛЮБОВЬ И МОЛИТВЫ. Вы навсегда нашли место в наших. Искренне ваша, Ребекка Мария Карлсон
[от Ролли]
Мне была оказана честь тем, что в последние несколько лет я могла встречать, работать и учиться с человеком, который пишет так, как никто другой. И в последние несколько недель мне была оказана величайшая честь из всех - сидеть подле Кена Уилбера, оставаясь бодрствующей, пока он сражался за свою жинь в отделении интенсивной терапии и размеренно и точно возвращался в здоровое состояние.
Все мы лишились речи, когда позвонил мой Блэкбёрри и сообщил новости о госпитализации Кена. Пятеро из нас, членов Интегрального института, только начали наше «Свидение Судьбой» в Палм Спрингс по приглашению хорошего друга Кена Тони Роббинса. После разговора друг с другом стало очевидно, что, учитывая новости из дома, никому из нас не хотелось оставаться. Даже когда Тони начал обращаться к толпе, мы поговорили с его женой, Сэйдж, которая также была обеспокоена состоянием Кена. Она уверила нас, что будет молиться за него, и мы начали наше путешествие обратно в Денвер. Путешествие прошло частично в безмолвии и частично в ряде самых необычайных бесед, в которых я когда-либо участвовала. Каждый из нас озвучил то, что стало вскоре очевидно для всего мира, - надежду и веру, что Кен Уилбер ещё не сказал своё последнее слово. Молитвы и благие пожелания присылались со всех уголков мира, так что я даже стала ожидать, что Кен сможет затмить скакуна Барбаро в роли чувствующего существа, ради которого было зажжено больше всего свечей на вебсайте Бр. Дэвида Gratefulness.org.
Номали встретила меня в аэропорту, и мы поехали прямиком в отделение интенсивной терапии. Там мы встретили Колина, Роджера Уолша и Стюарта, Марси и Ару Дэвисов. Мы немного помолчали вместе с ними и затем вошли в палату Кена. Я не уверена, что когда-либо видела его, пребывающем в столь безмолвной силе. Мы сидели возле него некоторое время, и я произносила самые близкие моему сердцу слова, каким-то образом зная, что они будут услышаны и получены.
Прогресс выздоровления Кена нарушил все прогнозы. Его жизненные показатели быстро достигли нормального уровня, и в течение дня или около того он вернулся в сознание. Я никогда не видела человека, который был бы столь же рад меня видеть, как был рад меня видеть в тот день Кен. И в тот момент я знала, что он нечто большее, чем мой босс, нечто большее, чем мой учитель. Я знала, что он мой близкий друг.
Вскоре, как мне показалось, отделение интенсивной терапии стало совершенно и беспрецедентно праздничным местом. Кен проводил хорошее время с врачами и медсёстрами, подписывал книги и обсуждал свою работу. Многие нагуглили его во время перерыва в работе и узнали, что пациент в Палате №600 не был обычным пациентом.
Для меня самым точным сигналом, что с Кеном всё хорошо, было телефонное сообщение, полученное за ночь до поездки в госпиталь. Это был Кен, и он сообщил, что будет рад видеть меня, и спросил, не могла бы я остановиться у Макдональдса и «купить 3 или 4 чизбургера, Биг-Мак, большой картофель фри и шоколадный шейк». В тот момент я поняла, что всё хорошо (в особенности потому, что он обычно не ест столько!).
Я сидела с Кеном в периоды ночной смены. Это было невероятно сильное время, так как я сидела, молясь за него и над ним, и здоровье к нему возвращалось, быстро и тихо. Его привычкой было просыпаться рано утром и мы беседовали, смеялись и общались более глубоко, чем когда-либо.
С величайшей радостью он вернулся в свою квартиру, которую мы с любовью начали называть «фермой», - дом для двух собак и новой свинки. Кен был невероятно счастлив увидеть Бодхи и Кайлин, а также впервые встретить ЛиЛу. Всё медленно возвращается назад к «нормальному» состоянию дел, столь нормальному, сколь взможно при плавании по Интегральной Волне, с её бодрыми взлётами и, временами, падениями! Я храню те моменты, которые были в Палате №600, и то знание, что они являются частью дара жизни, всегда ценного, всегда непрочного. И словами не выразить, сколь я благодарна за каждый день жизни Кена Уилбера и каждый день своей жизни. Да воспользуюсь я им во благо…
Ролли
CFIDS/REDD/ME
Медицинская команда, которая была у меня, была лучшей командой неотложной помощи в Колорадо, и они действительно спасли мою жизнь. Но, будучи ортодоксальными врачами, они в целом ничего не знали о CFIDS/REDD/ME. Мне пришлось указать каждому из них, что CDC (Центр контроля за болезнями в Атланте) наконец-то пришли к выводу, что это не только жесточайше реальное заболевание, но и что его распространённость приближается к эпидемическим пропорциям. По подсчётам CDC, сейчас как минимум один миллион американцев больны этим заболеванием, хотя мнение экспертов удваивает эти цифры. Больше людей имеют эту болезнь, чем ВИ, и исследования качества жизни указывают, что качество жизни с активным CFIDS сравнимо с качеством жизни проходящих химиотерапию. Свойства этого заболевания достаточно хорошо исследованы. Точный триггер механизма ещё неизвестен, но его механизм действия включает повреждение поражение выработки RNase-энзима в человеческом организме. Этот дефектный энзим затем начинает растворять собственное РНК организма, и делает это буквально в каждой клетке тела, и именно поэтому столь много различных систем органов могут быть вовлечены в ход болезни. Теперь существует даже разработанный тест для выявления этого дефективного энзима, обладающей 95 % точностью. Все другие симптомы заболевания вызваны этим центральным механизмом, - именно поэтому единственным действительно точным названием этого заболевания является REDD (RNase Enzyme Deficiency Disease - Болезнь Дефицита Энзима РНазы). «Синдром хронической усталости (Chronic Fatigue Syndrome, CFS)» - практически полностью вводящее в заблуждение название: во-первых, на самом деле человек при вспышке болезни испытывает не усталость, а паралич; во-вторых, потому что эта «усталость» является последней среди твоих забот в любом случае (это определённо является проблемой, но она находится достаточно низко в списке, включающем в себя всё - от судорожных припадков до отказа органов). Уже многие годы проводится согласованная инициатива по смене названия, но до сих пор единственной альтернативой для CFS в этой стране является CFIDS (Chronic Fatigue Immune Dysfunction Syndrome - Синдром Хронической Усталости и Иммунной Дисфункции), что, по крайней мере, является хотя бы небольшим улучшением, поскольку именно иммунная система получает сильнейший удар. В Великобритании данная болезнь называется M.E. (миалгический энцефаломиелит), что отражает неврологические поражения, которые на самом деле весьма близки к M.S. (множественному склерозу). Как сформулировано в справочнике «A Hummingbird's Guide to M.E.»: «Иметь M.E. на самом деле значит иметь части множественного склероза, СПИДа, болезни Альцгеймера, артрита и эпилепсии смешанными вместе с несколькими дополнительными ужасными уникальными симптоами.M.E. - это нейрологическая болезнь необычайного охвата, затрагивающая буквально все система организма, и это не проблема "хронической усталости"».
Для тех из вас, кто хотел бы получить больше информации касательно этого синдрома, упомянутый выше Hummingbird's Guide представляет один из дюжины источников информации, которые наконец-то стали доступны и предлагают достаточно аккуратные и полезные сведения. Рекомендуемые там источники также являются теми, которые рекомендую и я. Также можете обратиться к сайту ImmuneSupport.com и моей собственной статье об этой болезни и том, как она меня затронула, которая может быть найдена здесь (равно как и «A Sudden Illness» Лоры Хилленбранд, автора книги «Seabiscuit»).
Карма и болезнь
Я уже затрагивал концепцию кармы и болезни в другом месте - например, в книге «Милосердие и мужество» (Grace and Grit) и в более недавнем Отрывке А второго тома Трилогии Космоса. Но она остаётся одной из наиболее непонятых областей среди всех, что можно представить. Я не собираюсь распространяться об этом подробно, но просто позвольте мне сделать несколько кратких замечаний. Многие люди, которые слышал о подобных ситуациях или, возможно, сами от них страдают, воображают, что это должно быть каким-то воздаянием за некое ужасающее преступление в прошлом. Но учитывайте, что карма не означает, что нечто случившееся ранее в этой жизни наконец-то к вам возвращается: ортодоксальная кармическая доктрина на самом деле означает нечто, случившееся с вами в прошлой жизни. Согласно кармической доктрине, в этой жизни вы читаете книгу, которую вы написали в предшествующей. Многие люди делают ошибочный вывод, что, поскольку, например, они раньше кричали на своих супруг, теперь у них рак горла - но это попросту не так, как всё происходит.
В действительности же, хотя бы с одной перспективы, «плохие вещи», происходящие с вами, на самом деле указывают на желанную цель, - это означает, что ваша система наконец-то стала достаточно сильной, чтобы переварить все прошлые кармические причины, приведшие вас к текущему перерождению. Таким образом, если вы переродились - то есть если вы живёте прямо сейчас в этом теле - то вы уже ужасно нагрешили, и, если вы это не отработаете на протяжении этой жизни, догадаетесь, что случится? Вы вернётесь. Само заболевание не вызывает больше кармы, но её вызывает ваше отношение к болезни. Следовательно, если вы проходите через какие-то необычайно сложные ситуации прямо сейчас, и вы можете встретить эти сложности с невозмутимостью, мудростью и благодетельностью, тогда вы вдвойне удачливы: причины, приведшие вас к перерождению, теперь начинают всплывать на поверхность и выжигаться, и вы больше не генерируете никакой новой кармы, пока вы её сжигаете (до тех пор, пока вы встречаете ситуации с мудростью и сознаванием).
Я это упоминаю здесь только лишь потому, что слишком часто люди, проходящие через сложные обстоятельства того или иного рода, добавляют некоторого типа нью-эйджевскую вину к уже достаточно тяжёлым обстоятельствам, и это, поистине, не только недопустимо, это неточно. Если вы желаете рассмотреть некоторые из этих концепций более интегрально, пожалуйста, см. Отрывок А. Тем временем, если вы переживаете какие-то поистине тяжёлые или даже ужасные обстоятельства, пожалуйста, не пинайте себя лежащего. Это точно создало бы плохую карму. Хорошие вести в том, что вы уже наконец-то готовы и способны сжечь карму, которая привела к этому перерождению, и это истинно хорошие новости - если вы встречаете их с любовью, открытостью и улыбкой.
ПРОДОЛЖЕНИЕ